Философия любви в творчестве Ивана Алексеевича Бунина

ign="right">(Юрий  Мальцев. Бунин. 1994) 
 
 

6. Вечные темы в  рассказе «Сны  Чанга» и стихотворении

«Одиночество» 

     «Изящный человек, худой, тонкий, барин средней России» (Б.Зайцев), «...один из последних лучей какого-то чудного русского дня» (Г.Адамович). Таким представляют, так оценивают Ивана Бунина современники. «Я не портной, чтобы прилаживаться к сезонам», – писал Бунин Н. Телешову (1900). И тут же: «Как ни кинь, всё тяжко одиночество...»

     Одиночество... А ведь это, пожалуй, основное состояние лирического героя И.Бунина. «Одиночество» – именно так называется известное стихотворение поэта, датированное 1903 годом. По свидетельству В.Муромцевой-Буниной, написал его поэт летом того года: «Лето было урожайное, он написал 33 стихотворения. Особенно имело успех «Одиночество», посвящённое художнику Нилусу».

И сразу  же встаёт вопрос: почему столь «осеннее» стихотворение рождается летом? И вновь обращаемся к мемуарам В.Муромцевой-Буниной (конец 1902 – начало 1903 года): «Душевного покоя у И.А. не было»; «Он стал чувствовать своё литературное одиночество».

Из стихотворений  того периода («Как все спокойно…»,1902, «Кондор», 1902, «Проснулся я внезапно, без причины…», 1903) видно, что состояние лирического героя кризисное. И всё же отчётливо проступает желание избавиться от этой удручённости, прорваться в мир света, надежды, обрести утраченную гармонию с самим собой и миром.

     Стихотворение «Одиночество» обращено к женщине. Это как бы ненаписанное письмо. Прощальное письмо, не запечатлённое на бумаге, а только высказанное про себя и во многом самому себе.

     О чём этот маленький шедевр? Об одиночестве? Да. И о душе. Об одинокой душе, которая пытается прорвать своё одиночество, ибо сейчас оно тягостно для неё. Это стихотворение и о женщине, о любви, и, в конечном счёте, о смысле жизни. Здесь Бунин предельно верен экзистенциальной теме.

Стихотворение состоит из четырёх строф-шестистиший. Первая строка звучит ритмично-однообразно: 

И ветер, и дождик, и мгла... 

     И сразу представляешь, ощущаешь почти физически это до боли знакомую осеннюю заунывность. Как же удалось поэту так ненавязчиво и быстро погрузить читателя в атмосферу своего стихотворения? Конечно, благодаря многосоюзию (и..., и..., и...) и точно выбранному размеру – амфибрахию. Огромную роль играют и ключевые слова «ветер», «дождь», «мгла», создающие настроение бесприютности. Во второй строке это ощущение усугубляется «холодной» метафорой «пустыня воды». Третья строка, кажется, звучит трагичнее: 

Здесь жизнь  до весны умерла... 

     «Жизнь умерла» – какой оксюморон! Страшно. Но есть, оказывается, временной предел этой смерти: «до весны». И это имеет важное значение, не случайно автор использует повтор. И если в третьей строке «до весны» «потерялось» где-то в середине, то в четвёртой строке именно на это слово падает логическое ударение.

Далее изобразительное начало уступает место  медитативному: 

Я на даче один. Мне темно

За мольбертом, и дует в окно. 

     Итак, герой одинок. Это одиночество бесприютно («темно», «дует»). Мольберт – атрибут художника. Но и творчество не спасает. В чем же причина одиночества? В последующих строках мы легко находим ответ: 

Вчера ты была у меня... 

     Оказывается, вчера тоже был ненастный день, но он воспринимался по-другому, потому что «она была» и «казалась женой». Бунин дважды использует здесь фигуру умолчания. Причём за этими многоточиями – противоположные думы: первая – что было бы, если бы она осталась? Вторая – что теперь будет и как прожить одному? Образ следа ушедшей навсегда женщины раскрывает всю глубину страданий лирического героя. И вот он смотрит и на небо, и на этот «тонущий» след. Это страшно, когда и следа не остаётся. А остаётся только рана на сердце героя. Оттого и больно ему глядеть в «серую тьму». Образ тьмы, как и образ холода, многозначен: 

Тотальные тьма и холод! – и внутри, и  снаружи... 

Мне крикнуть хотелось вослед:

«Воротись, я сроднился с тобой!» 

    «Сроднился». А ведь это сильнее, чем «люблю»… «Воротись» – не только в дом, в пространство, но и (прежде всего) в прошлое, чтобы повторять его в настоящем. Но не крикнул: знал, что не вернётся. Почувствовал: чужой. Это, пожалуй, третья антонимичная пара в пределах этого стихотворения (осень – весна, вчера – сегодня, родной – чужой). Но в целом стихотворение не контрастное. Напротив, оно очень цельное по настроению, по эмоциональному тону. Только три всплеска-восклицания да три паузы-умолчания.

    Концовка стихотворения внешне вроде бы снимает трагизм. Может, и правда герой примиряется с действительностью, находит силы, чтобы продолжать жить: 

Что ж! Камин  затоплю, буду пить... 

И уж совсем, казалось бы, прозаичное: 

Хорошо  бы собаку купить. 

     Тема любви, отношений между мужчиной и женщиной, безусловно, значительно глубже осмыслена в прозе Бунина, особенно в поздней. А в стихотворении «Одиночество» завязался узелок этой столь волнующей автора темы (мысль о том, что земная любовь имеет предел).

Почему  же современникам Бунина так понравилось  именно это стихотворение? Может быть, потому, что это «песня последней встречи». А может, современникам Бунина близким оказалось именно состояние души лирического героя – это ощущение перепутья (или распутья?), то смятение, возможно, неясное, которое испытывали многие в смутное предгрозовое время накануне страшных потрясений?

   Это стихотворение, наполненное экзистенциальной скорбью, очень явно перекликается с рассказом И. А. Бунина «Сны Чанга».

      Рассказ «Сны Чанга» был написан в 1916 году. Уже само начало произведения («Не все ли равно, про кого говорить? Заслуживает того каждый из живущих на земле») навеяно буддийскими мотивами, ведь что в этих словах, как не отсылка к цепочке рождений и смертей, в которую втянуто любое живое существо – от муравья до человека?  И вот уже читатель с первых  строк внутренне готов к перемежениям настоящего и воспоминаний в рассказе.

      А сюжет произведения таков.

      Во время плавания  капитан  одного из российских судов  купил у старого кислоглазого  китайца рыжего щенка с умными  черными глазами. Чанг (так звали  собаку) во  время долгого путешествия  становится единственным слушателем хозяина. Капитан рассказывает о том, какой он счастливый человек, что есть у него в Одессе квартира,  любимая жена и дочка.

     Затем всё  в его жизни рушится, так как капитан понимает, что жена, к которой он стремится  всей душой, его не любит. Без мечты, без надежды на будущее, без любви этот человек превращается в горького пьяницу и, в конце концов, умирает.

     Главными героями произведения являются капитан и его верный пес Чанг.

     Интересно наблюдать за изменениями, происходящими с капитаном на протяжении жизни, наблюдать за тем, как меняется его представление о счастье. Во время плавания на корабле он говорит: «А как же великолепна жизнь, боже мой, как великолепна!» Тогда капитан любил, он был весь в этой любви и, поэтому, был счастлив. «Было когда-то две правды на свете, постоянно сменявших друг друга: первая – та, что жизнь несказанно прекрасна, а другая – что жизнь мыслима лишь для сумасшедших». Теперь после потери любви, после разочарования у капитана остается только одна правда, последняя. Жизнь кажется ему скучным зимним днем в грязном кабаке. А люди… «Нет у них ни бога, ни совести, ни разумной цели существования, ни любви, ни дружбы, ни честности, - нет даже простой жалости». Вот такие внутренние изменения претерпевает наш герой.

