Социальные установки. Аттитюд, определение, структура и функции

Социальные установки. Аттитюд, определение, структура и функции

Традиция изучения социальных установок сложилась в западной социальной психологии и социологии. Отличие этой линии исследований заключается в том, что с самого начала категориальный строй исследований, расставленные в них акценты были ориентированы на проблемы социально-психологического знания. В западной социальной психологии для обозначения социальных установок используется термин «аттитюд», который в литературе на русском языке переводится как «социальная установка».

В истории исследований аттитюдов в западной социальной психологии выделяются четыре периода:

1)  от введения этого термина  в 1918 г. до второй мировой войны (характерная черта этого периода  — бурный рост популярности  проблемы и числа исследований по ней);

2)  40—50-е гг. (характерная черта  — упадок исследований по данной  проблематике в связи с рядом  обнаружившихся затруднений и  тупиковых позиций);

3)  50—60-е гг. (характерная черта  возрождение интереса к проблеме, возникновение ряда новых идей, но вместе с тем признание кризисного состояния исследований);

4)  70-е гг. (характерная черта  — явный застой, связанный с  обилием противоречивых и несопоставимых  фактов)

 

В 1918 г. У. Томас и Ф. Знанецкий, установили две зависимости, без которых нельзя было описать процесс адаптации: зависимость индивида от социальной организации и зависимость социальной организации от индивида. Эти зависимости были лишь модификацией старой постановки проблемы о взаимодействии личности и общества. Томас и Знанецкий предложили характеризовать две стороны описанного отношения при помощи понятий «социальная ценность» (для характеристики социальной организации) и «социальная установка», «аттитюд» (для характеристики индивида). Таким образом, впервые в социально-психологическую терминологию было внесено понятие аттитюда, которое было определено как «психологическое переживание индивидом ценности, значения, смысла социального объекта», или как «состояние сознания индивида относительно некоторой социальной ценности».

После открытия феномена аттитюда начался своеобразный «бум» в его исследовании. Возникло несколько различных толкований аттитюда, много противоречивых его определений. Из этих семнадцати определений были выделены те черты аттитюда, которые отмечались всеми исследователями. В окончательном, систематизированном виде они выглядели так. Аттитюд понимался всеми как:

а)  определенное состояние сознания и нервной системы,

б)  выражающее готовность к реакции,

в)  организованное,

г)  на основе предшествующего опыта

д)  оказывающее направляющее и динамическое влияние на поведение

 

Аттитюд служит удовлетворению каких-то важных потребностей субъекта. Были выделены четыре функции аттитюдов:

1) приспособительная (иногда называемая  утилитарной, адаптивной) — аттитюд  направляет субъекта к тем объектам, которые служат достижению его целей;

2) функция знания — аттитюд  дает упрощенные указания относительно  способа поведения по отношению  к конкретному объекту;

3) функция выражения (иногда называемая  функцией ценности, саморегуляции) — аттитюд выступает как средство освобождения субъекта от внутреннего напряжения, выражения себя какличности;

4) функция защиты — аттитюд  способствует разрешению внутренних  конфликтов личности.

 

В 1942 г. М. Смитом была определена трехкомпонентная структура аттитюда, в которой выделяются:

1. когнитивный компонент (осознание  объекта социальной установки)

2. аффективный компонент (эмоциональная  оценка объекта, выявление чувства  симпатии или антипатии к нему)

3. поведенческий (конативный) компонент (последовательное поведение по отношению к объекту).

 

Теперь социальная установка определялась как осознание, оценка, готовность действовать.

Три компонента были выявлены в многочисленных экспериментальных исследованиях («Иельские исследования» К. Ховланда). Хотя они дали интересные результаты, многие проблемы так и остались нерешенными. Прежде всего так и оставалось неясным, что измеряют шкалы: аттитюд в целом или какой-то один его компонент (складывалось впечатление, что большинство шкал в состоянии «схватить» лишь эмоциональную оценку объекта, т.е. аффективный компонент аттитюда). Далее, в экспериментах, проведенных в лаборатории, исследование велось по простейшей схеме — выявлялся аттитюд на один объект, и было непонятно, что произойдет, если этот аттитюд будет вплетен в более широкую социальную структуру действий личности. Наконец, возникло еще одно затруднение по поводу связи аттитюда с реальным поведением. Это затруднение было обнаружено после осуществления известного эксперимента Р. Лапьера в 1934 г.

