Учет в эпоху Петра Великого

Учет  в эпоху Петра  Великого

Говорят, в старые годы лучше  было все в земле  русской. 
А.С. Хомяков

Начало XVIII в. было ознаменовано великими реформами Петра I. До него все были убеждены, что  Запад безнадежно отстал от нас, а  Петр, из которого "природа готовила скорее хорошего плотника, чем великого государя" (В.О. Ключевский), объявил, что мы отстали от Запада. С основанием Санкт-Петербурга возникает радикальная  задача: догнать и перегнать экономически развитые страны.

Только знаменательные события 1917 года, которые одни именуют  Великой Октябрьской социалистической революцией, а другие - большевистским переворотом, вновь продемонстрировали всему миру, что не мы отстали  от Европы, а что она, в сущности, отстала от нас, так как у них  еще был капитализм, а у нас  уже возник социализм.

В XVIII в. правительство  Петра I решительно признало отсталость России и встало на путь всесторонней реформы, которая затронула многие стороны хозяйственной и социальной жизни страны. Не избежала коренного  изменения и постановка учета. У  великого преобразователя не сразу  до него дошли руки, но уже в 1710 году в правительственной газете "Ведомости  о военных и иных делах" появилось  загадочное и малопонятное слово "бухгалтер". Радетели чистоты родного языка  предложили русское слово - книгодержатель, но оно не прижилось.

В это время  учету и контролю уделяется огромное внимание. Инструкции по организации  учета издаются как государственные  акты. Первый государственный акт, в  котором нашли место вопросы  учета, датируется 22 января 1714 года. Эти  положения были обязательны для  государственного аппарата и государственной  промышленности. Они требовали: 1) своевременности  записи и чтобы "счет был бы скорый"; 2) ежедневного ведения приходно-расходных  книг, 3) строгого персонального подчинения ответственных лиц.

Крупнейшим событием в истории русского учета было издание Регламента управления Адмиралтейства и верфи от 5 апреля 1722 года. Здесь  появились слова: бухгалтер, дебет, кредит. Особым приказом 11 мая 1722 года была подчеркнута необходимость  составления регламентов на других крупных предприятиях. Причем Адмиралтейский Регламент рассматривался как типовой. Регламент оказался сложным, и 16 декабря 1735 года были введены новые книги  для учета в Адмиралтействе.

Адмиралтейский  Регламент 1722 года предусматривал довольно строгую систему натурально-стоимостного учета материалов. В управлении Адмиралтейства велась "Приходная материалам по алфабету книга", в которой "прописывается  всякого звания провиант по алфабету". Учет вели по наименованию, количеству, цене и сумме. На складе магазин-вахтер (кладовщик) вел две магазин-вахмистрские (материальные) книги. Обе они были прошнурованы, листы пронумерованы, опечатаны и подписаны кладовщиком  и контролером. Первая книга - журнал хронологической записи, в ней  записывались приходные и расходные  операции. При оприходовании материалов сдатчику нужно было "дать квитанцию  за руками всех, кто засвидетельствовал прием в книге". Отпуск материалов был возможен только при наличии  приказа на отпуск, который должен был быть "подписан от контролера". В журнале и в приказе кладовщик  и получатель расписывались. Офицер магазина (зав. складом) "должен о  всем расходе подавать ведомость  в контору по вся недели на осьмой день". Специальная книга открывалась  для учета выполнения договоров  с подрядчиками. "Сперва, на листе  дебет пишется; сколько обязался подрядить, а справа (кредит) оставляется  свободное место, где по мере выполнения договора пишется, сколько и когда  поставлено". Таким образом, мы можем  считать этот документ первым в России, где появились признаки линейного  метода учета поступления материалов.

Адмиралтейский  Регламент оказал огромное влияние  на всю систему бухгалтерского учета  в России, в частности на общегосударственную  методику учета на материальных складах, где последовательно проводится принцип оформления всех фактов хозяйственной  жизни с помощью первичных  документов. Записи, не оправданные  документами, не принимались.

В системе учета  центральное место приобретает  учет запасов на складах, так как  снабжение материалами армии, строительства  и промышленности строжайше регламентировалось. В военных интендантских складах  провиантмейстер (заведующий) вместе с  камериром (воинским инспектором) ежемесячно сдавали в штатс-конторколлегию (интендантское управление) ведомость  о наличии остатков.

