Растрелли и Петербург

культура  С-Пб

Растрелли и петербург.

Содержание. 

Введение………………………………………………………….2

1.Жизнь и судьба…………………………………………………3

2.Строительство  Смольного монастыря………………………..5

3.Аничков дворец………………………………………………..8

4.Зимний дворец………………………………………………….10

Заключение……………………………………………………….13

Список литературы………………………………………………15 
 

Введение. 

Рождению Петербурга способствовали многие иностранные  и русские зодчие. Разные по способностям, вкусам, желаниям. Каждый из них внес свою лепту в создание будущего величественного  облика новой столицы Российской империи.Среди славной когорты зодчих, создавших неповторимый облик Петербурга, особое место занимает итальянец Франческо Бартоломео Растрелли, или, как его ещё называли на русский манер, Варфоломей Варфоломеевич. Именно Растрелли стал законодателем российской архитектурной моды сер. ХVIII столетия: моды, которая способствовала "репрезентативному самоутверждению российского дворянства. Растрелли и созданный им стиль отразил в торжественных и нарядных архитектурных ансамблях России сер. XVIII в. национальное осознание возросшей мощи и значимости государства, утверждение новой культуры как части единой европейской". Он прожил большую и, безусловно, интересную жизнь. Сорок восемь лет провел в России. Прибыв в Петербург юношей, учеником своего отца, Растрелли достиг всех возможных для архитектора почестей, а умер отставленным от дел и в скромном достатке. 
 
 
 
 
 
 
 

1.Жизнь и судьба. 

   Франческо Бартоломео Растрелли родился в Париже в 1700 году в семье известного архитектора и скульптора Бартоломео Карло Растрелли и испанской дворянки. Дела у Бартоломео Карло шли не очень хорошо, заказов было мало, поэтому в конце 1715 года он с радостью принял предложение от российского посла поехать в Россию на три года на службу к Петру I. Уже в феврале 1716 года Карло Растрелли прибыл в Петербург с шестнадцатилетним сыном — своим ближайшим помощником. Франческо Бартоломео оказался в пору своей юности на огромной стройке новой русской столицы, с поразительной быстротой выраставшей на островах невской дельты. Ничего подобного этому грандиозному строительству не видел Растрелли ни у себя на родине, ни в других странах Западной Европы, да и нигде в мире не было в ту пору строительства, хотя бы отдаленно схожего по своим масштабам и смелости замысла с застройкой Петербурга.

Первый заказ, который получает Бартоломео Карло, — обустройство мызы Стрельна, создание там великолепного парка с  каналами, водяными каскадами. Модель будущего ансамбля отец поручает сделать  своему сыну Франческо. Так начался  творческий путь будущего великого архитектора  на российской земле. 
Первой самостоятельной работой молодого зодчего в Петербурге было строительство с 1721 по 1727 год дворца на Миллионной улице для молдавского господаря Антиоха Кантемира. Как отмечают исследователи творчества Франческо, это была ещё ученическая работа. Тем не менее, в компоновке объемов чувствовался талант ученика. Между 1727 и 1730 годами Растрелли создает проект каменного Дворца с садом для князя Ивана Долгорукого и проект нового здания Арсенала в Москве. В 1730 году Растрелли приступил к сооружению в Московском Кремле деревянного дворца, несколько позже перенесенного в новую царскую резиденцию на берегу Яузы.

Становлению таланта  архитектора способствовали не только его целеустремленность и увлеченность работой как в мастерской, так  и на строительной площадке, но и  общение с поистине великими архитекторами. В дом Растрелли-старшего, что  на Первой Береговой улице, часто  заходили Земцов, Трезини, а также  Гаэтано Клавери, прославившийся позже  своими творениями в Дрездене при  Королевском дворе Августа.

По-настоящему талант Растрелли как искусного зодчего  раскрылся в царствование Анны Иоанновны. Первый заказ от всесильного фаворита императрицы Бирона Растрелли получил  весной 1732 года: построить на пустыре  между Невским и Большой Морской  вместительный и удобный манеж. С этим заданием он успешно справляется. Осенью 1734 года Бирон вновь призывает  к себе архитектора для того, чтобы  поручить ему возвести замок в  Курляндии в Руентале. День закладки дворца — 24 мая 1736 года — стал праздником для архитектора. 
Знакомство с чертежами, по которым велось строительство дворца, не обнаруживает прямого заимствования молодым Растрелли приемов и методов архитекторов более старшего поколения. В этом особенность таланта Растрелли, который, воспринимая своим пылким воображением чужие открытия, создавал свое творение, ни на что не похожее и неповторимое.

