Становление российской цивилизации

       Мокошь  или Макошь являлась единственным женским  божеством. Она олицетворяла женское  начало природы и женскую часть  хозяйства (стрижка овец, прядение). Значение слова близко к слову  «мокрый», здесь просматривается связь с почитаемой славянами Матерью – сырой землей.

       Наряду  с высшими богами, славяне почитали и низшие божества – духов. Они  населяли весь мир человека. Особенно почитали домового — духа дома: без  его покровительства ничего не ладилось в хозяйстве. Он наказывал нерадивых хозяек, по ночам мучил их домашних животных. Когда он показывался на глаза людям, то принимал облик хозяина дома. Особые духи — овинник и банник — обитали в постройках на дворе.

       Дух леса — леший — мог испугать и сбить с пути. Он хозяин диких зверей, которые перегонял с места на место. Ростом он может быть ниже травы или выше деревьев.

       Водяной — хозяин водных источников. Он может  е заманить человека в воду и утопить. Особо почитали водяных мельники: они приносили жертвы, чтобы водяные не ломали мельничных колес.

       Разные  духи обитали в поле. Очень опасной  считалась полуденица, которая наказывала тепловым ударом тех людей, которые  в полдень работали в поле.

       Подобных  духов было много, они окружали человека и сопровождали его всю жизнь.

       Славяне почитали мировое дерево. Это было дерево, у корней которого приносят жертвы и на котором обитает божество, которое соединяет в славянских верованиях мир людей и мир  богов, землю и небо. Это мировое  дерево, мировая ось, центр мира и воплощение мироздания в целом. Его крона достигает небес, корни — преисподней. Образ мирового дерева сохранился в фольклоре, особенно в русских загадках и заговорах против болезней. Такова загадка о дороге: «Когда свет зародился, тогда дуб повалился и теперь лежит». Этот образ объединяет вертикальные (дерево от земли до небес) и горизонтальные (дорога) координаты мира. Мировое дерево воплощает не только пространство, но и время. Об этом также свидетельствует загадка: «Стоит дуб, на дубу 12 сучьев, на каждом сучке по 4 гнезда, в гнезде по 7 птенцов» — о годе, 12 месяцах, 4 неделях и 7 днях недели.

       Обрядовые деревья, символы мирового дерева были обязательны во время свадьбы, когда  деревце устанавливалось у ворот  дома невесты, при строительстве  дома, когда обрядовое деревце помещалось в центре постройки и вплоть до обычая устанавливать рождественскую (новогоднюю) елку. На Троицу — весенний праздник — все дворы украшали березками. Всякий обряд, таким образом, совершался как бы в центре мироздания, у мирового дерева, и повторял акт сотворения мира, обновления природы (Новый год и другие календарные праздники) и семейной жизни (свадьба).

       Славяне-язычники сжигали своих мертвых. Нестор рассказывает, что по умершему устраивали тризну — поминки с различными ритуальными действиями, в том числе и боевыми. Затем сооружали большую кладку из дров, возлагали на кладку умершего и сжигали, потом собирали останки, складывали их в небольшой сосуд — урну и ставили ее на столпах при дороге. Неясно, что имел в виду Нестор под «столпами», скорее всего, погребальное сооружение вроде домика мертвых. У славян и гроб назывался домом — «домовиной».

       Такие домовины — деревянные срубы, иногда окруженные частоколом, хорошо известны в славянских землях. В домовине устанавливали урну и сосуды с пищей, а сверху насыпали курган. Зачем умершему, да еще сожженному, нужен был дом? Древние славяне, как и многие другие народы, верили, что после смерти человек отправляется в загробный мир, на тот свет, где продолжает жить вместе со своими умершими сородичами, вступая в общину предков. Поэтому и для загробной жизни ему полагалось иметь жилище, пищу и т.п. Но сначала надо было добраться до того света. Самый быстрый и легкий путь на тот свет обеспечивало сожжение умершего. Арабский путешественник и дипломат Ахмед Ибн Фадлан видел похороны руса на Волге в 920-е годы. Один из русов назвал тогда арабов глупцами за то, что они хоронят своих мертвых в земле, где их поедают черви, и сказал, что, сжигая своих умерших, русы помогают им немедленно «входить в рай». Умершего руса сожгли в ладье, которая доставила его в загробный мир. Представления о том, что загробный мир располагается за водным потоком, были известны всем славянам. Иногда славянские гробы — долбленые колоды — делались в форме лодки-долбленки. Умерших, плывущих на погребальной ладье, называли «навь», «навьи». Путь в загробный мир можно было совершить не только в ладье, но и верхом на коне, поэтому коня часто сжигали с хозяином. На Руси в иной мир отправлялись в санях: в санях везли покойника на кладбище даже летом.

