Проблеме
связи права и экономики посвящены
работы А. Вагнера. Как отмечает один
из историков экономической мысли,
"было обращено внимание на то, что
экономическое положение личности
не столько зависит от естественных
прав или способностей, сколько от
современной юридической организации,
которая сама является продуктом
исторического развития". Под
влиянием исторической школы появляется
масса работ по экономической
истории, изучается механизм формирования
хозяйственных систем в разные эпохи
- в период рабовладения, средние
века, эпоху становления буржуазного
строя. Историки и экономисты считали,
что подобные исследования помогали
понять существо текущих социальных
проблем.
Работы
экономистов старой и молодой
исторических школ наполнены иллюстрациями,
фактическими данными, ссылками на источники.
В "Началах народного хозяйства"
Рошера ссылки порой занимают больше места,
нежели основной авторский текст. В предисловии
Рошер высказывает мысль, что его "Начала"
служат не только учебником, но и "историей
науки о народном хозяйстве".
Остановимся
несколько подробнее на идеях
и положениях, содержащихся в сочинениях
представителей старой и молодой
исторических школ.
"Бунт
против формализма" - так лаконично
определил позицию "историков"
Б. Селигмен. Экономисты исторической
школы не только критикуют классиков за
излишнее теоретизирование, но и высказывают
убеждение, что универсальные схемы не
могут принести пользы практикам. Народное
хозяйство каждой страны имеет свои особенности,
свои нормы и формы отношений. Задача политической
экономии - изучить народное хозяйство
в его конкретной реальности, историческом
развитии. Смысл исторического подхода
не в и а в объяснении и раскрытии экономических
связей и зависимостей.
Прежде
чем прийти к каким-либо обобщениям.
авторы стремились собрать разнообразный
материал о прошлого и настоящего. Это
отвечало старой немецкой традиции камеральных
наук (камералистики). Камералистика получила
название от камеральных управлений, создававшихся
властителями германских государств,
имевшими собственное хозяйство. В целях
подготовки управляющих на особых факультетах
университетов и в камеральных школах
преподавались науки, получившие название
камеральных.
"Историки"
исходили из того, что условия
в различных странах неодинаковые.
Экономическая реальность противоречива
и неоднозначна. Поэтому экономические
рекомендации и экономическая
политика должны быть выработаны
применительно к конкретным условиям.
"Одного экономического идеала
не может быть для народов,
точно так же, как платье не
шьется по одной мерке" - так
пишет в "Началах народного
хозяйства Рошер. Все политэкономы
хотят "создать и представить идеал
наилучшего народного хозяйства". Но
в этом случае придется, если удовлетворить
истине и практическим потребностям, “выработать
столько идеалов, сколько... перед глазами
народных индивидуальностей". Но и этого
мало. "Пришлось бы постоянно, через
несколько лет переделывать свои идеалы,
потому что с каждым изменением народных
потребностей изменяется и прилагаемый
к ним экономический идеал". Оставив
в стороне выработку подобных экономических
идеалов (проще говоря, форм народного
хозяйства), следует, по мнению Рошера,
заняться "анатомией и физиологией
народного хозяйства”, т.е. изучением
условий хозяйственной деятельности и
выработкой конкретных рекомендаций в
соответствии с интересами и потребностями
практики11 Смит А. Исследование
о природе и причинах богатства народов
// Антология экономической классики. Т.
1. - М, 1991. С. 322..
Народное
хозяйство - одна из сторон общественной
жизни. Надо полнее учитывать все
многообразие и всю сложность
конкретных отношений в обществе
- традиции, этнические особенности, обычаи,
национальные интересы, геополитическое
положение. Люди в своих действиях
руководствуются не только стремлением
к выгоде и богатству. За этим общим
стремлением в действительности
может скрываться широкая палитра
замыслов и желаний, различных по сути
и изменяющихся в зависимости от положения,
возраста, доходов. И самое главное, помимо
желания экономической выгоды человек
руководствуется такими мотивами, как
чувство общности, семейные заботы, общественный
интерес.
Экономическую
науку не случайно именуют политической
экономией. Это предполагает рассмотрение
в связи с анализом экономических
процессов правил государственного управления,
правового порядка как одного из важнейших
факторов экономической жизни.
3.
Г. Шмоллер, Г. Шенберг,
Л. Брентано, К. Брюхер -
представители исторической
школы
Г. Шмоллер,
Г. Шенберг, Л. Брентано, К. Бюхер выступали
прежде всего против марксизма, распространявшегося
с необычайной быстротой среди немецкого
пролетариата. В этом заключалось главное
отличие новой исторической школы от старой,
которая противостояла в первой половине
XIX в. классической школе и утопическому
социализму. В то же время в борьбе с марксизмом
Шмоллер и его единомышленники активно
пользовались приемами, характерными
еще для школы Рошера: отрицанием логически
последовательной абстрактной теории,
эклектизмом, разжиганием националистических
предрассудков. Для лидеров новой исторической
школы в Германии, защищавших юнкерский,
протекционистский, милитаристский капитализм,
была характерна ненависть к революционной
идеологии рабочего класса. "Рабочий
вопрос" внушал буржуазии растущие
опасения, и ее теоретики наряду с восхвалением
репрессивных мер "железного канцлера"
Бисмарка приступили к разработке программ
"классового мира". Идеализация кайзеровского
государства стала основой буржуазно-реформистских
концепций социальной политики.
