Прикладная этика, профессиональная этика

Ф. Ницше [1] восстал против ригоризма Канта, у которого "закон" властвовал и над явлениями внешнего мира, и над человеческой душой. Согласно автору "Генеалогии морали" понятие долга исторически возникло из отношений кредитора и должника. В случае неуплаты долга кредитор получает власть над должником, которая оказывается больше власти простого требования уплаты долга. Моральное превосходство служит своеобразной компенсацией, которую получает кредитор в том случае, если долг ему не возвращается. Прощая долг, проявляя милосердие, кредитор наслаждается унижением должника [9].

 

3.4. Честь

 

Определяя конкретное содержание долга, нужно рассмотреть его  соотношение еще с двумя категориями: честью и достоинством. Моральная  ценность личности, выражаемая в понятии "честь", связана с конкретным общественным положением человека, с  родом его деятельности и выполняемыми им социальными ролями. Содержание понятия "честь" раскрывается в  требованиях к поведению, образу жизни и поступкам человека, которые  предъявляет общественная мораль к человеку как члену определенной группы, как носителю общественных функций. Отсюда совокупность конкретных требований к поведению мужчины, женщины, врача - мужская честь, женская, профессиональная.

Согласно А. Шопенгауэру, честь - это внешняя совесть, а совесть - это внутренняя честь. Честь - это общественное мнение о нашей ценности, наша боязнь перед этим мнением. Так, например понятие служебной или профессиональной чести непосредственно связано с мнением о том, что человек, занимающий какую-либо должность, действительно обладает для этого всеми необходимыми данными и всегда точно выполняет свои служебные обязанности.

Исторически понятие чести  возникло в моральном сознании общества в виде представлений о родовой  и сословной чести, в виде совокупных требований, предписывающих определенный образ жизни, образ действий. Нарушение, отступление от предписываемого  общественной моралью образа жизни  оценивалось резко отрицательно, вызывало чувство стыда и позора и поэтому осмысливалось как  недостойное поведение, особенно ярко сознание чести проявилось в морали феодального общества, которое отличалось жесткой сословной структурой и  подробнейшей регламентацией образа жизни  каждой социальной группы. Достоинство человека в этой морали, в том числе и чувство собственного достоинства, определялось тем, насколько строго человек соблюдал эти сословные нормы морали [11].

 

3.5. Счастье, смысл,  цель

 

Счастье, смысл, цель и идеал  человеческой жизни. Трудно найти другие категории этики, которые с древнейших времен и до наших дней не вызывали бы такой живой интерес. Зачем живет человек? Каково его предназначение в мире? Есть ли какой-то смысл в его жизни, если он конечное существо, т.е. смертен? [5]

Эти и другие подобные вопросы, которые Г. Гейне назвал в свое время проклятыми, не могут не волновать  каждого мыслящего человека, ибо  вопрос о смерти и бессмертии - это  глубоко нравственный вопрос - только человеку свойственно задумываться о конечности своего существования. Именно в такие моменты он с  особой силой ощущает и осознает потребность определить, в чем  же заключается для него смысл  жизни, счастлив ли он. Это момент нравственной самооценки человека.

В истории этики известно множество ответов на вопросы  о смысле жизни человека.

Все их можно разделить  на три основных направления:

1) одни усматривали смысл  жизни в индивидуальном благополучии;

2) другие видели его  в реализации каких-то внеземных  задач; 

3) провозглашали бессмысленность  и абсурдность человеческого  бытия. 

Индивидуалистические концепции  счастья и смысла жизни мы находим  в гедонизме и эвдемонизме. Кроме того, в том или ином варианте понимание счастья как максимума удовольствий встречается в этике утилитаризма.

Второе направление в  понимании смысла жизни ярче всего  проявляется в религиозной этике. Наивысшей ценностью понимается, провозглашается потусторонний  мир, а земное бытие понимается как  некое испытание, ниспосланное Богом  человеку. Поэтому смысл земной жизни - это перенесение всяческих испытаний, трудностей, но во имя искупления первородного греха, во имя спасения бессмертной  души. В противоположность гедонистической  концепции религиозная этика  делает принципом земной жизни отказ  от наслаждения, аскетизм, ее идеал - это  человек аскет.

Третье направление в  понимании смысла жизни можно  назвать пессимистическим. Это отрицание  какого-либо смысла человеческого существования, глубокое убеждение в абсурдности, полной бессмысленности человеческого  бытия. С этой точки зрения жизнь  человека лишена какой-то объективной  определенности, а поэтому всегда бессмысленна и абсурдна. Одинокий, предоставленный самому себе человек  испытывает постоянное чувство беспокойства и страха. Как сказал еще Байрон: "Кем бы ты ни был, лучше было бы не быть".

