Экономические идеи в “Правдах” государств Европы

 

 

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ПО РЫБОЛОВСТВУ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Мурманский государственный технический университет»

Кафедра философии, истории и социологии

 

 

 

 

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА №10

по дисциплине «История экономики и экономических учений»

 

 

 

Выполнил: Михайленко Татьяна Павловна

студент группы ИЭУиП

Проверил: Петрова Светлана Владимировна

 

 

 

 

 

 

 

 

Мурманск

2015

 

 

СОДЕРЖАНИЕ

 

 

 

1.Экономические  идеи в “Правдах” государств  Европы.

 

Если говорить о Западной Европе, то здесь следует отметить, что экономическая мысль раннего средневековья нашла отражение в так называемых "правдах" (судебниках), которые фиксировали определенные нормы, и там освещались многие экономические вопросы. Затем экономическая мысль уже более детально разрабатывается в богословской литературе, в трудах канонистов. Канонисты - это католические богословы, церковные юристы. Они много внимания в своих изысканиях посвятили вопросам справедливой цены. И здесь интересно посмотреть, как менялись взгляды канонистов на проблему цены, на то, что же можно считать справедливой ценой [3].

Первоначально считалось, что справедливая цена равна трудовым затратам. С таким положением выступил Августин Блаженный (354-430 гг.). У него же содержится проповедь всеобщего труда, идея, что результат труда должен идти на общую пользу общества, утверждение, что имущество церкви является фондом для такой помощи; а также отрицательное отношение к крупной торговле, ростовщичеству. Самым гениальным представителем канонической доктрины был Фома Аквинский (1225-1274гг.) Разрабатывая вопрос справедливой цены,Аквинский начал сомневаться в достаточности объяснения цены только затратами труда. И он, не сомневаясь в важности затрат труда, дополняет объяснение цены спросом и предложением и говорит о полезности вещи. Постепенно он переходит на позиции решающего значения именно полезности, субъективной ценности. Ранее в нашей литературе Фома Аквинский подвергался только критике; утверждалось, что все его построения - эклектика, то есть смешение подходов в рамках католического видения проблемы, однако современная экономическая теория также не дает единого жесткого подхода: традиция определения цены, имеющая место со времен Маршалла, говорит о необходимости видения двух сторон явления - затрат и полезности в совокупности. Таким образом, Фома Аквинский является предшественником того великого синтеза, который осуществил Маршалл, он первый задумался о недостаточности одного из подходов к определению цены. Но недостаточность разработки трудовой теории стоимости заставила его перейти на более очевидный путь - определение цены полезностью.

Следует сказать, что в целом теория канонистов содержала основные элементы буржуазных теорий, возникших в дальнейшем - здесь были заложены основы тех направлений, по которым экономическая наука затем развивалась [6].

Относительно прибыли канонисты полагали, что прибыль - это плата за труд и является справедливой, естественной формой вознаграждения; такой подход сохранился надолго. Процент трактовался как плата за риск; разница между оценкой материальных благ в настоящем и будущем, что в целом предвосхищает позицию Бём-Баверка по данному вопросу. В трактовке же земельной ренты канонисты стояли на позициях, что это плата землевладельцу за его труд. По сути дела, здесь обосновывалась справедливость всех форм дохода.

Надо сказать, что в условиях феодализма более четко оформляется экономическая мысль порабощенных классов. Это нашло отражение в религиозных ересях (ересь - это религиозное учение, отступающее от господствующей религии). Ереси могут быть условно разделены на два типа: крестьянско-плебейские и бюргерские. Крестьянско-плебейская ересь почти всегда сочеталась с восстаниями, лозунгами которых были требования равенства в имуществе, которое выводилось из равенства сынов Божьих.

В дальнейшем экономические идеи угнетенных нашли отражение в утопическом социализме, возникшем в период разложения феодализма, в эпоху первоначального накопления капитала.

Родоначальником этого направления является Томас Мор (1478-1535 г.г.), который, собственно говоря, и дал название течению, существующему по сей день. Поскольку в "Утопии" ("утопос" - место, которого нет) рассматриваются социальные и экономические основы жизни "идеально устроенного общества", то здесь четко видны экономические взгляды Мора. Он говорил, что это "золотая книга: столь же полезная, сколько жизненно важная". Состояние общества на острове Утопия таково, что там отсутствует частная собственность, рабство, жизнь во всех городах одинаковая, жители меняют дома раз в 10 лет, все находятся под контролем. Все осуществляют контроль над всеми [6].

