Общее и различное в поэтическом видении Ф.И. Тютчева и А.А. Фета

    Однако  любовная лирика Фета тоже  наполнена не только чувством  надежды и упования. Она глубоко  трагична. Чувство любви очень  противоречиво; это не только  радость, но и муки, страдания. 

    Стихотворение  “На заре ты ее не буди”  все наполнено двояким смыслом.  На первый взгляд, показана безмятежная  картина утреннего сна лирической  героини, но уже второе четверостишие  сообщает напряжение и разрушает  эту безмятежность: “И подушка  ее горяча, и горяч утомительный  сон”. Появление эпитетов, таких,  как “утомительный сон”, указывает  не на безмятежность, а на  болезненное состояние, близкое  к бреду. Далее объясняется  причина этого состояния, стихотворение  доводится до кульминации: “Все  бледней становилась она, сердце  билось больней и больней”. Напряжение  нарастает, а последние строки  совершенно меняют всю картину:  “Не буди ж ты ее, не буди, на заре она сладко так спит”.  Финал стихотворения представляет  контраст с серединой и возвращает  читателя к гармонии первых  строк. 

    Таким  образом, восприятие лирическим  героем любви сходно для обоих  поэтов: несмотря на трагизм этого  чувства, оно вносит в жизнь  смысл. Лирическому герою Тютчева  присуще трагическое одиночество.  В стихотворении философского  характера “Два голоса” (1850) лирический  герой принимает жизнь как  борьбу, противостояние. И “хоть  бой и неравен, борьба безнадежна”,  важен сам поединок. Это стремление  к жизни пронизывает все стихотворение:  “Мужайтесь, боритесь, о храбрые други, как бой ни жесток, ни упорна борьба!”. Тем же настроением проникнуто стихотворение “Цицерон” (1830).

    В  стихотворении “Silentium!” (1830), затрагивающем тему поэта и поэзии, лирический герой понимает, что не всегда будет принят обществом: “Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя?”. Важным здесь оказывается мир душевных переживаний героя: “Лишь жить в себе самом умей - есть целый мир в душе твоей”.

    У  лирического героя Фета мировосприятие  не столь трагично. В стихотворении  “Одним толчком согнать ладью  живую” (1887) лирический герой ощущает  себя частью Вселенной: “Дать  жизни вздох, дать сладость  тайным мукам, чужое вмиг почувствовать  своим”. Противоречие с окружающим  миром здесь только внешнее  (оксюморон “неведомым, родным”). “Цветущие  берега” и “жизнь иная” —  описание того таинственного  идеального мира, из которого  приходит к поэту вдохновение.  Рационально этот мир непознаваем,  потому что он “неведом”; но, встречаясь с проявлениями его  в повседневности, поэт интуитивно  ощущает родство с “неведомым”.  Утонченная восприимчивость поэта  по отношению к явлениям внешнего  мира не может не распространиться  и на чужое творчество. Способность  к творческому сопереживанию  - важнейшая черта истинного поэта. 

    В  стихотворении “Кот поет, глаза  прищуря” (1842) Фет не изображает предметы и душевные переживания в их причинно-следственной связи. Для поэта задача построения лирического сюжета, понимаемого как последовательность душевных состояний лирического “я”, сменяется задачей воссоздания атмосферы. Единство мировосприятия мыслится не как полнота знаний о мире, а как совокупность переживаний лирического героя: 

    Кот  поет, глаза прищуря,

    Мальчик  дремлет на ковре, 

    На  дворе играет буря,

    Ветер  свищет на дворе. 

    Так,  лирический герой Фета и лирический  герой Тютчева воспринимают реальность  по-разному. У лирического героя  Фета мироощущение более оптимистично, и мысль об одиночестве не  выдвинута на первый план.

    Итак, лирические герои Фета и Тютчева  имеют как сходные, так и  различные черты, но в основе  психологии каждого лежит тонкое  понимание мира природы, любви,  а также осознание своей судьбы  в мире.

“Отражение  мира в лирике поэтов XIX века Ф. Тютчева и А. Фета”. 

      “Тютчев может сказать  себе, что он, по выражению одного поэта, создал речи, которым не суждено  умереть, а для истинного художника  выше подобного сознания награды  нет”.

