Русская народная песня как основа национальной музыкальной культуры

Конечно, область русской протяжной песни действительно является одним из высших этапов мировой мелодической культуры, ибо в ней человеческое дыхание управляет интонацией глубоких душевных помыслов, на несколько веков вперед сохраняя силу воздействия. Ведь почти каждый отдельный звук протяжной песни облюбовывается, осязается. Вы не можете не чувствовать, что на звуке сосредоточивается душа...

Как бы ни анализировать музыку и ни удивляться в ней звукозодчеству, самое жизненное в ней -- правдивость чувства. Это стык, где сливаются красота звучания и стройность с правдой высказанного, правдой культуры чувства... Значит, даже былая русская песенность отражала столь высокую культуру человеческого чувства, что не только отдельные мелодии, рождавшиеся в этой атмосфере, но и свойственные этому искусству качества и принципы одушевляют нашу музыку посейчас.

В народной песне звучит всей глубиной своей человечность, все пережитое, передуманное и испытанное русским народом. Звучит без крикливого, шумного, парадного пафоса,-- в глубокой серьезности, в величавом своей скромностью сосредоточении чувства. Так поет страна, для которой жизнь была всегда нелегким времяпрепровождением. В протяжной песне состав ее свидетельствует о веках упорной работы. Надо только вникать, как в музыке -- искусстве звуковой памяти (разумею музыку устной традиции) -- трудно выковываются относительно длительные формы. Потому культура протяжной песни могла быть той вершиной, на которой в истории каждого художества сходятся усилия ряда лет, вдруг порождая новую красоту.

Но главное все-таки в душевном богатстве и глубинности чувства песни у народа, чьи раздумья о жизни могли вызвать напевы столь убедительной внутренней силы, столь сдержанно раскрываемой энергии.

Песенность требует от композитора самого трудного: не швырять звуками только как нотами, т. е. «письменной грамотой», а ощущать каждый звук весомым, внутри себя выношенным, выпестованным, значит, тоном. И как же все рады, когда в окружающей нас музыке чувствуется среди нервной оторопи весомость -- психологическая убедительность -- тонов. И когда она есть, музыка по-весеннему свежеет [5].

Есть еще одно обширное поле русской народной музыки. Тут она искрится остроумием. Преимущественная форма -- частушка. Восхитительный орнамент обусловлен фактурой гармонии. Если бы собрать хоть наиболее характерные из этих орнаментов и возможно точнее уловить прихотливость их узоров,-- восторг не уступил бы самым красочным собраниям изобразительной орнаментики. Это наитончайший юмор в музыке. Русский юмор тонов. Он не уступает юмору словесному. Кто хоть немного знает и понимает эту сферу, тому смешна вся «философия русского уныния, терпения, непротивленчества» во всех ее изворотах. Тут простор интонационной гибкости. Тут чудесная закономерность голосоведения. Тут до классической прозрачности доходящая озорная гомофония, редко себя не оправдывающая и не мотивируемая «головоломной логикой пальцев», если только уметь ее ценить.

Лесковским словесным зазубринам можно уподобить искусство частушечных наигрышей с их синкопами, лукавыми цезурами, завитками, словно с ценнейших рукописных миниатюр, и хитроумнейшей акцентуацией. И лесковским сказом или гоголевским солнечным юмором «Сорочинской ярмарки» надо обладать, чтобы уметь передать словами забористую соль этих песенно-инструментальных диалогов. Наслаждение от них не слабее, чем от словесно-узорных забав сказочников Поморья и Прионежья, с которыми так радостно было «оживляться» в странствованиях по Северу, при встречах где-либо на пристанях и в ожидании парохода, который «кто его знает, когда зайдет и зайдет ли?», или в приглядывании подходящей лодки и спутников.

Очень мало мы вникаем в эту область народного юмора. Композиторам больше удается приближение к «лирике расставаний» и мимолетных свиданий, где цветет сентиментализм города. Только в некоторых оперных массовках -- песнях веселых настроений -- пробивается и струя частушечного юмора. Увы, она бедна и узка в сравнении с «подлинниками», хотя вне сравнений и может показаться талантливой.

Частушка и частушечные наигрыши -- замечательнейшее интонационное мастерство: сколько наблюдения над людскими повадками и сколько, можно предполагать, если знать среду, где возникает та или иная импровизация,-- портретности и карикатуры! Поэтому надо, во что бы то ни стало стремиться работать не над мотивами только, но добиваться искусства передачи оркестровыми средствами интонаций народной музыки.