В конце февраля 1741 года Растрелли подготовил проект нового Летнего дворца, а в июне того же года в торжественной обстановке состоялась его закладка. 
В ноябре 1741 года произошел очередной дворцовый переворот, который привел на царский трон дочь Петра I Елизавету Петровну. Новое царствование для Растрелли поначалу не предвещало ничего хорошего. В первые два месяца о нем никто не вспоминал. Затем от него потребовали объяснений, почему он числится обер-архитектором. В добавление ко всем неприятностям последовал устный указ: никаких заказов итальянцу не давать. Всеми архитектурными делами теперь стал заправлять Земцов, хорошо знавший Растрелли и пытавшийся всячески привлечь его к работе.

В такой неопределенности прошло два года. Поскольку Елизавета  Петровна жаждала иметь собственные  роскошные дворцы, она вынуждена была обратиться к Растрелли. Весной 1744 года она поручает ему довести до конца сооружение и внутреннюю отделку Летнего дворца, а через несколько месяцев — продолжить строительство Аничкова дворца, начатого ещё Земцовым. Кроме того, императрица прибавляет к его жалованью ещё триста рублей, и теперь оно составляет полторы тысячи рублей. 
Так Елизавета Петровна оценила заслуги зодчего за создание Летнего дворца — первого собственного дома императрицы, выстроенного специально для нее. К сожалению, этот Летний дворец простоял лишь до 1797 года, когда Павел I повелел на месте Летнего дворца возвести для себя Михайловский замок. 
Растрелли был очень требователен к себе в работе и того же требовал от своих помощников. Особой жалости к людям у Растрелли, видимо, не было. Условия жизни и семейные обстоятельства подручных мало волновали обер-архитектора. Единственный критерий — быстрота, четкость и качество исполнения порученного дела. С честолюбивым, эгоистичным и вспыльчивым обер-архитектором, вероятно, было не так легко и просто работать. 

2.Строительство Смольного монастыря. 

Вот, например, перечень работ Растрелли за 1748 год —  проект и чертежи убранства помещений  Петергофского дворца, разработка проекта Смольного монастыря, строительство дворца в подмосковном селе Перово, проект сооружения Андреевского собора в Киеве, завершение строительства Аничкова дворца, проект убранства его покоев, мебели, проект иконостаса Преображенского собора в Петербурге, украшения для банкетных столов праздничных императорских обедов, строительство большого дворца для гофмаршала Шепелева. 
Иногда такая загруженность работой приводила Растрелли к некоторым просчетам. В частности, известны неудачные решения Растрелли при строительстве киевского храма в честь Андрея Первозванного (1744–1752). Исследователи считают, что Андреевская церковь Растрелли — это поиск решения, идея будущего собора, воплощенная затем в Смольном монастыре.

В 1749 году Елизавета  Петровна издает указ о строительстве Смольного монастыря в Петербурге и поручает его Растрелли. Наиболее значительной частью ансамбля Смольного монастыря является собор. Растрелли осуществил план собора в виде квадрата с выступами на двух противоположных сторонах — восточной (алтарь) и западной (главный вход). Внутреннее пространство собора расчленено очень четко, оно легко обозримо, в нем нет никаких неожиданных иллюзорно-пространственных эффектов, к которым так любили прибегать архитекторы итальянских храмовых зданий эпохи барокко. Можно утверждать в этом смысле, что план Смольного собора несет на себе печать реалистического мышления его автора, тяготевшего к ясным и четким построениям, всегда чуждавшегося приемов иллюзии, пространственного «обмана» зрителя. Однако движение, наполняющее композицию Растрелли, существенно отличается от пресловутой «динамичности» храмовых зданий итальянского барокко.

Растрелли не пришлось закончить здание собора: в 1757 году строительство (начатое в 1748 году) приостановилось  в связи с Семилетней войной. Несмотря на незавершенность строительства, Смольный монастырь не только по замыслу, но и по исполнению остается одним  из самых значительных и цельных  произведений Растрелли, одним из замечательных  архитектурных ансамблей XVIII века.

Работая над  сооружением Смольного монастыря в декабре 1745 года, Растрелли получает новое распоряжение императрицы Елизаветы Петровны — начать строительство Верхних палат в Петергофе. 
После поездки в Петергоф и тщательного изучения состояния дворца Растрелли представил царице свой проект, который в марте 1746 года был утвержден. Но сам архитектор был недоволен этим проектом, и через некоторое время он предлагает императрице построить новые каменные флигели с галереями и куполами. После разборки деревянных корпусов дворца стало ясно, что необходима полная перестройка обветшалого дворца. 
Тогда-то и рождается у Растрелли замысел — разобрать флигели и галереи дворца, сооруженного ещё Н. Микетти, сохранить сложившийся петергофский ансамбль, сделать петровский дворец центром нового здания, построить новые галереи с двумя флигелями и возвести два новых корпуса. Окончательный проект Растрелли был утвержден 7 апреля 1747 года. 
Все основные работы по перестройке Большого Петергофского дворца архитектор завершил через три года. Растрелли выполнил также проекты декоративного убранства интерьеров. На это ушло ещё пять лет трудов. 
15 июня 1752 года Елизавета Петровна впервые устроила в обновленном Петергофском дворце прием. Присутствовавшие на нем придворные и приглашенные гости были в восторге от внешнего великолепия и внутреннего убранства дворца.

