2.3 Тематика народных драм
Тематика и проблематика крупных
народных драм, являющих связи
с литературными и лубочными
источниками на всех уровнях,
тем не менее сходны с другими
жанрами фольклора. Об этом свидетельствует
прежде всего ее основные персонажи- вольнолюбивой
атаман, разбойник, храбрый воин, непокорный
царский сын Адольф… В них народ воплотил
свои представления о положительных героях,
с глубоко привлекательными для их создателей
чертами- удалью и отвагой, бескомпромиссностью,
стремлением к свободе и справедливости.
В характеристике атамана разбойников,
героя драмы «Лодка», совмещаются
фольклорные легендарные черты
неуязвимости- «мелкие духом ( т.е.
дыханием) отдуваю»- и литературные
реминисценции из «Братьев- разбойников»
Пушкина. «Разбойничья» драма особенно
любима народом за атмосферу романтической
вольности, в которой была возможность
существовать вне социальной иерархии
общества, мстить обидчикам, восстанавливать
справедливость. Однако не обходима драма
и мрачных коллизий: постоянное ощущение
опасности, неприкаянность разбойников,
их «отверженность» были чреваты жесткостью.
Во многих версиях и вариантах
«Лодки» присутствует мотив любви
атамана к благородной пленнице,
которая отвергает его притязания или
предложение брака. В поединке гибнет
защитник девушки (жених, брат)
Мотивы и ситуации народных
драм «Лодка», «Шайка разбойников»
широко известны не только
в фольклоре разных народов,
но и в литературе периода романтизма.
Столь же актуальной для народа
была проблематика драмы «Царь Максимилиан»,
в которой борьба за веру (злободневная
в период борьбы церкви и государства
с расколом) осмыслялась как стойкость
в убеждениях, способность противостоять
тирану.
Столь же любимы народом мнимопростодушные
комические персонами, носители тех свойств
национального характера, которые Белинский
обозначил как «… лукавый русский ум,
столь наклонный к иронии, столь простодушный
в своем лукавстве». Слуга Афонька-малый,
староста, докладывающий о делах в имении,
изобличают глупость барина.
В комически осмеиваемым персонажам-
барину, купцу- примыкают и интермедийные
фигуры доктора-лекаря, из-под Каменного
моста аптекаря (что служило синонимом
отнюдь не гуманной профессии
грабителя), и портного «на чужой покрой»:
«кто бы сшил да скроил, а я бы денежки
получил», т.е. такого же мошенника. [8,154,98]
Сценки разыгрываемые комическими
героями, перекликались с лубочными
сюжетами. Так, была широко известна
картина «Барин в ресторане», где
разорившийся «мнимый» барин, узнал цены
и напитки , заказывает стакан холодной
воды.
Поколения создателей и исполнителей
народных драм выработали определенные
приемы сюжетосложения, характеристик
персонажей и стиля. Развернутым
народным драмам присущи сильные страсти
т неразрешимые конфликты, непрерывность
и быстрота сменяющих друг друга действий.
Так, допросы царем сына следуют один за
другим, за последним из них немедленно
следует вызов палача и приказ о казни.
Призванный палач требует открыть «все
кабаки и трактиры», угощает публику, вершит
казнь и после краткого монолога кончает
жизнь самоубийством.
Все это происходит без словесных
пауз и промедления в действиях.
Этот
динамизм развития действия отметила
дочь художника В.Д. Поленова Е.В.
Сахарова в своих воспоминаниях: «… развертывается
странный, но яркий лубок. Спокойные, быстрые
казне: раз, два и упал. Бас с черной бородой-
дядя Костя Овчинников- мрачно гудит односложные
реплики… Действие развертывается с лихорадочной
быстротой. Вот на сцене дряхлый старикашка
в сером кафтане, в седом парике. Хитренький,
юродствующий морит со смеху зрителей».[8,154,120]
Отличительной
чертой народной драмы являются
выходные монологи ее героев.
Развернутые самохарактеристики
персонажей были свойственной т ранней
русской драматургии, и вертепным пьесам,
и сценкам ряжения. В народных пьесах встречаются
устойчивые по набору элементов- формул
выходные монологи, что, конечно, способствовало
их легкому запоминанию и воспроизведению.
