Марксизм. Возникновение и методологические принципы марксизма

Маркс вводит деление капитала на постоянный (представленный в виде средств производства) и переменный (вложенный в рабочую силу). Отношение постоянного капитала к переменному он называет органическим строением капитала и связывает с ним динамику занятости, движение нормы прибыли и ряд других явлений. Поскольку органическое строение капитала вследствие технического прогресса повышается, спрос на рабочие руки растет медленнее, чем величина капитала. Отсюда, по Марксу, неизбежность роста армии безработных, а следовательно — ухудшение положения рабочего класса по мере развития капиталистического производства. Маркс формулирует «всеобщий закон капиталистического накопления»: накопление богатства на одном полюсе, у класса капиталистов, есть накопление нищеты и муки труда на другом полюсе, на стороне рабочего класса.

Рост органического  строения капитала порождает и тенденцию  к снижению нормы прибыли, рассматриваемой  как отношение прибавочной стоимости  ко всему авансированному капиталу. Это, по Марксу, именно тенденция, так как понижению нормы прибыли препятствуют такие факторы, как рост степени эксплуатации, уход капитала в колонии, где органическое строение капитала ниже, и ряд других.

Классическая школа  не могла согласовать с трудовой теорией стоимости фактически наблюдаемое равенство нормы прибыли в отраслях с разным органическим строением капитала. Маркс декларирует следующее решение проблемы. Капиталы устремляются в отрасли с низким строением капитала, а следовательно, с высокой нормой прибыли. Усилившаяся в этих отраслях конкуренция сбивает цены ниже стоимости. Наоборот, в отраслях с высоким органическим строением капитала, откуда капиталы уходят, предложение отстает от спроса и цены повышаются. Переливание капитала из отрасли в отрасль продолжается до тех пор, пока цены не установятся на уровне, обеспечивающем выравненную, среднюю норму прибыли. При развитом капитализме, утверждает Маркс, товары продаются не по стоимости, а по ценам производства (издержки плюс средняя прибыль). Закон стоимости нарушается в каждой отрасли, поскольку цены производства отклоняются от стоимости то в одну, то в другую сторону, но он действует в обществе в целом, ибо эти отклонения взаимно погашаются и общая сумма цен производства равняется общей сумме стоимостей.

Прибавочную стоимость  Маркс рассматривает как единый источник промышленной прибыли, процента, торговой прибыли и земельной  ренты⁸. Промышленные капиталисты уступают торговцам и банкирам часть прибавочной стоимости, полученной ими за счет труда рабочих в производстве. При этом они высвобождаются от затрат своего капитала на склады и торговые предприятия, уменьшают за счет заемного потребность в собственном капитале. В результате норма их прибыли только повышается.

Развивая рикардовскую теорию ренты, Маркс доказывает существование наряду с дифференциальной рентой, связанной с различиями в плодородии и местоположении участков, еще и абсолютной ренты, обусловленной самим фактом собственности на землю, представляющей по сути монополию.

Маркс строит схемы простого и расширенного воспроизводства. Все  общественное производство он разбивает  на два подразделения: производство средств производства и производство предметов потребления. Их взаимосвязь  представляется уравнением, в котором  фигурируют постоянный и переменный капитал и прибавочная стоимость. Вывод из этой примитивной модели гласит: при простом воспроизводстве сумма переменного капитала и прибавочной стоимости первого подразделения должна равняться постоянному капиталу второго подразделения, а при расширенном воспроизводстве она должна быть больше этого постоянного капитала. Маркс отвергает сэевскую концепцию невозможности всеобщих кризисов производства. Он доказывает неизбежность таких кризисов в силу анархии производства. Капиталистическое производство он объявляет цикличным, проходящим через фазы кризиса, депрессии, оживления и подъема - к новом кризису. В теории Маркса большую роль играет закон концентрации и централизации капитала и производства. В силу этого закона мелкое производство уступает крупному, а оно, в свою очередь, крупнейшему. По Марксу, мелким и средним предприятиям не остается места в развитом капиталистическом обществе. Но из этого закона вытекает и неизбежность замены крупной капиталистической собственности единой общенародной собственностью. Маркс и Энгельс считали, что коммунистическое общество пройдет в своем развитии две стадии (позднее среди марксистов они получили название «социализм» и «коммунизм» или «полный коммунизм»)⁹. На первой стадии уже исчезнет частная собственность, но необходимо будет осуществление распределения по труду. Энгельс это распределение толкует как распределение по количеству, но не по качеству труда, т.е. не по квалификации, уровню умелости и т.п. Поскольку образование и обучение профессии будет осуществляться за счет общества, то и плоды, приносимые квалификацией, должны доставаться обществу, а не самому работнику. На второй стадии, когда гигантски вырастут объемы производства и труд станет жизненной потребностью человека, распределение по труду сменится распределением по потребностям.

