Несмотря  на сильную критику системного подхода  в конце 1960-начале 1970-х гг. Д. Истон  в своей новой работе 'Анализ политической структуры' (1990) продолжает концептуальную разработку своей модели путем изучения внутренней структуры 'черного ящика', то есть политической системы, опираясь на критический анализ неомарксистского структурализма Н. Пуланзаса. 'Политическая структура подобна невидимой силе, царящей в глубине политической системы'10,- начинает свое исследование Д. Истон.

     Вообще различные политические структуры, по его мнению, образуются из таких элементов, как государственные органы, партии и групповые объединения, элитные группы и массовидные силы, а также из играемых всеми ими политических ролей. Сама же 'политическая структура' выступает как атрибутивная характеристика политики, которая обуславливает ограничения в поведении индивидов и групп, так же как одновременно может и способствовать достижению их целей.

     Истон выделяет различные типы политических структур, составляющих 'начинку' политической системы: высокоорганизованных и низкоорганизованных, формальных и неформальных, режимных и дифференцированных институтов. 

     Функциональная  модель Г. Алмонда.

     Иной  структурно-функциональный подход к  интерпретации политических систем был предложен американским политологом Г. Алмондом в рамках целого цикла его работ, написанных в течение сорока лет, в 1950-90-е гг.11.

     Г. Алмондом предпринимается масштабная и амбициозная попытка соединить макро- и микроподходы и соответствующие теоретические концепты политики. С одной стороны, Г. Алмонд, как и Д. Истон, исходит из предположения о существовании макрополитической системы, погруженной во внутреннюю и международную среду обитания, находясь под влиянием идей Парсонса, Радклифа-Брауна и Малиновского. А с другой, он пытается встроить в макромодель разрабатывавшиеся плюралистами (А. Бептли, Д. Трумэном и др.) микроконструкты, такие, как деятельность партий и групповых объединений, политическую социализацию и рекрутирование граждан. В известном смысле 'алмовдианская' модель имеет некоторое сходство с уже рассмотренной нами выше 'истонианской' теоретической конструкцией, хотя при этом у них есть существенные различия.

     В своей модели политической системы  Г. Алмонд выделяет три аналитических уровня (или блока), связывая группы функций (или различные функции) макросистемы с деятельностью отдельных институтов, групп и даже индивидов, включенных в системную организацию в качестве ее элементов.

     Первый  блок, так называемый 'уровень процесса' (process functions), связан со 'входом', то есть с воздействием среды на политическую систему, Это проявляется в осуществлении политическими институтами тех или иных функций, причем в динамическом, процессуальном разрезе:

     1) артикуляции интересов (групповые  объединения);

     2) агрегирования интересов (партии);

     3) выработки политического курса  (парламент);

     4) осуществления политики (исполнительная администрация);

     5) арбитража (судебные органы).

     Взаимодействие  социальной среды с институциональной  системой, таким образом, составляет динамику политического процесса (более подробно эта часть концепции Г. Алмонда описана в главе IX, специально посвященной структуре политического процесса). На том же уровне у Алмонда происходит по сути и 'конверсия' интересов индивидов и групп в соответствующие решения и действия государственных органов. 

     Во  втором блоке, 'уровне системы', происходит адаптация общества к политической системе, от которой зависят перспективы ее стабильного воспроизводства или наоборот радикального изменения.

     Во-первых, это функция социализации индивидов  к стандартам и ценностям политической системы, связанная с социальными институтами церкви, семьи и школы.

     Во-вторых, это функция рекрутирования сторонников  или противников системы, активных и пассивных граждан, включая тех, кто затем профессионально будет заниматься политической деятельностью.

     И наконец, в-третьих, это функция политической коммуникации, которая обеспечивается благодаря информационной, пропагандистской и манипулятивной работе СМИ и других организаций. В переходный период прежняя политическая система ослабевает прежде всего из-за дисфункционального характера старых институтов, не обеспечивающих адекватную социализацию, рекрутирование и эффективную пропаганду.

     И в завершающем третьем блоке, 'уровне управления', решаются уже последние  в данном цикле задачи, связанные  с управлением коллективными  ресурсами общества:

     1) их 'добыванием' (или освоением), как  это происходит со сбором налогов в стране;

      2) их структурным регулированием (переброской из одних социальных сфер и отраслей экономики в другие), и наконец,

     3) их распределением (раздачей социальных  пособий и пенсий, организацией экономических мероприятий и т. д.).

     Далее, через обратную связь 'цикл' замыкается, как и в модели Д. Истона, поскольку результаты деятельности 'блока управления', регулирования общественных ресурсов должны каким-то образом изменить социальную среду, что в итоге усилит, или ослабит устойчивость управляющей, то есть политической, системы. При всем размахе и законченности теоретической модели Г. Алмонда она также была подвергнута критике за этноцентризм и статичность, поскольку по сути дела неплохо демонстрировала лишь стабильную работу американской политической системы в послевоенные годы, походя на некий 'круговорот воды в природе', циклический механизм.