И. Тургенев 

      Первое  стихотворение Ф. Тютчева было напечатано в 1819 г., когда ему еще не исполнилось 16 лет. Со второй половины 20-х годов  наступает рассвет его творческого  таланта. Русский и западноевропейский романтизм был своего рода поэтической  школой Ф. Тютчева. И не только поэтической, но и философской. Романтизм, как  литературное направление, развивался в эстетической атмосфере, насыщенным идеалистическими философскими представлениями. Многие из них были восприняты Ф. Тютчевым, но это не значит, что его лирика превратилась в стихотворное изложение некой - чужой или своей - философской системы. Стихи Ф. Тютчева - это, прежде всего, самое полное выражение внутренней жизни поэта, неутомимой работы его мысли, сложного противоборства волновавших его чувств. Все передуманное и перечувствованное им самим неизменно облеклось в его стихах в художественный образ и подымалось на высоту философского обобщения.

      Ф. Тютчев - автор “Весенней природы” и “Весенних вод” был тончайшим  мастером стихотворных пейзажей. Но в  его вдохновенных стихах, воспевающих  картины и явления природы, нет  бездушного любования. Природа вызывает у поэта размышления о загадках мироздания, о вековечных вопросах человеческого бытия.

      Идея  тождества природы и человека проникает собою лирику Ф. Тютчева, определяя некоторые основные особенности  его поэзии. Для него природа - такое  же одушевленное, “разумное” существо, что и человек. 

             В ней есть душа, в  ней есть свобода,

      В ней есть любовь, в ней есть язык.  

      Поэзия  А. Фета многогранна,  основной её жанр – лирическое стихотворение. Из классических жанров встречаются элегии, думы, баллады, послания. Как “оригинальный фетовский жанр” можно рассматривать “мелодии’’ - стихотворения, которые представляют собой отклик на музыкальные впечатления.

     Одно из ранних и самых популярных  стихотворений А. Фета – “Я  пришёл к тебе с приветом”: 

 Я пришёл к тебе с приветом,

   Рассказать, что солнце встало, что оно горячим  светом

      По  листам затрепетало;

      Рассказать, что лес проснулся,

      Весь  проснулся, веткой каждой,

      Каждой  птицей встрепенулся

      И весенней полон жаждой…

    

      Стихотворение написано на тему любви. Тема старая, вечная, а от стихотворений А. Фета веет свежестью  и новизной. Оно ни на что известное  нам не похоже. Для А. Фета это  вообще характерно и соответствует  его сознательным поэтическим установкам. А. Фет писал: “Поэзия непременно требует новизны, и ничего для  неё нет убийственнее повторения, а тем более самого себя… Под новизною я подразумеваю не новые предметы, а новое их освещение волшебным фонарём искусства”.

      Стихи свои он называл шутливо (но и не без гордости) стихами “в растрёпанном роде”. Но каков художественный смысл  в поэзии “растрёпанного рода”? Неточные слова и как бы неряшливые, “растрёпанные” выражения в стихах А. Фета создают  не только неожиданные, но и яркие  волнующие образы. Создаётся впечатление, что поэт вроде бы специально и  не задумывается над словами, они  сами к нему пришли. Он говорит самыми первыми, непреднамеренными словами. Стихотворение отличается удивительной цельностью. Это – важное достоинство  в поэзии. А. Фет писал: “Задача  лирика не в стройности воспроизведения  предметов, а в стройности тона”. В этом стихотворении есть и стройность предметов, и стройность тона. Всё  в стихотворении внутренне связано  друг с другом, всё однонаправлено, говорится в едином порыве чувства, точно на одном дыхании.

      Ещё  одно  стихотворение из числа  ранних – лирическая пьеса “Шёпот, робкое дыхание… ”:  

Шёпот, робкое дыхание,

Трели соловья,

Серебро и колыханье 

      Сонного ручья,

      Свет  ночной, ночные тени,

      Тени  без конца,

      Ряд волшебных изменений

      Милого  лица…

                                   

      Стихотворение написано в конце 40-х годов. Оно  построено на одних назывных предложения. Ни одного глагола. Только предметы и  явления, которые называются одно за другим: шёпот - робкое дыханье - трели  соловья и т.д.

