Автор работы: Пользователь скрыл имя, 31 Октября 2010 в 23:15, Не определен
Реферат
Вятский Государственный Гуманитарный Университет
Реферат на тему:
«Литературный спор в комедии Аристофана «Лягушки».
Выполнила
Студентка I курса группы Р-11 филологического
факультета Вержлюк Л.А.
Проверила.....................
Киров
2010 г.
Содержание:
3.1.1. Примечания
..............................
1. Введение
Список источников, литература (освещенные вопросы и задачи).
Исторические данные об Аристофане
В комедиях Аристофана - отклики на актуальные события, выступления против военной политики ("Лисистрата"), поношение реальных личностей (Сократа - в "Облаках"), фантастические ситуации ("Ахарняне", "Птицы"). Из 40 написанных Аристофаном комедий дошли 11 пьес целиком и несколько сотен отрывков.
Происхождение комедии
Краткое содержание комедии
Комедия "Лягушки", принесшая автору первую награду, замечательна своим агоном - спором о поэтическом
искусстве - Эсхила
и Еврипида. После смерти Еврипида
и Софокла Дионис, бог театра,
обеспокоенный тем, что
теперь пишут трагедии "пустоцветы
и болтуны, заливающиеся, как
ласточки", одевается в костюм Геракла
и вместе со своим рабом спускается
в подземное царство. "Он нуждается
в настоящем поэте", которого
можно было бы вернуть на землю.
А в подземном царстве, оказывается,
идет драка из-за первенства
между Эсхилом и Еврипидом.
Сначала
первое место рядом с богом
Плутоном занял Эсхил, но Еврипид
согнал его, собрав вокруг себя
"воров, отцеубийц, громил", признавших
его, а не Эсхила первым поэтом.
Это заставляет Плутона устроить
суд об искусстве Эсхила и Еврипида;
судьей приглашается Дионис, играющий
одновременно роль шута. Спор решается
грубо материально: на больших
весах взвешивается искусство того
и другого поэта: тяж елее
оказываются стихи Эсхила; его Дионис
и решает вернуть на землю.
2. Основная
часть
Основные мысли
Знаменитых сочинителей трагедий в Афинах было трое: старший — Эсхил, средний — Софокл и младший — Еврипид. Эсхил был могуч и величав, Софокл ясен и гармоничен, Еврипид напряжен и парадоксален.
Эсхил
умер еще в середине четвертого столетия,
а Софокл и Еврипид скончались
полвека спустя, в 406 г., почти одновременно.
Сразу пошли споры между
Думаю, почти у всех, кто приступал к чтению этой комедии, возникал вопрос: «Почему же автор назвал свое творение «Лягушки»?». Еще из перечня действующих лиц понятно, что в комедии присутствует хор Лягушек. Но они обитают в адской реке Ахероне, через которую старый косматый Харон (лодочник) перевозит покойников на тот свет.
Лягушки — это хор в комедии, который песни свои начинает квакающими строчками: «Брекекекекс, коакс, коакс! / Брекекекекс, коакс, коакс! / Болотных вод дети мы, / Затянем гимн, дружный хор, / Протяжный стон, звонкую нашу песню!».
Почему же здесь, в этой комедии понадобилось подземное царство, необычный читателю хор Лягушек и река Ахерон, становится понятно потом. Аристофан вызывает дух умершей вместе с Софоклом и Еврипидом трагедии.
Комедию "Лягушки" составляют две части: первая, в которой изображается путешествие Диониса в подземное царство, очень смешная и веселая, и вторая — более ученая, где преобладают литературные проблемы.
Театр в Афинах был под покровительством Диониса, бога вина и земной растительности; изображался Дионис (по крайней мере, иногда) безбородым нежным юношей. В античности же Диониса часто изображали как быка или человека с рогами (Дионис Загрей). Так было, например, в городе Кизике, во Фригии. Имеются и изображения Диониса в этой ипостаси, так, на одной из дошедших до нас статуэток он представлен одетым в бычью шкуру, голова, рога и копыта которой закинуты назад. На другой он изображён ребёнком с бычьей головой и венком из виноградных гроздьев вокруг тела. Так что можно предположить, что в комедии автор показывает нам как-бы сравнение, усмешку над своим героем, который во время своего путешествия в подземное царство вел себя не как грозный бык, а как (на самом деле) нежный юноша. Ведь часто слуга, которого он взял с собой, вел себя храбрее чем сам Дионис.
Вернемся
к мысли о театре... Так как
театральная сцена опустела после
смерти знаменитых трагиков, выступать
на ней было некому. Дионис забеспокоился
о судьбе своего любимого театра и
подумал: «Спущусь-ка я в загробное царство
и выведу-ка обратно на свет Еврипида,
чтобы не совсем опустела афинская сцена!».
Но как попасть на тот свет? В этом Дионису помог Геракл (по мифам, спускался туда за страшным трехглавым псом Кербером (Цербером), то есть знал дорогу туда, и что немаловажно, дорогу обратно).
