Предполагаемые модели будущей мировой валютной системы

      По  сообщению Reuters, Т. Гейтнер пока публично не одобрил эту идею, в то время как британский премьер подтвердил, что она рассматривается как одна из возможных для обсуждения на саммите. В совместном коммюнике стран БРИК в преддверии саммита также говорится о необходимости распределения СДР в значительном объеме.

      Фактически, данные предложения не только консервируют сложившуюся структуру распределения  голосов между членами МВФ, но и в перспективе означают растущую зависимость более бедных государств от богатых. Особенно в случае, если первые не смогут вовремя вернуть полученные кредиты, что может привести к дальнейшему вполне предсказуемому перераспределению голосов внутри МВФ опять-таки в пользу известных стран. Кроме того, возникают вопросы относительно реального механизма использования СДР. В итоге для стимулирования экономики эти виртуальные деньги все равно придется менять на настоящие (скорее всего, на те же доллары) для покупки товаров или услуг, что опять-таки создает дополнительный спрос на американскую валюту.

      Эксперты  предрекают юаню в будущем статус новой мировой резервной валюты. Хотя официальных заявлений от Китая  не поступало, КНР, тем не менее, предпринимает  определенные шаги в этом направлении. В декабре 2008 г. Китай предложил использовать юань для ведения торговли между странами АСЕАН и китайскими автономными провинциями Гуанси и Юньнань. Кроме того, КНР готова предложить кредиты иностранным импортерам, закупающим китайскую продукцию. При этом импортеры вынуждены использовать юань при расчетах с китайскими компаниями. Китайские банки всячески поощряются в выдаче юаневых кредитов иностранных компаниям. Центробанк КНР договорился с Белоруссией о валютном свопе на 3 года в целях отказа от использования во взаимной торговле долларов и евро. Китай предоставляет 20 млрд. юаней (около 2,9 млрд. дол.), а Белоруссия - около 8 трлн. белорусских рублей. Ранее КНР заключила соглашение о валютном свопе на 180 млрд. юаней с Южной Кореей. Таким образом, Китай предпринимает реальные шаги по увеличению объемов торговли в юанях.

      По-видимому, мир подходит к осознанию того, что имеющееся противоречие между  глобальной экономикой и локальными эмиссионными центрами должно всерьез  обсуждаться на международном уровне. Так, Россия предлагает включить в повестку Лондонского саммита вопрос о всемирной валюте или новых «частично глобальных валютах». Однако реализация этих идей требует серьезных договоренностей, в том числе о том, кто будет ее эмитировать, исполнять роль мирового центрального банка, следить за новым денежным обращением. До объединения всех государств в рамках единой валютной политики под руководством единого центрального банка еще очень далеко. Попытки привязать валюты к эталонным единицам вроде золота или доллара США также оказались слишком ограничительными для независимой валютной политики. В настоящее время регионализация и формирование локальных валютных союзов является своеобразным ответом на долларовую проблему. Глобальная экономика постепенно превращается в мир из нескольких валют.

      Идеи  регионализма и формирования валютных союзов в качестве потенциально возможного следствия кризиса также получили достаточно широкое распространение. Эксперты полагают, что в Азии наиболее активными сторонниками единой азиатской валюты выступают Япония и Таиланд.

      В частности, саммит АСЕАН привлек  внимание прежде всего тем, что на нем в рамках подписания плана  «Сообщества АСЕАН по экономике» была не только озвучена сама идея расширения и укрепления финансового сотрудничества стран сообщества в целях противодействия внешним кризисным потрясениям, но и состоялось подкрепление ее конкретными мерами. Еще до открытия саммита министры финансов в формате «10 плюс 3» (АСЕАН, Китай, Япония и Корея) договорились о скоординированной программе действий по стабилизации финансово-экономической ситуации в Азии. В соответствии с данной программой размер регионального Фонда валютных резервов будет увеличен с прежних 80 до 120 млрд. дол.

      Формирование  подобного регионального фонда  взамен действовавшей до сих пор системы валютных свопов направлено на оказание помощи любому участнику механизма «10 плюс 3» для решения текущих проблем во время кризиса, и прежде всего данная мера призвана защитить валюты стран-участниц от кризиса и способствовать оказанию помощи развивающимся государствам Азии в случае экстренной необходимости. До следующего саммита в мае текущего года стороны должны достичь единства по вопросам, связанным с долей каждой страны в указанном фонде, а также по условиям кредитования отдельных стран. Предполагается, что 80% средств будут предоставлены Китаем, Японией и Кореей. Кроме того, планируется создание независимой региональной структуры по мониторингу экономической ситуации в целях укрепления соответствующих возможностей региона.

