Экология и экономика: разнонаправленный характер экономических и экологических интересов

Однако в реальной практике социалистического хозяйствования возникают серьезные трудности  в процессе формирования эколого-экономических  интересов общества при согласовании экологических и экономических  интересов хозяйствующих субъектов. Разрешение возникающих здесь противоречий связано в значительной степени  с разрешением противоречий в  системе самих экономических  интересов, а основа для их разрешения, в свою очередь, создается по мере разрешения противоречий, связанных  с развитием основного производственного  отношения общества - отношения общественной собственности на средства производства.

Серьезной причиной трудностей в согласовании экологических и  экономических интересов является относительное экономическое обособление  хозяйственных подразделений, в  силу которого отношения общенародной собственности на природные богатства  осуществляются в отношениях обособленного  пользования. Хотя при социализме главным  носителем экономических интересов  является общество, эти общественные интересы реализуются через реализацию интересов экономически обособленных территориально-производственных комплексов, отраслей, производственных объединений, предприятий. Экологизация их экономических интересов требует согласования, преодолевающего это относительное экономическое обособление.

Если хозяйственное  подразделение воспринимает общественные экологические интересы через призму только своих текущих неэкологизированных экономических интересов, то экологические интересы общества не могут быть реализованы, поскольку этому не способствуют экономические интересы хозяйствующих субъектов. В этом и есть объяснение того факта, что при том, что все хозяйственные подразделения объективно заинтересованы в сохранении жизнепригодных свойств среды, а на практике своей деятельностью наносят ей непоправимый ущерб.

Пока субъектами хозяйственной  деятельности, разнонаправленной по своим конечным воздействиям на экосистему, остаются коллективы предприятий, отраслей, ТПК и т.д., остается и возможность  рассогласованного использования  экосистемы, приводящего ее к: разрушению. Таким образом, несмотря на то что основу производственных отношений социализма образуют непосредственно общественные отношения, обусловленные приоритетом общественной собственности, не все экономические формы природопользования могут быть представлены как формы выражения непосредственно общественного характера отношений между членами всеобщей ассоциации производителей.

Хозяйственное обособление  в использовании природных ресурсов при отсутствии экологического обоснования  этого использования приводит к отраслевому монополизму и конфронтации на эколого-экономическом поприще отдельных предприятий, что делает возможным такое явление, как реализация экономических интересов отдельного подразделения за счет прямого ущерба экологическим интересам общества.

Экологически обоснованное хозяйствование требует согласованности  экономических интересов хозяйствующих  субъектов, ориентирующей их на сохранение целостности природных систем. Пока природные ресурсы какого-либо региона (озеро, лесные угодья и т.д.), являясь  общенародным достоянием, выступают  объектом "монопольного" использования  со стороны предприятий, экономические  интересы которых не увязаны и  не экологизированы, практически невозможно принятие экологически обоснованного решения по эксплуатации данного природного объекта. Экологически несогласованные действия хозяйственных подразделений, использующих различные функциональные свойства одного природного объекта, разрушают его.

Экологическое согласование экономических интересов хозяйствующих  субъектов должно строиться на основе интегральных эколого-экономических  принципов рационального природопользования, речь о которых пойдет в следующих  главах.

По объективным причинам не всегда можно экологически согласовать  деятельность хозяйствующих субъектов. Есть отрасли-"антагонисты". Заведомо ясно, что между ними возникнут противоречия экологического порядка, которые нельзя разрешить никаким "увязыванием" экономических интересов. Эти противоречия нельзя отнести к разряду диалектических. Их просто нельзя допускать, ибо экологически недопустимое формирование комбинаторики отраслей с самого начала поставит хозяйственные организации в условия неразрешимого противопоставления и экологических, и экономических интересов.

Во многих регионах сложилась  структура отраслей, экологически не совместимых, но функционирующих на эксплуатации одного природного объекта. Так, использование одного речного  бассейна может осуществляться рядом  организаций различной ведомственной  подчиненности с экологически не согласуемыми интересами. Скажем, организации  Минэнерго стремятся обеспечить максимальное наполнение водохранилищ в период паводка для увеличения выработки электроэнергии, а организации  Минрыбхоза, наоборот, заинтересованы в проточности водоема и интенсивном  прохождении паводка для обеспечения  благоприятных условий нереста  рыбы, особенно в низовьях рек. Организации речного флота, стремясь обеспечить благоприятные условия судоходства, ведут на водном объекте работы по углублению дна, выпрямлению русла и т.д., а как раз в наиболее маловодный летний период из реки производятся наибольшие заборы воды для орошения сельскохозяйственных культур, что идет вразрез с интересами судоходства, а также гидроэнергетики, промышленного и коммунального водоснабжения, которые словно в отместку вынуждены сбрасывать свои отходы в эту речную систему, омертвляя ее и лишая таким образом естественных основ функционирования и сельское, и рыбное хозяйства. Экологическая несовместимость хозяйствующих субъектов неминуемо приводит природные системы к гибели38.