     Интересно, что данная концепция политического 'круговорота', циклического функционирования политической системы была особенно распространена в США и Европе именно в 1950-60-е годы, и как это на первый взгляд не парадоксально, не менее популярна в 1970 - первой половине 80-х годов в СССР12. В чем же причина странной популярности древней как мир идеи политического развития по кругу, 'круговорота' как циклического функционирования? В 50-е годы в США и Европе послевоенное социально-экономическое развитие и функционирование западных режимов характеризовалось определенной степенью устойчивости и стабильности.

       Некоторая либерализация тоталитарных, автократических режимов в СССР  и Восточной Европе в 60-70-е  годы также давала известное  основание и даже оптимизм  рассматривать функционирование  социалистической политической системы и советской модели как нечто вроде 'вечного движения'. Но уже в конце 1960-х и особенно в первой половине 70-х годов даже сами 'отцы-основатели' общесистемной и функциональной теорий политической системы начинают ревизию некоторых ее оснований под влиянием развернувшихся в третьем мире бурных процессов политического развития.

     Например, Г. Алмонд предлагает соединить функциональную политическую теорию с динамическим подходом 'развития' , перенося тем самым акценты с выживания и воспроизводства политической системы на ее трансформацию и изменение. 

     Информационно-кибернетическая модель К. Дойча.

     Завершающей фигурой в ряду 'отцов-основателей' теории политической системы стоит бывший Президент Международной и Американской ассоциаций политических наук К. Дойч, в 1950-70-е годы разрабатывавший так называемую 'информационно-кибернетическую модель'.

       К. Дойч в своем главном труде  'Нервы управления: модели политической коммуникации и контроля' (1963), определяя политическую систему как сеть коммуникаций и информационных потоков.

     В рамках разработанного информационно-кибернетического подхода К. Дойчем предпринимается  смелая попытка интерпретировать политическую жизнь сквозь призму кибернетического анализа и коммуникативных механизмов. Напоминая о том, что и латинское 'gubernare' (от которого производным является английское 'government'), и греческое 'kubernan' (соответственно - английское 'cybernetics') происходят от одной смысловой основы, связанной с 'искусством управления', а первоначально с мореходной навигацией, управлением кораблем.

     По  мнению Дойча, правительство (как субъект  государственного управления) мобилизует политическую систему путем регулирования  информационных потоков и коммуникативных взаимодействий между системой и средой, а также отдельными блоками внутри самой системы.

     К. Дойчем разрабатывается в 'Нервах управления' очень сложная и эшелонированная  модель функционирования политической системы как совокупности информационных потоков, построенная на принципе обратной связи. В сильно упрощенном варианте (отражающем лишь ее принципиальное устройство) она выглядит следующим образом.

     В его модели политической системы  выделяются четыре блока, связанные с различными фазами прохождения информационно-коммуникативных потоков:

     1) получение и отбор информации;

     2) обработка и оценка информации;

     3) принятие решений, и наконец, 

     4) осуществление решений с обратной  связью.

     Во-первых, политическая система принимает  информацию через так называемые 'рецепторы' (внешнеполитические и внутриполитические), к которым относят информационные службы (правительственные и частные), центры изучения общественного мнения (правительственные приемные, агентурная сеть и т. д.). Здесь происходит селекция, систематизация и первичный анализ поступивших данных.

     Во-вторых, на следующей фазе отселектированная новая информация подлежит обработке в рамках блока 'памяти и ценностей', где она, с одной стороны, сравнивается с уже имеющейся, старой информацией, а с другой, проходит оценивание сквозь призму ценностей, норм и стереотипов. Скажем, информация о вводе в 1979 году советских войск в Афганистан естественно оценивалась по-разному в странах НАТО и Варшавского договора.

     В-третьих, после получения итоговой оценки степени соответствия политической ситуации своим приоритетам и целям правительство (как центр принятия решений) принимает соответствующее решение по регулированию текущего состояния системы. И наконец, так называемые 'эффекторы' (исполнительные органы и др.) на последней фазе реализуют решения, а затем их результаты служат новой информацией через 'обратную связь' для 'рецепторов', выводящих систему на новый цикл функционирования.

     К. Дойч выделяет при этом три основных типа коммуникаций в политической системе:

     1) личные, неформальные коммуникации, как, к примеру, персональный контакт кандидата в депутаты с избирателем в непринужденной обстановке;

     2) коммуникации через организации,  когда контакт с правительством  осуществляется посредством партий, групп давления и др.,

      3) коммуникации через СМИ, печатные  юга электронные, роль которых в постиндустриальном обществе постоянно возрастает.

     Концепция политической системы К. Дойча подверглась ничуть не меньшей критике, чем подходы Г. Алмонда и Д. Истона, хотя при этом она внедрила в анализ такой важнейший и активный компонент властных отношений как информационные потоки и коммуникативные связи. Если же подвести некоторый итог анализу этих трех вариантов построения макрополитической системы, то можно заметить, что популярность классической теории политической системы в 1970-е годы пошла на спад, а в 1980-90-е гг. многие ее положения, претендовавшие на универсальность, становятся скорее аналитическими инструментами или таксонами (характеристиками технологии). 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Заключение.

     В структуре политической системы  общества государство является объективно необходимым ее составным элементом на протяжении всей истории развития общества, а, следовательно, и его самого. В то же время, как все остальные ее составные звенья – политические партии и различные общественные организации, имеющие политический характер, могут появляться на определенных этапах развития политической системы общества и, выполнив возложенные на них задачи, исчезать.