            Пессимистические настроения мы найдем в самой поэтической книге Библии, в Екклесиасте: "И возненавидел я жизнь, ибо все суета и томление духа", "Все произошло из праха и в прах возвратится".

В книге Иова говорится: "Человек  рождается на страдания".

Отцом пессимизма в европейской  философии признается А. Шопенгауэр, согласно которому желания человека никогда не смогут быть удовлетворены  и поэтому "жизнь со всех сторон по существу своему - страдание" [7], [8], [2].

Смысл жизни и цель жизни - не равнозначные понятия, хотя они  и тесно связаны между собой. Смысл жизни - это объективная  независимая от желания человека значимость его жизни, она имеет  место, хочет того человек или  нет. Цель жизни ставится самим человеком, это внутреннее, личное осознание  человеком смысла и содержания жизни, конкретизация его в каком-либо деле, или явление.

Размышляя над проблемой  смысла жизни, Л.Н. Толстой пришел к  выводу, что вопрос о смысле жизни  есть вопрос веры, а не рационально  аргументированного знания. Понятие  веры в философии Толстого не совпадает  с традиционным понятием веры: "Вера есть знание смысла человеческой жизни, вследствие которого человек не уничтожает себя, а живет. Вера есть сила жизни". Таким образом, для Толстого жизнь, имеющая смысл, и жизнь, основанная на вере, есть одно и то же [6].

Понятие счастья во всех этических системах непосредственно связывается с пониманием смысла жизни, так как в самом общем виде счастье определяется как состояние моральной удовлетворенности, удовлетворения своей жизнью. Философские манифесты счастья имела каждая эпоха.

Во многих этических системах счастье провозглашалось неотъемлемым правом человека, стремление к счастью  рассматривалось как прирожденное свойство личности и в этих учениях  счастье и стремление к нему рассматривалось  в качестве основы и источника  моральной деятельности. Ламетри, французский  просветитель XVIII в. писал: "Кто нашел  счастье, тот все нашел". Во Франции  в XVIII в. даже был основан "Орден  счастья".

По мнению Вольтера, "великое дело жизни и единственное о чем следует заботиться - это жить счастливо". Это и есть формула эвдемонизма. Однако эвдемонизм отличается от гедонизма, ибо источником счастья может быть не только удовольствие, но и благополучная судьба, совершенство человека, удовлетворение жизнью.

Счастье - это состояние  наибольшей удовлетворенности человека условиями своего бытия, ощущение полноты  и осмысленности жизни - это и  благополучие, и здоровье и степень свободы и уверенности человека в полезности своего существования на земле.

Счастье не может быть состоянием постоянным, это не состояние непрерывной  радости, а скорее, момент особого  эмоционального подъема. Один древний  мыслитель сказал, что счастье  перемежается с несчастьем как роза с шипами. Генрих Гейне подтвердил распространенное убеждение, когда  сравнил счастье с легкомысленной девушкой, которая приласкает, поцелует и убежит; несчастье, наоборот похоже на женщину, которая сильно привязывается, не спешит уйти и спокойно сидит  вокруг тебя. Следовательно, как правило, счастье мимолетно, его трудно удержать, несчастье же наоборот отличается постоянством.

 

3.6. Любовь

 

В связи с приведенным  примером, можно сказать, что многие связывают понятие счастья с  возможностью любить и быть любимым. Любовь еще одна категория этики: о любви написано много теоретических трактатов.

В древнеиндийском трактате "Ветки персика" отмечается, что "Три источника имеют влечения человека: душу, разум и тело. Влечения душ порождают дружбу. Влечения ума  порождают уважение. Влечения тела порождают желание. Соединение трех влечений порождает любовь".

Если говорить о характерных  признаках любви, то наиболее существенным является избирательность, т.е. это  чувство, которое направлено на определенного  конкретного человека. Объект индивидуальной любви воспринимается любящим как  неповторимая совокупность личных достоинств. Одна из самых тайн любви состоит  в необъяснимости этой избирательности, в способности любящего видеть в  любимом то, что не замечают другие. Известный французский писатель Стендаль сравнил этот процесс с  кристаллизацией, когда простая  ветка, покрываясь в соляных копях  кристаллами обычной соли, превращается в блистающее чудо. Подобное же чудо происходит, по мнению Стендаля, с влюбленными - для них любимый выглядит таким  же чудом. И дело здесь, наверно, в  том, что происходит своеобразная идеализация, но как писал М. Нордау: "Чем  низменее и проще идеал, тем легче  индивид находит его воплощение. Потому-то пошлые, ординарные люди могут  легко влюбляться и заменять один предмет любви другим, меж тем  как утонченным и сложным натурам  трудно встретить свой идеал или  заменить его другим в случае утраты".

