Политическая элита Казахстана

Именно последнее  обстоятельство более всего мешает консолидации казахстанской контрэлиты, которая находится только в начальной  стадии формирования, крайне неоднородна  как в этническом и клановом, так  и в социально-экономическом отношении. С одной стороны, именно казахская  политическая, интеллектуальная и "бизнес-элита" больше всего была "отстреляна", утратила свое влияние, доминирующее положение, была выведена из структур власти и  ныне прозябает на периферии. Казалось бы есть питательная среда для  формирования контрэлиты, но, с другой стороны, именно маргинальность ее казахской  части мешает ее вызреванию и структурированию. 

Время от времени  выявляется некий спонтанный в потенциале лидер казахской контрэлиты, который  в конце концов либо идет на прямой сговор и сотрудничество с правящей элитой, как это было с Олжасом  Сулейменовым, Маратом Оспановым, Балташем Турсунбаевым и др., или в силу своих личностных качеств он оказывается  неспособен к самостоятельной деятельности и созданию своей альтернативной "патронатно-клиентной" системы, как это было с Галымом Абильсиитовым  и др. 

Ныне происходит консолидация оппозиции вокруг Форума демократических сил Казахстана. Важную роль в его деятельности играют бывший премьер Акежан Кажегельдин, председатель исполкома Республиканской  народной партии Казахстана (РНПК) Газиз  Алдамжаров, руководитель общественного  движения "Орлеу" Сейдахмет Куттыкадам, один из лидеров демократической  партии "Азамат" Петр Своик, руководитель движения пенсионеров "Поколение" Ирина Савостина и другие сопредседатели Форума. 

Что же касается неказахской  контрэлиты, то она в силу своей  императивной "нелегитимности" вынуждена  либо заниматься "чистым" бизнесом и пытается влиять на ситуацию опосредствованно - главным образом через средства массовой информации, либо вынуждена  подыгрывать в политике казахской  контрэлите. Но в любом случае она  лишена возможности прямого влияния  на принимаемые решения и прямого  участия в политической жизни  общества. 

Способен ли в  Казахстане демос влиять на принимаемые  элитой решения? Существуют ли для этого  некие институциональные каналы? 

Реальность современной  политической ситуации такова, что  нынешняя политико-административная элита  является абсолютно закрытой для  остальной части социума, она  императивно элиминирует любые  механизмы и способы воздействия  демоса на принимаемые решения. Отсутствие местного самоуправления, избираемости органов власти и вообще механизма  свободного волеизъявления народа, запрет на митинги, шествия и деятельность оппозиции, преследования и аресты ее лидеров, вкупе с цензурой и  жестким "отстрелом" средств массовой информации лишают демос каких-либо возможностей воздействия на органы власти и принимаемые решения. В  глазах казахстанской политической элиты задача демоса быть атрибутом "реформ", но не их реальным участником. "Демос должен" конституировать, легализовать, как это было с двумя  референдумами по принятию Конституции 1995 г. и по продлению полномочий президента до 2000 г., решения верховного Сюзерена и неукоснительно реализовывать  в жизнь его волю. Однако любые  попытки демоса влиять на ситуацию и востребовать свои политические права  жестко пресекаются. Об этом красноречиво свидетельствуют расправы над лидерами Жанатаса, преследования лидеров  Кентау, аресты и задержания П. Своика, М. Елеусизова, И. Савостиной, Г. Абильсиитова и многих других деятелей оппозиции, тюремный срок М. Исмаилова. 

Ярким свидетельством недемократического характера власти стали президентские и парламентские  выборы 1999 г, которые показали всему  миру отсутствие в Казахстане честных  и свободных выборов. Итоги выборов  были грубо фальсифицированы и абсолютно  не соответствуют народному волеизъявлению. 

В этой связи находится  и ответ на вопрос о степени  результативности казахстанской политической элиты. Ныне политическая элита Казахстана трансформировалась в семейно-клановую организацию с широкой инфраструктурой  обслуживающих ее "клиентов" (технократов  либо нелегитимных менеджеров) и артикулирующую свои корыстные интересы на базе сотрудничества главным образом с оффшорной  и транснациональной "бизнес-элитой". 

Главной слабостью  нынешней политической элиты Казахстана, которую отчасти понимает и сам  Н. Назарбаев, является высочайший уровень  концентрации и монополизации власти в руках самого президента. Это  чревато как тем, что такая  концентрированная власть весьма субъективна, капризна, непоследовательна и может  быть легко утрачена в силу болезни  или окончания биологического цикла  правителя, так и сложностью удержания  такого объема власти и контроля в  одних руках. Понятно, что в этом случае президент становится своего рода заложником власти, своего окружения, технократов и с трудом может  выбирать оптимальные решения. И  самое главное ему все труднее  и сложнее обозреть пределы своей  власти и поэтому все, что остается за пределами "горизонта видения" вождя, остается безнаказанным и  бесконтрольным. Поэтому "удовлетворить  свой интерес" для его окружения - это в порядке вещей, обычное  дело. 

