Феномен юродства

Введение

    Феномен юродства считается самобытным явлением русской жизни и сознания. Оно сыграло огромную роль в истории России и сформировало определённые черты российской ментальности.

    Несмотря на обилие информации по данному вопросу, по-прежнему сложно понять суть феномена юродства, сам смысл и значение которого изменились с началом Нового времени. До XVII века юродство рассматривалось как сложный религиозный подвиг, в Новое время слово «юродивый» в речевой практике ассоциировалось с ругательством. В послереволюционное время юродство воспринималось как элемент пропаганды православия, позднее – в 1970-80-х годах началась новая волна изучения юродства уже как культурного феномена, являвшегося частью смеховой культуры. В 90-х гг. XX в. понятийный аппарат расширился, принимались попытки анализа юродства с различных сторон, основополагающим мнением становится восприятие юродства как религиозного подвига и неотъемлемой части народной культуры. 

    В последнее время эта тема наиболее актуальна, так как в советское  время русская духовность и религиозность были почти уничтожены, сейчас предпринимаются попытки воскресить эти черты характера , тем самым сохранить национальную самобытность.

    Основной  целью данной работы является исследование  малоизвестных сторон юродства, а также причин особенно сильного распространения этого явления именно на Руси. Как отмечают исследователи, феноменальное по величине число юродивых на Руси (по сравнению с другими христианскими странами) ясно показывает, что этот вид подвижничества именно здесь нашел благодатную почву.

    Данная  цель диктует необходимость выполнения следующих задач :

    - дать необходимые сведения о сущности юродства

    - проследить за историей этого феномена

    - рассмотреть русских юродивых, прославленных церковью

    - установить причины распространения юродства на Руси

    - рассказать о кризисе юродства

    - раскрыть значение юродства для русской культуры

    - и в заключении подвести итог данной работы                  

    Анализ концепта «Юродство»

    Юродство — один из подвигов христианского благочестия, особый, парадоксальный вид духовного подвижничества, заключающийся в отречении от ума и добродетели (при полном внутреннем самосознании и душевной нравственной чистоте и целомудрии) и в добровольном принятии на себя образа безумного и нравственно падшего (безнравственного) человека. Согласно Г. П. Федотову¹, нравственный смысл Юродства во многом определяется тремя характерными чертами, присущими данному подвигу: а) аскетическим попранием тщеславия, принимающим форму притворного безумия или безнравственности с целью «поношения от людей»; б) выявлением противоречия между Христовой правдой и моральным законом с целью «посмеяния миру»; в) служением миру своеобразной проповедью, совершаемой не словом и не делом, а силой Духа, духовной властью личности юродивого, наделенного даром пророчества. По наблюдению Федотова, между первой и третьей чертой Юродства существует жизненное противоречие: аскетическое попрание собственного тщеславия покупается ценою введения ближнего в соблазн и грех осуждения, а то и жестокости.

    Юродивые на Руси — аскеты, обладающие, по мнению верующих, даром прорицания. Юродивые— особая разновидность святых на Руси, избравших весьма специфический путь служения церкви — самоуничижение и прорицание. Подвиг юродства — один из тяжелейших подвигов, который принимали на себя во имя Христа отдельные лица ради спасения своей души и служения ближним с целью их нравственного пробуждения. Выражение «юродивый Христа ради» впервые применил к себе апостол Павел, говоря: «Мы безумны Христа ради»².