      Но  при всём том предметным и вещественным стихотворение не назовёшь. Это и  есть самое удивительное и неожиданное. Предметы  у А. Фета непредметны. Они существуют не сами по себе, а  как знаки чувств и состояний. Они чуть светятся, мерцают. Называя  ту или иную вещь, поэт вызывает в  читателе не прямое представление о  самой вещи, а те ассоциации, которые  привычно могут быть с нею связаны. Главное смысловое поле стихотворения  – между словами, за словами.

      Образный   параллелизм,    которым   охотно    пользуется Ф. Тютчев, осуществляется им по-разному. Не редко  представление о тождестве явлений  внешнего мира и мира внутреннего  он подчеркивает самой композицией  стихотворения. Вспомним “Фонтан”, “Поток сгустился и тускнеет...”, “Еще земли  печали вид ...”. Каждое стихотворение  состоит из двух равных строф: в первой дается образ природы, во второй раскрывается его иносказательный смысл. К  этим  стихам близко по своей композиции и стихотворение “В душном воздуха молчание ...”. Оно также разделено на две равные, хотя менее заметные на глаз части. В первых трех строфах изображается приближение грозы, в трех остальных - душевное волнение молодой девушки, ощущающей наплыв еще незнакомого ей чувства любви. Еще органичнее, в виде “двух проявлений стихия одной”, показано тождество природы и человека в стихотворении “Волна и душа”. Во многих стихах Ф. Тютчева прямой образный параллелизм отсутствует, но угадывается в виде своеобразного символического подтекста (например,  “Что ты клонишь над водами ...”, “Обвеян вещею дремотой ...”).

      Обычно  природы изображается поэтом через  глубоко эмоциональное восприятие человека, стремящегося слиться с  нею, ощутить себя частицей великого целого, вкусить “благодать” “земного самозабвения”. Но Ф. Тютчеву были ведомы и минуты мучительного сознания, что  между природой и человеком существует и трагическое отличие. Природа  вечна, неизменима.  Не таков человек - “царь земли” и в то же время  “мыслящий тростник”, быстро вянущей  “злак земной”. Человек проходит, природа остается ...

      Гармония  обнаруживается в природе даже в  ”стихийных спорах”. Вслед за бурями и грозами неизменно поступает  “успокоение”, озаренное солнечным  сиянием и осененное радугой. Буря и грозы потрясают и внутреннюю жизнь человека, обогащая ее многообразием  чувств, но чаще оставляя после себя боль утраты и душевную опустошенность.

      Философская подоснова не делает тютчевскую лирику природы абстрактной. Еще Н. Некрасов восхищался умением поэта воссоздавать в глазах читателя “пластически верное” изображение внешнего мира. Пользуется ли Ф. Тютчев всеми красками своей поэтической палитры, прибегает ли к словесным полутонам и оттенкам, он всегда вызывает в нашем представлении в точные, зримые и верные действительности образы. И как бы ни была идеалистична его философия природы, ее художественное воплощение дорога нам тем, что поэт превосходно умел передавать в своих стихах жизнь природы в ее вечной смене явлений. Эту жизнь он улавливал в бурливом гомоне великих вод, в трепетании молодых березовых листьев “с новорожденною их тенью”, в переливах зреющих нив, в “блеске движения” моря, в ”легком шелесте” осенних деревьев. “Чудную жизнь” природы Ф. Тютчев ощущал даже под сказочным покровом “Чародейки Зимы”.

      А. Фету нравилась реальность жизни, и  это отражалось в его стихах. Тем  не менее, просто реалистом А. Фета трудно назвать, замечая, как тяготеет он в  поэзии к грёзам, снам, интуитивным  движениям души. А. Фет писал о  красоте, разлитой во всем многообразии действительности. Эстетический реализм  в стихах А. Фета в 40 – 50 годах был  действительно направлен на житейское и самое обыкновенное. 

      Характер  и напряжение лирического переживания  у А. Фета зависят от состояния  природы. Смена времён года происходит по кругу – от весны до весны. По такому же своеобразному кругу  происходит и движение чувства у  А. Фета: не от прошлого к будущему, а  от весны до весны, с необходимым, неизбежным её возвращением. В сборнике (1850) на первое место выделен цикл “Снега”. Зимний цикл А. Фета многомотивен: он поёт и о печальной березе в зимнем одеянии, о том, как “ночь светла, мороз сияет, ”и “на двойном стекле узоры начертил мороз”. Снежные равнины влекут поэта: