Титаны Возрождения и их творения

классического начала в искусстве Высокого Возрождения. Рафаэлем был создан

«универсальный  образ» прекрасного человека, совершенного физически и духовно,

воплощено представление  о гармонической красоте бытия.

Рафаэль (точнее, Рафаэлло Санти) родился 6 апреля 1483 года в городе Урбино.

Первые уроки  живописи он получил у отца, Джованни Санти. Когда Рафаэлю было

11 лет, Джованни  Санти умер и мальчик остался сиротой (маль он потерял за 3

года до кончины  отца). По-видимому, в течение последующих 5-6 лет он обучался

живописи у Эванджелиста ди Пьяндимелето и Тимотео Вити, второстепенных

провинциальных  мастеров.

Духовная среда, с детства окружавшая Рафаэля, была чрезвычайно благотворной.

Отец Рафаэля  был придворным художником и поэтом герцога Урбинского Федериго

да Монтефельтро. Мастер скромного дарования, но человек образованный, он

привил сыну любовь к искусству.

Первые известные  нам произведения Рафаэля исполнены  около 1500 - 1502 годов,

когда ему было 17-19 лет. Это миниатюрные по размерам композиции «Три

грации», «Сон рыцаря». Эти простодушные, еще ученически робкие вещи отмечены

тонкой поэтичностью и искренностью чувства. С первых же шагов творчества

дарования Рафаэля  раскрывается во всем своеобразии, намечается его

собственная художественная тема.

К лучшим работам  раннего периода принадлежит  «Мадонна Конестабиле».

Лирическому таланту  Рафаэля тема мадонны особенно близка, и не случайно она

станет одной  из главных в его искусстве. Композиции, изображающие мадонну с

младенцем, принесли Рафаэлю широкую известность  и популярность. На смену

хрупким, кротким, мечтательным мадоннам умбрийского периода пришли образы

более земные, полнокровные, их  внутренний мир стал более  сложным, богатым по

эмоциональным оттенкам. Рафаэль создал новый тип изображения  мадонны с

младенцем - монументальный, строгий и лиричный одновременно, придал этой теме

невиданную значительность.

Земное бытие  человека, гармонию духовных и физических сил прославил в

росписях  станц (комнат) Ватикана (1509-1517), достигнув безупречного чувства

меры, ритма, пропорций, благозвучия колорита, единства фигур  и величества

архитектурных фонов. Много изображения богоматери («Сикстинская мадонна»,

1515-19), художественные  ансамбли в росписях виллы  Фарнезина (1514-18) и

лоджиях Ватикана (1519, с учениками). В портретах создает идеальный образ

человека Возрождения («Бальдассаре Кастильоне»,1515). Проектировал собор св.

Петра, строил капеллу  Киджи церкви Санта-Мария дель Пополо (1512-20) в Риме.

Живопись Рафаэля, ее стиль, ее эстетические принципы отрадажали мировозрение

эпохи. К третьему десятелетию 16 века культурная и духовная ситуация в Италии

изменилась. Историческая действительность разрушала иллюзии  ранессансного

гуманизма. Возрождение  подходило к концу.

Жизнь Рафаэля  оборвалась неожиданно в возрасте 37 лет 6 апреля 1520 года.

Великому художнику  были оказаны высшие почести: прах его  был погребен в

Пантеоне. Гордостью Италии Рафаэль был для современников и остался ею для

потомков.

    

Микеланджело  Буонарроти 

Среди полубогов  и титанов Высокого Возрождения  Микеланджело занимает Особое

место. Как творец нового искусства, он заслуживает названия Прометея 16 века

Тайно изучая анатомию в монастыре Сан Спирито, художник похитил у природы

священный огонь  правдивого творчества. Его страдания  — страдания скованного

Прометея. Его характер, его неистовое творчество и вдохновение, его протест

против рабства  тела и духа, его стремление к  свободе напоминают библейских

пророков. Подобно  им он был бескорыстен, независим  в отношениях с сильными

мира сего, добр и снисходителен к слабым.  Непримиримый и гордый, мрачный и

суровый, он воплотил в себе все муки возрожденного человека—его борьбу,

страдание, протест, неудовлетворенные стремления, разлад идеала и

действительности.

Микеланджело был  художником иного склада. Нежели его  великие

современники—Леонардо и Рафаэль. Его скульптуры и архитектурные творения

строги, можно сказать, суровы, как и его духовный мир, и только пронизывающие

его произведения, захватывающие дыхание величие  и монументальность заставляют

забыть об этой суровости. Душевный мир Микеланджело был омрачен не только

грустным одиночеством его личной жизни, но и разыгравшейся  на его глазах

трагедией, постигшей  его город, его родину. Ему пришлось выстрадать до конца

то, до чего не дожили Леонардо, Рафаэль, Макиавелли: увидеть, как Флоренция

из свободной  республики превратилась в герцогство Медичи. Когда Микеланджело

создавал бюст тираноубийцы Брута, то убийцу Цезаря он наделил некоторыми

своими чертами, как бы отождествляя себя с древним  борцом за свободу. Он

ненавидел Медичи, а ему, как и одинаково с ним мыслящему Макиавелли, пришлось

служить кистью и  резцом двум папам из рода Медичи. Однако в ранней юности он

испытал сильнейшее влияние атмосферы двора Лоренцо  Великолепного. Вместе с

другом своим  Граначчи он ходил в сады знаменитой виллы Кареджи изучать и

копировать античные статуи.

