Проблемы выхода отечественных предприятий на международный рынок

     Напомним, что основной жертвой последних антидемпинговых мер стала российская металлургическая промышленность - против товаров отрасли возбуждено 55 антидемпинговых процедур (более 70% их общего количества), что, по имеющимся оценкам, уже привело к падению объема производства на 10%. Положение в некоторых других отраслях, прежде всего промышленности удобрений (нитраты аммония), также достаточно серьезно.

     В наибольшей степени ограничительным  мерам подверглись поставки продукции  черной металлургии, а также продукции  химической и целлюлозно-бумажной промышленности. Согласно оценкам Минторга, прямой и кумулятивный ущерб российской экономике от указанных мер в 2007 г. составит 1935 млн. долл., в том числе 1340 млн. долл. - по черным металлам. Кроме уже действующих дискриминационных мер существует и целый ряд угроз возбуждения новых расследований или введения ограничений, например, по холоднокатаному листу (США) или ядерному топливу (ЕС).

     Основными ограничениями в торговле, которые  Европейский союз использует в отношении  России, являются антидемпинговые меры по экспортируемой из России конкурентоспособной продукции. В настоящее время ЕС, на долю которого приходится около 40% российского товарного экспорта, применяет антидемпинговые ограничения в отношении 12 товаров из России. Другие ограничения в торговле связаны с вопросами стандартизации, сертификации, с оценками соответствия и результатов испытаний.

     В последнее время ЕС притесняет российского  производителя путем введения (в  целях контроля за качеством импортируемой  продукции) разрешительных списков экспортеров из третьих стран, в том числе России.

     ЕС  также продолжает использовать порядок  предварительного визирования контрактов на поставку российских ядерных материалов конечным потребителям в странах  Европы. Этот порядок противоречит условиям свободной конкуренции  и лишает российские предприятия  возможности беспрепятственного выхода на европейский рынок ядерных материалов. Визирование проводится для осуществления политики негласного квотирования поставок из России (не более 20% собственного потребления или не более 25% общего объема импорта).

     США до сих пор не предоставили России режим наибольшего благоприятствования в торговле на постоянной основе. В отношении доступа российских товаров на рынок Канады положение несколько лучше. Минторгу России удалось добиться в рамках антидемпингового расследования по холоднокатаному стальному листу признания рыночного статуса российского металлургического комплекса. Это дает основания для пересмотра антидемпинговых пошлин, установленных ранее канадской стороной, для некоторых видов импортируемой из Российской Федерации толстолистовой и горячекатаной стали.

     Одной из основных проблем на рынке стран  Центральной и Восточной Европы является относительное ухудшение  условий российского экспорта в  связи с подготовкой ряда бывших социалистических государств к вступлению в Евросоюз. Результатом этого за последнее время стала наметившаяся тенденция постепенного вытеснения российских товаров с этого рынка. В частности, определенные шаги по ограничению импорта из Российской Федерации предпринимают Польша и Венгрия.

     Со  странами СНГ (около 20% российского экспорта) подписаны и действуют соглашения о свободной торговле, которые предусматривают неприменение таможенных пошлин и иных ограничений. Однако некоторые их положения не выполняются партнерами России. Среди стран СНГ наиболее протекционистскую политику по отношению к российскому экспорту проводит Украина. Украина демонстрирует абсолютно неадекватный режиму свободной торговли подход - практически создана законодательная база по ее ограничению. В числе таких мер - требования по сертификации товаров, увеличение таможенных сборов в 11 раз, введение дополнительных сборов для импортеров, взимание ввозной пошлины и НДС с последующим их возвратом, установление минимальной таможенной стоимости на ввоз российских автомобилей и табачных изделий. Российской стороной направлено в адрес Украины два перечня претензий по 89 нормативно-правовым актам, действие которых создает прямые или косвенные барьеры при ввозе на Украину российских товаров. Для сравнения: от Украины получен аналогичный перечень из 8 претензий.

     Ограничения в торговле в отношении России, которые применяют страны ряда регионов (в основном Азии и Латинской Америки), имеют тенденцию к росту. Прежде всего это относится к таким  товарным группам, как черные металлы  и химические товары, составляющие основу российского экспорта. К странам, в которых действует наибольшее число ограничительных мер в отношении российского экспорта и угроз их применения, относятся прежде всего Индия, Турция, Филиппины, Бразилия, Перу, Аргентина.

