Лингвистический анализ монологов Раскольникова

     Синтаксис в данном монологе тоже отличается от предыдущего: предложения отличаются многословностью, полнотой, распространенностью. Все указывает на то, что речь героя более спокойна и рассудительна – это уже не обрывки фраз беспокойного человека, а монолог, ведущийся героем с пониманием смысла того, о чем он рассуждает. Интересен тот факт, что в начале монолога герой говорит о себе в третьем лице, что указывает, что в предмете размышлений сам герой участие не принимал, он только размышляет над результатом того, что было решено не им. В конце же монолога свое решение герой высказывает от первого лица, доказывая тем личную причастность к высказанному решению.

      В следующем анализируемом нами монологе герой предстает ещё более  рассудительным и даже несколько  оптимистичным. 

     3) «Где это, – подумал Раскольников, идя далее, – где это я читал, как один приговоренный к смерти, за час до смерти, говорит или думает, что если бы пришлось ему жить где-нибудь на высоте, на скале, и на такой узенькой площадке, чтобы только две ноги можно было поставить, – а кругом будут пропасти, океан, вечный мрак, вечное уединение и вечная буря, – и оставаться так, стоя на аршине пространства, всю жизнь, тысячу лет, вечность, – то лучше так жить, чем сейчас умирать! Только бы жить, жить и жить! Как бы ни жить – только жить!… Экая правда! Господи, какая правда! Подлец человек! И подлец тот, кто его за это подлецом называет»

     Монолог наполнен различными языковыми средствами. Главным образом в глаза бросается  градация, которая выражается не отдельными словами, а целыми словосочетаниями – тем ярче и образнее становится образ того, что представлено ею, например: на высоте, на скале, и на такой узенькой площадке; всю жизнь, тысячу лет, вечность. При помощи градации в монологе достигается напряженность и четкость излагаемого.

     Встречаются также контекстуальные синонимы, например, пропасти, океан, вечный мрак, вечное уединение и вечная буря. Каждое из этих слов вне этого контекста не содержат синонимических лексических значений, например, мрак – это «отсутствие света», океан – «весь водный покров земли или его часть между материками», но в монологе Раскольникова они составляют синонимический ряд, так как для самого героя равносильно неприемлемым, то есть отрицательным, является как пропасть, так и вечное уединение. Присутствуют также общеязыковые антонимы: жить – умирать, однако в данном контексте они становятся образными словами, так метко и четко определившие сомнения героя  об отношении к своей жизни.

       Речь героя представляет собой смешение стилей: встречается лексика книжная – высокая, а также слова разговорного стиля, наприме, пропасти, океан, вечный мрак, вечное уединение и вечная буря, а также - подлец – слово разговорного стиля с низкой степенью оценночности.

     В монологе нет прилагательных и только два причастия, это говорит о том, что основная задача данного монолога не охарактеризовать какие-либо размышления героя, а дать понять читателю, что герой уже уверен в том, что говорит, что он точно без определений лишних знает чего хочет – жить – только жить.

     Монолог начинается выражениями от первого лица. Герой наводит читателей на линию своих размышлений путем воспоминаний уже известного ему. Как мы уже говорили выше, в данном тексте в начале также преобладают сложноподчиненные предложения, так как в придаточной части раскрывается суть воспоминаний, названных в главной части. Во второй половине отрывка преобладают односоставные назывные или инфинитивные предложения. Они придают монологу четкость и лаконичность, при этом уверяя читателей в том, что к концу монолога герой точно уверен в своих умозаключениях.

     В конце монолога все предложения  восклицательные, что придает речи некоторую торжественность, тем  более, что из монолога ясно, что  герой изменил резко, но правильно  свое отношение к жизни, то есть для  него теперь жизнь – самое важное, что есть у человека, а о самом важном всегда хочется говорить высоким слогом и тоном.

     В следующем монологе герой вновь  предстает перед нами метущимся, ищущим ответы на извечные вопросы.