«Легче легкого, — отвечает Геракл на распросы Диониса — удавись, отравись или бросься со стены». — «Слишком душно, слишком невкусно, слишком круто; покажи лучше, как сам ты шел». — «Вот загробный лодочник Харон перевезет тебя через сцену, а там сам найдешь».
Вот как раз идет похоронная процессия. Дионис с Хароном гребут посуху через сцену, а раб с поклажей бежит вокруг. Дионис грести непривычен, кряхтит и ругается, а хор лягушек издевается над ним: «Брекекекекс, коакс, коакс!» Встречаются на другом конце сцены, обмениваются загробными впечатлениями: «А видел ты здешних грешников, и воров, и лжесвидетелей, и взяточников?» — «Конечно, видел, и сейчас вижу», — и актер показывает на ряды зрителей. Зрители хохочут.
Вот и
дворец подземного царя Аида, у ворот
сидит Эак. В мифах это величавый
судья грехов человеческих, а здесь
— крикливый раб-привратник. Дионис
накидывает львиную шкуру, стучит. «Кто
там?» — «Геракл опять пришел!»
Подходят
вновь к воротам, а в них
служанка подземной царицы: «Геракл,
дорогой наш, хозяйка так уж о тебе помнит,
такое уж тебе угощенье приготовила, иди
к нам!» Раб радехонек, но Дионис его хватает
за плащ, и они, переругиваясь, переодеваются
опять. Возвращается Эак с адской стражей
и совсем понять не может, кто тут хозяин,
кто тут раб. Решают: он будет их стегать
по очереди розгами, — кто первый закричит,
тот, стало быть, не бог, а раб. Бьет. «Ой-ой!»
— «Ага!» — «Нет, это я подумал: когда же
война кончится?» — «Ой-ой!» — «Ага!» —
«Нет, это у меня заноза в пятке... Ой-ой!..
Нет, это мне стихи плохие вспомнились...
Ой-ой!.. Нет, это я Еврипида процитировал».
— «Не разобраться мне, пусть уж бог Аид
сам разбирается». И Дионис с рабом входят
во дворец.
Эта
часть комедии наполнена
Оказывается, на том свете тоже есть свои соревнования поэтов, и до сих пор лучшим слыл Эсхил, а теперь у него эту славу оспаривает новоумерший Еврипид. Сейчас будет суд, а Дионис будет судьей; сейчас будут поэзию «локтями мерить и гирями взвешивать». Правда, Эсхил недоволен: «Моя поэзия не умерла со мной, а Еврипидова умерла и под рукой у него». Но его унимают: начинается суд. Вокруг судящихся уже новый хор — квакающие лягушки остались далеко в Ахероне. Новый хор — это души праведников: в эту пору греки считали, что те, кто ведет праведную жизнь и принял посвящение в таинства Деметры, Персефоны и Иакха, будут на том свете не бесчувственными, а блаженными. Иакх — это одно из имен самого Диониса, поэтому такой хор здесь вполне уместен.
Еврипид обвиняет Эсхила: «Пьесы у тебя скучные: герой стоит, а хор поет, герой скажет два-три слова, тут пьесе и конец. Слова у тебя старинные, громоздкие, непонятные. А у меня все ясно, все как в жизни, и люди, и мысли, и слова». Эсхил возражает: «Поэт должен учить добру и правде. Гомер тем и славен, что показывает всем примеры доблести, а какой пример могут подать твои развратные героини? Высоким мыслям подобает и высокий язык, а тонкие речи твоих героев могут научить граждан лишь не слушаться начальников».
Эсхил читает свои стихи — Еврипид придирается к каждому слову: «Вот у тебя Орест над могилою отца молит его «услышать, внять...», а ведь «услышать» и «внять» — это повторение!» («Чудак, — успокаивает его Дионис, — Орест ведь к мертвому обращается, а тут, сколько ни повторяй, не докличешься!» ) Еврипид читает свои стихи — Эсхил придирается к каждой строчке: «Все драмы у тебя начинаются родословными: «Герой Пелоп, который был мне прадедом...», «Геракл, который...», «Тот Кадм, который...», «Тот Зевс, который...». Дионис их разнимает: пусть говорят по одной строчке, а он, Дионис, с весами в руках будет судить, в какой больше весу. Еврипид произносит стих неуклюжий и громоздкий: «О, если б бег ладья остановила свой...»; Эсхил — плавный и благозвучный: «Речной поток, через луга лиющийся...» Дионис неожиданно кричит: «У Эсхила тяжелей!» — «Да почему?» — «Он своим потоком подмочил стихи, вот они и тянут больше».
Показывая
состязание Эсхила и Еврипида, Аристофан
решает вопрос, должна ли литература изображать
жизнь такой, какая она есть, или
ее обязанность показывать идеал, к которому
должно стремиться общество. Еврипид гордится,
что его сочинения отражают все стороны
жизни:
Выводил я
На сцене жизнь домашнюю, которою живем мы,
Информация о работе Литературный спор в комедии Аристофана «Лягушки»