     Действующая договорно-правовая база отношений России с другими странами - за редкими исключениями - не предусматривает механизма разрешения споров и санкций за невыполнение обязательств. Поэтому очень часто даже очевидные случаи нарушения торговыми партнерами своих обязательств по соглашениям с Россией остаются для них без последствий.

     Присоединение России к ВТО, повышение конкурентоспособности  российских товаров, система налогообложения  продукции - главные проблемы нашей  внешнеэкономической деятельности. К тому же система валютного регулирования и валютного контроля не приводит к прекращению оттока капитала. Это наглядно показал нам недавний банковский скандал.

2.2. Проблема вступления  России в ВТО

     Договоренности  по условиям доступа на рынок товаров  затрагивают 11 294 тарифные позиции, из них уменьшение таможенных пошлин коснется 6100 позиций. Из "наших" товаров это мясо, сахар, рыба, молоко, сливочное масло, сыры, овощи и фрукты, чай и кофе, зерновые, растительные масла и жиры, соки, алкоголь. Но снижение будет постепенным, чтобы наши производители могли приспособиться, успеть внедрить новые технологии, в том числе при поддержке государства. Что уже делается в рамках национального проекта "Развитие АПК".

     В квотах есть и минусы, и плюсы. Основной минус в том, что мы, подыгрывая американцам, чтобы нас приняли в ВТО, отдали им неоправданные объемы квот по мясу птицы. И второе: у нас квота не стимулирует "обязательных" участников рынка. Например, у крупного мясокомбината квоты нет, а у какой-то компании, у которой только комната, телефон и факс, квота есть. Нужны ли такие посредники?⁶

     Вопрос  в том, чего мы хотим — бесконечно иметь какие-то рыночно красивые процессы или стабильность рынка  и качество продукции. Если взять  США, то там 100 с небольшим компаний, номинированных как экспортеры мясной продукции. Им уже по 50-100 лет, и нет такого, чтобы пришли какие-то временщики и захотели торговать. И мы к этому идем: происходит концентрация аграрного бизнеса, например, в сахарной отрасли 5-7 компаний уже контролируют 80% рынка. Усиливаются отраслевые союзы и ассоциации в аграрном секторе. С их помощью государству легче контролировать ситуацию на рынке, обеспечивать качество и безопасность продукции.

     За  рубежом идут судебные процессы, их надо завершить, восстановив права  Российской Федерации на национальные бренды. Внутри российского рынка, с учетом того что все суды выиграны — их было более 100, — нужно использовать известные компании, которые доказали свою успешность в производстве и реализации качественной водки. Таким компаниям нужно передавать права на использование принадлежащих государству торговых марок

     Дискуссии по вопросу вступления России в ВТО  должны быть открыты не только для  экономистов, но и для всех рационально  мыслящих людей, тем более специалистов в гуманитарной сфере, в сфере общественной жизни. Однако на протяжении последних нескольких лет любое рациональное серьезное обсуждение вопроса блокировалось, то есть само политическое решение о необходимости вступления в ВТО было за рамками дискуссии. А факультативное обсуждение, хотя и велось, но не имело влияния на само решение.

     Какое может быть рациональное обсуждение последствий вступления в ВТО, если от разных экономических групп, экспертов, общества в целом, и даже органов  государственной власти важнейшие  параметры договоренностей, в том числе двусторонних, закрываются?

     Поэтому, по большому счету, мы до сих пор  не знаем, на какие уступки пошли  наши переговорщики по таким жизненно важным для нас проблемам, как  уровень тарифов на энергоносители или степень закрытости рынка труда от китайской иммиграции. При этом главный аргумент в пользу вступления России в ВТО сводится к тому, что часть ограничительных (антидемпинговых мер) на внешних рынках будет снята в отношении продукции наших предприятий (прежде всего, металлургических, многие из которых являются активными лоббистами вступления в ВТО).