Даже о лучших утопических проектах обычно говорят как о нереализуемых, а потому традиционно возникает вопрос: почему же они нереализуемы? Маркс говорит о том, что еще не созрел, не сформировался класс пролетариата, который является руководителем новой системы. Однако, посмотрев на утопии с другой стороны, мы увидим, что практически все они созданы не на уровне разработки конкретных механизмов жизни общества, а на уровне мечтаний о более справедливой, лучшей жизни. Совершенно отсутствует механизм развития, самодвижения, даже перехода к такому типу общества, потому что отсутствуют стимулы к труду, спорно решены вопросы частной собственности, удовлетворение потребностей решается на уровне нормирования и ограничения.

Томмазо Кампанелла (1568-1639) является автором второй наиболее известной утопии того периода - "Город солнца". Здесь он, так же как и Мор критикует паразитическую знать, выступая за общество без частной собственности, основанное на принципах товарищеского сотрудничества. Кампанелла идет даже дальше Томаса Мора - он выступает за ликвидацию частного жилища, дети должны воспитываться обществом, он был против семьи.

Однако идеи первых социалистов-утопистов, несмотря на свою наивность, сыграли довольно значительную роль. У них была большая этическая составляющая, и они послужили основой для многих будущих теорий социализма [4].

 

2. Критика  идей классической школы: немецкая  историческая школа.

 

Немецкая историческая школа представляет собой главное еретическое направление в экономической науке XIX века. Подход представителей немецкой исторической школы отличался следующими особенностями.

1. Отрицательное отношение к  любым попыткам создания универсальной  экономической теории и, в частности, к классической политической экономии. По мнению адептов немецкой исторической школы, экономическая наука должна заниматься исследованием специфики конкретных национальных хозяйств; дело в том, что каждое национальное хозяйство имеет свои специфические свойства, зачастую не имеющие аналогов.

Именно поэтому универсальная экономическая теория представляет собой нонсенс. Отсюда следует другая особенность учения немецкой исторической школы.

2. Антикосмополитизм. Представители  немецкой исторической школы  в той или иной степени были  склонны подчеркивать роль национальных факторов в хозяйственном развитии. Кстати говоря, с их легкой руки даже в настоящее время экономическую науку в Германии и других немецкоязычных странах часто называют «Национальной экономией» (Nationalokonomie) или «Народнохозяйственным учением» (Volkswirtschaftslehre).

3. Отрицательное отношение к  абстрактно-дедуктивным методам  анализа. Главный акцент в экономической  науке нужно делать на конкретные  историко-экономические исследования (чем, как правило, и занимались  большинство эпигонов этой школы).

4. Трактовка народного хозяйства  как единого целого, части которого  находятся в постоянном взаимодействии  между собой, а не как простой  суммы отдельных индивидов. Отсюда  следует, что «жизнь» такого «целого»  управляется особыми законами, отличающимися от законов, которым подчиняется жизнь отдельно взятых субъектов.

5. Отрицательное отношение к  концепции экономического человека. «Немцы» отвергают представление  об индивиде как человеке, свободным  от воздействия общественных  факторов и автономно стремящимся к достижению максимальной личной выгоды. Как отмечал один из «немцев», Б. Гильдебранд, «человек, как существо общественное, есть прежде всего продукт цивилизации и истории, и... его потребности, его образование и его отношения к вещественным ценностям, равно как и к людям, никогда не остаются одни и те же, и географически и исторически беспрерывно изменяются и развиваются вместе со всей образованностью человечества».[1] Короче говоря, человек - это культурное существо, ориентированное на общественные ценности. Отсюда следует еще одна особенность учения немецкой исторической школы -

6. Трактовка хозяйства как одной  из частей социальной жизни  и, как следствие, учет разнообразных  внеэкономических факторов - этических, психологических и правовых.

7. Понимание хозяйства как эволюционирующей  системы, проходящий в своем развитии  различные стадии. Кстати говоря, данный аспект также является  аргументом против универсальности  экономической теории, поскольку  разные стадии развития хозяйства  отличаются специфическими, а зачастую и уникальными свойствами.

Благосклонное отношение к государственному вмешательству. Такое отношение вызвано прежде всего скептицизмом по поводу того, что свободная конкуренция, характерная для рыночной экономики, в состоянии обеспечить гармонию интересов разных хозяйствующих субъектов. Без планомерного воздействия государства на хозяйство «сильнейшие» будут всегда оказываться в выигрыше за счет «слабейших».

