Контрольная работа по "Экономике"

1.ПРОБЛЕМЫ РЫНОЧНОГО НЕРАВНОВЕСИЯ И ЭКОНОМИЧЕСКАЯ РОЛЬ ГОСУДАРСТВА

Неоклассическая школа, как известно, имела своим фундаментом теорию равновесия, достигавшегося благодаря механизму ценообразования в условиях совершенной конкуренции. Однако сама жизнь все настойчивее подталкивала экономическую мысль к разработке теорий, которые могли бы обеспечить более реалистические представления о том, как в действительности функционирует рыночная система, в чем ее преимущества, а где она дает сбои, требующие корректировки со стороны государства. Все большее внимание ученых привлекала роль денежной системы и ее воздействие на реальные параметры развития экономики, возможность использования денежно-кредитной политики в качестве инструмента антициклического регулирования.

Первой реакцией на эти потребности можно считать разработку новых денежных теорий, чему в немалой степени способствовали те инфляционные процессы, которые в той или иной мере поразили все капиталистические страны после первой мировой войны.

20-е годы были периодом  активного совершенствования и  модификации количественной теории  денег. В работах А. Маршалла, А. Пигу, Дж. X. Робертсона, а также в ранних произведениях Дж. Кейнса получил оформление так называемый кембриджский вариант количественной теории, или теория кассовых остатков. Основная идея количественной теории денег — непосредственное влияние изменений денежной массы на уровень цен — оставалась неизменной. Новое, что внесли кембриджские экономисты в эту теорию; состояло в том, что центром анализа стали мотивы, определяющие накопление наличных денег в кассах капиталистических фирм и у отдельных лиц, другими словами, мотивы, определяющие разделение текущего дохода между хранением его в денежной (тезаврируемой) форме и другими способами его использования. Стремление общества хранить устойчивую часть своих доходов в денежной форме рассматривалось сторонниками кембриджской версии как важнейшее условие автоматического восстановления равновесия в экономической системе при наличии, конечно, гибкой системы цен, этой обязательной предпосылки неоклассического анализа. Повышение или понижение цен, согласно этой теории, вызывает изменение реальной ценности тезаврируемой суммы денег. Чтобы сохранить последнюю неизменной, субъекты (в случае роста цен) будут стремиться увеличить денежную часть своего дохода и, следовательно, сокращать его потребляемую часть. И наоборот, будут сокращать тезаврируемую часть и увеличивать потребляемую в случае их снижения. Именно это стремление к сохранению реальной стоимости денежной части дохода выступает у сторонников кембриджского варианта как автоматический регулятор восстановления равновесия на рынках товаров: рост цен вызовет снижение потребления, что в свою очередь приведет к уменьшению спроса и ладению цен; а понижение цен, напротив, стимулирует расширение спроса и их последующее увеличение.

(Этот эффект, впоследствии  получивший название «эффект  Пигу», или «эффект реальных кассовых остатков», широко используется в современной неоклассической теории.)

Экономическая мысль первой четверти XX столетия стала уделять все больше внимания проблеме экономического цикла. Однако, связанная центральной идеей неоклассической школы об автоматизме восстановления экономического равновесия, о невозможности длительного расхождения между спросом и предложением, она стремилась дать объяснение экономическому циклу на основе внешних для реальной экономической системы явлений — денежных шоков.

Монетарную..теорию экономического цикла выдвинул в этот перигбд известный английский экономист, современник Кейнса, Р. Хоутри. Он полагал, что экономический цикл — это чисто денежное явление, обусловленное колебаниями денежного спроса и соответствующими изменениями в предоставлении кредитов]70. В условиях подъема, полагал Хоутри, когда денежный спрос растет, банки еще более стимулируют его путем расширения кредита и облегчения условий предоставления ссуд и снижения банковского процента. Такое кумулятивное оживление подстегивается ростом цен и усилением скорости обращения денег. Однако по мере развертывания этого процесса, продолжает Хоутри, банки начинают проявлять все большую осторожность и, боясь разгула инфляции, круто повышают норму процента, не только ограничивают, но и сокращают кредиты. Так провоцируется спад экономической активности, который также приобретает кумулятивный характер. На основе своей теории Хоутри пришел к выводу, что циклические колебания деловой активности можно предотвратить или по крайней мере смягчить путем разумной денежно-кредитной политики. Следует отметить, что эта теория в то время благосклонно рассматривалась правительствами развитых капиталистических стран. (Сам Хоутри в течение многих лет, с 1904 по 1945 г., служил в британском казначействе.)