Важные признаки любви  отмечает Энгельс, говоря о социально-исторической природе любви: "Современная половая  любовь существенно отличается от простого полового влечения, от эроса древних. Во-первых, она предполагает у любимого существа взаимную любовь; в этом отношении женщина находится в равном положении с мужчиной, тогда как для античного эроса отнюдь не требовалось ее согласие. Во-вторых, сила и продолжительность половой любви бывают такими, что невозможность обладания и разлука представляются обеим сторонам великим, если не величайшим несчастьем; они идут на огромный риск, даже ставят на карту свою жизнь, чтобы только принадлежать друг другу, что в древности бывало только разве только в случае нарушения супружеской верности. И, наконец, появляется новый нравственный критерий для осуждения и оправдания половой связи; спрашивают не только о том, была ли она брачной или внебрачной, но и о том, возникла ли она по взаимной любви или нет".

Рассуждения Энгельса в основном верны, они строятся на утверждении  о том, что представления о  любви действительно исторически  изменчиво. Однако нельзя категорически  утверждать, например, что в античности любви не было, а был только один телесный эрос, просто половое влечение. Можно вспомнить миф об Орфее  и Эвридике, который пошел за своей  возлюбленной в Аид, потом, потеряв  ее, не мог смотреть на других женщин, за что по преданию был растерзан  вакханками. А в троянском эпическом  цикле любовь - чуть ли не основной источник войны.

В классических греческих  трагедиях любовь - это страшный двигатель человеческих поступков, она несет смерть, ужас. Здесь  Эрот - страшный бог, которого боятся даже сами боги. (Еврипид "Электра", "Медея", "Ипполит"). Таким образом, в мифологической форме высказывалась мысль о том, что любовь приносит человеку не только радость, светлые чувства, но и беду, несчастье, страдание.

 

3.7. Дружба

 

Античная Греция издавна  считалась царством подлинной дружбы. Имена Кастора и Полидевка, Ореста и Пилада, Ахилла и Патрокла стали  нарицательными. Основными чертами  дружбы считались ее нерасторжимость. Символом такой дружбы стала история  Кастора и Полидевка, изложенная в мифах о Диоскурах. Согласно мифу, Полидевк (или Поллукс), сын  Зевса будучи не в состоянии перенести  смерть своего брата и друга Кастора, погибшего в бою просил отца послать  смерть и ему. Зевс позволил Полидевку  уделить половину своего бессмертия брату. С тех пор Диоскуры проводили  один день в подземном царстве  мертвых, а один - на Олимпе. В этом красивом поэтическом мифе предельно  выражено представление о великой  ценности дружбы: дружба сильнее смерти.

Древнегреческий канон дружбы мыслился как исключительно мужской  институт. Зависимое положение женщины  и обусловленная этим интеллектуальная неразвитость, лишали возможности глубокой дружбы с ней, ибо, как говорил Платон, - равенство создает дружбу.

Своеобразный итог древнегреческой  философии дружбы подвел Аристотель, который дал в "Никомаховой  этике" первый цельный очерк теории дружбы, как самостоятельного нравственного  отношения.

Дружба по Аристотелю, величайшая социальная и личная ценность, самое необходимое для жизни. Действительно, никто не выберет жизнь без друзей, даже в обмен на прочие блага [2].

Аристотель подходит к  определению дружбы одновременно с  нескольких сторон.

Во-первых, в зависимости  от партнерства он различает отношения  отеческие, братские, родственные, супружеские, соседские, политические, товарищеские, эротические и основанные на гостеприимстве.

Во-вторых, философ разграничивает равные отношения и отношения, основанные на социальном или нравственном превосходстве  одного партнера над другим.

В-третьих, он дифференцирует характер, испытываемых человеком чувств, различая спокойное дружелюбие, расположение и приязнь вообще, индивидуализированные  дружеские чувства и страстную  любовь, влечение.

В-четвертых, Аристотель классифицирует мотивы заключения и поддержания  дружеских отношений: утилитарная  дружба - ради пользы, выгоды, гедонистическая  дружба - ради удовольствия, приятности, совершенная дружба, в которой  эти мотивы подчинены бескорыстной любви к другу как таковому [3].