Основные
черты методологии.
Отличительная черта методологических
установок рассматриваемого течения состояла
в отрицании роли научных абстракций,
предпочтении описательного, поверхностно-эмпирического
подхода к экономическим процессам, в
склонности к простому собиранию фактического
материала. Глава школы - Г. Шмоллер (1838
- 1917)"при виде чисто теоретических трактатов
терял хладнокровие"11 История
экономических учений / Под ред. А. Г. Худокормова.
Ч. 2. - М, 1994. С. 92.. В редактировавшемся им
Ежегоднике законодательного управления
и народного хозяйства ("Ежегоднике
Шмоллера") упорно отстаивалась мысль
о том, что абстрактные положения "не
открывают путей для плодотворного развития
экономической науки"; достичь этой
высокой цели можно лишь на основе тщательного
использования описательного материала,
исторических фактов и статистических
данных. По мнению Шмоллера, экономисты
не смогли в достаточной мере накопить
фактический материал, а потому сумели
выдвинуть лишь некоторое число "полуистин"
и "спорных обобщений". Им утверждалось
также, что современная экономическая
наука находится на стадии "эмпирии",
"утонченного опытного изучения"
экономических явлений. Лишь по прошествии
многих лет, по мере накопления материала,
сможет наступить "эпоха высшего рационального
объяснения опытных данных". Теоретические
проблемы фактически снимались.
Отказ
от экономической теории характерен
и для Л. Брентано (1844-1931). Выступая
с лекцией в Венском университете (1888),
Брентано говорил о "второстепенном
значении" общей, или теоретической,
экономии, противопоставляя ей задачу
"непосредственного наблюдения экономических
явлений", ибо "политическая экономия
должна... руководствоваться теми же соображениями,
в силу которых естественные науки в свое
время перешли от априорных суждений к
описанию фактов и процессов, наблюдаемых
в природе". Далее следовали выпады
против абстрактно-дедуктивного метода
классической школы. По словам Брентано,
"точное описание даже самых скромных
явлений экономической жизни имеет несравненно
большую научную ценность, чем остроумнейшие
дедукции из эгоизма".
Содержащиеся
в этих высказываниях открытая проповедь
эмпиризма и отрицание роли теоретических
обобщений встретили резкую критику
со стороны Ф. Энгельса. В письме
к Н.Ф. Даниельсону от 15 октября 1888 г.
он писал: "Чтобы показать Вам, до каких
глубин деградации пала экономическая
наука, Луйо Брентано опубликовал лекцию
"Классическая политическая экономия"...
в которой он провозглашает: общая, или
теоретическая политическая экономия
ничего не стоит; вся сила лежит в специальной,
или практической, политической экономии.
Как и в естествознании (!), мы должны ограничиваться
описанием фактов; такие описания бесконечно
выше и ценнее, чем все априорные выводы.
"Как в естествознании!" Это неподражаемо!
И это в век Дарвина, Майера, Джоуля и Клаузиуса,
в век эволюции и превращения энергии!".
В борьбе
против абстрактного метода в экономической
науке представители новой исторической
школы использовали методологические
слабости классической школы, рассматривавшей
производственные отношения, а следовательно,
и экономические категории капитализма
в качестве вечных, неизменных элементов.
При помощи многочисленных ссылок на данные
хозяйственного развития Шмоллер, Бюхер,
Брентано и др. без труда доказывали уязвимость
подобной методологии. Однако, акцентируя
внимание на изменчивости хозяйственного
строя различных стран и народов, они вместе
с водой выбрасывали из купели ребенка.
Огульная критика английских классиков
и физиократов приводила к отрицанию наиболее
ценной части их воззрений, заключающейся
в признании объективности экономических
законов, закономерного характера развития
экономической жизни общества.
В упомянутой
лекции Брентано ставил школу меркантилистов
выше школы классиков, поскольку меркантилисты
исследовали разнообразные способы государственного
воздействия на промышленность и торговлю,
не пытаясь выявить экономические законы.
В свою очередь Шмоллер, ссылаясь на единомышленников,
писал, что они "выражали вообще сомнение,
не правильнее ли было бы отказаться совсем
по отношению к области экономической
и государственной жизни и еще более по
отношению к историческим событиям от
понятия закона в том смысле, в каком оно
формулировано в области наук естественных".
Шмоллер считал подобные сомнения вполне
обоснованными, ибо "если желают признавать
законы только там, где известны подлежащие
точному измерению причины, то едва ли
существуют экономические и социальные
законы".
