В целях защитить внутренний рынок товаров в июне 1930г. в США был принят тариф Смута-Хоули, вводящий 40-ка процентную пошлину на импорт. Эта мера стала одним из основных каналов передачи кризиса в Европу, так как сбыт продукции европейских производителей в США был затруднен.[3]

    В среднем в период с 1921 по 1929 год ежегодно прогорали 627 банков, имевших на депозитах примерно $169 млн. Но эти банкротства были в порядке вещей, поскольку разорялись в основном не выдерживавшие конкуренции мелкие банки (в среднем на депозитах в каждом из этих банков размещалось не более $270 тыс. долларов). За первые же три года депрессии обанкротились 4835 банков. На депозитах в них было размещено $3263049000. Акции разорившихся банков не просто упали до нулевой отметки. Многие банки, потеряв все инвестированные активы, должны были отвечать по долгам перед вкладчиками и держателями акций. Между тем охваченное паникой население бросилось изымать свои деньги из уцелевших банков, чтобы зашить их в матрасы. Количество денег в обращении выросло с $454 млн. в 1929 году до $5699 млн. в конце 1932 года. Население прятало в кубышках полтора миллиард3 долларов. Президент Гувер попытался остановить этот процесс.

    В 1931 году он призвал банки организоваться в “Национальную кредитную корпорацию” — своеобразный фонд взаимопомощи, который бы помогал банкам, испытывающим наибольшие трудности. В 1932 году “Национальная кредитная корпорация” была преобразована в “Реконструктивную финансовую корпорацию”, в которой уже участвовало государство. Корпорация, обладавшая капиталом в $3,5 млрд., ссужала государственные деньги банкам, испытывающим трудности. Это помогло лишь замедлить скорость развала банковской системы, на протяжении 1932 года ежедневно разорялись по 40 банков. Каждый день превращались в пыль $2 млн., размещенных на банковских депозитах. К концу года в банковской системе наступил коллапс. 14 февраля 1933 года закрылись все банки в Детройте, а еще через три недели по всей стране были объявлены банковские каникулы.[2]

    Великая депрессия изменила социальный облик  Америки. Если рабочие, жившие “от зарплаты до зарплаты”, лишались только своих  заработков, то средний класс потерял  помимо работы и все сбережения. Средние американцы стремительно нищали, переходя в разряд люмпенов. К концу  третьего года Великой депрессии  средний класс оказался на грани  исчезновения. Вчерашние “белые воротнички”  торговали с лотков яблоками и  чистили обувь. Люди, которые были не в состоянии платить за жилье, сколачивали в предместьях городов  хибары. Бездомные почитали за благо  попасть хотя бы на сутки в тюрьму за бродяжничество, чтобы получить кров и похлебку. На шесть тысяч рабочих мест на стройках СССР претендовали 100 тыс. американцев. Многие из тех, кто получил работа в стране социализма, собирались покинуть родину навсегда.

    Даже  наиболее обеспеченным американцам  пришлось перейти на режим жесточайшей  экономии. Повсюду отключали электричество, Конрад Хилтон закрывал целые этажи  в своих отелях и отключал телефоны в номерах, чтобы сэкономить на них по 15 центов в месяц. Компания Bethleem Steel, уволив 6000 работников, выселила их из домов которые сама и строила, и затем сровняла эти дома с землей, чтобы не платить налоги на недвижимость

    Людей, оставшихся без хлеба, пытались радовать зрелищами. Мэр Нью-Йорка Джимми Уокер призывал владельцев кинотеатров “показывать картины, которые поддержат дух американцев и возродят в них надежду”. Однако взбодрить голодный народ, который не видел впереди просвета, было уже невозможно. К концу 1932 года в США стали всерьез опасаться революции. Чем дольше длился кризис, тем более явными становились противоречия между необходимым вмешательством правительства в экономику и традицией «невмешательства»

    Последнюю надежду американцы возлагали на грядущие президентские выборы. Президент  Гувер выдвинул свою кандидатуру  на второй срок, но люди, уставшие, по выражению Harper's, “наблюдать за беспомощными попытками администрации изменить ситуацию к лучшему и выслушивать очередные оптимистические заверения отдали свои голоса кандидату от Демократической партии Франклин Рузвельту.

    Для выхода из кризиса в 1933 году начал осуществляться Новый курс Рузвельта - различные меры, направленные на регулирование экономики. Некоторые из них по современным представлениям помогли устранить причины Великой депрессии, некоторые носили социальную направленность, помогая наиболее пострадавшим выжить, другие меры усугубили положение.

