Теоретические представления консерваторов о государстве и власти (Н.Я. Данилевский, К.П. Победоносцев, Л.А. Тихомиров)

Л.А. Тихомиров, пытавшийся совместить славянофильство и идею сильной монархической государственности, признал, что отсутствие правовой основы во взаимоотношениях государства и его граждан, слабая разработанность законов - беда, а не благо, и для «земли», и для государственной власти.

Н.Я. Данилевский, опираясь на географический детерминизм, уделял внимание роли внешних факторов в формировании государства. Большие географические пространства, различия в социально-экономическом развитии регионов, обусловленные природно-климатическими условиями, фактор внешней опасности - все это бралось в расчет. В России необходима сильная власть и строгая централизация. «Существеннейшая» цель государства, по Данилевскому, в охране «жизни, чести и свободы народной»66 Данилевский Н.Я. Россия и Европа: Взгляд на культурные и политические отношения Славянского мира к Германо-Романскому. СПб., 1995. С.189.. Сообразовываясь с этой целью, «государство должно принять форму одного централизованного политически целого там, где опасность еще велика; но может принять форму более или менее слабо соединенных федеративной связью отдельных частей, где опасность мала»77 Там же. С.191.. Еще Геродот и Фукидид признавали зависимость хода политических событий от особенностей географического положения нации. На этом настаивал и Данилевский, считавший, что степень централизованности государства во многом зависит от степени опасности, угрожающей национальной чести и свободе, которую государство должно защищать, Таким образом, в централизацию Русского государства внесло определенный «вклад» и наличие враждебных соседей, от которых нужно было защищаться. Начало русской государственности было положено борьбой с монголо-татарским игом, но после победы над противником и прекращения рода Рюриковичей государство распалось и только инстинкт народного самосохранения помог ему возродиться. Данилевский особо подчеркивал наличие в русском народе этого государственного инстинкта.

Для консерваторов проблема соотнесения свободы личности и государственного принуждения снималась за счет религиозного фактора. Подчинение государству, потребность к смирению и покорности - это не аномалия, а норма. «Искание над собой власти», по замечанию К.П. Победоносцева, представляет естественную психологическую черту людей. Государство и власть защищают народ, монарх подобен «отцу», а его подданные «детям». Их подчинение и покорность - не проявление «рабской сущности», а следование известному евангельскому правилу - «будьте как дети».

В контексте модернизации и психологической ломки сознания, когда происходящие изменения порождали в людях неуверенность и сомнения, власть должна была провести их подобно «детям» через все идеологические соблазны. Детское состояние народной души - данность для консерваторов. Как ребенок доверяет родителям, так и народ должен довериться власти во всем. Подобная «отеческая» роль государства неоднократно подчеркивалась консерваторами.

Победоносцев, хотя и не отвергал национализм но, не стремился ставить его во главу угла, подобно Данилевскому. Национализм Победоносцева носил религиозную окраску и использовался в политических целях.

Национальный вопрос Тихомиров, рассматривал в контексте государства. Государство, - писал он,- а в особенности такое многонациональное, как Россия, не может руководствоваться в своей политике чисто этническим принципом. Русским нужно или настаивать на единстве славян (принцип национализма - славизма) или же взять в качестве объединительного принципа единство географического пространства, единство «почвы».

Тихомиров, хотя и был националистом, считал, что преобладание этнического подхода в государственной политике ускоряет процесс эгалитаризации общества. «Нельзя не заметить поразительного сходства национальной узости иных наших патриотов, - писал он в статье «Что значит жить и думать по-русски?», - с той еврейской национальной психологией, которую обличали пророки. В узких порывах патриотизма и у нас понятие о вере ныне смешивается с понятием о племени, и русский народ представляется живущим верой только для самого себя, в эгоистической замкнутости»88 Шубарт В. Европа и душа Востока. М., 1997..

Л.А. Тихомиров подробно проанализировал теорию государства и власти в своем труде «Монархическая государственность». Исходя в своей концепции из существования законов, одинаково действующих в природе и обществе («законы кооперации или корпоративности»), Тихомиров в то же время оговаривал существование особого психологического источника, связанного с духовным источником, который невозможно было постичь разумом. Изучение этой высшей силы он относил не в область социологии, а в область философии.