Энгельс подчеркивает, что  распределение и на первой стадии коммунизма не будет носить характер торговли. Товарно-денежные отношения  отпадут. Квитанции, которые будет  получать работник за свой труд и которые послужат для него основанием приобретения на общественных складах нужных потребительских благ, столь же не являются деньгами, как театральный билет.

3. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ МАРКСИЗМА

5 мая 2008 года исполнилось 190 лет со дня рождения Карла Генриха Маркса – одного из двух основоположников (вместе с Фридрихом Энгельсом) научного коммунизма и диалектического материализма. Эта дата – хороший повод обратиться к основам и истокам нашего мировоззрения, выявить за совокупностью идей и позиций, связанных в нашем сознании с понятием «марксизм» внутреннюю систему и логику этого учения, отделить его методологические основы от частных выводов, относящихся исключительно к конкретным обстоятельствам и условиям.

Марксизм прошёл уже  большой исторический путь и, будучи живым научным учением, развивался и корректировался в соответствии со сменой исторических условий и проверкой теоретических положений практикой и фактами. Если не считать эпоху создания марксистского учения Марксом и Энгельсом, можно выделить два исторических момент, когда происходило наиболее бурное развитие марксистского учения. Первый связан с эпохой русских революций 1905 и 1917 года, когда классический марксизм был существенно развит В.И. Лениным. Второй этап связан с осмыслением накопленного советским государством практического опыта и переходом от революционной диктатуры пролетариата к подлинно общенародному государству «полного» социализма с 1936 (новая советская Конституция) до 1953 (смерть Сталина) года.

 После смерти И.В. Сталина постепенная буржуазная деградация руководства страны, а вслед за тем и советского общества в целом не могла не отразиться самым пагубным образом и на состоянии марксистской мысли, хотя и в эти годы марксизм продолжал творчески развиваться (достаточно упомянуть, что именно в позднесоветские годы работал марксистский философ такой величины как Э.В. Ильенков). Наконец, победа контрреволюции в 1991-93 годах, падение Советского Союза и мирового социалистического лагеря вызвали то современное состояние марксизма, которое правильнее всего определить как глубокий кризис.

Этот современный кризис марксизма, воспринимаемый нашими противниками как свидетельство его поражения  или упадка, на самом деле глубоко  объективен и не только объясним, но предсказуем и даже неизбежен в данных исторических условиях исходя из логики и научной базы самого марксизма. Будучи общим учением о социальном развитии, марксизм обладает прогностическими возможностями и в отношении собственного развития как явления социального.

Обратимся к статье В.И. Ленина «О некоторых особенностях исторического развития марксизма», написанной им в 1910 году: «Именно потому, что марксизм не мертвая догма, не какое-либо законченное, готовое, неизменное учение, а живое руководство к действию, именно поэтому он не мог не отразить на себе поразительно-резкой смены условий общественной жизни. Отражением смены явился глубокий распад, разброд, всякого рода шатания, одним словом, - серьезнейший внутренний кризис марксизма. Решительный отпор этому распаду, решительная и упорная борьба за основы марксизма встала опять на очередь дня. Чрезвычайно широкие слои тех классов, которые не могут миновать марксизма при формулировке своих задач, усвоили себе марксизм в предыдущую эпоху крайне односторонне, уродливо, затвердив те или иные "лозунги", те или иные ответы на тактические вопросы и не поняв марксистских критериев этих ответов. "Переоценка всех ценностей" в различных областях общественной жизни повела к "ревизии" наиболее абстрактных и общих философских основ марксизма. ... Повторение заученных, но непонятых, непродуманных "лозунгов" повело к широкому распространению пустой фразы, на деле сводившейся к совершенно немарксистским, мелкобуржуазным течениям...»¹⁰.