     Но  специфика этих арбитражных механизмов заключается в том, что, вообще говоря, как правило, они выгодны наиболее сильным игрокам, то есть США и  Евросоюзу. Поэтому исполняются  те решения арбитража, в которых заинтересованы эти игроки, способные просто заставить их исполнять. Поэтому нужно быть очень эффективным игроком и переговорщиком, чтобы рассчитывать на то, чтобы эти механизмы работали нам в плюс. У нас пока такой эффективности нет. И противоречия в области антидемпинговых норм нам лучше и выгоднее решать в рамках двусторонних отношений (например, в переговорах с США «металлурги в обмен на фермеров»). А ВТО как раз мешает применять такие механизмы выяснения торговых споров, которые для нас являются наиболее эффективными.

     Среди аргументов о пользе ВТО встречаются  и довольно забавные. Например, на сайте  этой организации говорится о  том, что это будет способствовать международному престижу России или  даст нам корпус современного делового законодательства. Между тем мы вполне можем этот корпус современного делового законодательства вырабатывать самостоятельно, ориентируясь, в том числе научно, на западные образцы. Для этих целей не обязательно быть формальным членом ВТО.

     Еще один, почти метафизический аргумент сторонников вступления в ВТО сводится к тому, что практически все страны там участвуют. Он кажется убедительным для обыденного осознания, но является очень лукавым и поверхностным. Дело в том, что именно по вопросу о характере и степени участия в международной торговле Россия представляет собой совершенно особый случай⁷.

     Во-первых, мы имеем остаточный потенциал достаточно автономного, самодостаточного народно-хозяйственного комплекса, внутренний рынок с огромным потенциалом (на который рвутся внешние игроки) — все это делает позицию России в отношении участников международной торговли потенциально сильной, способной устанавливать свои условия открытости, участия в международном разделении труда.

     Во-вторых, основные статьи нашего экспорта — оружие, энергоносители — почти вообще никак не регламентируются правилами ВТО, причем мы заинтересованы в том, чтобы ограничивать сам экспорт посредством таможенных пошлин. Но, вступив в ВТО, мы уже не будем свободны устанавливать те пошлины, которые считаем нужными, на

     экспорт энергоносителей, не сможем сдерживать рост цен на внутреннем рынке и  обеспечивать приоритет внутреннего  энергопотребления (болезненная тема для России).

     Поэтому Россия не относится к числу тех  стран, которые жизненно заинтересованы во вступлении в ВТО. В отличие от Китая и Южной Кореи, которые являются глобальными сборочными цехами, индустриальными фабриками всего мира, или таких окраинных регионов, как Латинская Америка, которые нуждаются в открытии западных рынков для себя. Однако сегодня даже эти страны во многом разочарованы в ВТО из-за затруднения допуска их продукции туда.

     А Россия не относится к числу типовых  стран-участниц ВТО — не входит ни в первую пятерку развитых стран, ни в лигу индустриальных тигров, глобальных сборочных цехов, ни в лигу сельхозпроизводителей, ни в лигу стран одного товара — нефти, как Саудовская Аравия, которая поэтому не испытывает никаких трудностей от открытости⁸.

     При этом, действительно, возникает вопрос о том, какова подлинная мотивация  тех политических руководителей, которые поставили своей целью введение нашей станы в ВТО. Потому что преимущества этого шага совершенно неочевидны, как и явные выгодоприобретатели. А издержки, в том числе социально-экономические, политические, напротив, очевидны.

     Вступление России в ВТО вовсе не означает, что пошлины будут отменены. Напротив, наши «партнеры по переговорам» лишь зафиксируют те ограничения для российского экспорта, которые уже введены, и не будут пересматривать их автоматически. Так что за отмену этих выплат, даже если Россия вступит в ВТО, нашу страну ожидают серьезные тяжбы в судах, а также ответные обвинения в демпинге.

     Кроме того, членство России к ВТО не ограждает  нас от новых санкций, а лишь предоставляет  нам возможность пытаться использовать внутренний арбитраж ВТО — вместо отдельных судебных дел с конкретными импортерами — для снятия торговых барьеров. Но при этом, кстати, потеряют значимость и решения наших судов в отношении иностранцев. Причем, решения ВТО уже будут носить для нас обязательный характер. Например, мы уже не сможем ввести ограничения в отношении ввоза в Россию некоторых продуктов с Украины, хотя это противоречит духу Таможенного союза и т.п.