И главное, многие забыли то, что Смит видел отчетливо: каждое преимущество, предоставляемое государством одной  части экономики, ставит остальную  ее часть в неблагоприятное положение. Соответственно он говорил не о "вмешательстве" - это слишком нейтральное слово, - но о "поощрении" и "ограничении". Современные правительства предлагают "поощрения", как будто те ничего не стоят: те, на кого они распространяются, требуют их как бы по праву. Рассмотрим небольшой, но показательный пример из прорыночной Великобритании Маргарет Тэтчер. Представители британской кинопромышленности, переживающие серьезные трудности, нанесли визит премьер-министру, чтобы попросить субсидию. Они привели следующие аргументы: а) субсидия будет самофинансируемой благодаря налогам, которые будут уплачены со всего дополнительного дохода, полученного отраслью; б) в отрасли будут сохранены рабочие места; в) было бы просто скандалом, если бы Великобритания перестала по-прежнему создавать множество фильмов. Никто не смеялся. Просьба была тепло воспринята, в тот же вечер счастливые читатели газет узнали, что 5 миллионов фунтов для субсидий будут изысканы. 
Что бы сказал по этому поводу Адам Смит? Он бы отметил, что субсидии не самофинансируются, а финансируются налогоплательщиками. Он бы сказал, что налогоплательщики, вынужденные выложить деньги на фильмы, которых они не хотят, потратят меньше денег на то, что желают приобрести. В результате другие производители продадут меньше, заработают меньше и возьмут на работу меньше людей. И он бы сказал, что, черт побери, потребителям совершенно не требуется, чтобы премьер-министр говорила им, нужна ли Британии кинопромышленность.

     Многие  из причин, по которым рынки терпят неудачу, являются также причинами, по которым терпят неудачу правительства при выполнении той же задачи. Если потребитель отказывается проявлять свои предпочтения в условиях рынка, каким образом правительства могут их обнаружить? Слишком часто, кроме того, вмешательство правительства само по себе бывает причиной неэффективности рынка, что становится, в свою очередь, поводом для последующих раундов и вмешательств, и так далее. 
В одном решающем отношении доводы Адама Смита даже сильнее сегодня, чем в его эпоху. Естественно, он приветствовал свободную торговлю: "Путем применения стеклянных рам парников и теплиц в Шотландии возможно вырастить очень хороший виноград и из него можно также выделывать очень хорошее вино, обходящееся по меньшей мере в 30 раз дороже вина такого же качества, привозимого из-за границы. Будет ли разумным закон, запрещающий ввоз этих заграничных вин исключительно в целях поощрения производства кларета и бургундского в Шотландии?" Два века спустя свободная торговля - это не просто источник самых дешевых поставок, это также наилучший способ заставить производителей, которые иначе могли бы быть почти монополистами, конкурировать. Чистейшая глупость плакаться по поводу того, что современные крупные компании делают невидимую руку бессильной и заявляют, что нужно повысить барьеры в торговле: торговля и конкуренция нуждаются друг в друге больше, чем когда-либо прежде.

     Смит  был прагматиком. Он сформулировал  гибкие принципы, характеризуя роль государства, как он ее понимал, - если хотите, даже слишком гибкие. Они напоминают о  том, что несовершенные рынки  обычно умнее несовершенных правительств, но эти принципы не могут провести границу, чтобы отделить хорошее вмешательство от плохого. Если бы все же правительство и избиратели постарались следовать двум заповедям Смита, рынок, который работал так хорошо, заработал бы еще лучше. 
Во-первых, конкурентное столкновение одного своекорыстного интереса с другим своекорыстным интересом, каким бы несовершенным оно ни было, имеет свои внутренние предохранители. Прежде чем правительства осуществят свою монопольную власть, чтобы не допустить этого столкновения, надо дать сработать предохранителям.