       После принятия христианства обряд трупосожжения  был запрещен и умерших стали  хоронить. Предки, погребенные по всем правилам, считались благодетелями: они покоились в земле, способствовали ее плодородию, от них зависели благополучие рода, урожай. Было принято поминание предков – родителей.

       Элементы  языческого мировоззрения сохранились, несмотря на прошедшие века, принятие христианства, различные церковные  запреты до сих пор. 
 
 
 
 
 
 

       3. Племена антов 

       Если  в письменных источниках венеды оставили о себе память в виде нескольких не очень ясных строк, то с течением времени число их увеличивается, сведения о славянах становятся все более богатыми и отчетливыми. И объясняется это обстоятельство тем, что славяне были вовлечены в великое переселение народов, подошли к границам Восточно-Римской империи, сокрушили и прорвали ее оборонительные линии, вторглись на территорию Византии и в короткий срок, ославянив ее, вышли к берегам Черного, Адриатического и Эгейского морей.

       Что же говорят о них  источники?

       «У  левого их (Карпат) склона, спускающегося к северу, начиная от места рождения реки Вистулы, на безмерных пространствах расположилось многолюдное племя венетов. Хотя их наименования теперь меняются соответственно различным родам и местностям, все же преимущественно-они называются склавенами и антами. Склавены живут от города Новиетуна и озера, именуемого Мурсианским, до Данастра, а на север до Висклы; вместо городов у них болота и леса. Анты же — сильнейшие из обоих (племен) распространяются от Данастра до Данапра, там где Понтийское море образует излучину; эти реки удалены одна от другой на расстояние многих переходов». Так говорит о венедах, славянах и антах писатель VI в., историк восточных германцев-готов Иордан.

       Повествуя о военных столкновениях готов с антами в IV в., Иордан все события связывает со Средним или Нижним Поднепровьем. Следовательно, писатели VI в. именуют антами славян, живших на востоке Европы от Днестра до Днепра.

       Прокопий  Кессарийский считает необходимым  вести славян и антов от одного корня, от одного предка и подчеркивает их чрезвычайную близость друг другу. «У тех и у других один и тот же язык... И по внешнему виду они не отличаются друг от друга...». «И во всем остальном у обоих этих варварских племен вся жизнь и законы одинаковы...»,— сообщает Прокопий о славянах и антах. «Племена славян и антов сходны по своему образу жизни, по своим нравам...»,—читаем мы в «Стратегиконе».

       Сами  себя антами славяне Восточной Европы не называли. Термин ант в славянских языках времен славянских письменных источников отсутствует. Кроме того, нельзя не обратить внимания на исчезновение с 602 г. названия антов в византийских источниках. Это может быть объяснено тем, что в жизни антов произошел какой-то перелом. Им был разгром, учиненный тюрками-аварами, «обрами» «Повести временных лет», антам, не раз выступавшим и в качестве союзников аваров, а в тюркских языках_ант означало союзник, «принесший клятву верности». Не стало аваров, они «погибоша аки обры», не стало и их «союзных» славян, носивших это тюркское название. Причем союз этот был вынужденным и далеко не равноправным. Авары «примучили» славян и вынудили их принести присягу («роту») и таким образом стать антами. Быть может, в такое положение попала какая-то часть славян еще раньше; во времена гуннского нашествия. Термин ант примерно в этом значении встречается в тюркских, монгольских, алтайских языках, а гунны говорили на каком-то древнем тюркском языке.

       После того как авары - «обры» — исчезли  без «наследия», подчиненные им славяне  стали выступать под другими, своими именами. Имя славяне являлось, несомненно, самоназванием славян. Причем им назывался то весь славянский мир, то какая-то часть его, обычно занимавшая окраины славянской территории (словене ильменские, словаки, словенцы, словинцы на побережье Балтийского моря).

       Как произошло название славяне (древнее словене)? Что оно обозначало? Происхождение самоназвания славян уходит в такую даль веков, которая исключает возможность точного и единственного ответа на этот вопрос. Существует много различных предположений о происхождении наименования словене. Словен или славян производят от слово, т. е. говорящие, владеющие языком, в отличие от неумеющих говорить, немых, немцев; от славы в значении почетный, выдающийся; от местности, в названии которой имелся корень слов или слав (по аналогии с русскими волжанами или волгарями, уральцами, поморами, сибиряками). Предполагают, что в глубокой древности слав означало просто народ, племя.