Ситуация, описанная В.И. Лениным, удивительно напоминает сегодняшнюю. И это сходство не случайно. Оно определяется сходством причин, порождающих данную кризисную ситуацию, а именно: быстрым и стремительным изменением тенденций развития и крайней поверхностностью усвоения марксизма значительной массой тех, кто причисляет себя к марксистам. В результате в ситуации, когда резкое изменение политической ситуации делает старые привычные рецепты, лозунги и решения устаревшими, негодными в новых условиях, люди, усвоившие марксизм поверхностно, как совокупность готовых ответов, а не методологию решения задачи, впадают в одну из двух кажущихся противоположными, но единых по своей сущности крайностей. Они начинают либо твёрдо и фанатично отстаивать устаревшую фразу, превращая в религиозную догму не только каждое слово классиков марксизма, но и каждую запятую, и нисколько не считаясь с тем, что данная фраза была сказана в совершенно иных исторических условиях и к современным условиям неприменима. Либо они в поисках решения пересматривают наиболее основополагающие позиции марксизма, порождая нелепые в своей эклектике теории, лишённые единства методологической основы.

В результате мы имеем  бесконечные «теоретические» дискуссии  «ортодоксов» и «ревизионистов»  самых различных сортов и направлений, в которых слова громоздятся  на слова, взаимные обвинения множатся, цитаты из классиков превращаются в идеологические дубинки, а реальность, данная в исторической конкретности наличных обстоятельств и условий, равно игнорируется обеими сторонами.

В этих условиях как никогда  важно разобраться в наиболее общих, наиболее простых и фундаментальных принципах и методах марксизма, лежащих в основе всех конкретных и частных решений, являющихся лишь следствием применения этих принципов к тем или иным обстоятельствам места и времени. Нам необходимо научиться пользоваться марксизмом как инструментом познания реальности, а не как поваренной книгой, содержащей готовые рецепты.

В своей речи на похоронах  Маркса Фридрих Энгельс удивительно  точно, по существу в одной фразе  сформулировал главную сущность марксизма: «Маркс открыл закон развития человеческой истории: тот, до последнего времени скрытый под идеологическими наслоениями, простой факт, что люди в первую очередь должны есть, пить, иметь жилище и одеваться, прежде чем быть в состоянии заниматься политикой, наукой, искусством и т. д.»¹¹. Именно в этом и состоит суть марксистского исторического материализма как метода: в объяснении социальных явлений, идей, конфликтов и т.д. исходя из условий и обстоятельств социального и экономического бытия людей, их материальных и практических нужд и интересов.

Для нас важно чётко  провести грань между научным  методом анализа, который открыли  и предложили К. Маркс и Ф. Энгельс, и их личными убеждениями, не имеющими отношения к науке. Научный материализм  представляет собой метод анализа реальности. Научность этого метода состоит в том, что результаты его применения верифицируемы, то есть адекватность метода проверяется практикой и соответствием его прогнозов действительности. Важно усвоить, что марксистский исторический материализм не тождественен атеизму, то есть личной вере в несуществование Бога. Это коренное различие между историческим материализмом как сугубо научным методом и атеизмом как личной верой, не имеющей научного значения, особенно важно понимать сегодня, когда в Коммунистическую Партию вступает всё больше верующих.

Никто не может требовать  от коммуниста разделять какие бы то ни было религиозные взгляды (в  том числе и атеистические, ибо  атеизм есть не более и не менее  как особая форма веры в научно недоказуемое и неверифицируемое). Однако в анализе конкретных социальных явлений и процессов коммунист, коль скоро он считает себя марксистом, должен учитывать материализм как научный метод, то есть стремиться к выявлению их материальных причин и факторов, состоящих, прежде всего, в характере общественного производства, а также в объективных интересах и соотношении сил действующих социальных групп.

Вторая сторона научной  методологии марксизма состоит  в диалектическом подходе к анализу  любого явления. Под понятием «диалектика» в марксизме понимается учение о развитии через возникновение и вызревание противоречий, и далее – их разрешение и снятие путём выхода на более высокий уровень. Диалектика, таким образом, рассматривает реальность не как совокупность отдельных друг от друга явлений и стабильных состояний, а как совокупность непрерывных динамических процессов, находящихся в постоянном взаимодействии и взаимообусловленности друг с другом.

С точки зрения диалектического  подхода любое явление может  быть познано только в своём историческом развитии, в своём непрерывном изменении, а также во взаимосвязи и взаимодействии с окружающей реальностью. В этом диалектический подход противоположен подходу метафизическому (в марксистском понимании слова «метафизика»), в рамках которого познание явления сопряжено с вычленением некой его «внутренней сущности», вневременной и максимально абстрагированной от окружающего контекста и внешних влияний. В этом плане показательно существенное различие между формальной аристотелевой логикой, базирующейся на первичном постулате «А тождественно А», и диалектической логикой, исходящей из того, что всякое явление само нетождественно себе, несёт в себе своё собственное отрицание, в единстве и борьбе с которым явление непрерывно развивается, то есть становится уже иным явлением.