 

Эксперимент состоял в следующем. Лапьер с двумя студентами-китайцами путешествовал по США. Они посетили 252 отеля и почти во всех случаях (за исключением одного) встретили в них нормальный прием, соответствующий стандартам сервиса. Никакого различия в обслуживании самого Лапьера и его студентов-китайцев обнаружено не было. После завершения путешествия (спустя два года) Лапьер обратился в 251 отель с письмами, в которых содержалась просьба ответить, может ли он надеяться вновь на гостеприимство, если посетит отель в сопровождении тех же двух китайцев, теперь уже его сотрудников. Ответ пришел из 128 отелей, причем только в одном содержалось согласие, в 52% был отказ, в остальных уклончивые формулировки. Лапьер интерпретировал эти данные так, что между аттитюдом (отношение к лицам китайской национальности) и реальным поведением хозяев отелей существует расхождение. Из ответов на письма можно было заключить о наличии негативного аттитюда, в то время как в реальном поведении он не бьш проявлен, напротив, поведение было организовано так, как если бы совершалось на основании позитивного аттитюда. Этот вывод получил название «парадокса Лапьера» и дал основания для глубокого скептицизма относительно изучения аттитюда. Если реальное поведение не строится в соответствии с аттитюдом, какой смысл в изучении этого феномена? Упадок интереса к аттитюдам в значительной мере бьш связан с обнаружением этого эффекта.

 

В последующие годы предпринимались различные меры для преодоления обозначившихся трудностей. С одной стороны, были сделаны усилия для совершенствования техники измерений аттитюдов (высказывалось предположение, что в эксперименте Лапьера шкала была несовершенной), с другой стороны, выдвигались новые объяснительные гипотезы. Некоторые из этих предложений вызывают особый интерес. М. Рокич высказал идею, что у человека существуют одновременно два аттитюда: на объект и на ситуацию.

 

Социальная установка и реальное поведение. Проблема изменения социальных установок

Одна из главных проблем, возникающих при изучении социальных установок, это проблема их изменения. Обыденные наблюдения показывают, что любая из диспозиций, которыми обладает конкретный субъект, может изменяться. Степень их изменяемости и подвижности зависит, естественно, от уровня той или иной диспозиции: чем сложнее социальный объект, по отношению к которому существует у личности определенная диспозиция, тем более устойчивой она является. Если принять аттитюды за относительно низкий (по сравнению с ценностными ориентациями, например) уровень диспозиций, то становится ясно, что проблема их изменения особенно актуальна. Если даже социальная психология научится распознавать, в каком случае личность будет демонстрировать расхождение аттитюда и реального поведения, а в каком — нет, прогноз этого реального поведения будет зависеть еще и от того, изменится или нет в течение интересующего нас отрезка времени аттитюд на тот или иной объект. Если аттитюд изменяется, поведение спрогнозировано быть не может до тех пор, пока не известно направление, в котором произойдет смена аттитюда. Изучение факторов, обусловливающих изменение социальных установок, превращается в принципиально важную для социальной психологии задачу. Выдвинуто много различных моделей объяснения процесса изменения социальных установок. Эти объяснительные модели строятся в соответствии с теми принципами, которые применяются в том или ином исследовании. Поскольку большинство исследований аттитюдов осуществляется в русле двух основных теоретических ориентации — бихевиористской и когнитивистской, постольку наибольшее распространение и получили объяснения, опирающиеся на принципы этих двух направлений.

 

Иерархическая структура диспозиций личности. Концепция Ядова

Дальнейшее изучение аттитюда предполагает выдвижение таких идей, которые позволили бы преодолеть затруднения, встретившиеся на пути исследования этого феномена. Одно из них заключается в том, что момент целостности аттитюда оказался утраченным вследствие попыток найти все более и более детальные описания его свойств и структуры. Возвращение к интерпретации социальной установки как целостного образования не может быть простым повторением ранних идей, высказанных на заре ее исследований. Восстанавливая идею целостности социальной установки, необходимо понять эту целостность в социальном контексте.

Попытка решения этих задач содержится в «диспозиционной концепции регуляции социального поведения личности» (Ядов). Основная идея, лежащая в основе этой концепции, заключается в том, что человек обладает сложной системой различных диспозиционных образований, которые регулируют его поведение и деятельность. Эти диспозиции организованы иерархически, т.е. можно обозначить более низкие и более высокие их уровни Ядов предположил, что на других уровнях потребностей и в более сложных, в том числе социальных, ситуациях действуют иные диспозиционные образования, притом они возникают всякий раз при «встрече» определенного уровня потребностей и определенного уровня ситуаций их удовлетворения. Для того чтобы теперь нарисовать общую схему всех этих диспозиций, необходимо хотя бы условно описать как иерархию потребностей, так и иерархию ситуаций, в которых может действовать человек.