Когда обозреваешь слухом всю картину русской песенности, насыщаешься жизненной полнотой ее. Правда, нет области, которую можно было бы ощутить как зачаточные посылки драматических аллегро. Но -- задорный юмор частушек и их инструментальный, весельем трепетный, орнамент. Оттенки -- бесчисленные -- раздумья в протяжной лирике и скорби плачей и причети. Восторги силы и удали в мужских плясовых напевах и плавная поступь девичьей красоты в хороводах, где всегда ведь столько любования и красования здоровьем и жизнью! Разве это все не искупает отсутствия драматической контрастности? Ведь перед нами мир звуковых образов, отражающий богатства душевности в лирико-эпических высказываниях и ритмах. Тут нет, конечно, нервного тока. Нет суетливой спешки жизни. Чувства раскрываются в полноте и в мерности. Право, чтобы понять этот мир интонаций в его цельности, лучше всего внимательно вслушаться в музыку «Князя Игоря» Бородина, где действительно -- так случилось -- оказались собранными все наилучшие черты песенности без нарочитого «выпячивания» песен как таковых.

Но в «Игоре» нет, конечно, русской песенности и хороводносги, нет музыки красования и любования; сюжет не вел сюда. Так полюбуйтесь этой областью музыки, областью русских рондо, по сборникам песен, преимущественно лядовским: слух свежеет от весеннего бодрящего «зеленого шума», от оздоровляющей сердце плавности, пластичности поступи напевов в их ясности. Пожалуй, нет лучше слов, чем ясный, ясность, чтобы определить, чем так ласкает музыка веснянок и хороводных зазываний. И, полюбив их, расценишь, сколько в них вешнего соку и приветности, сколько душевного пригрева и народного прямодушия [12].

Что можно различить в происходящем процессе перерастания русской песенности как наиболее устоявшееся? Прежде всего, в отношении общестилевом,-- это собранность элементов, образующих песню. Выдвигается значение акцента. Акцент осмысляется, приобретает множество деталей, значительно меняющих лицо песенности.

Акцент в частушке играет, пожалуй, еще большую смысловую роль, ибо там нет необходимости в постоянно четком отбивании шага и можно позволить опевать мотив разнообразнейшими орнаментами со всяческими ироническими подчеркиваниями. Во всякого рода плясовых Allegro русские задор и лихость, понятно, не потеряли своей сочности и блеска. Но в общем больше всего расцвела ритмика маршевости как естественное выражение боевого мужества и стойкости всей страны в годы величайшего напряжения народных сил и роста народной славы.

А рядом по-прежнему живет старинная протяжная лирическая песня, как чистое кристальное зеркало -- отражение народной души. И красота былых напевов становится все строже по своей действительно ощутимой коренной спаянности с далями русской жизни. В красоте старинных песен образуется живая связь с эпическим тоном подвигов русского человека сегодняшних дней. Неразрывна поэтому и связь советской музыки с далями русской народной музыки.

Но не только образы Родины волнуют нас в народном искусстве. Огромная художественная сила русских песен, выразительная пластика танцев, совершенство инструментальных мелодий волнуют нас не меньше. Именно народные песни, вобравшие в себя красоту сказочных русских просторов, ритмы труда, отголоски борьбы со стихией, мечты, верования и надежды человека стали живительным источником вдохновения для многих поколений поэтов, художников, композиторов.

Это в финале IV симфонии Чайковского простая мелодия русской песни «Во поле береза стояла» превращается благодаря искусству мастера в монументальное оркестровое полотно, воплощающее праздник народа. «Ступай в народ, -- говорил композитор, сочиняя эту музыку, -- смотри, как он умеет веселиться, отдаваясь беспредельно радостным чувствам». Это русские эпические песни-былины вдохновили Васнецова на создание прекрасных образов русских богатырей, а русские исторические песни помогли Сурикову воплотить образ Степана Разина.

Мелодии русских песен наполняют сочинения композиторов прошлого. Они в величавом образе Ивана Сусанина и в радостной «Камаринской» Глинки. Русские песни наполнили подлинностью монументальные народные сцены опер «Борис Годунов» и «Хованщина» Мусоргского, открыли поэтическую прелесть обрядовых сцен оперы «Снегурочка», эпическую мощь «Садко» Римского-Корсакова [9].

