Предмет и задачи культурологии

«абстрактную»  концепцию?  Ключ  к  пониманию  этого-  а  может,  и   просто

объяснение  данного  явления  –  дают  Кребер  и  Клакхон:  «Поведение   для

психологии –  материал первостепенной важности,  интересная  лишь  постольку,

поскольку влияет на поведение; и совершенно  естественно,  что  психологи  и

социопсихологи  считают  своим  предметом  исследования  в  первую   очередь

поведения, а  уже потом распространяют свои интересы на культуру».

      Кребер  и Клакхон предложили  простое и тактичное решение:  пусть

психологи имеют  дело с  поведением,  а  антропологи  занимаются  абстакциями

поведения. Эти  абстракции, мол, и являются культурой. С  тех  пор  вопрос  о

том,  следует  ли  рассматривать  культуру  как  поведение   или   как   его

абстракцию, стал основополагающим во всех  попытках  выработать  адекватную,

конструктивную, плодотворную и надежную концепцию  культуры.

      Проведя небольшие исследования  американский  культурантрополог   Л.  А.

Уайт сделал вывод, что существуют два различных  научных подхода  к  изучению

предметов и  явлений,  зависящих  от  символической  способности  человека  к

символизации.  Если  мы  их  рассматриваем  во  взаимосвязи   с   организмом

человека, т. е. В  соматическом контексте, то эти  предметы  и  явления  есть

для нас человеческое поведение, а сами мы занимаемся  психологией.  Если  же

мы будем рассматривать  их  во  взаимосвязи  друг  с  другом,  независимо  от

организма человека, т. е. в экстра соматическом контексте, то  эти  предметы

и явления станут для нас культурой – культурными  элементами или  культурными

чертами. Психология  человека  и  культурология  имеют  в  качестве  объекта

исследования  одни и  те  же  феномены:  предметы  и  явления,  зависящие  от

способности человека символизирования  (символаты).  А  отличаются  эти  две

науки  друг  от  друга  различными  контекстами,  в  которых  изучаются  эти

феномены. Таким  образом, пишет  Л.  А.  Уайт,  культура  представляет  собой

класс предметов  явлений, зависящих от способности человека  к  символизации,

который рассматривается  в  экстрасоматическом  контексте.  Это  определение

спасает культурную антропологию от неосязаемых, неуловимых  и  онтологически

не  существующих  абстракций   и   снабжает   ее   реальным,   материальным,

познаваемым предметом  исследования. Ибо  оно  проводит  четкую  грань  между

поведением и  культурой; между наукой о психологии и наукой о культуре. 
 
 

4. Исторические  этапы культурологии

      Среди  множества  классов   предметов   и   явлений,   рассматриваемых

современной  наукой,  есть  одни,  для  которого  нет  названия.  Это  класс

феноменов,  связанных  с  присущей   исключительно   человеку   способностью

придавать  символическое  значение   мыслям,   действиям  и   предметам   и

воспринимать  символы. К этому классу относятся  идеи,  верования,  отношения,

чувства,   действия,   модели   поведения,   обычаи,   законы,    институты,

произведения  и формы искусства, язык, инструменты, орудия  труда,  механизмы

утварь, орнаменты, фетиши, заговоры и т. д.

      Так повелось, что эти предметы  и явления,  связанные  со  способностью

человека  к  символизированию,  ученые  рассматривали   в   двух   различных

контекстах, которые  можно обозначить как соматический и  экстрасоматический.

В первом случае для исследования важна взаимосвязь  между этими предметами  и

явлениями и  организмом  человека.  Рассмотренные  в  соматическом  контексте

предметы  и  явления,  связанные  с  символической  способностью   человека,

называются  поведением   человека;   точнее,   поведением   являются   идеи,

отношения,  действия:  топоры  и  керамика  непосредственно  не  могут  быть

названы поведением, но они созданы  трудом  человека,  т.  е.  они  являются

овеществлены   поведением   человека.   В    экстрасоматическом    контексте

взаимосвязь  этих  предметов  и  явлений  друг  с  другом  важнее,  чем   их

взаимосвязь с  организмом человека. И в  данном  случае  названием  им  будет

культура.

      Слово  «культура»  является  одним   из   наиболее   употребляемых   в

современном языке. Но это говорит скорее о  многозначности  и  осмысленности

явления.  Разнообразие   обыденного   словоупотребления   перекликается   со

множественностью  научных определений. Такая неоднозначность  говорит  прежде

всего о многообразии  самого  феномена  культуры.  Мы  привыкли  говорить  о

материальной  и духовной культуре и  прекрасно  понимаем,  что  речь  идет  о

музыке,  театре,  религии  в  одном  и   о   земледелии   и   садоводчестве,

компьютерном  обеспечении  производства,  в другом.  Но  классифицируя,   в

соответствии  со сложившимся словоупотреблением, различные области  культуры,

мы редко задумываемся над тем обстоятельством, что  культура- это  не  только

различные области  действительности, но и сама  действительность  человека  в

этих областях. Все, чем мы пользуемся в области  культуры  (в  том  числе  и

само понимание  культуры), было когда- то открыто,  осмысленно  и  введено  в

человеческую   повседневность.   Другое   дело,   что   существуют    разные

национальные  и  исторические  традиции,  которые  причудливо  переплелись  в

современном облике культуры,  определяя  содержание  наших  представлений  о

культуре, а  также,  будучи  переосмысленными  в  научных  исследованиях,  и

содержание научных  теорий.