Герой должен был рассказать , кто он, откуда
прибыл, зачем явился, что собирается (может)
делать. Зрителей не удивляла эта своеобразная
«самореклама», ведь взаимных характеристик
попросту не было. Особенность строения
сюжета и образов героев связаны со спецификой
народного представления. Оно происходило
без сцены, занавеса, кулис, бутафории
и реквизита- непременных компонентов
профессионального театра. Действие развертывалось
в избе, среди народа; не учитывающие в
сцене актеры стояли полукругом, по мере
надобности выходя вперед и представлялось
публике. Перерывов в представлении не
было. Условность времени и пространства-
ярчайшая черта народного театрального
действа. Оно требовало активного сотворчества
зрителей, которые должны были вообразить,
руководствуясь словами героев, место
событий.
Мы уже обратили внимание на
повторение в разных вариантах
разбойничьей драмы комических
сцен с барином, слугой, старостой,
которые однако, текстуально различны.
Следует сказать, что в живом
бытовании не только действие
каждой драмы было непрерывным, но и
целые тексты различных драм часто соединялись,
образуя устойчивые контаминации, иногда
очень органичные (слуга оказывается членом
шайки разбойников). Так достигалось
эстетическое единство излюбленных народом
тем- антибарской и разбойничьей. Обе они
несли заряд социального протеста.
Соединение «высоких», трагических
сцен с комическими присутствует
во всех сюжетах и текстах
драм, включая и «Царя Максимилиана».
Это сочетание имеет важный
мировоззренческий и эстетический
смысл. В драмах происходят трагические
события- царь Максимилиан казнит непокорного
сына Адольфа, атаман убивает в поединке
рыцаря, офицера; кончают самоубийством
палач, прекрасная пленница. На эти события
откликается, как в античной трагедии,
хор. А следующая сцена отпевания и погребения
героев, как правило, комическая. Она привносит
разрядку напряжения, придает всему представлению
двуединый характер. Так, разбойники в
пьесе «Черный Ворон» «схватываю тела
умерших за руки и за ноги и тащит вон с
припевом «… пошла душа в рай, задела за
край, хвостиком завиляла…».
Старик-гробокопатель, вызванный
царем, разговаривает с ним
прибаутками, а иногда издает
непристойные звуки. Получив приказ
захоронить убитых, «обирает и
убивает» их тоже с прибаутками.[7,313,27-28]
Возникшая на стыке фольклорных
и литературных традиции народная
драматургия долгое время вызывала
неприятия исследователей своей
непохожестью на «классические»
нормы фольклорной поэтики. Прежде
всего это появляется в речевом
стиле. Стиль народной драмы характеризуется
наличием в нем разных слоев или стилевых
рядов, каждый из которых по-своему соотносится
с сюжетом и системой персонажей.
Так, главные герои изъясняются
торжественной церемониальной речью,
представляются, отдают приказы
и распоряжения. В минуты душевных потрясений
персонажи драмы произносят проникновенные
лирические монологи (их иногда заменяет
исполнение песни)
В диалогах и массовых сценах
звучит бытовая событийная речь,
в которой выясняются отношения
и определяются конфликты.
Комическим персонажам присуща шутливая,
пародийная речь. Актеры исполнявшие роли
старика, слуги, доктора- лекаря, часто
прибегали к импровизации на основе традиционных
в фольклоре приемов обыгрывания глухоты,
синонимы и омонимы.[7,313,150]
Особую роль играют в народной драме песни,
исполнявшиеся героями в критические
для них моменты или хором- комментатором
совершающихся событий. Песни были своеобразным
эмоционально- психологическим элементом
представления. Они исполнялись большей
частью фрагментарно, раскрывая эмоциональный
смысл сцены или состояние персонажа.
Обязательными были песни в начале и конце
представления. Песенный репертуар народных
драм состоит преимущественно из авторских
популярных во всех слоях общества песен
18- 19 веков. Это и солдатские песни « Ездил
белый русский царь», « Мальбрук в поход
уехал», « Хвала, хвала тебе, герой»,
и романсы « Я вечор в лужках гуляла»,
« Я в пустыню удаляюсь», « Что затуманилась,
зоренька ясная» и многие другие.
Среди народных драм встречаются
сюжеты, известные в немногих записях
или даже в единичных полных вариантах.