В конце года или в случае возникновения подозрений проводились сплошные инвентаризации, "..дабы подлинное известие иметь  о наличном провианте, которой при  окончании годового счета в остатке  написано: того ради в половине декабря  месяца пересматривать и переписывать всякий запас в магазине двум человекам, добрым людям, которых губернатор по своему рассуждению определять будет, и потом надлежит оную роспись, списав трижды, от учрежденных к такому делу закрепить, из которых трех росписей отошлет губернатор первую в камер-коллегию, другую в штатс-контору и третью приложить к счету, которой написан  в земскую книгу, и таким подобием, без умедления, подлинно дознаться  можно, касались ли рентмейстер и  провиантмейстер до казны и магазейна, или по надлежащему они поступали; також и ему губернатору и  земскому камериру (надзирателю) свободно, когда за потребно обряшут, или ежели  основательное какое подозрение имеют, и при других временах года приказать такие росписи учинить, и обретающийся провиант досматривать". Выявленные остатки должны были сверяться  с отчетом провиантмейстера.

Принципы документирования соблюдались и на винокуренных казенных заводах, где были введены для  материального учета приходно-расходные  книги. В них на каждое наименование открывался счет, куда все приобретенные  запасы "записывались порознь, равно  как их цены и место купли", "чтобы у головы и у целовальников  в том, какого воровства и кражи  и спору не было и лишнего ни в чем не приписывали".

Огромное развитие учет получает на уральских металлургических заводах. Они были созданы крупнейшим металлургом века В.И. Генниным (1676-1750), голландцем, находящимся на русской  службе с 1698 года. Им была разработана  законченная система учета на уральских металлургических заводах. Так, учет выработки предусматривал вывешивание у каждой домны табельной  доски, на которой отмечалась мастерами  выработка готовой продукции, а  также количество идущего в переработку  сырья. "И в каждую субботу, списав со оных досок таблицами на полулистах, рапортовать ему, мастеру, в припасную  контору для записи и с того в приход и расход и лучшего  порядка в щетах. А в припасной  конторе, те подаваемые от мастера табели содержать особливо книгою, собирая их в столпы". Для учета проработанного времени мастер должен был "...записывать, кто в который день, у какой работы был, а по прошествии месяца оную роспись мастеру или кому приказано будет, заруча, подать ему, управителю, а он должен свидетельствовать, ежели исправно, писать в Сибирской Обербергамт для заплаты денег".

При передаче дел  одним мастером (старостой) другому  находящиеся на ответственности  первого мастера ценности должны были передаваться после инвентаризации. Под инвентаризационной описью расписывался принявший дела мастер.

На государственных  металлургических уральских заводах (1735) материальный учет велся в книгах "С" и "D" (кредит, дебет). Таких  книг велось двенадцать - по числу групп  материалов. В книгах надо "записывать каждую вещь по содержанию своему щетом, мерою и весом и по цене". Книги должны были быть прошнурованы, листы в них пронумерованы  и скреплены печатью.

Учет тесно  переплетался с планированием, причем вся ответственность за простои  в производстве возлагалась на управляющих. За несвоевременную подачу заявок на уральских заводах на виновных налагался  штраф: "А ежели оных (заявок - Я.С.) на то число подано не будет, то за оное с управителя за всякой умедленной день доправить надлежит по гривне, а с шихтмейстера - по пяти, с подьячих старых, средних и молодых - со всех обще - по пяти ж копеек".

Порядок отпуска  и оприходования материалов должен был быть строго документирован: "Без  письменного указу ни малой вещи никуда не отпускать и в расход не записывать ни по чьему словесному приказу или требованию под заплатою тройные цены". Это положение  сохранялось и при отпуске  материалов своим заводам: "Припасы  с одних на другие заводы отпускать  по указам, с росписками, и чтобы  отповедь письменная была от управителей  тех заводов, что получено, и в  книги записать за счет тех заводов  по цене настоящей". В отношении  расходных операций сказано: "...записывать оные по силе регламентов и указав имяно, кому, на какое дело колико числом (количеством) мерою или весом  дано, и книги содержать порядочно  и чисто так же, как и о  приходных показано".

На приходных  документах на уральских заводах  проставлялся номер страницы приходно-расходной  книги.

Имелись на уральских  заводах и указания о методике организации архива: "По прошествии года, все дела разобрав, и которые  касаются к щету, те переплесть особо  от оставших других конторских дел  с оберткою в коже, и учиня тому всему ясные описи. И как оные, так и те дела закрепить по листам и касающаяся к щету книги и  щетные выписки объявлять во Обербергамте. А кои к щету не касаются, те содержать  при конторе и хранить во всякой чистоте, а паче от пожара, дабы оные, такоже приходные и расходные книги не погорели, ибо от того немалая беда произойти может".

Из сказанного видно, что в промышленности учет постепенно начинает складываться в  определенную строгую и сложную  систему.

При Петре I организация  учета была пересмотрена в связи  с административными реформами, проведенными в государстве, издано множество различных законодательных  актов и инструкций, многие из которых  были, очевидно, заимствованы из западной, прежде всего шведской, практики. Эта  перестройка преследовала две цели: 1) усиление контроля за сохранностью собственности  и 2) увеличение доходов казны.