     Внутренние изменения влияют и на внешний образ. В начале рассказа мы видим счастливого капитана, «размытого и выбритого, благоухающего свежестью одеколона, с поднятыми по-немецки усами, с сияющим взглядом зорких светлых глаз, во всем тугом и белоснежном». Затем он предстает перед нами грязным пьяницей, живущим на гнусном чердаке. В качестве сравнения автором приводится чердак его друга - художника, только что обретшего правду жизни. У капитана грязь, холод, скудная некрасивая мебель, у художника – чистота, тепло, уютно,  старинная мебель. Все это было сделано с одной целью: противопоставить эти две правды и показать как осознание той или иной влияет на внешний образ человека. Обилие используемых в произведении деталей создает необходимую  для читателя эмоциональную окраску и обстановку.

     С этой же целью была создана и композиция рассказа. Она двойственна. Четко просматриваются две параллели. Одна - сегодняшний мир, в котором нет счастья, другая - счастливые воспоминания. Но как же происходит сообщение между ними?  Ответ прост, именно для этого и понадобился образ собаки. Чанг является той нитью, которая соединяет реальную действительность с прошлым через его сны. Чанг – единственный в рассказе, кто обладает именем. Художник не просто безымянен, но и безмолвен. Женщина и вовсе явлена из каких-то книжных туманов: дивная «в своей мраморной красоте». Чанга  Бунин наделяет чувством «безначального и бесконечного мира, что не доступен Смерти», то есть ощущением подлинности – невыразимой третьей правды. Капитана поглощает смерть, Чанг же не утрачивает своего китайского имени и остается в зыбком теперь, ибо он, по Бунину, следует безропотно «сокровеннейшим велениям Тао, как следует им какая-нибудь морская тварь…»

     Попробуем разобраться в философской проблематике произведения.

      В чем смысл жизни? Возможно ли человеческое счастье? В связи с этим в рассказе появляется образ «дальних работящих людей» (немцев). На примере их образа жизни писатель говорит о возможных путях человеческого счастья. Труд, чтобы жить и размножаться, не познав при этом полноты жизни. Воплощением являются эти самые «работящие люди».

     Бесконечная любовь, которой вряд ли стоит посвящать себя, так как всегда существует возможность измены. Воплощение – образ капитана.

     Путь вечной жажды поиска, в котором, впрочем, по Бунину, тоже счастья нет. В чем же оно? Может быть, в признательности и верности? Эту идею несет в себе образ собаки. Через реальные неприглядные факты жизни пробивается по-собачьи верная память, когда в душе был мир, когда капитан и собака были счастливы.

     Таким образом, рассказ «Сны Чанга» является, прежде всего, философским произведением рубежа веков. В нем рассматриваются такие вечные темы как любовь и счастье, говорится о зыбкости счастья, построенного только на любви, и вечности счастья, основанного на верности и признательности. Я думаю, что темы, которые затронул Бунин в этом рассказе,  актуальны и сегодня. Ведь есть на свете вечные истины, неподверженные никакому влиянию и никаким переменам. 
 
 

7. Сопоставление рассказа «Поздний час» и стихотворения

«Свет незакатный» 

   Большинство рассказов цикла «Темные аллеи» создано во время второй мировой войны. Когда мир рушится, когда действительность непереносима – Бунин обращается к теме любви, т. е. устойчивому, постоянному, вечному.

   В 1917 году Бунин написал стихотворение  «Свет незакатный». Оно имеет  совершенно самостоятельное художественное  значение, но из него впоследствии  выросла прозаическая новелла  «Поздний час» (1938).

  Стихотворение «Свет незакатный» начинается с общего вида кладбища, а затем пунктиром намечена сюжетная линия: 

Не плита, не распятье –

Предо мной до сих пор

Институтское  платье

И сияющий  взор.

Разве ты одинока?