    Но  при изучении такого явления как  «Юродство Христа ради» возникает  вопрос о лжеюродстве. Ведь кроме  настоящих Юродивых  на Руси многие выдавали себя за безумцев. Юродство Христа ради, также как и воообще всякое истинное подвижничество часто вызывает внешнее ему подражание по очень простой причине: истинного подвижника как некий ореол окружает слава Божия (отсюда и нимбы на иконах святых) и слава людская , и сколько он не бегает от славы человеческой, она всегда бежит за ним . Из-за этого и юродивых Христа ради, несмотря на их усердное старание скрыть свой подвиг, почитал и любил мир (Василий Блаженный был почитаем царем Иваном Грозным, как и Николай Салос; Исидора Ростовского, Прокопия Устюжского, Иоанна Московского хоронят чуть ли не всем городом). Нужно отметить, что в русском обществе вообще царило особое благоговение к юродивым. Все это неизбежно вызывало многочисленные подражания блаженным. Патриарх Иосаф I (1634-1640) описывает их поведение так: «... инии ходят в образе пустынническом и во одеждах черных и в веригах, растрепав власы; а инии во время святаго пения в Церквах ползают, писк творяще, и велик соблазн полагают в простых человецех»³ . Спустя десять лет, Патриарх запретил пускать в церкви юродивых, «понеже от их крику и писку... божественного пения не слыхать... и бывают у них меж себя брани до крови и лая смрадная» .

    Таким образом, можно выделить общие черты, присущие лжеюродивым. Это, в первую очередь, обязательное наличие всех внешних атрибутов «блаженного»; при желании выделиться внешний  облик принимает самые уродливые  формы: сбившиеся в колтун волосы, неимоверное количество крестов  на шее, еще можно и вериги привесить  и т.п. Их поведение также строится на потребности произвести на публику  впечатление: мы видели глазами патр. Иосафа, как лжеюродивые в церквях  кричат, пищат, ползают, дерутся... Они  также имеют обыкновение говорить загадочные малопонятные фразы, которым  придают многозначительность пророчества. Все их действия направлены на то, чтобы  произвести эффект святого, ни о каком  внутреннем, скрытом подвиге здесь и речи идти не может. Святые юродивые юродствуют, чтобы скрыть свой подвиг; лжеюродивые юродствуют, чтобы казаться святыми. Для тех и других мир — это сцена, но если мы заглянем за кулисы, т.е. если посмотрим на них, когда они одни и не предполагают наличия посторонних глаз, то в первом случае мы увидим святых подвижников, а во втором — проходимцев и грешников .  
Но и на самой «сцене» действия блаженных и лжеюродивых при внешнем подобии различны: все поступки юродивых Христа ради оказываются внутренне глубоко поучительными (лишь только кто имеет разум понять их иносказания); поступки же лжеюродивых пусты, поскольку последние, подражая блаженным, воспроизводят лишь внешнюю сторону их поведения, не имея ни призвания, ни святости, чтобы истинно юродствовать Христа ради; и они в действительности просто безумствуют. «Истинных блаженных и Христа ради юродивых бывает мало; большинство их бродящие по России, взявшие самопроизвольно  на себя этот великий и тяжелый подвиг, порочные люди, руководимые врагом человечества. Но истинные блаженные узнаются по необъяснимой чистоте и святости взора, проникающего в сердце человека, по образу их жизни и в особенности по неподражаемой речи, которая у всех одна»⁴.  
Из всей массы юродствующих (как в прошлом, так и в настоящем) святые подвижники составляют единицы, остальные — безумствующие проходимцы.  
Юродивые по большей части были мирянами, но мы можем назвать и несколько Юродивых— монахов. Среди них святая Исидора, первая по времени юродивая (умерла в 365), инокиня Тавенского монастыря; святой Симеон, преподобный Фома.

