Кризисные ситуации - главный источник угроз экономической безопасности регионов

По величине ВРП на душу населения - главному индикатору экономического развития - различия между 79 субъектами Федерации (без 9 автономных округов и Чечни) составляют более 20 раз, что превосходит разрыв между странами «золотого миллиарда» и беднейшей частью мира и в 4-5 раз выше различий между наиболее и наименее развитыми регионами ЕС. (Для сравнения: в Китае максимальный разрыв между провинциями по величине ВВП на душу населения в 1998 г. составил 10,9 раза.)

Социально-экономическая  дифференциация регионов стала усиливаться

вместе с нарастанием  кризисных явлений в экономике  и последующим переходом к рыночным реформам. Это объяснялось тремя комплексами причин.

Во-первых, включился механизм рыночной конкуренции, разделяющей регионы по их конкурентным преимуществам и недостаткам; обнаружилась

различная адаптируемость к рынку регионов с разной структурой экономики

и разным менталитетом населения  и власти. Во-вторых, значительно ослабла

регулирующая роль государства, что выразилось в сокращении государственных инвестиций в региональное развитие, отмене большинства региональных экономических и социальных компенсаторов. В-третьих, возникло фактическое неравенство различных субъектов Федерации в экономических отношениях с центром, часто не мотивированное объективной экономической обстановкой.

Растущая дифференциация регионов России по величине ВРП на душу населения происходила на фоне снижения общего уровня производства в стране.

При этом установлена корреляционная зависимость: чем выше был исходный уровень ВРП на душу населения, тем меньше падение ВРП в регионе. Таким образом, если судить по динамике ВРП, то уже на протяжении ряда лет в России осуществлялась регрессивная дивергенция экономического пространства, не имеющая аналогов в мире развитых и развивающихся стран.

В группе наиболее проблемных территорий России теперь находятся  не

только слаборазвитые  регионы (республики Северного Кавказа, Южной Сибири и др.), но и попавшие в депрессивное состояние территории во многих экономических регионах, сосредоточивающие мощный производственный и интеллектуальный потенциал. Увеличилось число регионов, где большая часть населения живет ниже черты бедности (в 1998 г. таких регионов было 8; в Республике Тыва за чертой бедности проживало 75% населения).

Одновременно на протяжении 1990-х гг. происходила дезинтеграция экономического пространства страны. При падении объема ВВП почти в 2 раза объем межрегионального товарообмена снизился более чем в 4 раза. Одной из главных причин ослабления межрегиональных производственных связей стало возросшее влияние мирового рынка. Объемы экспорта и импорта увеличивались в абсолютном выражении на фоне падающих объемов производства. При этом импорт интенсивно вытеснял с внутреннего рынка отечественных товаропроизводителей.

Этому способствовали снижение таможенных тарифов и отмена большинства нетарифных ограничений на импорт. Существенный выигрыш от либерализации внешней торговли получили главным образом регионы, имеющие выгодное географическое положение и обладающие значительным экспортным потенциалом. При этом вполне реальна угроза «отрыва» от внутренней российской экономики некоторых регионов, соседствующих с развитыми или динамично развивающимися странами (например, Калининградская область).

Падение межрегионального оборота  в 1990-х гг. было обусловлено также резкими изменениями ценностных соотношений на внутреннем рынке, и особенно опережающим ростом транспортных тарифов по сравнению с ценами на перевозимую продукцию. Вследствие относительного удорожания транспорта стали неэффективными многие экономические связи между Дальним Востоком, Сибирью и европейскими регионами страны. В течение ряда лет сохранялась критическая ситуация с завозом продовольствия и топлива в районы Крайнего Севера, прежде всего из-за неплатежеспособности получателей грузов и невыгодности этих перевозок для отправителей грузов и перевозчиков.

Не всякое сокращение межрегионального обмена следует оценивать негативно. Переход к рыночным отношениям позволил избавиться от многих прежних нерациональных и искусственных связей (например, от кооперированных поставок между предприятиями одного министерства, удаленных друг от друга на тысячи километров), уменьшил зависимость потребителей от предприятий-монополистов, открыл для периферийных регионов возможность работать на рынках близлежащих стран и т.п. Главное позитивное изменение заключается в том, что стал действовать такой интеграционный фактор, как заинтересованность товаропроизводителей в преодолении региональных ограничений спроса и расширении рынка сбыта продукции.

В современных условиях вносит свой «вклад» в деформации российского экономического пространства хаотичное формирование финансового капитала.

Господствующей тенденцией стала концентрация финансового  капитала в Москве и небольшом числе крупных экономических центров, «отсасывающая» финансовые ресурсы из реального сектора регионов России. Поскольку свыше 80% финансовых активов и главные площадки валютных и фондовых рынков находятся в Москве, большинство регионов отключено от финансовых «игр» и является заложниками зигзагов макроэкономической ситуации. Также слабо работает на экономическую интеграцию России рынок труда.

С одной стороны, основные потоки трудовой миграции - это беженцы  и переселенцы из республик бывшего СССР, оседающие в основном в трудоизбыточных центральных и южных регионах, а с другой стороны, обезлюдевание Севера также усиливает давление на рынки труда регионов с более благоприятными климатическими условиями.

В первые годы новой российской государственности существенным фактором экономической дезинтеграции России стало приобретение отдельными регионами различных экономических льгот (налоговых, кредитных, внешнеторговых и т.п.), своего рода «льготная дезинтеграция», активные всплески которой происходили во время предвыборных кампаний Президента и «партии власти». Факторы, затрудняющие экономическую интеграцию, - асимметричность России (наличие субъектов Федерации с разным реальным статусом), эксклюзивные отношения между центром и отдельными регионами, многочисленные расхождения между федеральными и региональными законами и нормативными актами.

В 1999-2003 гг. наметились принципиальные изменения в экономическом пространстве России. Ряд признаков указывает на то, что тенденция дезинтеграции себя в основном исчерпала. Во-первых, возобновившийся экономический рост сопровождается расширением рынков сбыта, т.е. усилением межрегиональных экономических связей; межрегиональный оборот растет быстрее объема производства. Во-вторых, в процессе замещения импорта на внутреннем рынке межрегиональные связи вытесняют внешнеэкономические. Это влияние будет усиливаться, если в структуре импорта увеличится доля производственных товаров и сократится доля потребительских, а рост экспорта будет происходить в основном за счет полуфабрикатов и готовых изделий, а не сырья. В-третьих, объемы грузооборота транспорта, особенно железнодорожного, опережают рост ВВП, промышленного и сельскохозяйственного производства, что также свидетельствует об интенсификации межрегионального товарообмена.

Пока нет достаточных  данных для вывода, что начинающийся экономический подъем содействует уменьшению региональной дифференциации. Для формирования положительных тенденций в территориальной структуре экономики потребуются значительное время и усилия центра и регионов, проведение соответствующей региональной экономической политики.