     Во-вторых, когда возникает необходимость  прибегнуть к поощрениям и ограничениям, следовать использовать для этого  рыночные силы. Тарифы лучше квот; штрафы за загрязнение лучше запретов или прямых контрольных мер; предоставление возможностей посредством цены лучше, чем их предоставление путем декрета, даже если услуги оказываются "бесплатно".

     Политики  либо прославляют Адама Смита, либо списывают со счета его взгляды, как относящиеся к иному миру. Всем им неплохо бы провести пару часов за чтением его величайшего труда.

     Лауреат Нобелевской премии по экономике  за 1973 год Василий Васильевич Леонтьев, родившийся в Санкт-Петербурге, провел в своем выступлении на юбилее в Шотландии грань между научным трудом Смита, который написан прекрасным языком и доступен широкому читателю, и тем, что создают современные экономисты. Как отметил Леонтьев, в последнем номере американского "Джорнал оф икономик литречур" перечислено 2800 статей на экономические темы и 450 новых книг, но, несмотря на столь "большой объем производства, экономическая наука явно не отличается хорошим здоровьем".

     Современные экономисты говорят на своем особом языке и производят сложные математические операции, прибегая часто к весьма сомнительным экономическим данным. Адам Смит и его современники получали и обрабатывали самые разные статистические данные и писали таким слогом, что их приятно читать и сегодня.

     Трудно  предположить, что кто-то из нынешних экономистов сможет "прожить" 200 лет. Им больше, чем кому бы то ни было, есть чему поучиться у Адама Смита. 
 
 
 
 
 
 
 

Заключение

 Адам Смит умер 17 июля 1790 года, но никогда система  экономического устройства, которую  так ярко объяснил шотландский философ  и так убедительно отстаивал, не чувствовала себя лучше, чем сейчас. 
Смит не изобрел экономическую науку. Книга "Исследование о природе и причинах богатства народов" не содержит, по мнению И. Шумпетера, "ни единой аполитической идеи, принципа или метода, которые были бы совершенно новыми". Достижение Смита состояло в том, что он свел воедино энциклопедическое разнообразие глубоких исследований, информационных данных и отдельных эпизодов из практики и извлек из всего этого революционное учение. Получившийся шедевр стал наиболее авторитетной книгой по политэкономии из когда-либо опубликованных. Удивительно то, что многие затронутые в ней вопросы не утратили своей актуальности до сих пор. Жаль, что великую книгу Смита (в ней около 900 страниц), как и большинство работ классиков, больше цитируют, чем читают. 
Сегодня Смита в основном воспринимают как интеллектуального защитника своекорыстного интереса. Это неправильное представление. Смит не считал эгоизм моральным достоинством: напротив, он видел его опасности. Еще менее был он защитником капитала по отношению к труду (он говорил о "подлой жадности" капиталиста) или защитником буржуазии, возвышающийся на фоне простых людей. Его подозрительное отношение к своекорыстному интересу и уважительное - к народу в целом ясно прослеживается в одном из наиболее известных высказываний: "Представители одного вида торговли редко встречаются вместе, даже для веселья и развлечения, но их разговор заканчивается сговором против людей или какой-нибудь затеей с целью поднять цены". 

     Список литературы:

1. Адам Смит. Беккариа и Бентам. Джон Милль. Прудон. Ротшильды : Биографические повествования / сост. Н. Ф. Болдырев ; послесл. А. Ф. Арендарь . - Челябинск : Урал-LTD, 1998 . - 508 с.
2. История экономических учений / Галина Александровна   Шмарловская, Андрей Николаевич Тур и Елена Ефимовна Лебедько ; под ред. Галина Александровна Шмарловская . - Минск : Новое знание, 2006 . - 340 с.
3. Костюк, Владимир Николаевич.  История экономических. М. : Центр, 2001 . - 223 с.
4. Нуреев, Рустем Махмутович.  Основы экономической теории : Микроэкономика: Теория,задачи,вопросы,тесты . - М. : Высшая школа, 1996 . -  448 с.
5. Ядгаров, Яков Семенович. История экономических учений. - М. : Экономика, 1996 . - 250 с.