     4) «Что ж, это исход! – думал он, тихо и вяло идя по набережной канавы. – Все таки кончу, потому что хочу… Исход ли, однако? А все равно! Аршин пространства будет, – хе! Какой, однако же, конец! Неужели конец? Скажу я им иль не скажу? Э… черт! Да и устал я: где нибудь лечь или сесть поскорей! Всего стыднее, что очень уж глупо. Да и наплевать на это. Фу, какие глупости в голову приходят…»

      Отрывок представляет монолог-полемику, в нем  задается много вопросов, но не находятся  ответы. На отсутствие их указывает  и то, что автор не показывает нам движения героя, то есть для того, чтоб что-то постичь требуется движение мысли, определенные действия самого героя, но нам представлены только глаголы со значением статичности и только одна отглагольная форма движения идя сочетается с характеризующими его словами тихо и вяло, то есть и это движение выполняется нехотя. Статичность в действиях порождает и статичность мысли, поэтому на любой задаваемый себе вопрос герой не ищет ответа, а ищет способ уйти от него, например, лечь или сесть.

      В представленном примере очень мало именных частей речи, это говорит о том, что герой не уверен в правильности своих размышлений, так как именные части речи называют и характеризуют что-либо, однако герой не может сделать определенный вывод, то есть назвать итог своим размышлениям, а тем более дать им определение.  Отсутствие в монологе ярких образных языковых средств не указывает на малый словарный запас героя, а только делает его речь более простой и понятной.

         На синтаксическом уровне следует отметить тот факт, присутствует большое количество вводных слов и частиц,  часто используются междометия – все это характерно просторечью. Предложения большей частью неполные, так как внутренняя речь всегда отличается ущербностью. Это объясняется тем, что язык внутренней речи свободен от избыточности. Внутренняя речь характеризуется, как мы говорили ранее,  отрывочностью, фрагментарностью, сокращенностью. Языковым стержнем в данном монологе также являются сложные предложения, что ещё раз подтверждает тот факт, что в монологической  речи требуется использование придаточных предложений и композиционных средств.

         Двусоставные предложения  с различными обособлениями подчеркивают неодолимость состояния героев. Такими одинарными  предложениями представлен почти весь текст размышлений героя, однако именно они обрастают глубоким смыслом сигнализирующим, что состояние души героя достигло опасного предела: страстно, ужасно - оно может привести к трагическим последствиям. Ни на что не глядя, герой отдаётся своей судьбе, поэтому и размышления его представляют собой какой-то отрывок с легким оттенком сомнения или даже глубокой неуверенности в правильности своих действий. Этому ключевому смыслу подчинен подбор и всего языкового материала, с помощью которого писатель ярко показывает нам душевные переживания Раскольникова.

   В данных текстах-монологах вопросно-ответная форма создает строгость тона, помогает передать ощущение физической и душевной боли героя.

      Последний анализируемый нами монолог представляет собой не внутреннюю речь героя, а  размышления вслух.

   5) «Довольно! – произнес он решительно и торжественно, – прочь миражи, прочь напускные страхи, прочь привидения!… Есть жизнь! Разве я сейчас не жил? Не умерла еще моя жизнь вместе с старою старухой! Царство ей небесно и – довольно, матушка, пора на покой! Царство рассудка и света теперь и… и воли, и силы… и посмотрим теперь! Померяемся теперь! – прибавил он заносчиво, как бы обращаясь к какой -то темной силе и вызывая ее. – А ведь я уже соглашался жить на аршине пространства!»

      Это внутренне диалогизованное изложение все время перебивается вопросами, обращенными Раскольникова к самому себе. Свою речь излагает сам Раскольников, все время перебивая провоцирующими вопросами и замечаниями самому себе, поэтому изложение Раскольникова проникнуто внутренней полемикой, основанной на душевных переживаниях героя. Утрачивая свою монологическую абстрактно-теоретическую завершенность, довлеющую одному сознанию, данный монолог приобретает противоречивую сложность и живую многогранность идеи-силы, рождающейся, живущей и действующей в большом диалоге не только одного человека, но и целой эпохи.

