Общая характеристика футурологии. Основные модели будущего

Общая характеристика футурологии. Основные модели будущего. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Волгоград 2010 

Мир изменяется. Новые технологии меняют нашу жизнь, наши убеждения и ценности.  

Избежать  изменений невозможно, но можно постараться  сделать их изменениями к лучшему. Изучая будущее, мы можем лучше подготовиться к нему, принимая правильные решения сегодня и осознавая их последствия.  
 

История футурологии 

Человека  всегда интересовало будущее, и это  закономерно, ибо каждому из нас  хочется знать: что нас ждет впереди, через годы и десятилетия, как в завтрашнем дне будем жить мы, наши дети, внуки и правнуки, сохранит ли человечество свои громадные социальные, культурные и научно-технические завоевания, будет ли эта жизнь прекрасной и мирной, с какими новыми проблемами и заботами встретятся они?  

С давних лет услуги всевозможных предсказателей и медиумов пользовались стабильным спросом. Но прогнозы, предоставленные  подобными личностями, оказывались  зачастую настолько туманными, что  совершенно не удовлетворяли интересующихся.  

Кто-то из великих уподобил историю канату, сотканному из тысячи нитей, отдельные  нити длиной в столетие, тысячелетие, а большая часть их является лишь короткими отрезками в пряже  времени. Задача всяческого исторического  исследования - распутать эту ткань. Исходя из этой метафоры, можно смело утверждать, что задача всяческого футурологического исследования состоит в том, чтобы из нитей прошлого и настоящего создать крепкий материал будущего.

Человечество  никогда не испытывало недостатка в предсказателях грядущего. Даже незавидная судьба Кассандры не отпугнула многочисленных гадалок, астрологов и пророков от своего ремесла. Традиция, заложенная древнегреческими оракулами, нашла свое продолжение и в наше время. За последние шестьдесят лет суждения и мнения о будущем приобрели вполне респектабельную наукообразную форму футурологии.

Формально датой рождения футурологии можно  считать 1943 год, когда немецкий социолог О. Флехтхейм предложил использовать это понятие в качестве названия "философии будущего". Идея его нашла широкий отклик в научной среде. Во второй половине ХХ столетия "наука о будущем" стала очень бурно развиваться.

В чем  причина такого прогресса новой  области знания? Ведь и до этого  мыслители были щедры на прогнозы о перспективах человечества. Но только теперь они обрели объект, прогнозирование состояний которого, позволяло делать выводы о будущем человечества. Таким объектом стала наука и порожденная ею техника. Эта пара стала основным фактором преобразования не только природы, но и общества. Идейной базой технологически детерминированной футурологии стали работы американских социологов У. Ростоу и Д. Белла. Первый заложил основы современной теории индустриального общества, а второй вывел из нее теорию постиндустриального или информационного общества.

Вкратце суть данных концепций выглядит следующим  образом. По мнению У. Ростоу индустриальное общество приходит на смену традиционному, "основанному на доньютоновской науке и технике и на доньютоновском отношении к миру". Вследствие "регулярного и систематического использования возможностей, порождаемых современной наукой и техникой", аграрное производство традиционных обществ было заменено индустриальным. В свою очередь на смену индустриальному приходит постиндустриальное общество. С точки зрения Д. Белла, эта метаморфоза обусловлена качественно новой ролью науки и техники. Американский ученый полагает, что главенствующую роль в новом укладе будет играть не индустриальное производство, а информация.

Экономико-техницистское  мышление, наука и техника стали определяющими факторами исторического процесса. Другим не менее важным фактором стали экологические последствия развития техногенной цивилизации. Этот аспект получил широкое освещение в деятельности Римского клуба. Таким образом, тенденции развития НТР и ее последствия являются в технологически детерминированной футурологии главным предметом прогностического процесса.

Задолго до 1943 года уже существовали теории, выводящие будущую картину мира исходя из развития научно-технической сферы. Со времен Ф. Бэкона человек хотел с помощью техники покорить природу, надеялся достичь царства свободы. Тем не менее, своего наибольшего могущества техника достигла к середине ХХ столетия. Успехи естественных наук и порожденных ею технологий были особенно очевидны на фоне кризиса гуманитарного знания и в частности философии.