Особенно опасны по своим  последствиям "природные конфликты" (связанные с биогеохимическими  последствиями экологически не совместимой  производственной деятельности предприятий), которые объясняются понятием синэргического эффекта, когда одновременное действие ряда факторов не означает простого их суммирования, так как в "букете" одновременно действующих сил возникает качественно новый эффект. В таком случае возможны очень серьезные непредвиденные экологические последствия, и в результате неожиданно усугубляется конфликт в системе "природа - общественное производство". Например, смытые с полей пестициды и гербициды наносят значительный вред речным системам, но если они соединяются с водными выбросами химических предприятий, то негативный эффект может оказаться значительно опаснее.

Ситуация отраслевого  противопоставления на экологическом  поприще усугубляется тем, что в  практике нашего хозяйствования сложился особый, прямо скажем, порочный экономический  феномен, так называемый "ведомственный  интерес". Сюда относятся интересы управленческого аппарата министерств, институтов, которые порой играют немаловажную роль в решении судеб  нашей природы. Так было в попытке  внедрения "проекта века" по перераспределению  стока северных и сибирских рек  в южные районы страны. Хотя широкая  общественность (экологи, биологи, геологи, историки и т.д.) аргументированно доказывали экологическую вредность проекта, Минводхоз и подчиненный ему  НИИ водных проблем продолжали упорную  борьбу. Во имя чего? Во имя своих  узковедомственных экономических  интересов. Сохранив проект переброски, они сохранили бы и его финансирование из госбюджета. Уже 6000 человек работали в специально созданном НИИ по переброске и распределению вод  северных и сибирских рек, защищались диссертации, шли повышения в  должностях, росла численность кадров. В системе Минводхоза общее число  исследовательских учреждений дошло  до 160, а численность проектировщиков - до 68 000 человек. К тому же у самого Минводхоза годовой план капиталовложений 10,5 млрд. руб., их непросто вложить в  дело. Гигантский объем работ по проекту поворота рек мог решить все вопросы. Экономический парадокс: с внедрением экологически недопустимого  проекта общество теряло, а ведомство  приобретало (штаты, оклады, кабинеты, престиж). Это могло случиться  только по причине отсутствия увязанности экономических интересов ведомства с экологическими и в силу распространенного положения, когда министерства и ведомства могут выдавать свои эгоистические и корыстные цели за государственные и общенародные,

Министерства юридически не являются собственниками средств производства в нашей стране. Им лишь поручена функция управления по эффективному их использованию в интересах роста благосостояния всех членов нашего общества. Эта функция потеряла связь с изначальной целью и, похоже, превратилась в свою противоположность. Ведомственные барьеры препятствуют сегодня рационализации природопользования, в частности, например, налаживанию комплексного использования полезных ископаемых. Так, на Кольском полуострове в отвалы выбрасываются отходы апатито-нефелинового производства, что становится серьезным источником засорения среды. При этом страна теряет несколько миллиардов рублей в год, поскольку так называемые "хвосты" производства - это кладбища богатейших залежей. Ученые и специалисты знают, как получить из "хвостов" нефелин, глинозем, кальцинированную соду, поташ, портландцемент, двуокись титана, различные белила, фтор, редкоземельные элементы. Во всем этом нуждается народное хозяйство. Но почти ничего из "хвостов" до сих пор не производится из-за ведомственных барьеров. В данном случае механизм согласования ведомственных экономических интересов заработает в случае их экологизации.

Необходимо увязать  экономическое благополучие отраслевого  министерства со степенью его участия  в реализации экологических интересов  общества. Есть разработанные, апробированные мировой практикой стандарты  жизнепригодности среды и предельно допустимых нагрузок на экосистемы. Предположим, своей деятельностью министерство их нарушает. Необходимо определить эколого-экономический ущерб, причиняемый ведомством, и возложить этот ущерб на материальную ответственность его коллектива.