      С учетом того, что совокупный объем  ВВП стран формата «10 плюс 3»  составляет примерно 9 трлн. дол., или 16% мировой экономики, а совокупный объем валютных резервов - порядка 3,6 трлн. дол., или более половины мировых резервов, разработка и принятие согласованных мер в финансово-экономической области будут играть важную роль в стабилизации регионального финансового рынка, а также создадут основу для скоординированных действий в периоды экономических потрясений.

      Фактически  данные меры можно рассматривать как реальные шаги на пути создания полноценного азиатского валютного союза. Начинает формироваться сильный финансовый центр во главе с Китаем, Японией и Южной Кореей. В данном случае можно говорить и о реализации идеи «Азиатского МВФ». Так, по мнению бывшего министра финансов Японии Масахиро Каваи, Азия нуждается в собственном валютном фонде в целях защиты экономики стран региона от оттока капитала и спекулятивных атак на валюту. Он рассматривает создание общего валютного пула в размере 120 млрд. долл. как важный шаг в направлении создания азиатской версии МВФ. Возвращение к обсуждению идеи возможного создания Азиатского валютного фонда, в свое время предложенной Японией в ходе азиатского валютного кризиса 1990-х гг., в настоящее время актуально как никогда ранее. В тот период это предложение было негативно встречено со стороны США, опасавшихся усиления влияния Японии в регионе. Китай в тот период также не поддержал эту идею.

      Однако  в преддверии саммита «большой двадцатки» КНР открыто выражает недовольство тем, что МВФ чересчур активно навязывает развивающимся государствам свои методы управления экономикой, в то время как сам Фонд слишком поздно обратил внимание мирового сообщества на проблемы развитых стран, особенно США. Специалисты полагают, что мнение Китая относительно «азиатского МВФ» может кардинально измениться.

      В январе 2009 г. МВФ опубликовал результаты исследования «Блок иены или блок юаня: анализ валютных соглашений в Восточной Азии», в котором оценивались перспективы двух валют в качестве возможной основы для формирования азиатской валютной зоны. Эксперты Фонда пришли к выводу, что валютная интеграция с Китаем более выгодна экономикам региона, чем интеграция с Японией или США. Несмотря на то, что Япония доминирует в экономике Азии, китайский юань выглядит все более привлекательной якорной валютой в свете растущей доли КНР в региональной торговле.

      По  мере развития кризиса тенденция  локализации межгосударственных валютных фондов начинает обретать все более  конкретные очертания. Помимо упомянутых выше азиатских стран в формате «10 плюс 3», о создании межгосударственного антикризисного фонда в размере 10 млрд. долл. договорились страны - участницы ЕврАзЭС. Периодически реанимируется идея создания динара Персидского залива. Введение единой валюты неоднократно обсуждали лидеры стран Южной Америки. Предположения о возможном создании Североамериканского Союза и о введении единой валюты в этом регионе также периодически появляются в СМИ. 

      3.2 «Киловатт-час» – будущая мировая валюта 

      С момента эскалации глобального экономического кризиса (осень 2008 года) и по сегодняшний день мировая финансовая система продолжает работать в некоем "автономном режиме".

      Триллионы долларов, направленные правительствами  разных стран на поддержку системных  банков и других финансовых институтов, фактически оседают «мертвым грузом» на балансах кредитных организаций. Банки по сей день отказываются кредитовать компании малого и среднего бизнеса, ограничивая доступ к заемным ресурсам и потребителям. В итоге рост денежных агрегатов  проходит с заметным скрежетом. 

        Финансовые организации предпочитают  аккумулировать щедро предоставленные  средства со стороны ФРС на  ее же балансе. В результате  чего объем избыточных резервов  американских банков достиг к  концу 2009 г. рекордных уровней,  превысив отметку в триллион долларов. 

      Аналогичная ситуация наблюдается в других ключевых экономиках развитого мира (Еврозона, Великобритания, Япония и др.), свидетельствуя о том, что система кредитных  мультипликаторов перестала работать как прежде.

      При этом кредитное сжатие происходит с двух сторон: с одной стороны - банки крайне неохотно предоставляют ссуды реальному производству и населению, с другой – потребитель, обремененный уже имеющимися долгами и неуверенный в «завтрашнем дне», сам не желает привлекать новые заемные ресурсы.