Несмотря  на это нужно признать, что технологически детерминированная футурология  имеет глубокие корни в философии  истории. Ведь футурология - это та же самая история. Только история не прошлого, а предполагаемого будущего. Как и всякое историческое знание, она имеет собственное направление движения. В философии истории можно выделить два таких направления - линейное и цикличное. Фома Аквинский сравнивал первое направление с летящей стрелой, а второе с собакой, пытающейся схватить себя за хвост и от того кружащейся на месте. Исходя из этих идей, современная футурология выстраивает представления о будущем.

Линейная  история представляет собой непрерывный  и необратимый процесс движения времени вперед. Данный тип восприятия истории родился в лоне западной цивилизации. В основе такого подхода лежит идея прогресса. При этом сама цель, конечная точка прогресса, не так уж важна: главное - "сам процесс". Впервые теория линейного прогресса достаточно отчетливо была сформулирована в эпоху Просвещения - и с тех пор прочно осела в умах западных мыслителей, в том числе и в умах футурологов.

Необходимо  заметить, что прогнозирование будущего в русле данной традиции доминирует и по сей день. Понимание линейного прогресса в качестве столбовой дороги для всего человечества заложено в основание идеологии глобализации. Одним из адептов этого направления является А. Тоффлер. Американский ученый, разделяющий опасения по поводу разрушительного воздействия техногенной цивилизации, тем не менее, смотрит в будущее с оптимизмом. Выход из создавшегося положения автор "Футурошока" видит в развитии (прогрессе) все той же технологии. На основе новой, в данном случае информационной, технологии мир (с точки зрения Тоффлера) сможет продолжить путь своего бесконечного совершенствования.

Надо  сказать, что Тоффлер отнюдь не одинок в своих прогнозах. Довольно внушительное, как по количеству, так и по именам, направление рисует будущее в  розовых тонах. При этом каждый пытается придумать собственную технологию прогресса человечества. Так, например, Г. Кан призывает не обращать особого внимания на проблемы, порождаемые техникой, так как все это издержки роста человечества до уровня "супериндустриальной" цивилизации. В том же духе рассуждает Дж. Гэлбрейт. Благотворное влияние "прогрессирующей" техники он видит в появлении нового поколения менеджеров (техноструктуры), которые в своей деятельности будут ориентироваться не на получение прибыли, а на общественные интересы.

По иному выглядят горизонты грядущего в прогнозах футурологии, рассматривающей будущее в парадигме цикличной философии истории. Подобное понимание исторического процесса было характерно для Востока и дохристианского Запада. Мифология Древней Греции (по крайней мере, в изложении Гесиода) предусматривает последовательную смену веков - Золотого, Серебряного, Бронзового и Железного. В конце каждого такого цикла человечество ожидал конец света и последующее возрождение.

История, рассматриваемая в подобной перспективе, не имеет развития. Она изначально ограничена рамками чередующихся циклов. Циклический сценарий истории был типичен для традиционных обществ Востока. Там возникали огромные, могущественные империи, которые, достигнув максимальных границ развития, разрушались. На их место приходили новые образования, которые, дойдя до тех же границ развития, канули в небытие.

В рамках подобных представлений часть футурологов  строит прогнозы будущего. Основанием для их позиции служит доклад Римского клуба "Пределы роста" в котором современная экономика, порожденная наукой и техникой, рассматривается как главная угроза человечеству. Основная опасность исходит от безудержной экспансии потребительского общества, уничтожающего экологию планеты. В качестве средства для предотвращения будущих катастроф выдвигается теория "нулевого прироста." То есть человечеству предлагается самоограничить потребности. Иными словами лимитировать свое развитие.

Естественно, что осуществить подобное в границах существующей системы нереально  в виду слишком большого числа субъектов, заинтересованных в дальнейшем росте экономики. Заставить человечество вернуться вновь к своим истокам берет на себя экофашизм. Это движение ставит своей целью с помощью диктатуры ввести железные рамки, лимитирующее дальнейшее развитие техногенной цивилизации.

