Особо охраняемые природные территории мира и некоторые проблемы Российского заповедного дела

В конце 90-х годов  система национальных парков состояла из 378 территорий и охватывала более 32 млн. га в 49 штатах, федеральном округе Колумбия и на других территориях. Кроме 54 национальных парков, имеются несколько других категорий ООПТ (Минаева, 1999), что видно, например, из таблицы 9.                                                                                                    

 Таблица 9

Категории охраняемых территорий системы национальных парков США  
(по Н.М.Забелиной, 1987)

         Несмотря  на функциональную близость некоторых  ООПТ из приведенной таблицы,  она свидетельствует о последовательном  историческом и экологическом  подходе к их созданию, о большом уважении  американцев к национальным приоритетам.  
         Большую природоохранную роль играет система национальных заказников по охране живой природы Службы рыбы и дичи Департамента внутренних дел США. Она насчитывает 475 объектов и занимает площадь в 37,9 млн. га. В заказниках охраняются перелетные птицы и редкие виды животных, ведется менеджемент воды, прерий, природных территорий, пахотных земель, общественного доступа, археологических ресурсов (Минаева, 1999).  
         Представляется, что краткий обзор территориальной охраны природы в двух странах Северной Америки дает достаточное представление о чрезвычайно разнообразных подходах к организации и деятельности ООПТ в этих двух относительно близких к России по территории и природным условиям странам. В сравнительно небольшой и густо заселенной Европе мы встретимся с теми же особенностями, что и в Северной Америке: многообразием форм ООПТ, значительным количеством их функций и режимов, различными системами управления и т.д. (Бишоп, Грин, Филипс, 2000). Это позволяет нам рассмотреть в определенном контексте некоторые проблемы  российских ООПТ.

Обсуждение  проблемы

Заповедное дело, как известно, – от слова «заповедать», не трогать, сохранять в первоначальном виде.  Но  ученые в течение почти 30 последних лет считают эту науку отраслью природопользования, которое занимается эксплуатацией ресурсов природы. За ответом, почему так случилось, следует заглянуть в принадлежащую перу Н.Ф.Реймерса теоретическую часть монографии «Особо охраняемые природные территории». В 1978 году, возражая оппонентам, упрекавшим сторонников открытия заповедников в «изъятии природных ресурсов из хозяйственного пользования», этот выдающийся ученый писал: бессмысленно утверждение о том, «что природные охраняемые территории изымаются из хозяйственного оборота. Как раз наоборот, они вовлекаются в него с особо высокой эффективностью, сначала чисто социальной, а затем…социально-экономической…

Весь опыт человечества говорит о том,- продолжал Н.Ф.Реймерс,-  что природные охраняемые территории изымаются из традиционного хозяйства в целях особо значимого их использования, дающего больший, чем обычная эксплуатация, социально-экономический и экологический эффект» (1978, с. 196-197).

По-видимому, эти  принципы, эта форма «особого использования» не устраивали и не устраивают прагматически настроенных российских  чиновников и бизнесменов, и они исподволь разрушают нашу природоохранную систему с тем, чтобы получить прямой доступ к природным ресурсам.

В поддержку  существования и развития ООПТ высказывалось и можно еще высказать очень много неотразимых доводов.  По мнению того же Н.Ф.Реймерса (1978), ООПТ "лишь по своей форме выглядят как "пассивная" охрана природы. На самом же деле, они выступают как регуляторы экологического равновесия - одна из самых эффективных форм природопользования" (с.273). "Природные охраняемые территории...- продолжает ученый,- необходимо рассматривать как единую систему, а, вернее, как регуляторную подсистему в общей ткани эко-,агро,- и урбосистем" (с.125).  

Мы считаем, что охраняемые природные территории современности – важнейшие и многофункциональные экологические учреждения. Они подразделяются на множество категорий, каждой из которых общество «поручает» очень значимые для него функции. А в общем – концептуальном – смысле этико-моральный аспект существования этих территорий заключается в  осознанном (наконец-то!) стремлении мирового сообщества в какой-то мере возместить ущерб, нанесенный разграблением и загрязнением природы, приостановить наступление региональных и глобального экологических кризисов. Охраняемые природные территории, к тому же, удовлетворяют насущную потребность людей в прямом и опосредованном контакте с относительно сохраненной природой, воспитывают гуманное и бережное отношение ко всему живому, сберегают и возрождают экологические, народные, религиозные традиции (Дёжкин, 2000).

Очень весомо звучат слова из «Дурбанского аккорда»: необходимо, «используя позитивные результаты в  сфере глобального экологического резервирования, сделать все возможное  для вовлечения всех ресурсов цивилизации – как материальных, так и духовных, интеллектуальных, и информационных – для безусловного сохранения естественной природной среды и реставрации утраченной ранее в целях обеспечения необходимой для выживания людей критической планетарной массы природных явлений» (2004, с. 13-14).

Именно планетарными и цивилизационными аспектами завершаются  наиболее основательные доводы в  пользу сохранения охраняемых природных  территорий Земли и России, и это  не должно проходить мимо внимания государственных деятелей всех рангов.