    Православная  церковь держится того мнения, что  юродивый добровольно принимает на себя личину безумия, дабы скрыть от мира свое совершенство и таким способом избежать суетной мирской славы. Юродивый умаляет себя внешне, для того чтобы вырасти внутренне. Для одних дорогой к духовному прозрению становится монашество, т. е. уход от мира, обет нестяжания (добровольной нищеты), целомудрие и послушание, для других — юродство, т. е. нахождение в самой гуще общества, добровольная нищета, видимость безумия, осуждение людских пороков, обличение власть имущих, снесение ругательств и издевательства. Среди опытных монахов распространены дальнейшие аскетические подвиги: затвор, странничество, столпничество, пустынножительство. Однако юродство считается еще более трудным подвигом, ибо на пути борьбы с грехом одной из самых главных задач становится борьба со своей гордыней, ибо Господь противится гордым. Монаху очень непросто избавиться от личной гордыни, поскольку этот статус окружен почетом и уважением. Некоторые монахи, не удовлетворившись тяжестью претерпеваемого ими затворнического подвига, берут на себя еще более тяжелые обязательства и уходят в Юродство.

    Разноречивое  отношение к Юродивым в народе нашло отражение в Толковом словаре  В.Даля: Юродивый— безумный, божевольный, дурачок, отроду сумасшедший; народ считает Юродивых божьими людьми, находя в бессознательных поступках глубокий смысл. Юродство означает не только святость, но и безумие; юродствовать, значит напускать на себя дурь, прикидываться дурачком.

      Как объяснял преподобный Серафим  Саровский, подвиг юродства требует  особого мужества и силы духа, и никто без нарочитого божьего призвания не должен брать его на себя — иначе можно «сорваться» и стать лжеюродивым. Как считает Н.В. Назаров⁵, разница между сумасшедшим и Юродивым, предположительно, в том, что Юродивый, внешне поступая как безумный, осознавал мотивацию своих странных поступков и действовал, при всей кажущейся хаотичности, целенаправленно. Юродство — это такой подвиг и такая жертва, перед которыми в изумлении останавливается человеческая мысль. Это — предел святости, доступной человеческим силам, предел достижений. Юродивые большей частью вращались в самых порочных кругах общества с целью исправить этих людей и спасти их, и многих из таких отверженных обращали на путь добра. Юродство во Христе надевает на себя маску безумия, навлекает на себя гонения и преследования, подвергает себя всевозможным истязаниям и нравственным пыткам. За свою смелость в критике царей и вельмож, особый образ жизни, умение прорицать Юродивые очень почитались народом, их ставили не ниже святых, а некоторые были канонизированы православной церковью.

    Все сказанное позволяет сделать вывод, что феномен юродства является одним из ключевых концептов («основных ячеек культуры в ментальном мире человека»⁶) русской культуры. Динамика социокультурных изменений превращает юродство из религиозного и социального явления в явление, определяющее национальное своеобразие русской культуры в целом. Слова, связанные с концептом юродство утрачивают определенность, что связано с исчезновением из реальной жизни фигуры юродивого Христа ради, и приобретают широкий набор признаковых (оценочных) значений. Концепт юродство на современном этапе развития культуры утрачивает единство образа и понятийную определённость. В этом качестве он дает начало новому витку словесных смыслов.  Бесспорной остается значимость юродства для русского человека, которая связывает современные смыслы с первоначальным феноменом. Это свидетельствует о приближении концепта юродство к  символу русской культуры. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    История юродства                                                                                      

    Юродство  Христа ради, как особый вид подвижничества, возникло в середине 4-го века в Египте, одновременно с монашеством. Юродство можно рассматривать с двух сторон. С объективной стороны - это Божие  призвание. Юродивые несут особую миссию среди грешного мира. С субъективной стороны - это очень трудный подвиг: «узкий путь», на который человек становится для достижения большого духовного совершенства.

    Описание  первой по времени юродивой – святой Исидоры, умершей около 365 г., сделал святой Ефрем Сирин. Святая Исидора, подвизавшаяся в Тавенском женском  монастыре Мен или Мин, была, не в пример русским юродивым, тиха и благонравна. Юродивой же была прозвана за то, что одежду носила старую, волосы повязывала тряпицей, питалась очень  скудно. Эта женщина, в отличие  от своих русских «последователей» не делала никаких предсказаний, не обличала властные структуры, не носила вериг – всё это являлось в основном принадлежностью юродивых на Руси, являясь как бы чисто принадлежностью русских юродивых.