      Очевидно, что культурология как  наука 20 века не просто сводит  воедино

существующее  многообразие  представлений  о   культуре   и   классифицирует

бесчисленные  дефинции   своего   главного   понятия,   она   опирается   на

определенную  традицию. Для европейской культурологии  основные  исторические

этапы этой традиции (исторического развития представлений  о  культуре  и  ее

понимания) составляют античность, средние века, новое время.

      В  понятии  «культура»,  восходящем  к  римской   античности,   обычно

подчеркивается  фиксируемое им  отличие  «человеческой  жизнедеятельности  от

биологических форм жизни». И действительно, первое  значение  этого  термина

это возделывание, обработка, уход. Наиболее же привычное  для  нас  значение

«культуры» как  воспитания и образования в этом контексте воспринимается  как

нечто дополняющее, а иногда  и  исправляющее  человеческую  природу  и  даже

противостоящее  ей. Культурный человек всем обязан образованию и воспитанию,

и это и составляет содержание культуры всех народов, сохраняющих  культурную

преемственность   и   традиции   как   форму    коллективного    опыта    во

взаимоотношениях  с природой.

      Однако в этом случае контекст понятия «культура» невольно  искажается.

Не принимается  в расчет еще одно важное  обстоятельство:  «культура»  -  это

поклонение, почет, культ. И прежде  всего  религиозный  культ.  В  древности

человек постоянно  находился в окружении богов: он встречался с ними в  поле,

роще, но боги  жили  и  в  доме  человека,  они  жили  в  городе,  оберегали

городские законы и  безопасность  граждан.  В  таком  городе  культура  была

одновременно  «воспитанием», «возделыванием» и  «культом». И  этим  сочетанием

характеризуется процесс подготовки граждан в античном  полисе,  формирование

зрелого мужа из несмышленого ребенка, что  и  обозначили  греки  при  помощи

понятия «пайдейя» (pais- ребенок).

      Греческий термин «пайдейя» обозначает  как непосредственно  воспитание,

обучение  так  и  в  более  широком  смысле:  образование;   образованность;

просвещение;  культуру.  Основные  ценности  греческой  пайдейи  выходят  за

пределы собственно педагогической сферы и формируются  как нормы и образцы  в

контексте культуры.

      Но уже в эпоху эллинизма, с потерей античным  полисом своей прежней

самостоятельности  разрушаются  идеалы  греческой  «пайдейи».   Превратилась

связь времен, общество перестало нуждаться в  гражданах.  Сомнения  во  всех

ценностях, крайний  скепсис, цинизм, с одной стороны, и догматическая вера  в

судьбу и предопределение, с другой,  характеризуют  растерянность  античного

человека перед  лицом социальных катаклизмов. Как  всегда  в  таких  условиях

страдает культура. Падает престиж образованности и  познания. Ядро  греческой

образованности  оказывается невостребованным.

      Средневековая культура  –   культура  христианская,  отрицая   языческое

отношение к  миру, тем  не  менее,  сохранила  основные  достижения  античной

культуры. Если в основе античного понимания культуры  лежало  признание  без

личностного абсолюта, то средневековая культура осознает себя  в  постоянном

стремлении к  самоусовершенствованию и избавлению от греховности.

      Единый и вездесущий бог как  сверхъестественная личность создает мир  и

от мира не зависит, мир и человек имеют свои основания  в боге.  Божественная

символика, разлитая в мире,  заставляла  человека  вчитываться  в  «письмена

бога». «Природа виделась огромным хранилищем  символов.  Элементы  различных

природных классов- деревья в лесу  символов.  Минералы,  растения,  животные

все символично, и  традиция  довольствовалась  тем,  что  некоторым  из  них

давала преимущество перед другими» (Жак Ле Гофф).

      Здесь  обнаруживаются  радикальные   изменения  в  понимании   культуры,

отличающие одну эпоху от другой. Античное понимание  культуры, основанное  на

признании рационального  поиска как пути к добродетели (совершенству в какой-

 либо области,  в том числе и этической), оказалось   совершенно  беспомощным,

как только окружающий мир, природа потеряли свою  суверенность,  так  только

человек увидел, что кроме вещественно телесного  мира,  его  земной  родины,

есть  родина  небесная,  духовный  мир,  где  человек   обретает   подлинное