Концепция. Эту концепцию скорее можно отнести к социально-психологической, в которой учитываются и общепсихологические особенности структуры личности и конкретно-социальные условия, в которых эта личность формируется. В основу концепции автором положены установочные или диспозиционные механизмы регуляции социального поведения личности.

Это означает, что поведение личности регулируется ее диспозиционной системой, однако, в каждой конкретной ситуации в зависимости от ее цели ведущая роль принадлежит определенному уровню диспозиций. Поскольку сама диспозиция (установка) формируется при наличии потребности и соответствующей ей ситуации, в которой она может быть реализована, то иерархии диспозиций соответствуют иерархия потребностей, с одной стороны, и иерархия ситуаций, с другой.

Что касается иерархии потребностей, то их классификация осуществляется В. А. Ядовым по принципу предметной направленности человеческих потребностей как потребностей физического и социального существования. Основанием классификации, по словам автора, с одной стороны, выступает разделение потребностей на биогенные и социогенные, а с другой – выделение различных видов социогенных потребностей на основе включения личности во все более расширяющиеся сферы деятельности, общения. На этом основании выделяются следующие виды потребностей:

 ► психофизиологические, витальные  потребности,

 ► потребности в ближайшем  семейном окружении,

 ► потребности включения в многочисленные малые группы и коллективы,

 ► потребности включения  в целостную социальную систему.

 

Условия деятельности или ситуации, в которых могут быть реализованы данные потребности также образуют иерархическую структуру. За основание классификации автор предлагает принимает «длительность времени, в течение которого сохраняется основное качество данных условий», иными словами, устойчивость ситуации.

Завершая характеристику свой концепции личности, В. А. Ядов подчеркивает, что «диспозиционная регуляция социального поведения есть в то же время и диспозиционная мотивация, т. е. механизм, обеспечивающий целесообразность формирования различных состояний готовности к поведению. При этом регуляция социального поведения должна быть истолкована в контексте всей диспозиционной системы личности.

 

2.Ричард Лапьер, психолог из Стэнфордского университета, в 1934 году провел эксперимент, в котором установил социально-психологический феномен несоответствия между реальным поведением человека и высказанными им установками, намерениями и ценностями, которые он признает как присущие ему. Явление получило название парадокс Лапьера. Высказанные человеком установки, которых он, как сам заявляет, придерживается, не совпадают с его реальным поведением в ситуациях, в которых эти установки должны реализоваться. Эти установки не позволяют прогнозировать реальное поведение этого лица.

Исследователь изучал социальные установки (social attitudes), которые реализуются при общении и взаимодействии с другими людьми. Психологи того времени считали, что заявленные человеком позиции реализуются в поведении и, исходя из этого, активно разрабатывали опросники, чтобы определить социальные установки. При этом, совершенно очевидно, ожидали, что в реальных ситуациях люди будут вести себя так, как высказались. Лапьер обратил внимание на то, что высказанное субъектом установку следует понимать лишь как «символическую ответ на гипотетическую ситуацию». Он достаточно убедительно продемонстрировал, что ответы человека относительно того, как она будет вести себя в той или иной гипотетической ситуации, не являются прогностическими и абсолютного соответствия между «символической» и реальным поведением не стоит. «Люди говорят одно, а делают совсем другое», — указал Лапьер в своем эксперименте. Высказанные вербальные социальные установки не связаны или слишком слабо связаны с реальным поведением.

Эксперимент Лапьера состоял из двух отдельных этапов. Первая часть эксперимента (исследование реального поведения). Лапьер и его китайские друзья, молодая пара, которая только что вышла замуж, дважды совершили путешествие на автомобиле по США. Они объехали все Тихоокеанское побережье. Во время путешествия они преодолели около 16 тысяч километров. Молодые супруги были американцами уже не в первом поколении (активная ассимиляция китайцев началась в США в середине XIX в.). Лапьер не ставил своих друзей к сведению, что во время странствий он изучал отношение к ним людей, которые обслуживали их в различных заведениях. Поскольку друзья Лапьера не знали о его цели, поэтому были вполне непосредственными в своих проявлениях. За период путешествий с 1930 по 1933 Лапьер вместе с друзьями посетили 67 отелей (туристических баз, мотелей) и питались в 184 ресторанах. Сам исследователь наблюдал и тщательно фиксировал реакции клерков, коридорных, горничных и лифтеров на присутствие супружеской китайской пары. Лапьер специальным образом использовал ситуации, чтобы усилить их в аспекте исследовательской цели: например, он пытался зайти в ресторан после друзей; якобы следил багаж, с тем, чтобы супруги зашли самостоятельно до отеля и занималось оформлением документов для поселения.