Монетаристы в своей концепции инфляции проводят различие между ожидаемой и непредвиденной инфляцией. Первая предполагает долгосрочный темп роста цен, соответствующий рациональным ожиданиям агентов хозяйственной системы применительно к изменению цен. Под рациональным ожиданием понимаются индивидуальные долгосрочные прогнозы динамики цен, которые используются для принятия рыночных решений о величине факторов производства. В данном случае рационализм инфляционных ожиданий состоит в их адекватности установкам рационального поведения хозяйствующего индивида на рынке.

    В результате действия фактора ожидаемой инфляции, по мнению монетаристов, инфляционный процесс всегда будет значительно превышать темпы, которые должны были бы следовать из концепции Филипса. Таким образом, всякий раз, как только правительство попытается повысить уровень занятости, и уровень безработицы окажется ниже «естественной» нормы, произойдет наложение ожидаемой инфляции на реальные темпы роста цен, в результате чего инфляция резко усилится.

    Монетаристы исходят из того, что занятость  связана лишь с краткосрочной  непредвиденной инфляцией, поскольку она отклоняет уровень безработицы от естественного. Непредвиденную инфляцию она считает следствием ошибочной деятельности правительственных органов. Содержание монетаристской концепции естественного уровня безработицы заключается в том, что условиях равновесия сохраняется стабильный и оптимальный для экономики естественный уровень безработицы. По мнению широко известных монетаристов М. Фридмана, Т. Саржента, и Р. Люкса-младшего, естественная безработица не зависит от макроэкономических факторов и определяется только микроэкономическими. Они считают, что снизить естественный уровень безработицы с помощью государственного регулирования можно только сокращением расходов на социальные программы и жесткий финансово-бюджетной политикой. Другие государственные меры по регулированию занятости – установление минимальных ставок заработной платы – неизбежно содействует росту инфляции.

    Монетаристская  теория безработицы, отрицающая регулирующее воздействие на занятость макроэкономических факторов, ими же и опровергается. Являясь продуктом капиталистического накопления, условием развития рыночной экономики.

    Монетаристское  объяснение причин инфляции исключительно  денежными факторами и государственным  регулированием занятости слабо  согласуется с действительностью. Инфляция порождается государственно-монополистической структурой, элементами механизма которой являются скрытая форма перелива капитала, рост правительственных расходов и образование в связи с этим хронических дефицитов государственных бюджетов, рост государственного долга и инфляционные по сути методы его покрытия, чрезмерная кредитная экспансия коммерческих банков, внешнеэкономическая политика. Весь этот достаточно сложный механизм современного капитализма своим функционированием порождает и углубляет инфляцию.

    На  основе теории инфляции и безработицы  монетаристы рекомендуют государству  целый комплекс регулятивных мероприятий: снижение государственных расходов за счет сокращения социальных программ, расходов на выплаты различного рода пособий; поддержание минимальных ставок заработной платы; ослабление влияния профсоюзов; проведение кредитно-денежной политики на основе денежной конституции; приспособление налоговой системы к антиинфляционной политики (снижение налогов); обеспечение Федеральной резервной системы стабильного роста денежной массы; сокращение роста дефицита федерального бюджета, в том числе и за счет расходов на оборону. Монетаристская программа государственного регулирования нашла широкий отклик среди правительств капиталистических стран, в частности в США, Великобритании, а в последнее время – в ФРГ.

    1.2. Современный монетаризм

    В 1956 г. в США под редакцией профессора экономики Чикагского университета Милтона Фридмана вышел сборник статей «Исследования в области количественной теории денег». Он знаменовал рождение новой доктрины, которая получила впоследствии большую популярность в США и за границей и претендует ныне на роль теоретического антипода кейнсианского учения. Во вводной статье к сборнику М. Фридман формулирует особую версию количественной теории денег, новый вариант «монетарного взгляда» на функционирование капиталистической экономики. Затем последовала целая серия работ, где положения новой теории подверглись дальнейшему развитию и шлифовке.