Идея государства была политической аксиомой для консерваторов, и Тихомиров подробно рассмотрел ее в «Монархической государственности», а также в книге «Единоличная власть как принцип государственного строения», предназначенной для широких масс. Оригинальность работы Тихомирова в том, что он попытался синтезировать религиозное и юридически правовое обоснование «монархической государственности». Он не стремился к чисто механическому повторению идей консервативных идеологов, хотя и привлекал для подтверждения своих мыслей многочисленные цитаты, начиная от работ таких древнегреческих мыслителей, «как Платон, Аристотель, которые анализировали идею государства, находя в ней даже высшую человеческую идею»99 Тихомиров Л.А. Единоличная власть как принцип государственного строения. М., 1993. С.36.. Его книга, изданная в сложном для России 1905 году, хотя и имела ярко выраженную историко-правовую направленность, должна была не только ответить на текущие события, но и объяснить, что же такое русское самодержавие и каким образом можно использовать накопленный мировой историей опыт для выхода России из кризисного положения.

Первая часть исследования посвящена теоретическому обоснованию монархической власти. Власть и принуждение для Тихомирова неотделимы от сущности человеческого общества. Здесь Тихомиров уже берет на вооружение высказывание Победоносцева о потребности человека к «исканию» над собой власти. По мнению Тихомирова, в государстве с разной степенью власти сосуществуют три формы государственности: монархия, олигархия и демократия. Ни одна из них не может возобладать, и создается идеальное равновесие, когда государство стабильно и прочно. Идеально, когда монарх опирается на олигархию, а в низовом звене, на уровне низшего самоуправления, действуют демократические принципы.

Тихомиров пытался синтезировать славянофильский либерализм и сильную государственную власть. Рассмотрев во второй части Византию как историческую аналогию российской государственности, Тихомиров перешел непосредственно к истории России. Здесь особое внимание было уделено построению «правильных» отношений государства и церкви, когда обе эти константы дополняют друг друга. Вера не противопоставляется политике, а идеологическим принципом для монархической системы объявляется основанный на православии моральный принцип. Таким образом, воспользовавшись и «органической теорией», и юридическими экскурсами, и авторитетом отечественных традиционалистов, Тихомиров выдвигал на первый план наличие надгосударственной нравственно - религиозной идеи. Как и другие верующие консерваторы, он считал, что власть ответственна перед высшим судией - Богом.

Для идеократического взгляда на государство характерна сакрализация многих явлений общественной жизни. Эта сакрализация отвергается материалистическим мировоззрением и поэтому основанные на религиозной традиции построения консерваторов легко поддаются критике с точки зрения рационалистов. Не случайно для опровержения политических взглядов консерваторов ставилась под сомнение их искренность во взглядах религиозных. Тогда можно было доказать, что все их высказывания об ответственности власти перед Богом, все их ссылки на Библию и святоотеческую литературу - ширма для маскировки их «реакционности» и «мракобесия».

В неискренности был заподозрен и Тихомиров. Его подозревали в том, что своими выступлениями в защиту православия он стремился искупить «революционные грехи» прошлого. При этом подозрения исходили и из лагеря монархистов.

Консерваторы-государственники не хотели исключать религиозную константу из своих построений. Эта константа венчала собой здание российской монархии, и достаточно было вынуть этот «кирпич», чтобы все здание начало разрушаться.

Православное миропонимание являлось отличительной чертой отечественной консервативной мысли. При идентичности ряда положений русских и западных консерваторов отечественные мыслители были более настойчивы в своем религиозном подходе к общественно-политическим событиям.

Идеи консерваторов - государственников обогатили собой сокровищницу не только российской, но и мировой и, прежде всего, европейской мысли. Размышлявшая о негативных сторонах капитализма мыслящая Европа часто приходила к сходным с русскими философами выводам.

Глава II. Отличительные черты самодержавной монархии в работах Н.Я. Данилевского, К.П. Победоносцева, Л.А. Тихомирова

К концу XIX в. в политических направлениях по вопросу переустройства России рассматривалось несколько точек зрения. В частности либералы делали акцент не на сакральной сущности монархической власти и ее религиозном обосновании, а на переходной роли самодержавной формы правления, которая соответствует определенному этапу развития России и должна подвергнуться трансформации в новых общественно-социальных условиях. Иными словами, в отличие от последовательных консерваторов, для которых сохранение монархического принципа имело первостепенное значение, либералы делали акцент на его преходящей роли и были заинтересованы в нем, как в возможности мягкого эволюционного перехода к правовому государству. Проектам радикального революционного переустройства России, в том числе идее свержения самодержавия и замены его республиканским режимом, либералы противопоставляли идею ограничения монархии, замены ее абсолютистской модели на конституционно-монархическую или же на конституционно-парламентарную формы правления. При этом до февраля 1917 г. определенная часть либералов вполне лояльно относилась к сохранению монархического принципа, хотя и в ограниченной форме. Таким образом, затушевывая сакральную и религиозную сущность монархии, либералы, тем не менее, вовсе не были «ниспровергателями» трона 110См.: Селезнева Л.В. Западная демократия глазами российских либералов начала ХХ века. Ростов - на - Дону, 1995.0.