Брентано
выступал против поисков закона заработной
платы, мотивируя это слабой осведомленностью
работников о состоянии спроса на труд,
наличием косных традиций, в соответствии
с которыми сын ткача уже с малолетства
предназначен для ткачества; привязанностью
рабочих, недавно освобожденных от крепостной
зависимости, к определенному работодателю.
Все это, по мнению Брентано, затрудняло
межотраслевую миграцию труда и делало
невозможным формирование единых форм
оплаты. Аналогичные доводы приводились
и для опровержения закономерного характера
рентных отношений. Брентано указывал
на сохранившуюся в ряде случаев связь
уровня ренты с обычаями, унаследованными
от феодальной эпохи, на зависимость цен
земельных участков от интересов мелких
арендаторов, ведущих хозяйство не для
прибыли, а для того, чтобы занять свою
рабочую силу и как-то свести концы с концами,
и т.д. В этих рассуждениях, касавшихся
в сущности лишь формальных и количественных
аспектов проблемы, сказывалось также
влияние пережитков феодализма, сохранившихся
в Германии.
С. Булгаков
выводил эмпиризм современной ему
буржуазной экономической мысли
Германии просто из "разочарования
и утраты вкуса" к априорно-дедуктивным
построениям классиков. В свою очередь
Б. Селигмен объясняет генезис исторической
школы всего лишь бунтом против классической
политической экономии ", обходя, таким
образом, главный фактор, связанный с возникновением
марксизма. Такое усложнение задач особенно
сказывалось на публикациях Шмоллера,
который, как и Брентано, оценивал значимость
идей того или иного экономиста с позиций
эмпиризма. С его точки зрения, А. Смит
"хорошо наблюдал хозяйственную жизнь
только в мелочах", но дальше всех отдалился
"от современных требований точного
эмпирического исследования" К. Маркс.
Если Смит все же "умел достигнуть ценных
результатов", то К. Маркс якобы представлял
тип "спекулятивного, книжного ученого,
без знания мира и человека".
Приведенные
изречения опровергла революционная
практика человечества. Даже на многочисленных
конференциях марксоведов на Западе можно
услышать вынужденные признания заслуг
автора "Капитала" перед мировой
экономической и философской мыслью.
Антимарксистская
агрессивность Шмоллера отчетливо
обнажает и классовое содержание его высказываний,
снимавших проблемы закона стоимости,
прибавочной стоимости, исторической
тенденции капиталистического накопления
и т. II. Шмоллер утверждал, будто обобщения
К. Маркса представляют собой не более
чем "абстрактные понятия и общие историко-философские
образы" '".
Научному
методу марксизма, ориентирующемуся на
единство исторического и логического,
новая историческая школа противопоставила
метод вульгарного историзма. Он
сводился, в частности, к уклонению
от анализа узловых вопросов общественного
развития. Весьма характерно, что, по мнению
Шмоллера, даже школа Рошера и Гильдебранда
была в этом плане не вполне последовательной,
ибо она "придавала слишком большое
теоретическое значение результатам общей
истории". Свою задачу "углубления
исторического метода" представители
нового течения видели в написании обширных
монографий по узкой тематике хозяйственного
развития Германии: экономике городов,
торговых гильдий, ремесленных цехов и
даже отдельных предприятий. При этом,
как указывал Шмоллер, "особенно важно
выяснить прежде всего возникновение
отдельных хозяйственных институтов,
а не всего народного хозяйства или универсального
мирового хозяйства. Пет нужды ставить
широкие исторические проблемы, надо при
помощи строгого исторического метода
изучать единичное" ".
Однако
интерпретация производственных отношений
с точки зрения единичных, поверхностных
форм неизбежно вела к вульгаризации
политэкономических взглядов представителей
этой школы. Тем самым обесценивался
обширный фактический материал, с
накоплением и исследованием
которого связан значительный вклад
этой школы в разработку истории
народного хозяйства.
Методологические
изъяны новой исторической школы
особенно наглядно проступают в предложенной
Бюхером (1847-1930) схеме периодизации экономической
истории человечества. Он различал в ней
три этапа: "ступень замкнутого домашнего
хозяйства" (производство для собственного
потребления, хозяйство без обмена), "ступень
городского хозяйства" (производство
на внешнего потребителя. или ступень
непосредственного обмена) и "ступень
народного хозяйства" (когда товары
"проходят целый ряд хозяйств, прежде
чем они доходят до потребителя""^).
Поскольку главным критерием здесь служит
интенсивность обмена, периодизация Бюхера
дает истолкование истории народного
хозяйства в духе традиционной для буржуазной
политэкономии меновой концепции. Эта
периодизация не в состоянии предложить
убедительный критерий общественного
прогресса, без чего любая концепция исторического
развития лишается научного значения.
Игнорируются уровень развития производительных
сил, и прежде всего главной производительной
силы общества - трудящегося, характер
производственных отношений. На первый
план выдвигается процесс изменений в
сфере обмена - вторичное явление, определяемое
ростом и эволюцией производства. -