Отрасли до недавнего  времени выступали основным персонифицированным  носителем общественных экономических  интересов, поскольку план народного  хозяйства преимущественно строился по отраслевому принципу. С точки  зрения реализации общественного экологического интереса такой принцип несет  существенный недостаток, так как  ставит отраслевые барьеры для согласованного использования природных ресурсов. Внедрение ТПК в практику планирования производства и размещения производительных сил дает основу для согласования экологических и экономических  интересов отраслей. Повышение роли местных органов власти в планировании и организации воспроизводственного процесса будет способствовать оптимизации  природопользования, преодолевая отраслевую разобщенность в эксплуатации ресурсов региона. В то же время создание единого  народнохозяйственного комплекса  как единой системы связей всех ТПК  обеспечит становление социально-экономических  предпосылок формирования эколого-экономической  системы в пределах всего социалистического  государства как иерархии отдельных  экосистем.

Преодоление отраслевой и территориальной разобщенности, повышение уровня обобществления экономики  поможет сближению экономических  интересов хозяйствующих субъектов  и сделает более гарантированным их участие в решении общественных экологических задач. Тут сказывается однонаправленность в развитии объективных предпосылок обобществления производства и решения сегодняших задач и по его экологизации. Но при этом возникает новое противоречие.

Дело в том, что  по мере роста обобществления производства растет интеграция всего общества как  целостного субъекта хозяйственной  деятельности, усиливаются объективные  предпосылки центрально управляемой  экономики. Конечно, с одной стороны, централизм социалистической экономики  является ее существенным признаком  как саморегулирующейся системы, что  и предполагает усиление роли центра по мере формирования единого народнохозяйственного  комплекса. С другой стороны, при  этом нарастают практические трудности  планирования и управления по использованию  естественных производительных сил, привязанных  к сугубо конкретным природно-территориальным  условиям воспроизводства. Жесткая  централизация управления несовместима с экологизацией производства как в отраслевом, так и территориальном разрезе.

Разрешение этого  противоречия, связанного с необходимостью учета общего и особенного в развитии общественного производства как  эколого-экономической системы, требует  экологически ориентированного формирования локальных систем управления и планирования, согласованных в своей деятельности с общей стратегией народнохозяйственного  развития. Разрушающее воздействие  производства на природную среду  должно быть выявлено прежде всего на уровне предплановых расчетов в условиях каждого конкретного территориального комплекса отраслей. Конечно, большая сложность состоит в том, что ответная реакция экосистемы может быть отдалена и пространственно и во времени, и к тому же подчас принимает трудно предсказуемую форму действия, преломляясь в спектре индивидуальных особенностей других биогеоценозов. Все это не может не отражаться на степени вероятности прогнозов эколого-экономического развития регионов и, следовательно, на реальности народнохозяйственных планов в целом. Но при всем этом эколого-экономическое решение проблем местными территориальными органами будет ближе к действительности, чем решения, принимаемые в "центре".

И экологические, и экономические  интересы общества при всей их противоречивости тем не менее взаимополагают друг друга. Как бы ни были противоречивы экологические и экономические интересы, в своей реализации они взаимообусловлены и при этом лишь в единстве способны обеспечить жизненное благосостояние общества. На этом и основана их внутренняя взаимополагающая связь. Социально-экономическая зрелость общества позволяет выйти на решение общественных экологических интересов, а реализация общественной экологической потребности способствует не только сохранению условий биологического воспроизводства общества, но и решению его социально-экономических задач.

Реализация главного общенародного экономического интереса нашего общества, связанного с повышением материального благосостояния и  культуры народа на современном этапе  взаимодействия с окружающей средой, обязательно включает реализацию общественного  экологического интереса. Нельзя говорить о растущем благосостоянии и всестороннем развитии всех членов общества, не признавая того факта, что высшей ценностью, не сводимой ни к каким материальным благам, является сама жизнь и здоровье людей. Сохранение природной среды как сферы жизнедеятельности человека, как естественной основы общественного производства становится условием дальнейшего экономического развития общества. Поэтому важнейшей составляющей общенародного экономического интереса при социализме выступает требование сохранения биосферы, обеспечивающей воспроизводство природных ресурсов не только как источника сырья и топливно-энергетических ресурсов, необходимых общественному производству, но и как основного условия жизнедеятельности человеческого организма.