Историки о трудах В.О. Ключевского

 

Свою монографию Нечкина  заканчивает выводом о том, что  историческое значение Ключевского  очень велико, несмотря на влияние  на его научное творчество либеральной  идеологии. Он дал русской науке  одну из самых ярких концепций  исторического прошлого страны —  противоречивую, недосказанную, но полную проблем» /13, с. 571—572/. Среди всех научных  интересов Ключевского Нечкина  выделила изучение социального строя  и взаимоотношения классов.

 

А.Н. Цамутали в своей книге  «Борьба течений в русской  историографии во второй половине XIX в.» (1977) утверждает, что целью творчества Ключевского было усовершенствование концепций государственной школы. Цамутали считает, что Ключевский «пошел по пути приспособления общих концепций  государственной школы к новым  требованиям» /14, с. 227/. По мнению Цамутали, «перед ним (Ключевским) стояла задача «проломить ограду государственной  темы», а отнюдь не сокрушать основы государственной школы. Дополнить  ее концепцию проблемой классового общества, впоследствии ввести в общую  схему и экономический фактор, но во что бы то ни стало сохранить  прежнюю основу» /14, с. 227/. Автор пишет, что «получив в молодости немало уроков от историков-демократов, он /Ключевский/ постарается использовать извлеченный  опыт для укрепления либерального направления  в русской историографии, для  борьбы против революционных и демократических  идей в области исторической науки» /14, с. 227/.

 

В предисловии к собранию сочинений Ключевского, вышедшему  в издательстве «Мысль» в 1987 г., В.А. Александров и академик В.Л. Янин постарались подойти к творчеству Ключевского как можно объективнее. По их мнению, «как последний крупный  представитель русской буржуазной исторической мысли, он /Ключевский/ внес в ее развитие много интересного, и содержательного по сравнению  со своими предшественниками» /15, с. 23/. Авторы предисловия утверждают, что  «В.О. Ключевский ... предложил понимание  методологии истории как процесса, свойственного человеческому обществу. Безусловно, явным шагом вперед в  развитии исторической науки было его  обращение к истории народа» /15, с. 23/.

 

А.П. Шапиро в своей «Историографии с древнейших времен до 1917 г.», вышедшей в 1993 г. утверждает, что «теоретические взгляды Ключевского можно считать  эклектичными» /8, с. 535/.

 

Шапиро выделяет у Ключевского  три основных фактора: человеческая личность, общество и природа страны. Он, однако, утверждает, что «в то же время теория взаимодействия факторов, если среди них не выделен тот, который определяет общественную жизнь, далеко не в полной мере вскрывает  закономерности исторического развития» /8, с. 535/.

 

Касаясь методологии исследования, автор монографии утверждает, что  «Ключевского отличал не только аналитический, но и синтетический подход к источникам. Он мастерски соединял показания  разных источников и строил таким  образом достоверные и убедительные картины» /8, с. 547/. Шапиро считает, что  Ключевский и личные характеристики использует для того, чтобы «обрисовать  особенности исторического периода, находящие в личности свое отражение, а также придать изложению  большую занимательность» /8, с. 548/. Он отмечает также у Ключевского-исследователя  «его умение подмечать внутренние противоречия жизненных ситуаций, положений, характеров» /8, с. 548/.

 

Из вышеизложенного можно  сделать заключение о том, что  в советской историографии отношение  к Ключевскому и оценки его  творчества прошли ряд стадий.

 

В 1920-е — начале 1930-х  гг. Ключевского, как и других историков  государственной школы, причисляют к «эпигонам Соловьева». Однако уже  к середине 1930-х гг. Ключевского  начинают отличать от них. В нем видят, с одной стороны, буржуазного  либерала, с другой — носителя нового, классового, хотя и не марксистского  подхода в исторической науке.

 

В конце 1930-х гг. отношение  к Ключевскому меняется. Издается его «Курс русской истории». В  Ключевском начинают видеть историка, «наиболее полно отразившего  линию буржуазного экономизма в  русской исторической науке».