Президент, окруживший себя малограмотными "службистами", зачастую не успевает за реальными  событиями и нередко идет в  фарватере происходящих процессов. Плохую услугу президенту оказывают  его советники, которые в глаза "хозяину" льстят, а в печати публично восхваляют. В итоге демос  деморализован, раздражен и не воспринимает "идущих сверху импульсов", окружение  иронизирует над очередным выдвиженцем, а власти впадают в банальный  экстаз и не всегда могут адекватно  ориентироваться в ситуации. 

При этом президент  постарался максимально рассеять властные полномочия среди различных административных структур и даже больше постарался максимально противопоставить их друг другу с тем, чтобы ни одна "ветвь" власти, ни одно ведомство, ни один институт власти не могли конкурировать с  его президентской властью. Значительно  ослаблены позиции премьер-министра, они практически уравновешены равновеликими  функциями вице-премьеров, госсоветников, руководителей президентского аппарата и даже отдельных министерств  и госкомпаний. Кабинет министров  по сути является не более чем одним  из "отделов" президентской администрации. Парламент лишен законодательной  инициативы и контрольных функций, в любой момент может быть распущен и поэтому "работает" в режиме одного из "отделов" президентского аппарата. 

Необходимо отметить, что практически на всем постсоветском  пространстве президенты - большие  и маленькие - функционируют по одной, общей для всех программе. Нелегитимные референдумы, неправовые конституции, недемократические выборы, концентрация огромной власти, патронатно-клиентные  отношения, опора на бюрократию, коррупция, непотизм и выдвижение "своих" на ключевые посты. На втором плане  остаются лишенные реальных полномочий и ежечасно ждущие разгона парламенты, неспособные управлять страной  правительства, парализованные прокуратура, суды и недееспособные правоохранительные органы. 

Анализ постсоветских  политических систем со всей убедительностью  показывает, что общей тенденцией их развития является процесс концентрации власти в руках новоявленных "монархов" - президентов, когда все прочие органы власти - парламенты, суды и т.п. играют лишь отведенную им роль манекенов  демократии. Обычно это осуществляется под лозунгом достижения реального  суверенитета и создания государственной  системы по принципу "разделения властей", к которому на самом  деле они не имеют никакого отношения. За последние 5-7 лет по этому сценарию запрограммировано прошествовали  Россия, Украина, Молдова, Грузия, Армения, Азербайджан, Казахстан, Узбекистан, Туркменистан, Кыргызстан, Таджикистан. С некоторым  опозданием по графику шла Беларусь, но А. Лукашенко не желает отставать  от своих друзей-коллег по президентскому корпусу и ныне уже далеко перегнал многих из них. 

Самое интересное заключается  в том, что эта система репродуцируется  на уровне областной, городской, районной и поселковой администрации. Монополизм власти возрастает по мере уменьшения территориальных рамок и уменьшения числа объектов управления и одновременно в прямо пропорциональной зависимости  растет произвол власти и служебные  злоупотребления. 
 
 

Практически повсюду  монополизация власти, несмотря на попытки создать сильную исполнительскую  вертикаль, оборачивается беззаконием, хаосом и беспорядком, неисполняемостью законов и вообще любых решений  сверху, параличом государственных  структур и кризисом прежде всего  органов исполнительной власти, засилием временщиков-казнокрадов, коррупцией и расцветом мафии. 

Среди большого комплекса  причин Кризиса власти, пожалуй, важнейшей  является ее несоответствие экономическому курсу, декларируемому как, скажем, в  Казахстане, или реально проводимому  постсоветскими странами и основанному  на анонимных рыночных связях, когда  экономическая свобода (пусть даже и усеченная) диктует свои условия  построения иной государственно-властной системы. 

В Западной Европе в  эпоху зарождения и генезиса буржуазных отношений прошла не только реформа  государственной системы власти, но даже имела место реформация религии. Закономерным итогом развития Рынка  неизбежно становилось требование политических свобод, востребованность политических гарантий прав человека и как результат - развитие парламентской  демократии, исключающей монополизацию  власти кем бы то ни было и ведущей  к рассеиванию власти среди как  можно большего количества людей, т.е. свободных граждан. 

Эта закономерность общественного развития находится  в явном противоречии с политикой  нынешних постсоветских президентов  и ставит под сомнение характер проводимых ими "реформ". Поэтому нынешняя политико-административная элита как  в Казахстане, так и во всем "ближнем  зарубежье" бывает результативной лишь в отдельных точечных, дискретных позициях (отчасти бюджет, отчасти  финансово-денежная политика, компрадорская  приватизация для своих, наиболее успешной в казнокрадстве), но в масштабах  страны и государства продолжает оставаться деструктивной, неэффективной  и малорезультативной. 