В этих владениях  Лоренцо собрал огромные богатства  античного искусства.

Молодые таланты  завершали здесь свое образование  под руководством опытных

художников и  гуманистов. Вилла представляла собой  школу на манер

древнегреческой в Афинах. Самолюбие юного Микеланджело страдало от сознания

подавляющего могущества этих титанов искусства. Но эта мысль  не смиряла, а

подстрекала его  упорство. Его внимание привлекла  головка фавна, мастера,

работавшие на вилле, подарили ему кусок мрамора, и работа закипела в руках

счастливого юноши. Ведь он держал в руках дивный материал, в который мог

вдохнуть жизнь  резцом. Когда работа была почти  закончена и маленький художник

критически осматривал свою копию, он увидел за собой человека лет 40,

довольно некрасивого, небрежно одетого, который смотрел молча на его работу.

Незнакомец положил  ему руку на плечо и заметил  с легкой улыбкой:

Ты, верно, хотел  изобразить старого фавна, который  громко хохочет?

– Без сомнения, это ясно, – отвечал Микеланджело.

– Прекрасно! –  вскричал тот смеясь.—Но где же ты видел старика, у которого

были бы целы все  зубы!

Мальчик покраснел  до белков глаз. Как только незнакомец удалился, он выбил

ударом резца  два зуба из челюсти фавна.

На другой день он не нашел своей работы на прежнем  месте и остановился в

раздумье. Вчерашний  незнакомец появился снова и, взяв его  за руку, повел во

внутренние покои, где показал ему эту голову на высокой консоле. Это был

Лоренцо Медичи, и  с этой минуты Микеланджело остался  в его палаццо, где

проводил время  в обществе поэтов и ученых, в  этом избранном кругу Полициано,

Пико делла Мирандола, Фичино и др. Здесь его научили отливке медных фигур.

Образцом ему  служили работы Донателло. В его  стиле Микеланджело сделал рельеф

«Мадонна у лестницы». Под влиянием Полициано рядом с живой природой

Микеланджело изучал классическую древность. Полициано дал ему сюжет для

рельефа Битва  кентавров, как изображали на античных саркофагах. Три года

прожил Микеланджело в чудной атмосфере двора Медичи, это было бы самым

счастливым временем, если бы не один случай. Некто Пьетро Торриджани,

впоследствии известный  скульптор, в гневе ударил его  с такой силой, что шрам

на носу остался  у него навсегда.

Со смертью Лоренцо  Медичи в 1492 году начала умирать и  слава Флоренции.

Микеланджело покидает Флоренцию и проводит в Риме 4 года. За это время он

создает «Пьету», «Вакха», «Купидона».

Прекрасное мраморное  изваяние, известное под именем «Пьета», остается до сих

пор памятником первого  пребывания в Риме и полной зрелости 24-летнего

художника. Святая Дева сидит на камне, на коленях ее покоится безжизненное

тело Иисуса, снятое с креста. Она поддерживает его  рукою. Под влиянием

античных произведений Микеланджело отбросил все традиции средних веков в

изображении  религиозных сюжетов. Телу Христа и всему произведению он дал

гармонию и красоту. Не ужас должна была вызывать смерть Иисуса, лишь чувство

благоговейного  удивления к великому страдальцу. Красота нагого тела много

выигрывает благодаря  эффекту света и тени, производимому  искусно

расположенными  складками  платья Марии. Создавая это  произведение,

Микеланджело думал  о Савонароле, сожженном на костре 23 мая 1498 года в той

самой Флоренции, которая так недавно его боготворила, на той площади, где

гремели его страстные  речи. Эта весть поразила в самое  сердце Микеланджело.

Холодному мрамору  передал он тогда свою горячую  скорбь. В лице Иисуса,

изображенного художником, находили даже сходство с Савонаролой. Вечным

заветом борьбы и  протеста, вечным памятником затаенных  страданий самого

художника осталась Пьета.

Микеланджело вернулся во Флоренцию в 1501 году, в тяжелый  для города момент.

Флоренция изнемогала от борьбы партий, внутренних раздоров и внешних врагов и

ждала освободителя. С очень давних лет во дворе  Санта Мария дель Фьоре лежала

огромная глыба  каррарского мрамора, которая предназначалась  для колоссальной

статуи библейского  Давида для украшения купола собора. Глыба имела 9 футов

высоты и осталась в первой грубой обработке. Никто  не брался завершить статую

без надставок. Микеланджело решился изваять цельное и совершенное

произведение, не уменьшая его величины, и именно Давида.

Микеланджело работал  один над своим произведением, да и невозможно было здесь

чужое участие  – так трудно было рассчитать все  пропорции статуи. Художник

задумал не пророка, не царя, а юного гиганта в полном избытке молодых сил. В

тот момент, когда  герой мужественно готовится  поразить врага своего народа.

Он твердо стоит  на земле, отклонившись немного назад, отставив правую ногу

для большей опоры, и  спокойно намечает взором смертельный  удар врагу, в

правой руке он держит камень, левой снимает с  плеча пращу. В 1503 году 18 мая