    Первые 100 дней президентства Рузвельта были отмечены интенсивной законодательной деятельностью. Конгресс разрешил создать Федеральную корпорацию страхования вкладов и Федеральную администрацию чрезвычайной помощи (ФАЧП), создание которой предписывалось Законом о восстановлении национальной экономики от 16 июля 1933 года.

    Безработные активно привлекались к общественным работам. В общей сложности в 1933-1939 гг. на общественных работах под  эгидой Администрации общественных работ (PWA) и администрация гражданских  работ Civil Works Administration (СВА - это строительство каналов, дорог, мостов зачастую в необжитых и болотистых малярийных районах) численность занятых на общественных работах достигала 4 миллиона человек.[1]

    Через Конгресс были проведены также несколько  законопроектов, регулирующих финансовую сферу: чрезвычайный банковской закон, еще один закон Гласа-Стигала (1933 г.) о разграничении инвестиционных и коммерческих банков, закон о кредитовании сельского хозяйства, закон о комиссии по ценным бумагам.

    Жесткие меры, предложенные администрацией Рузвельта, назвать сугубо рыночными было никак нельзя. И хотя они позволили смягчить бремя депрессии, верховный суд счел в1935 году, что они ограничивают свободу конкуренции, и признал антиконституционными закон о восстановлении промышленности и закон о регулировании сельского хозяйства. Экономика страны вновь стала в полном смысле рыночной. И на нее обрушилось новое испытание — “депрессия внутри депрессии”, длившаяся до 1938 года. Лишь к 1940 году США вышли по основным экономическим показателям на уровень 1929 года, но даже в это время уровень безработицы составлял 14% (7,5 млн. человек).[2]

  Экономическая теория накануне экономического кризиса.

    В первой четверти XX века господствующими направлениями экономической мысли признавались маржинализм, теории неоклассической школы и институцианализм.

  Маржинализм и неоклассическая  теория.

  Маржинализм

    Возникает в последней трети XIX века.  Основная идея маржинализма – исследование предельных экономических величин как взаимосвязанных явлений экономической системы в масштабе фирмы, отрасли, народного хозяйства. В центре данного учения стоял субъект с его потребностями.

    Предшественниками маржиналистов считаются Иоганн фон Тюнен (1783-1850) с теорией предельной производительности; Антуан Огюстен Курно (1801-1877) с книгой «Математические основы теории богатства», Жюль Дюпюи с проблемой измерения полезности общественных услуг; Герман Госсен (1810-1858) с законом предельной полезности.

    Маржиналистская революция проходила в 2 этапа. Первый этап охватывает 70-80 гг. XIX в., второй этап (1890-е гг.) получил название неоклассической школы.

    Карл  Менгер (1840-1921) — основоположник австрийской школы маржинализма. Представителями маржинализма были Фридрих фон Визер (1851-1926), Эйген фон Бем-Баверк (1851-1914), Уильям Стенли Джевонс (1835-1882), Френсис Эджуорт (1845-1926), Леон Вальрас (1834-1910), Вильфредо Парето (1848-1923), Джон Бейтс Кларк (1847-1910).

    Сущность  маржиналистской  революции:

    1.            Осуществлен переворот в методах анализа. Центр тяжести в анализе был перемещен с издержек на конечные результаты. В качестве исходного момента для экономической теории была принята субъективная мотивировка экономического поведения индивидов. В экономическую науку был впервые введен принцип предельности. Возник предельный анализ.

    2.            Изменилась постановка задач. Маржиналисты сделали упор на статических задачах, характерных для краткосрочных периодов, в которые величины не успевают измениться. При этом анализируются различные способы использования ресурсов для удовлетворения потребностей.

    3.            Произошла революция в теории ценности. Отвергается классический подход, т.е. сведение ценности к затратам труда или к другим факторам. Ценность определяется степенью полезного эффекта, т.е. степенью удовлетворения потребностей.[4]

    Карл Менгер. В своих работах Менгер переходит к теоретическим положениям политической экономии, в том числе к таким, как «ценность», «обмен», «товар», «деньги» и другие. Он разработал теорию стоимости (ценности), определяемую предельной полезностью. Ценность экономических благ выявляется человеком в процессе удовлетворения потребностей, т.е. тогда, когда он сознает зависимость от их наличия в своем распоряжении. Соответственно не имеют для человека никакой ценности, в том числе потребительной, только неэкономические блага.