В 20-х годах и в США появилась активная группа экономистов — сторонников стабилизации экономики с помощью кредитно-денежной политики. Условием проведения такой политики они считали освобождение от тре: бований поддержания золотого стандарта. Лидером этой группы выступил Ирвинг Фишер, который предполагал, что главным условием экономической стабильности является устойчивость цен, которую и следовало обеспечить с помощью денежной политики.

Однако подлинный прорыв в неоклассическом анализе был совершен английским экономистом А. Пигу. Основную работу «Экономическая теория благосостояния» Пигу посвятил проблемам оптимизации общественного благосостояния 2.

^Стремясь приблизить абстрактную теорию полезности к реальной действительности и определить критерий общественной полезности, он много внимания уделяет соотношению этой категории со статистически измеримой величиной «национального дивиденда» (национального дохода). Последний, по его мнению, главный показатель национального благосостояния. Пигу подчеркивал, однако, что благосостояние определяется не только уровнем и темпами роста «национального дивиденда», но и тем, насколько равномерно он распределяется. Более равномерное распределение, по его мнению, один из факторов увеличения общего благосостоя ния. Поэтому в его работе мы находим предложения о некотором перераспределении национального дохода как одной из важнейших функций государства.

А. Пигу был одним из первых неоклассиков, кто подверг сомнению совершенство рыночного механизма и свободной конкуренции. Он показал, что существуют серьезные и устойчивые причины, способные нарушать действие этого механизма, вызывая глубокое расхождение между частными и общественными интересами, снижая общий уровень благосостояния.

К числу этих причин Пигу относил прежде всего неизбежность возникновения монополии. Последнюю он связывал с ростом крупного производства, позволяющим устанавливать контроль над рынком, экономией от увеличения масштабов производства и с общей рыночной ситуацией, определяющей эластичность спроса на данную продукцию. Монополия и монополистическая конкуренция обусловливают рост цен и снижение уровня инвестиций, а следовательно, снижение возможного уровня «национального дивиденда», считал он. Вот почему возникает необходимость ограничения монополистических тенденций со стороны государства. ,

Второй важнейшей причиной государственного вмешательства он считал так называемые внешние эффекты, т. е. те 'положительные (а чаще всего отрицательные) эффекты деятельности частных лиц и фирм, которые не находят стоимостной оценки на рынке, но от которых выгадывают (но чаще страдают) другие члены общества.

В понятии «внешние эффекты» буржуазная политэкономия отразила результаты глубокого противоречия между интересами производства, движущей силой которого выступает погоня за прибылью, и потребностями общества в целом.

Пигу рассматривал две формы государственного вмешательства в экономику — косвенную и прямую. Косвенные меры (налоги и субсидии) предлагались им для устранения экономических последствий «внешних эффектов», возникающих в условиях простой конкуренции. «Когда же корыстный интерес проявляется в форме не простой конкуренции, а монополии, меры фискального характера, очевидно, перестают быть эффективными», — писал он 3.

Антитрестовское законодательство Пигу считал полезным, но малоэффективным средством борьбы с монополией, тем более что не исключал возможности выгодных объединений предприятий. Вот -почему он выступил с идеей прямого вмешательства государства в отрасли, наиболее подверженные возникновению монополистической власти (например, железные дороги). Такое вмешательство должно было осуществляться в форме непосредственного контроля над ценами и тарифами. Обобщая все «за» и «против» подобных форм регулирования, Пи- гу писал: «В случае, если предельные общественный и частный чистые продукты различаются между собой, теоретически проблему можно решить с помощью введения налога или предоставления субсидии; когда же осуществляется монополистическая власть, теоретически допустимо нейтрализовать ее с помощью контроля над ценами, дополняемого (при определенных условиях) контролем за выпуском продукции». Однако представляя все трудности подобного контроля, он не исключал возможности прямых государственных капиталовложений в определенные сферы хозяйства и прямого государственного управления: «...довод в пользу государственной деятельности (во всяком случае в отраслях, подверженных монополизации), учитывающей интересы справедливого распределения национальных ресурсов между различными сферами деятельности, представляется весьма веским» \

Однако концепция Пигу, хотя в ней и были сформулированы важные аспекты теории участия государства в экономической деятельности, не порывала со старой школой. Особенно ясно это проявилось в вопросах занятости, которая в 30-х годах стала самой острой политической проблемой. Здесь Пигу до конца остался верным неоклассической традиции. Единственным его новшеством была концепция «добровольной безработицы», согласно которой безработица является результатом нежелания рабочих работать за «нормальную», «естественную» заработную плату, соответствующую фактическому соотношений) спроса и предложения на рынке труда. Отсюда следовало, что единственно возможным путем ликвидации безработицы служит понижение денежной заработной платы.

