Российская империя в XVIII-XIX веках. Женщины на российском престоле

А между тем внутреннее положение страны требовало от правительства неослабного внимания. Более чем 20-летняя война, череда неурожайных лет привели к тому, что финансовая система страны оказалась в весьма сложной ситуации. Не хватало средств на самые неотложные государственные нужды – например, на поддержание в боеспособном состоянии флота. Недоимки, накопившиеся за годы войны и недорода, отсутствие учета убыли населения, распространение обязанности выплаты подушной подати на младенцев и стариков, не способных трудиться, довели крестьянстве до полного обнищания. Отчаявшиеся люди, спасаясь от государственных поборов, наказаний за недоимки и, наконец, от голодной смерти, бежали "за рубеж польский и в башкиры". Деревни безлюдели, увеличивался дефицит казны.

Довольно неспокойной была международная обстановка вокруг России в период правления Екатерины I. В значительной мере это определялось

 

10

 

обязательствами российского  правительства перед герцогом Голштинским, супругом цесаревны Анны Петровны. Еще Петр обещал ему свое содействие в возвращении Голштинии области Шлезвиг, отошедшей к Дании во время Северной войны. Одновременно герцог являлся претендентом на шведский престол. Поэтому отношения России с Данией и Швецией часто обострялись.

По-прежнему неразрешённым  оставался в России династический вопрос: кому наследовать трон? Для Меншикова и его сторонников ответ на этот вопрос приобретал жизненно важное значение. Они не сомневались в том, что в случае смерти императрицы и воцарения великого князя Петра Алексеевича его партия обязательно сведет счеты с ними. Нужно было убедить Екатерину объявить наследницей престола одну из цесаревен.

Однако в воцарении  малолетнего великого князя Петра  Алексеевича были заинтересованы не только его сторонники. Если бы на российский престол взошла герцогиня Голштинская, то Дания в скором времени получила бы войну с Россией за возвращение Шлезвига Голштинии. Поэтому датское правительство через посредничество австрийцев (великий князь по матери приходился племянником австрийской императрице) предприняло меры, чтобы подкупить Меншикова, имевшего неограниченное влияние на Екатерину, и переманить его на сторону Петра Алексеевича. Светлейшему обещали блестящее будущее во время правления Петра II, если он, Меншиков, выдаст одну из своих дочерей за цесаревича. Австрийский двор гарантировал ему в этом случае герцогский титул.

От подобных перспектив голова князя закружилась. Он без  малейших сожалений оставил своих  единомышленников и присоединился  к недавним противникам. Екатерина  дала согласие на брак Петра Алексеевича и старшей дочери светлейшего Марии. Но граф Толстой не оставил намерения попытаться убедить императрицу, чтобы она назначила наследницей

 

11

 

престола одну из своих  дочерей. Его поддержали генерал-аншеф  И. Бутурлин, генерал-полицмейстер Петербурга А. Девиер и еще несколько лиц, враждебно относившихся к светлейшему. На их стороне был и герцог Голштинский. Не подозревая о том, что дни императрицы сочтены и им следует торопиться, заговорщики все откладывали решительный разговор с Екатериной. 10 апреля она опасно заболела. Толстой понял, что их дело почти проиграно. И тут легкомысленное поведение Девиера во дворце, обитатели которого были погружены в печаль, дало повод Меншикову одним ударом расправиться с прежними друзьями. Девиера арестовали. Под пыткой он рассказал о заговоре и его участниках. Всех их отправили в ссылку.

Между тем болезнь  императрицы принимала все более  опасное течение.

6 мая 1727 г. Екатерина  Алексеевна скончалась. На следующий  день во дворце в присутствии  царской фамилии, членов Верховного тайного совета, сената. Синода и генералов было прочитано завещание усопшей монархини. Российский трон она передала великому князю Петру Алексеевичу.

 

2. Анна Иоанновна  Романова

 

Период правления императрицы  Анны Иоанновны традиционно считается наиболее мрачной полосой в истории России XVIII века. Он сопровождался многочисленными казнями и ссылками, всесилием сыскных органов и полным равнодушием царицы к государственным интересам страны.

Отцом Анны Иоанновны  был Иван (Иоанн) Алексеевич, младший из пяти сыновей царя Алексея Михайловича и его первой жены Марии Ильиничны Милославской. Ивана женили на 20-летней Прасковье

 

12

 

Федоровне Салтыковой, после  чего "первый" царь целиком посвятил себя семейной жизни, постам и молитвам. Вокруг бушевали бунты стрельцов и раскольников, царевна Софья враждовала со своим сводным братом – царём Петром, а Иван радовался появлению на свет очередной дочки у царицы Прасковьи. Жил он так тихо, что внезапная его кончина 8 февраля 1696 г. для многих прошла незамеченной. Царица Прасковья осталась вдовой. Это была красивая женщина высокого роста, статная. В отличие от покойного мужа обладала характером суровым и властным.