    Монетаристы пытаются утвердить качественно иной по сравнению с кейнсианским взгляд на общую природу капиталистического хозяйственного механизма. Монетаристская концепция, — заявляет американский экономист К. Брунер, — отвергает тезис, что динамический процесс, порождаемый частным (негосударственным) сектором, нестабилен в некоторых главных звеньях...» Другой активный сторонник монетарной доктрины, Л. Иэгер, пишет: «Ряд неблагоприятных аспектов функционирования капиталистической экономики — инфляция, рецессия, циклическая безработица и кризис платежного баланса не характерны для капитализма, как такового, а проистекают от неправильной денежной политики, последняя же есть функция государства». Аналогичный тезис формулируется и авторами ряда монетаристских моделей П. Андерсеном и Дж. Джорданом: «Экономика в основе своей стабильна и не обязательно подвержена повторяющимся периодам жестокой депрессии и инфляции. Крупные деловые циклы, которые случались в прошлом, связаны в первую очередь со значительными колебаниями в темпах роста денежной массы».

    Монетаристская  доктрина прошла в своем развитии ряд этапов. Чикагский центр, по словам Фридмана, твердо придерживается основных посылок количественной теории, но совершенствует, модернизирует ее.

    Вспомним, хотя бы кратко, о происхождении и постулатах количественной теории. Еще в середине XVIII в. англичанин Д. Юм (1711—1776) писал:

    "... деньги суть не что иное, как  представители товаров и труда. Так как при излишке денег требуется большее их количество для представления товаров, то для нации, взятой в целом, это не может быть ни полезно, ни вредно — как ничего не изменилось бы в торговых книгах, если бы вместо арабских цифр, которые требуют меньшего числа знаков, стали бы употреблять римские, состоящие из большего числа знаков". Исследователи, правда, спорят о приоритетах, называя в качестве родоначальника монетаризма другого британского экономиста – Дж. Вандерлинта, современника Юма, работы которого последний, безусловно, знал.

    Итак, простая количественная теория выражает прямую зависимость цен от количества денег. Первопричиной, двигателем изменений выступает денежная масса. Увеличение обращающихся денег, считает Д. Юм, «приводит к повышению цен на один товар, затем на другой, пока цены всех товаров не вырастут в такой же пропорции, что и количество металлических денег».

    Заметный  вклад в развитие количественной теории денег внес Давид Риккардо (1772-1823). Он считал, что, несмотря на различия, существующие между металлическими и бумажными деньгами, и те и другие средствами обращения и зависимость между их количеством и ценами распространяется на оба вида денег. «Если бы вместо открытия в стране рудника там был бы учрежден банк, наподобие Английского банка, с правом эмиссии банкнот в качестве средства обращения, то выпуск... большего количества банкнот, а следовательно, значительное увеличение совокупных средств обращения привело бы к такому же результату, как и открытие рудника. Средства обращения понизились бы в своей стоимости, а товары повысились бы в цене». Такой взгляд кажется нам сегодня чересчур прямолинейным, но не лишенным внутренней логики.

      В диспуте с представителями  банковской школы, длившемся более  30 лет, Риккардо и его последователи  настаивали на том, что единственным  эмитентом банкнот должен быть  государственный банк, который и ограничивал бы объем денежной массы.

    Условием  сохранения или поддержания ценности денег является ограничение их массы, и этот постулат количественной теории сегодня не нуждается в доказательстве. Этапным в дальнейшем развитии теории денег явились исследования американского экономиста - математика Ирвинга Фишера (1867−1947). Его «уравнение обмена»: M×V=P×V,где Y означает годовой реальный продукт, V – скорость обращения денег, M – денежную массу и P – цены, позволило установить важнейшие взаимосвязи в денежном обращении, конкретизировало соотношение между показателями M и P.

    Представители количественной теории – от Риккардо до Фишера – объединяет подход к деньгам как средству обращения и платежа. Между тем экономисты Кембриджской школы обратили особое внимание на функцию накопления и ввели понятие кассовых остатков – сберегаемого денежного фонда, предназначаемого для инвестиций. В «Кембриджском уравнении» зависимость между денежной массой, с одной стороны, и произведением ценового индекса и реального продукта, с другой, опосредуется той частью Y. Которая сохраняется, не участвует в обращении. Выглядит данное уравнение как: M=k×P×Q, где Q практически тождественен Y, а k – часть индексированного валового продукта, сохраняющаяся в ликвидной форме.

    Монетаристское "прозрение" охватило научный  мир в 70−е гг. Но главный удар по кейнсианской концепции "накачивания спроса" был нанесен, конечно же, стагфляцией, возникшей в середине 70−х гг. Справиться с ней посредством мер государственного (бюджетного) регулирования оказалось невозможным.