Происхождение и развитие исторической школы

Бесспорным основателем школы является Вильгельм Рошер (1817 - 1894), профессор Геттингенского университета, который опубликовал в 1843 году свои «Краткие основы курса политической экономии с точки зрения исторического метода». В предисловии к этому маленькому произведению Рошер уже излагал руководящие идеи, которыми он вдохновлялся и которые он развивал потом в своих известных «Принципах политической экономии», появившихся первым изданием в 1854 году. Он задается тут лишь целью изложить экономическую историю. «Наша цель, - говорит он, - описание того, чего хотели и к чему стремились народы в экономической области; цели, которые они преследовали и достигли; основания, ради которых они преследовали и добивались их». «Такое исследование, - прибавляет он, - может быть сделано при условии, если остаешься в тесном контакте с другими знаниями национальной жизни, в частности с историей права, с политической историей и историей цивилизации». Но он тотчас отгоняет от себя мысль встать в оппозицию к школе Рикардо. «Я, - продолжает он, - далек от того, чтобы признавать этот путь единственным или наиболее кратким для отыскания истины; но я не сомневаюсь, что он ведет в весьма прекрасные и плодородные области, которые, будучи раз возделаны, никогда не будут окончательно покинуты».

Таким образом, Рошер ставит себе задачу просто дополнить общепризнанную теорию историей экономических событий и мнений. И действительно, в целом ряде последовательно выходивших томов его «Принципов», к которым с каждым разом росли симпатии образованного общества в Германии, Рошер ограничивается приложением к изложению классических доктрин ученых и плодотворных экскурсий в область экономических факторов и идей прошлого.

Рошер смотрел на свою попытку как на опыт применения к политической экономии исторического метода, введенного Савиньи в науку права и доказавшего там свою плодотворность. Но, как хорошо показал Карл Менгер, тут была чисто внешняя аналогия. Савиньи пользовался историей, чтобы уяснить себе органическое и самопроизвольное происхождение существующих институтов. Он этим хотел доказать законность их в противовес радикальным проискам реформаторского рационализма - наследия XVII века. Ничего подобного нет у Рошера, который сам примыкает к либерализму и разделяет его реформаторские стремления. У него история служит главным образом для иллюстрации экономической истории, для насыщения ее примерами, способными если не предписать правила государственным людям, то, по крайней мере, создать у них, по его выражению, «политическое чутье».

Правильнее рассматривать попытку Рошера как опыт связать учение политической экономии с традицией старых немецких «камералистов» XVII и XVIII веков. Последние, преподавая студентам начала практических знаний в области администрации и финансов, прибегали главным образом к конкретным примерам из экономической и социальной среды, на которую должна была распространяться деятельность их учеников. Ведь и англо-французская политическая экономия также стояла в очень тесной связи с известными практическими проблемами из области налогов и торгового законодательства.

Но в такой стране, как Германия, где промышленная эволюция значительно более отстала по сравнению с Францией и Англией, эти проблемы ставились совсем иным образом, и потому необходимость демонстрации перед студентами связи классической теории с фактами экономической жизни должна была представляться здесь еще более неотложной, чем в каком-либо другом месте.

Нововведение Рошера носит больше характер педагогический, чем научный. Он скорее восстанавливает университетскую традицию, чем создает новое научное течение.

В. Рошер также придерживался тезиса, что невозможно создание универсальной экономической теории, поскольку разные страны находятся на разных этапах своего развития, полагая, что однотипные хозяйственные системы у разных народов никоим образом не могут существовать. Экономику следует рассматривать как часть национальной культуры - как хозяйственную культуру. Но Рошер в то же время был единственным представителем «старой исторической школы», уделявшим хотя бы небольшое внимание собственно экономической теории. Он внес вклад в «теорию ценности и распределения дохода». В. Рошер взял за основу теорию факторов производства в редакции Ж. Б. Сэя и соединил его с концепцией прибыли Н. Сениора, малоизвестного представителя классической политической экономии.[2] Согласно концепции Н. Сениора, источником прибыли является якобы воздержание капиталиста от текущего потребления. Соединив эти концепции, Рошер высказал идею, согласно которой в процессе хозяйственного развития меняется значимость (и, соответственно, доля в национальном продукте) отдельных факторов производства. На начальных этапах развития главную роль играет земля (природа), затем труд и, наконец, капитал. Таким образом, величина доли доходов владельцев капитала в национальном доходе отражает степень развитости национального хозяйства.