Автор термина "футурология" - Флехтхейм - предложил свой вариант выхода из кризиса, основанный на циклическом  понимании истории. По мнению немецкого  ученого необходимо отказаться от концепции  линейной истории. Своим идейным предшественником Флехтхейм называет Шпенглера, который рассматривал историю как совокупность замкнутых в себе культур, проходящих цикл рождения, расцвета и смерти. Флехтхейм видит перспективы футурологии в продолжении изучения "горизонтальных явлений" таких культур. Он отказывается от однобоких прогрессистских концепций исторического развития.

Многие  полагают, что история не терпит сослагательного наклонения. Подобная формулировка предполагает навечно  зафиксированный событийный ряд. На первый взгляд кажется, что, уподобив футурологию истории, истории будущего, мы должны будем отказать ей в праве на существование. Ведь смысл науки о будущем как раз заключен в сослагательности, в вариациях возможного. Однако никакого противоречия нет, если понимать прогноз не в качестве предположения, а в качестве силы, влияющей на становление будущего. Рационально обоснованный анализ грядущего закладывает ориентиры для субъектов исторического процесса. История и футурология смыкаются в знаменитой теореме Томаса - "если человек определяет обстоятельства как действительные, они становятся действительными в своих последствиях".

История современного мира находится под  влиянием футурологии линейного  движения времени. Сохранению этого  положения способствует аналогичная  традиция в философии истории. Данное статус-кво невозможно нарушить, не поколебав прогрессистского толкования развития человечества. Для того чтобы получить качественно большее разнообразие футурологических построений, необходимо выдвинуть альтернативы существующей философии истории. 
 

Научная фантастика 

Одним из видов прогнозов стали утопии («Республика» Платона, «Утопия» Томаса Мора, «Город Солнца» Томазо Кампанеллы). Однако, утопии были, прежде всего, проекциями ценностных ожиданий авторов, а не предсказаниями или исследованиями.  

В XIX и XX веках функции утопистов взяли  на себя футуристы, предложив множество  проектов перестройки общества. Но почти все они остались не реализованными. Причины неудачи футуризма заключались  в предвзятом отношении к какому-то предпочтительному будущему и игнорировании реальности и иных,более вероятных тенденций. Потерпев неудачу в области прогнозирования, футуризм оказал определённое влияние в сфере искусства, прежде всего, в России и Италии.  

Традиционное  общество было ориентировано на прошлое. Идея инволюции заключалась в том, что история человека — это нисхождение с высот Золотого века, а не движение вперёд. Но в середине XIX века стремительное развитие науки, техники и общества вызвало появление представления о прогрессе и рост интереса к будущему. Сформировалась идея об ожидании «встречи с будущим» и представление о будущем как о задаче. Возникшая в это время научная фантастика взяла на себя задачи прогнозирования будущего, что отчётливо видно в романах Жюля Верна.  

Разумеется, не все авторы ставили перед собой цель представить возможное будущее человечества. Но если рассматривать авторов «твёрдой НФ», таких как Жюль Верн, Герберт Уэллс, Олаф Стэплдон, Александр Беляев, Генрих Альтов (Альтшуллер), Станислав Лем и т. д., то количество новых идей и количество сбывшихся предвидений окажутся очень высокими. В 60-е годы Генрих Альтов (создатель ТРИЗ и сам научный фантаст) опубликовал результаты предвидений фантастов: Ж. Верн: 108 прогнозов, из них 10 ошибочных. Г. Уэллс: из 86 прогнозов верными оказались 77. А. Беляев: только 3 ошибки на 50 прогностических фантазий.  

По мнению Альтова, «футурология менее способна к долгосрочному предвидению  будущего, чем научная фантастика. Причина проста — футурологи экстраполируют имеющиеся тенденции и они ошибаются, поскольку тенденции имеют свойство прерываться в результате возникающих качественных скачков. А выходя за пределы ближней экстраполяции, эксперт оказывается в положении фантаста-любителя: научных методов нет, а нетренированная фантазия пасует перед психологическим барьером.”  

Фантасты  же, зная о тенденциях, предвидят  именно качественные скачки в развитии и потому чаще футурологов оказываются  правы. Но просто быть фантастом тоже недостаточно. Прогнозирование —  кропотливая работа отчаянной трудности. Например, после Ж. Верна осталась его картотека — 20 тысяч тетрадок! Немногие современные авторы работают столь же основательно.