Промышленный  учет в петровской России имел огромные достижения. На предприятиях впервые  были обеспечены: сплошное документирование всех фактов хозяйственной жизни; регулярность проведения инвентаризаций и составления  отчетности; более совершенная методика исчисления затрат; применение линейной записи в учете; аналитичность информации, необходимой для управления отдельными структурными подразделениями предприятия. Вместе с тем промышленный учет не знал системы двойной записи, ибо  психологически бухгалтерам были более  понятны натуралистические учетные  идеи, когда все затраты фиксируются  в том измерении, в котором  они возникают. Например, куплена  бочка водки за 3 руб. Водка приходовалась  без всякой связи с деньгами, а  кассовый остаток уменьшался на 3 руб., дебет счета Вина - 1 бочка водки, кредит счета Кассы - 3 руб.

Не меньшие  достижения были в учете и контроле государственных хозяйств. И может  быть, успехи промышленного учета  связаны именно с тем, что промышленность была государственной, индустриализация страны и учет в ней были делом  надежным, государственным, ибо "идеи инициируются и внедряются сверху". Принуждение становится основным и  определяющим фактором экономического и социального прогресса. "Наш  народ, - писал Петр I, - яко дети, которые  никогда за азбуку не примутся, когда  от мастера приневольны не бывают". Успех любой работы невозможен без  строжайшего учета и контроля "за мерой труда и потребления", а средства этого контроля - доносы для выявления виновных, для устрашения слабых духом и удержания их от соблазна. К доносам прямым - отношение  было положительное, к анонимным (подметным  письмам) - двойственное, внешнее неодобрение  и внутреннее поощрение.

Вот отрывок  из специального указа Петра I о подметных  письмах: "Понеже многие являются подметные  письма, в которых большая часть  воровских и раскольничьих вымышлений, которыми под видом добродетели  яд свой изливают, того ради повелевается всем, кто какое письмо подымет, тот бы отнюдь не доносил о нем, ниже чел, ни роспечатывал, но, объявя посторонним свидетелям, жгли на том месте, где подымет. Ибо и недавно некто подкинул письмо, якобы о нужном деле, в котором пишет, ежели годно, то он явится, почему не токмо позволено оному явиться, но и денег в фонаре пятьсот рублев было поставлено, и более недели стояли, но никто не явился. А ежели кто сумнился о том, что, ежели явится, тот бедствовать будет, то не истинно, ибо не может никто доказать, которому бы доносителю какое наказание или озлобление было, а милость многим явно показана, а именно, Лариому Елизарьеву, Григорию Силину за донос на Цыклера и Саковнина и других их единомышленников, також Михаилу Феоктистову, Дмитрию Мельнову за донос на Шакловитого и прочим им подобным, которые доносили сами, какая великая милость показана, о том всем ведомо". Доносы поощряются специальными людьми - фискалами. Они должны были обеспечить полную честность в соблюдении финансовой дисциплины, их рвение поощрялось и материально: "...дабы земской фискал в своем чине прилежнее и вернее себя мог вести и поступать: того для его царское величество чрез сие милостиво повелевает, что он третию часть от всех штрафных денег, которые он чрез свой собственный труд и изыскание и в правах основанными доношении за похищение его царского величества доходов, или за другие дела положенные штрафные деньги во всей губернии сделал, получать имеет, а ежели не он проведывал, но то дело от другого кого донесено, то тот доноситель того дела, буде похочет, ту третью часть получить имеет: однакож надлежит земскому фискалу, по должности своего чина, оное дело производить, и прилежно осмотреть, в чем возможно тому постороннему доносителю верить, и тако то доношение доказано быть может".

Но и ответственность  у служащих Российской империи была немалая: "...кто по дружбе, или  по вражде, или из взятков, или других намерений что пренебрежет, которое  ему чинить надлежало, таковым за преступление как вышним, так и  нижним надлежит чинить смертная казнь, или вечная на галеру ссылка с вырезыванием ноздрей и отнятием всего имения, ежели же кто меньшее преступление учинит, как выше писано, таковым  за преступление наказания чинить ссылкою  на галеру временною, со отнятием всего  или части имения, или лишением чина и тяжким штрафом (ежели впервые) по силе прегрешения". Но великий  преобразователь России понимал, что  одними казнями человека заставить  работать трудно, нужно и бережное отношение к тем, кто удержался  от "взятков". Так, служащие в государственных  коллегиях, как предписывал Генеральный  регламент 1720 года, имели "среди лета купно с канцеляриями и конторами  отдохновения от трудов, и притом свободу  на четыре недели в маетности свои ехать летним увеселениям забовляться".