2. 2. ТЕОРИЯ ОБЩЕСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ: Й. ШУМПЕТЕР

Анализируя экономическую мысль 20—30-х годов, мы не можем пройти мимо фигуры И. Шумпетера, который вобрал в свою экономическую систему все идейное многообразие современной ему политэкономиче- с кой мысли и оказал огромное влияние на последующее развитие немарксистской политэкономии, особенно на институционализм.

Как известно, теория равновесия, от которой оттолкнулся Шумпетер, была теорией статической. Предполагалось, что система, будучи выведенной из состояния равновесия, неизменно возвращалась к нему. Задача теории состоит в том, чтобы объяснить, как это возвращение происходит.

Й. Шумпетер, восстав против этого ортодоксального подхода, центром своего анализа сделал само развитие системы и те внутренние факторы, которые это развитие порождают. Он был первым буржуазным экономистом, который попытался дать целостное представление о механизме функционирования и развития капиталистической экономики. Говоря о цели своей неоднократно переиздававшейся (начиная с 1911 г.) книги «Теория экономического развития», Шумпетер писал: «...я хотел найти ответ на вопрос, как экономическая система производит ту силу, которая беспрестанно ее изменяет»5.

Шумпетер ввел четкое разграничение между процессом приспособления системы в рамках ее кругооборота, т. е. простого воспроизводства (статика), и процессом развития, нарушающего и преобразующего всю структуру кругооборота (динамика). Появление новых продуктов, новых методов производства, освоение новых рынков сбыта и новых источников сырья, изменение рыночной ситуации в целом, возникновение «новых производственных комбинаций» — вот суть динамических изменений в экономике. Развитие, пишет Шумпетер, «представляет собой изменение траектории, по которой осуществляется кругооборот... представляет собой смещение состояния равновесия в отличие от процесса движения в направлении состояния равновесия, однако не любое такое изменение или смещение, а только, во-первых, стихийно возникающее в экономике и, во-вторых, дискретное...»6.

Главная особенность концепции Шумпетера состоит в том, что, анализируя причины динамических изменений, он концентрирует внимание совсем на иных производственных факторах, нежели те, которые традиционно рассматривала буржуазная политэкономия. Движущей силой развития в его теории выступает предприниматель. Это особое понятие в системе Шумпетера. К числу предпринимателей он относит отнюдь не всех занимающихся производственной или торговой деятельностью7.

Он настойчиво подчеркивает различие между понятиями «капиталист» и «предприниматель». Фигура предпринимателя характеризуется не тем, чем, как и в каком объеме он владеет, а особыми качествами характера — инициативой, авторитетом, даром предвидения, готовностью к риску. Предпринимательство — это особый дар и особая функция, носитель которой как таковой не является принадлежностью какого-либо социального класса. «Осуществление предпринимательской функции создает для наиболее удачливых предпринимателей и их семей позиции, отвечающие их классовым интересам... оно в состоянии наложить на эпоху свой отпечаток, сформировать особый стиль жизни, особую систему моральных и эстетических ценностей, но как таковое оно не'представляет собой той классовой позиции... которую оно в себе предполагает»8. Предприниматель может (и чем менее развито общество, тем сильнее) встречать противодействие со стороны окружающей среды. Преодоление его также требует огромной силы духа и энергии.

Рассматривая мотивы хозяйственной деятельности в условиях статики и динамики, Шумпетер показывает принципиальные их различия. Удовлетворение потребностей, потребление — вот мотивация субъектов в условиях нормального кругооборота. В основе — рациональное поведение. Мотивы же предпринимателя, по мнению Шумпетера, совершенно нерациональны или основаны на ином рационализме, связанйом с такими понятиями, как саморазвитие личности, успех, радость творчества, преодоление трудностей и т. п.971

Большое значение в его теории придается кредиту как важнейшему условию, позволяющему использовать уже существующие производственные факторы для создания новых «производственных комбинаций», т. е. новых видов Продукйии, новых отраслей производства. Отсюда — особая роль банков в развитии капиталистического хозяйства. «По существу, он (т. е. банк. — Авт.)—феномен развития, впрочем, лишь там, где социально-экономическим процессом не управляет командная сила. Банкир делает возможным осуществление новых комбинаций и, выступая от имени народного хозяйства, выдает полномочия на их осуществление»10. Именно развитие в под- .шишом смысле этого слова (а не кругооборот) в принципе нуждается в кредите — и не только нуждается, но невозможно без последнего.