В этих условиях консерваторы-государственники отрицательно относились к слепому копированию западных политических систем. Однако при всём этом они признавали опыт петровских реформ, они не отвергали возможность использования западных технологий, достижений науки и культуры. В Петровской эпохе консерваторы усматривали не только атаку власти на национальную самобытность русского народа, но и положительный момент. В результате преобразований «весь народ был запряжен в государственное тягло», писал Данилевский, а недостатки реформ искупаются тем, что «преобразование, утвердив политическое могущество России, спасло главное условие народной жизни - политическую самостоятельность государства»111 Данилевский Н.Я. Россия и Европа: Взгляд на культурные и политические отношения... С.421.1.

В свою очередь Л.А. Тихомиров, считал, что усиление государственно-политического могущества России перевешивает негативные стороны Петровских преобразований. Воззрениям Тихомирова на Петровские реформы присуща определенная двойственность, отмеченная в середине ХХ века монархическим публицистом и философом И.Л. Солоневичем в его работе «Народная монархия». С одной стороны, Тихомиров считал, что Петр I «делал в свое время именно то, что было нужно», и был прав «в своих насильственных мерах», с другой стороны, Петр I нанес сильный удар по церковной традиции, а сама монархия уцелела «только благодаря народу». Петр - государственник был понятен Тихомирову, но Петр, подрывающий господство церкви, для Тихомирова чужд.

Н.Я. Данилевский и Л.А. Тихомиров более тяготели к преобразованиям России до петровских времен, чем К.П. Победоносцев. Последний выступал как критик подобных идей, считая, что подобные взгляды на переустройство политической и государственной системы по допетровским образцам архаичны.

Проблема адаптации самодержавной системы к происходящим в России модернизационным изменениям была только частью, хотя и немаловажной, проблемы глобальной модернизации традиционного российского общества. При этом стремление консерваторов-государственников к выработке собственной позиции, отличной от традиционного славянофильства и западничества, но имеющей некоторые признаки обеих этих концепций, вызывало недоумение в обществе, склонном к прямолинейной политической классификации. Мало кто из критиков осознавал, что государственниками была предпринята попытка отказа от крайностей славянофильства и западничества с целью выработки новой доктрины, отвечающей потребностям времени и сохраняющей монархическую традицию.

С местом самодержавия в российской истории и возможностью активного участия монархической власти в модернизационных процессах связывались реформы Александра II, под влиянием которых разрабатывали свои теории представители различных политических и философских направлений. Основной из этих реформ была отмена крепостного права.

Официально-охранительная точка зрения сводилась к доказательству, что крепостное право помогло укреплению власти и государства. Когда же оно стало тормозить дальнейшее развитие, то Александр II отменил его. Размышления о «мудрых самодержцах», которые, чувствуя отрицательные моменты крепостного права, стремились к его отмене, неоднократно встречаются и в многочисленных юбилейных сборниках, выпущенных к 300-летию династии Романовых. Особо подчеркивалось, что Александр II отменил крепостное право «без всяких посторонних влияний», по доброй воле, желая блага и процветания своему народу.

Н.Я. Данилевский отзывался об уже отмененном крепостном праве как о явлении, необходимом для устроения Руси на определенном историческом этапе. Он считал, что, пройдя сквозь вековое и необходимое воспитание крепостничеством, народ, научившись дисциплине и повиновению, созрел для «гражданской свободы».

Для К.П. Победоносцева крепостное право также было вполне закономерным явлением, неизбежным на определенном витке исторического развития России, что и доказывалось в исследовании «Исторические очерки крепостного права в России». При этом подчеркивалось, что именно государь отменил крепостное право, когда необходимость в нем отпала. Таким образом, на первый план выступало не столько мнение народа, как у славянофилов, сколько роль самого самодержца.