Трех своих дочерей (двое ее детей умерли) – Екатерину, Анну и Прасковью – царица растила  так, как растили и воспитывали ее саму. Главное внимание уделялось хорошему питанию: мамушки и нянюшки выкормили царевен полными, статными.

Однако наступали иные времена. Петр сурово расправлялся с  теми, кто не желал подчиняться  его нововведениям. И царица старалась ради себя и дочерей идти в ногу со временен. Оставив Москву и любимое ею подмосковное Измайлово, Прасковья Федоровна отправилась в возводимый Петром "парадиз" (т. е. рай) – Петербург. Здесь она не пропускала ни одного придворного торжества, была обходительна с Петром, Екатериной и их окружением. К своим дочерям Прасковья Федоровна относилась по-разному: старшую величала "свет-Катенькой" и любила до самозабвения, среднюю – Анну – не любила, а к младшей была совершенно равнодушна. Поэтому, когда Петр предложил ей выдать одну из дочерей замуж за курляндского герцога, царица выбрала Анну, а свою любимицу оставила при себе.

Осенью 1710 г. Анна Иоанновна  была обвенчана с Фридрихом Вильгельмом, герцогом Курляндским. Закрепленный династическим  браком союз с Курляндией имел для Петра I большое политическое значение. Дружеские отношения с этим европейским государством открывали перед

 

13

 

 

ним возможность использовать его порты и удобные гавани для русской морской торговли.

Однако супружеская  жизнь Анны Иоанновны продолжалась очень недолго. Ее муж внезапно заболел и умер по пути в Курляндию. Анна очень хотела вернуться на родину, но ей приказали жить в Курляндии, которая была предметом постоянных споров между ее соседями – Россией, Швецией, Пруссией и Польшей. Чтобы упрочить положение Анны, в Митаве (ныне Елгава в Латвии) разместили полк русских солдат, а герцогиню решили выдать замуж.

Претендентом на руку Анны Иоанновны, вернее на герцогскую корону, оказался Мориц Саксонский. Внебрачный сын польского короля Августа II, он служил тем, кто ему платил, – французам, полякам, австрийцам. Талантливый полководец и государственный деятель, Мориц был одновременно дамским угодником и авантюристом. Его неотразимая внешность и молва о невероятных похождениях произвели на Анну впечатление, да и сам он явно желал стать герцогом Курляндским. Однако в судьбу Анны вмешались политические интересы. В это же время российский двор был озабочен поисками достойной кандидатуры в мужья для Елизаветы Петровны – дочери Петра I. Морицу Саксонскому отправили ее портрет. Тем самым ему дали понять, что у него в будущем есть возможность получить императорскую корону. Он сразу охладел к Анне Иоанновне и стал проявлять глубокий интерес к Елизавете.

Напрасно влюбленная Анна посылала записки Морицу, писала слёзные письма в Петербург, прося разрешить ей поскорее выйти замуж за милого ее сердцу избранника. На все свои просьбы она получала решительный отказ. Анна ещё не знала, что Екатерина I, вступившая на престол после смерти 

 

14

 

Петра I, решила утвердить Курляндское герцогство за А.Д. Меншиковым. Морицу было объявлено, что русские принцессы не выходят замуж за лиц сомнительного происхождения, и отказано в женитьбе как на Елизавете Петровне, так и на Анне Иоанновне.

Об Анне, ее судьбе и  правах никто не задумывался. В Митаве Анна прожила 19 лет. Она приспособилась к порядкам и этикету, установленным во времена прежних герцогов Курляндских. Чтобы содержать свой маленький двор и платить прислуге, ей приходилось выпрашивать деньги у живущих в России родственников, вникать во все тонкости домоуправления и экономии, хорошо знать счет деньгам. Благодаря этому она стала женщиной деловитой и энергичной.

В 1727 г. во время охоты  и прогулок ее все чаще стал сопровождать высокий, красивый, ловкий кавалер –  курляндский дворянин Эрнст Иоганн Бирон. В этом страстном охотнике, любителе лошадей, собак и ружейной стрельбы Анна нашла преданного друга, пекущегося о ее интересах, а возможно, и свое личное счастье.