Разве ты не со мной

В нашем  прошлом, далеком

Где и  я был иной? 

    Рассказ И.А. Бунина «Поздний час» был закончен 19 октября 1939 года в Париже, он входит в сборник «Темные аллеи», в котором писатель исследует все аспекты любви, от возвышенных, прекрасных переживаний до проявления животной страсти-инстинкта.  
     В рассказе «Поздний час» герой Бунина мысленно переносится в Россию, будучи, по всей вероятности, на чужбине. Он пользуется «поздним часом», чтобы никто не мог нарушить столь дорогих сердцу эмигранта воспоминаний. Перейдя через мост, через реку, герой оказывается в городе, видимо, до боли ему знакомом, городе, в котором он провел свои детские и юношеские годы, где каждая улица, каждое строение и даже дерево вызывают у него целый шквал воспоминаний, но ничто, даже ностальгия по детству, так не важно для него, как память о той светлой и чистой любви, которую удалось ему испытать в этих местах, любви недолговечной, но крепкой и трогательной, трепетной, еще юношеской.  
     Любовь мгновенная и трагичная — такова концепция любви у Бунина, и «Поздний час» не стал исключением. Время бессильно убить подлинное чувство — в этом идея рассказа. Память вечна, забвение отступает перед силой любви.  
«Боже мой, какое это было несказанное счастье! Это во время ночного пожара я впервые поцеловал твою руку и ты сжала в ответ мою — я тебе никогда не забуду этого тайного согласия» — так с невероятной силой вновь пережито и воссоздано мгновение, давно уже испытанное.  
Но бытие жестоко. Любимая девушка умирает, и любовь заканчивается с ее смертью, но она не могла продолжаться дольше, потому что была настоящей — здесь опять всплывает бунинское понимание любви. Счастье — достояние немногих, но на долю героя Бунина выпало это «несказанное счастье», он его испытал, а потому и осталась теперь лишь эта лёгкая, светлая грусть и память... «Нет в мире смерти, нет гибели тому, что было, чем жил когда-то! Нет разлук и потерь, доколе жива моя душа, моя Любовь, Память!» — провозглашает писатель в рассказе «Роза Иерихона», и этот основополагающий фактор философии Бунина, его мироощущения явился своего рода программой его творчества.  
     Жизнь и смерть... Их неотступное, великое противостояние — источник постоянного трагизма для бунинских героев. Для писателя свойственно обостренное чувство смерти и обостренное чувство жизни.  
Быстротечность жизни удручает и героя Бунина: «Да и у меня все умерли; не только родные, но и многие, многие, с кем я, в дружбе или приятельстве, начинал жизнь, давно ли начинали и они, уверенные, что ей и конца не будет, а все началось, протекло и завершилось... так быстро и на моих глазах!» Но в этих словах не отчаяние, а глубокое понимание реальности процессов жизни. «Если есть будущая жизнь и мы встретимся в ней, я стану там на колени и поцелую твои ноги за все, что ты дала мне на земле».  
     Бунин поет гимн светоносному, окрыляющему человека чувству — чувству, память о котором и благодарность за которое не исчезнет и со смертью; здесь проявляется благородство бунинского героя, и во весь рост перед нами встает прекрасный, все понимающий и все чувствующий, величественный душевный мир писателя и его героя. Последнее место, куда переносится герой в своем воображении, — городское кладбище, где похоронена та, что так дорога его сердцу. Это было окончательной и, быть может, главной его целью, в которой ему тем не менее «было страшно признаться себе, но исполнение которой... было неминуемо». Но чем же вызван этот страх? Скорее всего, это боязнь столкнуться с действительностью, убедиться в том, что от прекрасного чувства остался только «длинный», «узкий» камень, одиноко лежащий «среди сухих трав», и воспоминания. Герой идет на кладбище с намерением «взглянуть и уйти уже навсегда», уйти из этого мира воспоминаний, возвратиться к действительности, к тому, что ему осталось.