    Менгер считает ошибочным ставить в вину социальному строю возникающую якобы «возможность... отнимать у рабочих часть продукта труда». Он пишет, что труд представляет собой только один элемент производственного процесса, который «является не в большей степени экономическим благом, чем элементы производства». Поэтому, по его мнению, владельцы капитала и земли живут не за счет рабочих, а «за счет пользования землей и капиталом, которое для индивида и общества имеет ценность так же точно, как и труд».[цит. по:4]

    Менгер подвергает серьезной критике и теорию заработной платы классиков, по которой цена простого труда тяготеет к минимуму, но она при этом должна «прокормить» рабочего и его семью. По его мнению, такой подход неправомерен, поскольку идея о заработной плате как источнике «для поддержания жизни» будет всегда приводить к увеличению числа работников и снижению цены труда до прежнего (минимального) уровня. Поэтому во избежание регулирования цены простого труда по принципу минимума средств существования им рекомендуется сведение более высокой цены остальных видов труда на затрату капитала, на ренту с таланта и т. д.

    Сущность  обмена сведена преимущественно  к индивидуальному акту партнеров, результат которого якобы обоюдовыгоден, но не эквивалентен.

    По  его словам, всякий экономический  обмен благ для обменивающихся индивидов  означает присоединение к их имуществу  нового имущественного объекта, и поэтому  обмен можно сравнить в хозяйственном  смысле с продуктивностью промышленной и сельскохозяйственной деятельности. Вместе с тем обмен — это  не только выгода, но и экономическая  жертва, вызванная меновой операцией, отнимающей «часть экономической пользы, которую можно извлечь из существующего  менового отношения», что нередко  делает невозможной реализацию там, где она была бы еще мыслима.

    Все, кто способствует обмену, т.е. экономическим  меновым операциям являются такими же производителями, как земледельцы  и фабриканты, ибо цель всякого  хозяйства состоит не в физическом увеличении количества благ, а в возможно более полном удовлетворении человеческих потребностей.

    Фридрих фон Визер. Был учеником Менгера. Развивал теорию ценности в своих работах «О происхождении и основных законах экономической ценности» (1884), «Естественная ценность» (1899), «Теория общественного хозяйства» (1914). Он ввел в научный оборот такие термины, как «предельная полезность», «законы Госсена», «вменение».

    Визером была разработана теория альтернативных издержек, предполагающая альтернативные способы использования ресурсов.

    Эйген фон Бем-Баверк.  Также был учеником Менгера, продолжил развитие маржиналистской теории в книгах «Капитал и прибыль» (1884), «Позитивная теория капитала» (1889), «Основы теории ценности хозяйственных благ» (1886).

    Он  исследовал не только индивидуальный обмен, но и целостный рынок. Рассмотрел проблему распределения как проблему установления цен на факторы производства. Важное место в его работах  занимает «теория ожидания», центральной  идеей которой является возникновение  прибыли (процента) на капитал. В связи с продолжительностью времени производительные средства превращаются в продукт, возникает разница в ценах этих средств и продукта, в которой скрывается прибыль на капитал.

    Уильям  Стенли Джевонс. Его работы: «Теория политической экономии» (1871) и «Принципы науки» (1874). Субъективизм маржинальных идей в трудах Джевонса очевиден из следующего:

    Во-первых, максимальное удовлетворение потребностей при минимуме усилий является, на его  взгляд, сугубо экономической задачей, не связанной с политическими, моральными и другими факторами. При этом приоритетное значение придавалось  им проблематике полезности, т.е. потребления и спроса.

    Во-вторых, рассматривая полезность и ценность по функциональной зависимости, Джевонс считал, что цена товара функционально зависит от предельной полезности, а последняя, в свою очередь, зависит от товарных цен, обусловленных издержками производства. Это значит, что он не придавал самостоятельного значения издержкам и предельной полезности.

    В-третьих, он разделял положение «классиков»  о совершенной конкуренции, позволяющей  продавцам и покупателям иметь  доступ друг к другу и обладать полной взаимной информацией. Отсюда он пришел к заключению, что субъекты рынка обеспечивают получение человеком  такой комбинации товаров, которая  в наибольшей степени удовлетворяет его потребности. В этом свидетельство постижения им принципов предельного анализа («законов Госсена»).