 

В конце 1950-х гг. вновь  происходит «смена вех». С одной  стороны, в нем видят представителя  «буржуазного либерализма» и даже клеймят  его «пресмыкательство перед  царской властью». С другой —  отмечают его классовый (хотя и не марксистский) подход к историческим проблемам.

 

В 1960-е гг. основной интерес  отечественных историографов сосредотачивается  вокруг методологии Ключевского. Делается вывод о ее эклектичном, двойственном характере, сложившемся под влиянием позитивизма и неокантианства.

 

Итогом исследований творчества Ключевского в 50—60-х гг. стала  известная монография о Ключевском академика Нечкиной. Она подтвердила  сложившуюся точку зрения о том, что в Ключевском выразился кризис буржуазной исторической науки. Однако она характеризует его историческую концепцию как одну из самых ярких, но в то же время называет ее «противоречивой, недосказанной, полной проблем». Таким  образом, Нечкина оставила поле для  дальнейших исследований творчества Ключевского.

 

Несмотря на то, что Ключевского  продолжали обвинять в антиреволюционности, никто не ставил под сомнение его  роль как крупнейшего представителя  отечественной исторической науки. В последние годы оценки творчества Ключевского стали более сдержанными, менее окрашенными в идеологические цвета. Основное внимание историографов  сосредоточилось на исследовании методологии  и теоретических взглядов великого русского историка.

 

Список литературы

 

1. Покровский М.Н. Историческая  наука и борьба классов. Вып. I. М., Л.: Ин-т истории Комакадемии, 1933. С. 326.

 

2. Нечкина М.В. Соловьев // Малая Советская энциклопедия. Т. 8. М.: Советская энциклопедия, 1930. С. 177.

 

3. Рубинштейн Н.Л. Русская  историография. М.: ОГИЗ, Госполитиздат, 1941. С. 659.

 

4. Черепнин Л.В. С.М.  Соловьев, как историк: Вступ.  статья // С.М. Соловьев. История России  с древнейших времен. Кн. 1. М.: Мысль, 1959. С. 5—20.

 

5. Сахаров A.M. История в  трудах С.М. Соловьева // Вестник  Московского университета. История.  Серия 9. 1971. № 3. С. 73— 88.

 

6. Богословский М.М. Историография,  мемуаристика, эпистолярия. М.: Наука, 1987. С. 203.

 

7. Ковальченко И.Д., Дмитриев  С.С. Историк Сергей Михайлович  Соловьев. Его жизнь, труды, научное  наследство: Вступ. статья // С.М. Соловьев. Сочинения. Кн. 1. М.: Мысль, 1988. С. 6—  48.

 

8. Цамутали А.Н. Борьба  течений в русской историографии  во второй половине XIX в. Л.: Наука, 1977. С. 256.

 

9. Очерки истории исторической  науки в СССР. Т. II. М.: Изд-во АН  СССР, 1960. С. 862.

 

10. Астахов В.И. Курс  лекций по русской историографии. /Учебное пособие для студентов  университетов УССР/ Ч. 2. Харьков:  Изд. Харьковского ун-та, 1962. С. 270.

 

11. Ельянов Е.М. Проблема  субъективности интерпретаций в  истории. М.: Компания «Спутник+», 1999. С. 91.

 

12. Киреева Р.А. Ключевский  как историк исторической науки.  Автореф. ... дис. канд. ист. наук. М., 1966. С. 27.

 

13. Нечкина М.В. Василий  Осипович Ключевский. М.: Наука, 1974. С. 638.

 

14. Цамутали А.Н. Борьба  направлений в русской историографии  в период империализма. Л.: Наука, 1986. С. 336.

 

15. Александров В.А., Янин  В.Л. Предисловие / В.О. Ключевский. Сочинения в девяти томах.Т. 1. М.: Мысль, 1987. С. 5—32.