      В тоже время нынешние меры правительств развитых стран представляют собой  лишь краткосрочные манипуляции  по поддержке финансовой системы  в шатком равновесии. В подобной ситуации сильные мира сего постепенно приходят к выводу, что банальными монетарными и эмиссионными стимулами восстановить докризисную модель развития уже не удастся, и «глобальная долговая пирамида» в скором времени может рухнуть. В этом случае «печатный станок» не только не поможет, но лишь выступит в роли катализатора масштабного  и окончательного финансового коллапса.

      Что же в таком случае способно предотвратить  подобный крах и заставить вновь  активно заработать двигатель потребительского кредитования – главный источник роста современной мировой экономики? Ответ на этот вопрос достаточно прост – новая инновационная отрасль-лидер, способная сконцентрировать вокруг себя все виды ресурсов, а самое главное, сформировать новую глобальную потребность (а с ней и идеологию), удовлетворение которой способно вновь начать генерировать  глобальный экономический рост.  Важно отметить, что за примерами подобных «отраслей-локомотивов» далеко ходить не надо – мировая история знает немало кумулятивных открытий, которые повлекли за собой взрывной рост в различных секторах экономики, попутно увеличивая эффективность труда и производительность. Тут и технологии производства микропроцессоров и компьютерных плат конца 80-х,  и эпоха сотовой связи и  Интернета («доткомы» периода 90-х годов) и т.п.

      Основная проблема на современном этапе заключается в том, чтобы найти ту самую отрасль (а точнее, целый комплекс однородных отраслей, завязанных как на едином производственном цикле, так и на общей инфраструктуре).

      Анализируя  текущие мировые тенденции, специалисты  компании «Калита-Финанс» пришли к  выводу, что новым локомотивом роста вполне может стать электроэнергетика, а именно та её часть, что основана на неуглеводородной генерации. Речь, в первую очередь, идёт о часто упоминаемых в последнее время источниках возобновляемой энергии и ядерных реакторах.

      Подобная  гипотеза вполне укладывается в рамки  текущих процессов в мировой  экономике. Встреча в Копенгагене, посвященная экологическим проблемам, проходила в столь напряженном и интенсивном режиме. Тема сберегающих, энергоэффективных и безотходных технологий была одной из ключевых на повестке дня.  Многие государства понимают, что дальнейшая нещадная эксплуатация недр – тупиковый путь, и необходимо развивать альтернативные источники энергии. Под эту идею можно выстроить заново или диверсифицировать целые народнохозяйственные комплексы. Более того, подобные процессы уже наблюдаются: 

• На конец 2010 года крупнейшие автоконцерны запланировали массовый запуск серийных электрокаров (в т.ч. бюджетные варианты стоимостью $10-$15 тыс.).
• В Израиле впервые начали пробную развертку инфраструктуры для электромобилей - речь идёт о строительстве электрозаправок (с помощью провода или замены разряженного аккумулятора на полный), а также разработке специальных паркингов, которые способны бесконтактно (индукционно)  заряжать автомобиль.

• О растущей значимости нетрадиционных источников энергии говорят и суммы затрат на инвестиции в «зеленую энергию». Только Еврозона планирует увеличить  расходы на разработку альтернативных энерготехнологий до 8 млрд. евро ежегодно. Испания планирует уже в следующем году довести долю возобновляемых источников энергии в общем энергобалансе страны до 30%. А в США, например, в 2008 году почти 40% всех введенных новых мощностей энергетики составляли ветряные станции. Более того, Барак Обама в одном из своих выступлений в Конгрессе высказал мнение о том, что развитие альтернативной энергетики является "верным шагом, поскольку страна, которая лидирует в экономике, основанной на чистой энергетике, будет лидером во всей мировой экономике в XXI веке".
• Минэнерго США уже предоставляет заемные ресурсы автоконцернам (не только национальным) на производство электромобилей. К примеру, компания Nissan получит от американского ведомства кредит в 1,5 млрд. долл., которые будут направлены на перепрофилирование заводов японского автоконцерна в США. Порядка 6 млрд. долл. для производства электромобилей и двигателей к ним планируется выделить компании Ford.
• Энергетикой (в т.ч. альтернативной) всерьёз интересуются (и уже активно разрабатывают инвестпроекты) и непрофильные по отношению к энергоотрасли компании. Так, Google, известная своей взвешенной и дальновидной стратегией развития, недавно приняла решение выйти на рынок энергетики. Не отказываются от подобной идеи и конкуренты интернет-гиганта, в частности Yahoo.