В то же время, мы не могли не заметить, знакомясь  с ситуацией в мире, наличия  и даже – в некоторых регионах – преобладания категорий ООПТ, предназначенных для управления охраняемыми природными ресурсами, удовлетворяющих определенные потребности коренного населения, занятых улучшением воспроизводства природных ресурсов, иными словами, совмещающих охрану природы с рациональным природопользованием. Это происходит под влиянием Севильской стратегии (2000), Конвенции о биоразнообразии а теперь уже и Плана действий, принятого в Дурбане (Дурбанский аккорд, 2004). Одной из главных задач, поставленных Пятым всемирным конгрессом парков, является «объединение всех охраняемых территорий в единую систему природопользования и охраны природы суши и моря» (с.34).

Кроме того, «Дурбанский  конгресс предложил принципиально  новую парадигму охраняемых территорий. В ее основе  лежит представление об охраняемых территориях как о провайдерах различных благ за пределами х собственных границ. Охраняемые территории должны перестать восприниматься в обществе как изолированные от внешнего мира островки экологического благополучия, как этакие «вещи в себе». Они должны трансформироваться в общественном сознании в «вещи для нас», как объективно выполняющие  важнейшие и в принципе ничем не заменимые функции, связанные с обеспечением все более дефицитных благ естественного происхождения» (с.266).

В частности, предлагается обратить внимание на поддержание и  развитие в некоторых категориях ООПТ «устойчивых форм охоты и рыболовства» как средства для формирования сильных стимулов к управлению живой природой и местообитаниями животных, создание местным коренным народам «экономических возможностей, учитывающих их естественные права, системы знаний и традиций».

«В этом контексте  МСОП должен определить лучшие из устойчивых форм охоты и рыболовства и  содействовать их распространению  и применению  на практике» (с. 110). На фоне этой рекомендации крупнейшего научного форума чрезвычайно странно выглядят позиции некоторых  ученых, возражающих против гармоничного развития (или сохранения) этих традиционных форм российского природопользования в  национальных парках (  Никольский, 1999 и др.). По-видимому, они не имеют достаточного представления о роли охоты в качестве мощного экологического регулятора природных процессов и о значении охотничьего промысла в жизни коренных народностей.

Упомянем еще  о трех принципиальных рекомендациях  Дурбанского конгресса:

Ключевая задача 4 - «Формирование репрезентативной системы охраняемых территорий, адекватно представляющей все современные экосистемы ко времени проведения следующего Всемирного конгресса по ООПТ» (с.53)

Ключевая задача 6  - «Обеспечения эффективного управления всеми охраняемыми территориями ко времени проведения следующего Всемирного конгресса по ООПТ» (с.63).

Ключевая задача 8 – «Создание и управление всеми  существующими и новыми охраняемыми  территориями в полном соответствии с правами коренных народов  местного населения ко времени проведения  следующего Всемирного конгресса по ООПТ» (с.70)

В сущности, эти  Ключевые задачи могли бы лечь в  основу Программы деятельности ООПТ  России на ближайшие годы,

Добавим, что  в Приложении 1 к материалам Конгресса  содержится План действий по частным  охраняемым территориям. Здесь приведены определения следующих понятий:

- Понятие «частной  охраняемой территории относится  к участку земли любого размера,  который 1) управляется преимущественно  в целях сохранения биологического  разнообразия; 2) охраняется при формальном  признании властей или без такового; 3) находится во владении или обеспечен охраной иными способам отдельными физическими лицами, сообществами, корпорациями или неправительственными организациями» (с.118).

Мы видели на примере США и Канады, как широко распространены частные формы территориальной охраны  природы. У нас они находятся в зачатке и необходимо создать условия для их широкого развития.

Выводы  и предложения

С учетом рассмотренного выше мирового опыта и Плана действий Дурбанского конгресса следует  еще раз подтвердить необходимость и общепланетарное значение заповедного дела, обсудить современное состояние заповедного дела в России  и скорректировать перспективы его развития. По нашему мнению, целесообразно обсудить следующие вопросы и включить их в основные  документы, определяющие перспективы заповедного дела.            

1. Необходимость  и возможность увеличения числа  категорий и подкатегорий государственных  ООПТ и уточнения их режима и функций, приведение в более полное согласие с классификацией МСОП.            

2. Целесообразность  включения в  общегосударственную природоохранную систему имеющихся ведомственных ООПТ  (лесных, ихтиологических, охотничьих, водных и других с сохранением их ведомственной принадлежности.            

3. Возможности  широкого развития в России  частных ООПТ различного уровня, статуса и принадлежности, с предоставлением соответствующих налоговых льгот.            

4. Необходимость  создания  дифференцированной системы управления ООПТ России, с концентрацией управления объектами федерального уровня, и в первую очередь природными заповедниками и национальными парками, в полномочном и самостоятельном правительственном органе, ведомственными – в структурах соответствующих организаций, региональными и местными – в специальных структурах субъектов федерации.            

5. Целесообразность  разработки методической основы, унифицирующей главные    механизмы организации и функционирования всех ООПТ, и сохраняющей региональную и ведомственную самостоятельность ООПТ в решении возложенных на них задач.