       Если  о венедах мы располагаем лишь отрывочными сведениями и писатели древности ничего не говорят об их хозяйстве, социальном строе, то иначе обстоит дело со сведениями об антах. Политические события времен великого переселения и расселения славян вынудили Византию заинтересоваться славянами и антами. Анты — земледельцы. «У них большое количество разнообразного скота и плодов земных, лежащих в кучах, особенно проса и пшеницы»,— сообщает «Стратегикон». «Вместо городов у них болота и леса»,— пишет о славянах и антах Иордан. «Они селятся в лесах, у неудобнопроходимых рек, болот и озер, устраивая в своих жилищах (поселениях) много выходов вследствии случающихся с ними, что естественно, опасностей»,— продолжает автор «Стратегикона».

       Его рассказ дополняет Прокопий Кесарийский: «Живут они в жалких хижинах, на большом расстоянии друг от друга, и все они часто меняют места жительства». Это подтверждает «Стратегикон», сообщающий о славянах и антах, что они «ведут жизнь бродячую».

       Как примирить указания на «бродячую  жизнь» славян и антов, на постоянную смену «мест жительства» славян и антов, напоминающую «разбойничьи набеги» венедов на земли от феннов до сарматов, с их оседлым земледелием и скотоводством?

       С тех времен, как они под названием  венедов появились в письменных источниках, славяне и анты представляют собой отнюдь не народ, а совокупность «бесчисленных племен». «Эти племена, славяне и анты, — сообщает Прокопий Кесарийский, — не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве, и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим». У них нет «единого начальника», и «так как между ними нет единомыслия, то они не собираются вместе, а если и соберутся, то решенное ими тотчас же нарушают другие, так как все они враждебны друг другу и при этом никто не хочет уступать  другому».

       Анты, по свидетельству Прокопия, «рассуждают сообща обо всем, что для них полезно или вредно». Речь идет, по-видимому, о сходках родов или племен, о родовых и племенных вечевых собраниях. Но объединения племен не прочны. Они то складываются, то рассыпаются. Союзы племен, формирующиеся по взаимной договоренности на межплеменных сходах, недолговечны и непостоянны. Анты не признают над собой власти ни иноземцев, ни соплеменников, и лишь на время интересы обороны или совместных военных походов заставляют их объединиться под властью одного вождя. Многочисленность предводителей у антов, которых «Стратегикон» называет «риксами», а Феофилакт Симокатта — «рексами», заявляя, что «так варвары называют на своем языке» вождей, десятки «вельмож», о которых говорит Иордан, давала возможность византийцам подкупать некоторых из них и этим самым усиливать среди них вражду и препятствовать им стать «под власть одного вождя». Правда, в середине VI в. анты были объединены под властью одной семьи антов. Менандр знает отца — Идара, его сыновей Межамира и Келагаста. Их авторитет, власть и могущество дали возможность Межамиру Идаричу держать себя в ставке аварского кагана гордо и независимо. Они свободолюбивы, и «их никоим образом нельзя склонить к рабству или подчинению».

       Антам присуще исключительное гостеприимство и радушие к иноземцам. У них существует кровная месть, и она распространяется на иноземцев. Если ант примет у себя чужестранца, то он охраняет его и в дальнейшем пути, а если кто-либо из антов причинит ему какой-либо ущерб, нанесет какую-либо обиду, то первый ант будет мстить обидчику за иноземца. У антов существует собственность. «Необходимые, для них вещи они зарывают в тайниках, ничем лишним открыто не владеют»,— читаем мы в «Стратегиконе». Появление самого понятия лишнее, т. е. не представляющее предмет первой необходимости, являемся свидетельством накопления богатства. А так как оно возбуждает зависть и агрессивность, то его доверяют тайникам, земле, боясь выставить открыто. Войны и набеги на Византию, во время которых славяне и анты взимали денежные контрибуции, захватывали много добычи и уводили пленных, обогащали антов и в первую очередь их верхушку — «рексов», или «риксов». Об этом говорит Иоанн Эфесский, сообщающий, что в результате походов на Византию они стали богатыми, имеют много лошадей, оружия, золота и серебра.^.

       У антов существовало рабство, но оно очень отличалось от того рабства, которое имело место в Византии. Источником его являлся плен и только плен. Ант у анта рабом быть не мог. Ант, попавший в рабство в чужих краях, «придя в родные земли... в дальнейшем согласно закону будет уже свободным».