      Обилие  безличных и инфинитивных предложений  в текстах внутренней речи, передающих душевное состояние героев, усугубляют тревожные мысли персонажей, делают рассуждения более обрывистыми, мысли предстают перед читателями как обрывки сознания.

      Следует обратить внимание, что текст этот – это, в первую очередь, повествование о душевных переживаниях главного героя, поэтому синтаксическая форма передачи ощущений и их душевного разлада с самими собой представляются различными по цели высказывания и интонации типами предложений, что позволяет писателю ярко создать атмосферу отчужденности героя от всего, что его окружает.  Уход в размышления сопровождается чувством одиночества героя среди массы людей. По типам предложений, составляющих текст речи  можно подробно, шаг за шагом, проследить это. Например, все предложения, в которых представлена уверенность героя в своих умозаключениях,  являются восклицательными, а сомнение выражается в невосклицательных предложениях. Восклицательные предложения оживляют описание, придают ему особую взволнованность, однако зачастую даже она сопровождается грустью, так как взволнованность читателя основана на понимании того, что герой в данный момент находится в сомнительном положении.

      Ярким языковым средством является инверсия: почти все предложения построены  на ней: произнес он; Есть жизнь! Не умерла еще моя жизнь! И так далее. Также автор использовал многосоюзие для придания тексту размеренности, однако в некоторых случаях союз указывает на сомнения героя.

      Лексический уровень данного монолога интересен  тем, что автор использовал большое  количество языковых средств, например, слова высокой лексики: Царство рассудка и света теперь и… и воли, и силы; на аршине пространства!» Интересен также состав частей речи: монолог в основном состоит из глаголов состояния и характеризующих это состояние наречий.

      Однако  качественное прилагательное все же присутствует в монологе, но интересно его использование: с старою старухой. Здесь мы наблюдаем тавтологию, но, в отличие от других случаев, она здесь уместна, так как дает понять, что герой меняет свою точку зрения на жертву. До сих пор старуха в его монологах характеризовалась только как процентщица, то есть образ отрицательный, сейчас же ге6рой видит в ней уже просто старую старуху.

С другой стороны в словаре Ожегова  слово старый имеет несколько  лексических значений, к нашему случаю подходят два из них: «достигший старости» - это значение нами уже объяснено  в данном контексте, однако особый интерес вызывает другое значение – «бывший прежде, предшествовавший чему-нибудь или кому-нибудь». Если рассматривать с данной точки зрения, то словосочетание старая старуха будет означать то, что она предшествовала настоящей и будущей жизни героя. В этом проявляется общеизвестная полифоничность слов в произведениях Достоевского.

     Итак, в композиционно выраженных монологах Раскольникова нет отдельных мыслей и положений. Он никогда не спорит сам с собой по отдельным пунктам, а всегда цельными точками зрения, вкладывая свою идею целиком даже в самую краткую реплику. Автор использует различные языковые средства для создания образных и ярких монологов героя. Нами были рассмотрены особенности языковых средств на лексическом и синтаксическом уровне. В ходе анализа мы определили, что слова в монологах героя полифоничны: они одновременно могут содержать несколько значений, однако каждое из них играет роль в раскрытии образа героя через его переживания. Также следует отметить, что речь в монологах образная, однако достигается это большей частью не использованием описательных слов, а большим количеством глаголов, междометий, частиц. С другой стороны эти же средства указывают в монологах на сомнения или переживания, которые испытывает герой. Синтаксический уровень представлен сложноподчиненными предложениями, как стержнями текстов монологов, так как данные предложения характерны разговорной речи. Также смятение и неуверенность героя выражаются в разорванности фраз, прерванности выражений, что передается различного вида односоставными и неполными предложениями.