Русская песня продолжает увлекать и современных композиторов, создающих на ее основе запоминающиеся сочинения. Достаточно вспомнить хоровой цикл «Курские песни» Георгия Свиридова или оркестровый концерт «Озорные частушки» Родиона Щедрина.

Наконец, русская песня сыграла решающую роль в создании русского народного оркестра, ансамбля народного танца и русского народного хора.

 

 

Заключение

 

Русская песня - величайшее музыкально-поэтическое воздание народного гения. Многообразно и глубоко отражает она жизнь человека, раскрывает его духовную красоту и богатство, его думы и чаяния. Именно в песенном творчестве отразилась во всей полноте извечное стремление русского народа к добру, к правде, к свету, к счастью. Этические и моральные идеалы, заложенные в народной песне, воспитывают многие поколения. Благодаря исключительной задушевности, искренности, народная песня оказывает глубокое эмоциональное воздействие на всех, кто с ней соприкасается. Она учит с достоинством, но без ложной патетики любить свою Родину, народ, природу, землю. Народная песня развивает музыкально-поэтический вкус, пробуждает творческие способности.

В заключение сформулируем выводы:

- Вся жизнь народа крепко связана с песней. Труд, отдых, радость, горе - все нашло в ней свое отражение. Песни передавались из уст в уста, хранились в памяти народа и переходили из поколения в поколение. В народной песне нашли воплощение все лучшие черты русского характера: доброта, широта, трудолюбие, душевная щедрость и смелость.

- Национальный характер каждого народа складывается в результате воздействия на сознание и психический склад людей определенных жизненных обстоятельств, определенного исторического пути развития. Психический склад, присущий каждой нации, накладывает неповторимо своеобразный отпечаток и на его художественную культуру, в том числе на народнопесенное искусство, ярко проявляясь в особенностях художественно-образ-ного мышления, выразительных свойствах поэтического и музыкального языка. В процессе постепенного формирования народностей в нации разнообразные виды народного творчества, в особенности поэтического и музыкального, приобретают значение одного из наиболее ярких и характерных выразителей специфических особенностей народно-национальной культуры и, тем самым, выразителей психологического склада каждой нации.

 

Список литературы

 

1. Асафьев Б.О народной музыке.- Л., 1987.

2. Белинский. В.Г. Полное собрание сочинений, том VI. - М.: Просвещение, 1960.

3. Богатырев П. Русское народное поэтическое творчество. - М.: Музгиз, 1974.
4. Владыкина-Бачинская Н. Музыкальный стиль русских хороводных песен. - М.: Искусство, 1996.
5. Вульфиус П. Русская мысль о музыкальном фольклоре. - М.: Советская Россия, 1979.
6. Горький А.М. О литературе. Литературно-критические статьи.- М.: Просвещение, 1953, с. 698.
7. Гошовский В. У истоков народной музыки славян. - М.Искусство, 1990.
8. Земцовский И. Мелодика календарных песен.- Л., 1985.
9. Земцовский И. Фольклор и композитор. - Л. - М.: Музгиз, 1978.
10. Камаев А.Ф., Камаева Т.Ю. Народное музыкальное творчество.- М.: Академия, 2005
11. Кравцов Н., Лазутин С. Русское устное народное творчество. - М.: Советская Россия, 1983.
12. Одоевский В. Ф. Избранные музыкально-критические статьи. М.--Л., Музгиз, 1961, с. 63.
13. Попова Т. Основы русской народной музыки. - М.: Музгиз, 1987.
14. Попова Т. Русское народное музыкальное творчество. - М.: Государственное музыкальное издательство, 1982.
15. Руднева А. Русское народное музыкальное творчество. - М.: Государственное музыкальное издательство, 1994.
16. Русские народные песни /Составитель В.В. Варганова.- М.: Музгиз, 1988.
17. Серов А.Н. Избранные статьи, т. 1. М.--Л., Музгиз, 1985.
18. Щуров В.М. Песня, традиция, память.- М.: Государственное музыкальное издательство, 1987.
19. Щуров В.М. Стилевые основы русской народной музыки. - М.: Московская государственная консерватория, 2001.
20. Щуров В.М. Южнорусская песенная традиция.- М.: Московская государственная консерватория, 1997.