Их тексты ( не считая свидетельств,
фрагментов) отсутствуют как в обширных
дореволюционных архивах, так и в материальных
экспедиций советского времени, работавших
в местах записи этих пьес.
Некоторые из этих сюжетов,
близкие играм ряженых, были
зафиксированы только на Севере.
Таковы « Маврух» и « Пахомушка».
Тексты этих пьес содержат
черты импровизации зависящей
во многом от мастерства, находчивости,
богатства репертуара исполнителей.
В их представлениях широко участвовали
зрители. Не случайно собиратели назвали
« Пахомошку» игрой-комедией. Так, незадачливый
Пахомушка выбирал себе « невесту» из
присутствующих девушек. В пьесе « Маврух»
прослеживаются элементы покойницкой
игры ряженых в сочетании с инсценировкой
песни «Мальбрук в поход собрался».
Но есть и другая группа
пьес, возникших на основе конкретных
литературных источников. В популярных
народных драмах, насчитывающих десятки
вариантов, книжные заимствования в процессе
бытования были, естественно, значительно
переработаны, переплавлены в горниле
длительной фольклорной традиции. В некоторых
же случаях авторская пьеса, шедшая
на массовой сцене, была по-иному приспособлена
к разыгрыванию в народной среде; бывало,
что и полюбившаяся лубочная книжка инсценировалась
народными исполнителями. Конечно,
и в этом случае источники были переделаны
в соответствии с эстетикой народной драмы.
Однако круг действующих лиц, основные
события, главные речи персонажей близки
конкретным первоисточникам.
Так, инсценировались неоднократно
переиздававшиеся лубочные романы
о разбойниках- « Могила Марии»,
« Черный гроб, или Кровавая
звезда», « Фра-Дьявол» и другие.
Публикуемая драма « Ермак», наряду
с традиционными мотивами «
Лодки» ( постройка лодочки, плавание,
пленение девушки, появление в барской
усадьбе) и отчасти исторических песен,
содержит сцены из многочисленных
лубочных исторических романов и пьес,
варьирующих знаменитую пьесу Н.А. Полевого
« Ермак Тимофеевич, или Волга и Сибирь»
( издавалась 1845,1866,1908, 1912 и др. годы).
Народная драма « Как француз
Москву брал», известная в одной
записи, по нашим предположениям,
основанным на изучении этого
сюжета Т.М. Акимовой и П.Н.
Берковым, является переработкой
патриотической пьесы неизвестного автора
« Смерть князя Потемкина из Смоленска,
Случившаяся в 1812 году, когда французы
вторглись в Россию», известной в переводах
на греческом ( 1850) и болгарском ( 1872) языках.
Она широка исполнялась в Болгарии в период
борьбы за освобождение ( 1877-1878), когда
ее там могли видеть и перенять русские
солдаты. [8,154,140-141]
Драматический конфликт народной
переработки сюжета- отказ генерала
Потемкина перейти на службу
к Наполеону - обнаруживает сходство
с конфликтом Адольфа и царя
Максимилиана в одноименной народной
драме. Близость этих драм проявляется
и в комических сценах, где действуют Доктор,
Старик и Старуха.
Интересная история пьесы «
Параша». Ее источник- водевиль
актера П. Григорьева « Ямщик,
или Как гуляет староста Семен
Иванович» ( 1844). Водевиль был чрезвычайно
популярен в 19 веке, неоднократно переиздавался
( 1867, 1873, 1904 и др. годы), в том числе и в сборниках
для любительской сцены, солдатских и
иных театров.
В Северное село Тамицу ее
принес крестьянин- отходник И. К. Герасимов,
работавший на лесопильном заводе в Кеми.
В читальне при заводе он и увидел этот
спектакль, чрезвычайно ему понравившийся,
в исполнении « верховлян» ( т.е. жителей
Сев. Двины). Так григорьевские « Ямщики»
вошли в репертуар народных драм.
Особую,
чрезвычайно яркую страницу
народной театральной зрелищной
культуры составляют ярмарочные
увеселения и гулянья в городах
по случаю больших календарных
праздников ( рождество, масленица,
пасха, троица и пр.) или событий
государственной важности ( коронование
на царство, торжества честь военных побед
и.т.д).