    Надо  сказать, монетаризм может принимать разные формы: существует, например, британская версия, нашедшая свое выражение в политике М. Тэтчер. Монетаризм оказался успешным в экономической практике многих регионов мира. Сотрудничая с национальными специалистами, эксперты монетаризма разрабатывают проекты выведения страны из кризиса (например, Джеффри Сакс — один из авторов "шоковой терапии" для Польши).

    В копилке монетаризма − преодоление депрессии и структурные преобразования в ряде развивающихся стран, денежное оздоровление Израиля, модернизация на рыночных рельсах стран Юго-Восточной Азии, Восточной Европы. В Венгрии, Чехии, Польше были созданы стартовые условия для экономического соревнования.

    Монетаристская  доктрина принята на вооружение такими международными организациями, как ОЭСР и МВФ. Последний, осуществляет теперь экономические сопоставления на основе так называемых "естественных" обменных курсов, предложенных М. Фридманом.

    Глава 2. Цели и принципы монетарной политики

    2.1. Ограничения монетарной политики

1. Фиксированные учетные ставки.

    Исторический  опыт продемонстрировал уже справедливость первого ограничения. Крах политики дешевых денег явился главной причиной реакции против простодушно воспринятого кейнсианства. В Соединенных Штатах реакция выразилась в широком признании ошибочности проводимой во время войны и в первые послевоенные годы политики фиксированного курса облигаций, в отказе от этой политики и признании такого шага желательным и жизненно необходимым. Выяснилось, что за этим отказом не последовали все те беды и несчастья, которые тогда предрекались.

    Выяснилось  также, насколько велико было непонимание  всех тонкостей взаимосвязи между  деньгами и учетной ставкой. Допустим, ФРС решила понизить ставку. Как она будет пытаться это сделать? Скупая ценные бумаги. Это повысит их курс и снизит доход. Попутно увеличится количество доступных банкам резервов, а, следовательно, и величина банковского кредита, т.е., по существу, общее количество денег. Вот почему, в частности, центральные банки и финансисты в целом, как правило, убеждены, что рост денежной массы ведет к снижению учетной ставки. Экономисты − теоретики приходят к тому же из совершенно иных соображений. Перед их мысленным взором встает диаграмма предпочтения ликвидности с отрицательным наклоном. Ну а как людей заставить держать у себя больше денег? Только предложив им меньший процент.

    Правы и те и другие, но только до определенного  момента. Первоначальная реакция на увеличение количества денег более быстрым темпом приведет к падению на какое-то время учетной ставки до уровня ниже, чем был ранее. Но это лишь начало процесса, а отнюдь не его конец. Быстрый рост количества денег стимулирует их траты как благодаря инвестированию при понижении рыночного процента, так и в результате роста иных расходов при повышении цен из-за того, что масса наличности превысила желаемую величину. Однако расходы одного человека всегда оборачиваются доходами другого. Возросший доход приведет к росту предпочтения ликвидности и спроса на кредиты; повысятся также цены, что снизит реальное количество денег. Три перечисленных эффекта весьма быстро, скажем, меньше чем за год, изменят на обратный знак первоначального давления на ставку. При этом появится тенденция ее возвращения к прежней величине, хотя этот процесс идет более медленно, занимая приблизительно от года до двух лет. В действительности, учитывая запаздывающую реакцию экономических процессов, можно полагать, что в ходе колебательного установления равновесия учетная ставка может на какое-то время и превысить свой первоначальный уровень.

    Четвертый эффект, если он на самом деле вступает в игру, означает даже нечто большее, а именно что увеличение темпа денежной экспансии приводит не к падению, а к росту учетной ставки выше ранее существовавшей отметки. Допустим, возросший темп увеличения денежной массы привел к скачку цен и пусть в обществе царит ожидание их дальнейшего роста. В таком случае должники согласятся, а кредиторы потребуют, чтобы учетная ставка была повышена — как подчеркивал Ирвинг Фишер несколько десятков лет назад. Эффект ценовых ожиданий развивается медленно, но так же медленно и исчезает. По оценке Фишера, полная продолжительность цикла установления составляет несколько десятилетий, и более поздние исследования подтвердили его оценку.