    Таким образом, юродство изначально не было русским явлением. Первоначально  оно получило некоторое распространено в Византии, так широко известны преподобный Серапион Синдонит, преподобный Виссарион Чудотворец, преподобный Фома, святой Симеон Эмесский, святой Андрей Царьградский (последние двое были особенно известны на Руси, благодаря переводным житиям). При этом наиболее явное отличие юродивых Византии от их последователей на Руси заключается в том, что подавляющая масса византийских юродивых была чернецами, на Руси же юродивых-монахов было очень немного. Однако к XIV в. юродство в Византии постепенно сходит на нет, во всяком случае, исчезают упоминания о них, последним известным сейчас византийским юродивым был Максим Кавсокаливат, умерший в 1367 г.

    С этого времени юродство становится специфически русским явлением (при  чём характерно, что на Украине  и в Белоруссии этот подвиг христианского  благочестия не получил распространения, и материалов о существовании  там юродивых нет). Однако появилось оно на Руси намного раньше XIV в. Первым русским юродивым, о котором нам сейчас известно, является киево-печерский монах Исаакий, скончавшийся в 1090 г.

    Прп. Исаакий был родом из торопецких купцов. В Печерский монастырь он поступил при прп. Антонии. Под власяницу свою он надел сырую кожу только что убитого козла, так что она высохла на нем. Потом, вопреки своему наставнику прп. Антонию, он затворился в пещеру размером в 4 локтя, спал мало, и то сидя, а питался лишь просфорой и водой. Подавал их ему через малое оконце сам прп. Антоний, который не переставал следить за ним.  
Здесь Исаакий подвергся страшному искушению. Однажды пещера его осветилась и наполнилась бесами в виде лучезарных ангелов, и неопытный затворник, приняв одного из них за Христа, поклонился ему. Тогда бесы схватили его, заставили его плясать с ними и к утру исчезли, оставив без памяти, едва живым. Наутро пришел прп. Антоний; не получая ответа, он велел раскопать пещеру и перенести Исаакия в монастырь. Три года проболел прп. Исаакий: сначала лежал он без движения, лишенный языка, не мог ни есть, ни пить. Прпп. Антоний и Феодосий ухаживали за ним, как за малым ребенком. На третий год он стал понемногу ходить и говорить. В церковь его сначала приводили, потом он стал ходить сам. Придя в себя, он понял свою ошибку и ради смирения и научения обрек себя на служение братии в поварне, стал носить самую худую власяницу и столь рваную обувь, что ноги его примерзали в церкви к полу.  
Раз один из братии сказал ему: «Исаакий, пойди поймай ворона!» и преподобный принес ему ворона. С тех пор братия стали его почитать. Тогда преподобный стал юродствовать. Он собирал к себе малых детей и надевал на них монашескую одежду. За это игумен, прп. Никон, наказывал его, а родители детей даже били. Раз он стал ногами на раскаленную печь, чтобы закрыть трещины, через которые прорывался огонь, и огонь нимало не повредил ему. Жил он в пещере прп. Антония. Бесы кричали ему: «Ты наш, потому что поклонялся нашему князю!» Он же отвечал им: «Я боюсь его как „князя мух» (перевод имени Вельзевул); я не знал коварства вашего, но ныне силою Господа моего и молитвами преподобных Антония и Феодосия я одержал победу над вами». Они старались устрашить его числом своим, делали вид, что засыпают пещеру, являлись к нему ночью в виде гадов, но, ничего не успев, кричали: «Ты победил нас!» Он же отвечал им: «Некогда вы победили меня, явившись в виде, которого вы недостойны, теперь же являетесь в виде скотов, так как таковы вы сами!» Через 3 года они оставили его. Он же усилил свои подвиги и среди них занемог. Перенесенный братией в монастырь, он через 8 дней скончался.