Шли годы, и в России все реже вспоминали об Анне. На российский престол вступил внук Петра I – Петр П. Едва ли Анна могла предположить, что юный император, приходившийся ей двоюродным племянником, вскоре внезапно скончается. Государя не стало во втором часу ночи 19 января 1730 г., а уже утром собрался Верховный тайный совет. Очевидец тех событий, видный церковный деятель Феофан Прокопович, писал, что среди членов совета "долго разглагольство было о наследнике государе с немалым разгласием". И было отчего возникнуть "разгласию": претендентов на престол оказалось сразу четверо. Князь А.Г. Долгоруков, "невесты новопреставившегося государя родитель, дочери своей скипетра домогался". Он уверял присутствовавших, что имеется завещание Петра II, в котором он

 

15

передавал престол своей  невесте - Екатерине Алексеевне Долгоруковой. Однако члены Совета заподозрили неправду и стали высказываться в пользу других претендентов. Прежде всего вспомнили о царице Евдокии Федоровне Лопухиной, первой жене Петра I, насильно заточенной им в монастырь и недавно освобожденной своим внуком Петром П. Предлагали и Елизавету Петровну, младшую дочь Петра I от его второй жены, Екатерины Алексеевны. Еще одним претендентом был внук Петра I, сын его старшей дочери Анны Петровны герцогини Голштинской. Но и этих кандидатов на престол отвергли. Тогда-то и вспомнили о дочери царя Ивана, соправителя Петра I.

Феофан Прокопович так  описывал происходившее: "А когда  произнеслось имя Анны... тотчас чудное всех явилось согласие...". Кандидатура  Анны устраивала всех, прежде всего  потому, что в России ей не на кого было опереться. Кроме того, за 19-летнее отсутствие Анну в России просто забыли: в Москву она наезжала довольно редко. Все это позволяло надеяться, что императрица будет послушной игрушкой в руках тех, кто посадит ее на трон. У Анны явно не хватит ни ума, ни сил поступать по-своему. Так полагали члены Верховного тайного совета.

Избрать Анну решили на определенных условиях - "кондициях", которые  она подпишет, если согласится стать  российской императрицей. Уже первый пункт условий был обидным  для Анны Иоанновны. Ей предписывалось содействовать распространению православия. Анна, с малолетства воспитанная в традициях Русской Православной церкви, живя в Курляндии, не принуждала окружающих менять веру, рассудив, что это забота лиц духовного звания. Во втором пункте "кондиций" содержалось не менее дерзкое требование: не вступать в супружество и не назначать себе наследника без согласия Верховного тайного совета.

Главное же в "кондициях" сводилось к следующему: признать право 

 

16

 

Верховного тайного  совета в количестве восьми членов объявлять войну, заключать мир, вводить новые налоги, назначать военное руководство, наказывать или награждать представителей всех сословий, утверждать бюджет государства, в том числе выделять суммы на личные нужды императрицы. Пока верховники совещались, составляли "кондиции" и сочиняли послания к герцогине Курляндской, дворяне, съехавшиеся в Москву на так и не состоявшуюся свадьбу Петра II, бурно обсуждали создавшееся положение. Они понимали, что затевается, и рассуждали так: верховники намерены ограничить власть императрицы, а потом рано или поздно захватят в свои руки бразды правления. Тогда вместо одного Россия получит столько правителей, сколько в Совете членов, а прочие подданные превратятся в рабов. Совет будет издавать законы, какие ему угодны, и в стране установится или тирания, или полная анархия. Уж лучше пусть царствует единовластный государь, как и прежде. Между тем к Анне Иоанновне в Митаву выехало посольство от Верховного тайного совета, которое возглавлял князь В.Л. Долгоруков. Послам вменялось в обязанность внушить герцогине Курляндской, что в "кондициях" изложена воля всего русского дворянства. Им следовало также не допускать к Анне Иоанновне визитеров из России. И все же оппозиционеры сумели уведомить Анну, что "кондиции" - не более чем "затейка верховных господ", членов Тайного совета, которые хотят ограничить ее власть, не посоветовавшись ни со светскими, ни с духовными чинами.

Теперь Анна знала, что  у всесильного Совета есть оппозиция. Следовательно, подписав "кондиции" и став императрицей, она впоследствии могла рассчитывать избавиться от опеки верховников и добиться всей полноты власти.

Ответ Анны на послание верховников  был написан в таких 

 

17

 

выражениях, будто бы она сама, принимая императорскую  корону, ставит себе условия, ограничивающие ее же власть. Этот документ был зачитан публично и поверг оппозиционеров в уныние. Феофан Прокопович писал, что они стояли "опустив уши, как бедные ослики". Дворянство негодовало, полагая, что теперь вся власть будет в руках верховников, а императрица даже табакерки не сможет взять без их позволения.

В феврале 1730 г. Анна Иоанновна  в сопровождении Долгорукова  приехала в село Всесвятское, где  и остановилась в ожидании, пока будет подготовлен ее торжественный  въезд в Москву для совершения церемонии коронации. Сюда же прибыл почетный эскорт – батальон Преображенского полка и эскадрон кавалергардов. Анна вышла им навстречу с приветствием, хвалила за усердие и верность. По заведенной традиции будущая императрица объявила себя полковником Преображенского полка и капитаном роты кавалергардов, что было нарушением - "кондиций". Но верховники на это смотрели сквозь пальцы. Когда же во Всесвятское пожаловали и другие члены Верховного тайного совета, Анна встретила министров с подчеркнутой холодностью, дав почувствовать им, что не боится их и не собирается заискивать перед ними.