Игровой элемент современной  культуры

    На  первый взгляд кажется, что утрату игровых  форм в общественной жизни компенсирует спорт. Но Й. Хейзинга утверждает, что  из игрового содержания спорт растерял самое лучшее. Игра, по его мнению, обрела серьезность, игровое настроение из неё улетучилось, так как спортивные состязания уже не связаны с чем-то священным, в них древний игровой  фактор уже успел отмереть. И причинами  этого явления являются “техничность, организованность, материальная оснащенность и научное осмысление, что в  коллективном и публичном занятии  ею возникает угроза потери самого духа игры”.

    Й. Хейзинга доказывает, что в современной  культуре существует две тенденции: с одной стороны, в случае спорта - это игра, все более жесткая  в своей серьезности, но при этом считающаяся игрой; в другом случае - серьезное занятие, вырождающееся  в игру, но продолжающееся считаться  серьезным.

    Исследователь отмечает, что современная наука  придерживаясь строгих требований точности и любви к истине, относительно мало доступна для игрового подхода  и обнаруживает меньше игровых черт, чем в ранние годы её возникновения  или в период её оживления, в период Ренессанса до XVIII века.

    Современное общество вынуждает все более  расширять спектр социальных ролей, которые призван играть человек. Однако он не может выполнять все  возложенные на него функции разом, поэтому игра все больше приобретает  формы лицемерия.

ВЫВОД

  Игровая концепция культуры, сформулированная Й. Хейзинга, рассматривает игру как  первооснову культуры, культура возникает  в форме игры. Культура возникает  и развертывается в игре, носит  игровой характер. Это является исходной предпосылкой названной концепции.

   Игра, с точки зрения Й. Хейзинги, это всеобъемлющий способ человеческой  деятельности, универсальная категория человеческого существования.

  Игра - это не манера жить, а структурная  основа человеческих действий. А для  того, чтобы игровое содержание культуры было культуросозидающим, оно должно оставаться чистым. Цель игры - в ней  самой. Игра сама по себе, в самом  начале, лежит вне сферы нравственных норм. Она не может быть не дурной не хорошей. Нравственный, так же как  и безнравственный, поступок совершается по тем или иным правилам той или иной игры. В сущности, игра несовместима с насилием. Именно нравственные поступки свидетельствуют о должном соблюдении “правил игры”. Ведь нравственность есть не что иное, как укорененная в прошлом традиция. Безнравственность, с данной точки зрения, это намеренно избранное положение “вне игры”, то есть нечто абсурдное по определению. В этом случае, серьезное не является антонимом игры, ее противоположность — бескультурье и варварство.

    Таким образом, подлинная культура не может  существовать без игрового содержания, так как культура предполагает определенное самоограничение, определенную способность  не воспринимать свои собственные устремления, как нечто предельное и наивысшее, но видеть себя отгороженной некоторыми добровольно приятыми границами.

    Й. Хейзинга подчеркивает, что культура все еще хочет, чтобы её “играли” - по взаимному соглашению относительно определенных правил.