Только лишь рекрутирование в нынешнюю политическую элиту реальных и независимых политиков с  мест, облеченных доверием демоса, а  значит и ответственностью за судьбы страны, сможет коренным образом изменить социально-экономическую ситуацию в стране и сделать принимаемые  наверху решения результативными  и эффективными для государства  и социума. Прошедшие в 1999 г. выборы в Мажилис и Сенат в Казахстане показали, что административная элита  не желает инкорпорировать в свои ряды представителей демоса и оппозиции. 

Несмотря на внутреннюю неэффективность, казахстанской политической элите удалось добиться заметного  прогресса в своем движении к  экономической самостоятельности  от России, которая в пост-приватизационную фазу стала совершенно свершившимся фактом. Транснациональные корпорации и другие самостоятельные агенты экономических отношений своей  деятельностью в итоге обеспечили Казахстану независимость от России, но не от мирового рынка и геополитики. Казахстанская политическая элита, устранив государство из экономической  сферы в постприватизационную фазу, сказочно обогатившись и сохранив свое личное всевластие (собственность-власть), добилась независимости от политической элиты третьих стран ценой  однако полной привязки к конъюнктуре  мировых рынков на сырьевые ресурсы, что не оставляет никаких надежд на диверсификацию экономической системы  и ее самодостаточное функционирование и оздоровление. Неоколониалистская по сути компрадорская экономическая  политика уже отбросила Казахстан  на положение слаборазвитой страны "третьего мира" и обрекла казахстанское  население на бедность и нищету в  ближайшей перспективе, но зато обеспечила уже сейчас гигантские дивиденды  нынешней политической и административной элите. 

И здесь нельзя не заметить, что интересы компрадорской  политической элиты Казахстана, транснациональных  и оффшорных корпораций тесно  смыкаются и по существу полностью  идентичны - их всех интересует в Казахстане только территория и ее ресурсы. Население  же, как с точки зрения политической элиты Казахстана, так и в восприятии Запада является не более чем "бесплатным приложением к территории и ее богатствам", "лишними ртами", с которыми надо делиться доходами с территории. И здесь совершенно очевидное единство интересов, корпоративная  общность и полное взаимопонимание "псевдодемократов" -"рыночников-либералов" -"авторитаристов" -"национал-традиционалистов" -"компрадоров"- "этатистов-государственников". Все это определяет широкую поддержку  оффшорным бизнесом Запада политико-административной элиты Казахстана и проводимой ею политики. 

В этой связи необходимо заметить, что политическая элита  Казахстана до парадоксального сочетает в себе номенклатурное высокомерие, административный инфантилизм, этатистский  утопизм, аристократическую надменность, этнократический и клановый традиционализм, советский тоталитаризм, псевдодемократическую, либеральную и рыночно-буржуазную риторику. Это связано как с  тем, что большинство из них вышло  из советской партийно-хозяйственной  номенклатуры, а потому являются естественными  носителями концепции планово-управляемой  экономики и сторонниками государственного монополизма, этатизма, стойкой неприязни  к российской администрации и  московскому центру, так и с  тем, что многие из них выходцы  из сельской местности, а потому носители этноцентризма, трайбализма, традиционализма, ксенофобии, цивилизационной отсталости и т.д. Большинство из них получили заочное партийное образование, либо являются выходцами из партийно-хозяйственной  номенклатуры с преобладающим сельскохозяйственным либо в лучшем случае с инженерно-техническим  образованием. Среди них нет крупных  ученых, интеллектуалов, подлинных  политиков, региональных лидеров, известных  личностей, гуманитариев. Они выслужили  свою карьеру в советско-партийных  и партийно-хозяйственных коридорах  либо купили свои должности взятками, лестью и "бешбармаком". 

Поэтому вполне закономерно, что среди них нет подлинных  демократов, нет людей твердых  принципов, нет компетентных рыночников и эти "нет" можно перечислять  до бесконечности. В свое время, они  стали "коммунистами" потому что  не было другого выбора. Ныне они  стали "рыночниками" либералами потому, что в этом случае "соблюдать  свой интерес" стало легче. Демократами  стали также по необходимости, потому что этого требует современная  практика межгосударственных отношений  и международное право. Они "хамелеоны", которые в любых условиях мимикрируют  и принимают соответствующую  ситуации окраску. С мусульманами они  мусульмане, с христианами они  богобоязненны, с традиционалистами  они традиционалисты, с демократами  они демократы, с Россией они  на "дружеской ноге", а с США  они так лучшие друзья и т.д. Они  такие, как того требует ситуация, потому что на самом деле они "Никакие". С ними легко иметь дело тем, кто  сильнее их; труднее тем, с кем  они на равных; но тем, кто ниже их, иметь дело с ними практически  невозможно. Отсутствие культуры и  образования они замещают статусами  и высокими званиями.