За сооружение дворца в Петергофе, которым императрица, кстати, была очень довольна, Растрелли  не получил никакой награды. Некоторые  исследователи это объясняют  происками любимца Елизаветы  Петровны Ивана Ивановича Шувалова, первого министра. Он, как известно, был поклонником искусства рококо. Может быть, поэтому свой дворец он поручил строить С. И. Чевакинскому, хотя все дворцы знатным вельможам  строил именно Растрелли. Кроме того, создав в 1757 году Академию художеств, Шувалов  не распорядился принять в её члены  оберархитектора, что, конечно, было несколько  странным.

Но Петергофский дворец служил как бы подготовкой  к гораздо более значительному  и цельному произведению зодчего  — Большому (Екатерининскому) дворцу Царского Села. 
Работы Растрелли в Царском Селе начались в 1748 году. Первоначально они заключались главным образом в переделках старого дворца. С 1752 года Растрелли приступил к новой перестройке всего здания. Екатерининский дворец Царского Села — одна из грандиознейших дворцовых композиции XVIII века. По своим масштабам, цельности пространственного построения, единству фасадных мотивов и отделки интерьера, по необычной насыщенности архитектурных форм пластикой и цветом — это произведение Растрелли представляет собой явление единственное в своем роде. 
В основу общего плана Екатерининского дворца положен тот же тип блока галереи, что и в основу дворца в Петергофе, но здесь этот блок принял размеры гораздо более значительные. Принцип «регулярности», правильности, четкости архитектурной композиции со всей определенностью выразился в строго прямолинейном плане Екатерининского дворца, в его простой и ясной пространственной схеме.

Для Растрелли  весьма характерна композиция дворца в виде единого объема, без резкого  выделения отдельных частей здания и его центральной оси. Ритм фасада определяется не столько объемными  членениями сколько мощным рельефом колонн, чередующихся с оконными проемами. Фасадные стены галерей превращаются в сплошную колоннаду, в которой  громадные окна занимают почти полностью  междуколонные промежутки. В этом сочетании прозрачности с массивностью, в этом совмещении стены, пронизанной  светом, со стеной, выступающей в  виде мощного цоколя и колонн колоссального  ордера — характерная особенность  композиции Екатерининского дворца. 
По своему внутреннему убранству Екатерининский дворец представлял собой, бесспорно, одно из самых замечательных дворцовых зданий мира. 
 

    Аничков дворец. 

         Осенью 1743 года умер Земцов, не успев окончить начатого им весной 1742 года Аничкова дворца, предназначавшегося Елизаветой для Алексея Разумовского. Было выведено уже два этажа, и работы продолжались под присмотром земцовского ученика Дмитриева, а потом под руководством Джузеппе Трезини. Однако вскоре императрица поручила и эту постройку Растрелли, который с 1744 года вел ее до конца уже по своим чертежам. Аничков дворец был окончательно отделан только к весне 1750 году, когда состоялось освящение его церкви. Для отделки дворца императрица Елизавета приказала вывести из Митавского дворца Бирона все ценные вещи. Были даже сняты двери и выломаны различные украшения.

В своем первоначальном виде Аничков дворец не сохранился. Он известен нам лишь по старинным  изображениям. О его пропорциях, плане и растреллиевском виде дает ясное представление чертеж главного фасада, сделанный во второй половине XVIII века. В архитектурном отношении он значительно ниже Летнего дворца. Особенно неприятно в нем отсутствие сильного центра, того решительного удара здания, который так любят большие итальянские мастера. Все три ризалита здесь почти однозначащие и разбивают интерес. Однако грех этот, наверное, надо приписать Земцову, а не Растрелли, которому пришлось считаться с уже почти готовыми стенами. Даже сама декорация стен, поскольку она зависела от кирпичной кладки, принадлежала Земцову. Чтобы помочь делу, Растрелли решил совсем уничтожить этот ничтожный центр, перенеся интерес на боковые павильоны. Он поставил по бокам массивные купола, игривые формы которых должны были скрасить и «развеселить» несколько скучный замысел и то же время совершенно изменить взаимоотношение всех частей первоначальной концепции. Купола Аничкова дворца очень любили изображать художники XVIII века, вписывая их в свои перспективные виды Петербурга. При тогдашних невысоких постройках они виднелись со всех концов города и были так же типичны для своего времени, как Петропавловский и Адмиралтейский шпицы. Гораздо лучше самого Аничкова дворца была колоннада, стоявшая на берегу Фонтанки, на высокой рустованной стенке, поднимавшейся прямо из воды.