Дворцовые перевороты

     Солдатам  был дан приказ не будить и не пугать напрасно детей, спавших в  соседней комнате.  Гвардейцы столпились вокруг детских колыбелей и старались  не шуметь. Так прошел час. Наконец, маленький Иоанн зашевелился  и заплакал, а солдаты стали  спорить, кому нести ребенка. его  кормилица, каждый миг ожидая расправы, взяла на руки малыша, заходившегося  в крике, завернула его в полу собственной шубы и так пошла  в окружении конвоя  и поджидавшим  их саням. Один солдат выхватил из колыбели новорожденную сестру Иоанна, принцессу Екатерину. Он сделал это так неловко, что уронил девочку на пол, после чего она на всю жизнь осталась  глухой и кривобокой.[7; с.287-292]

     Шли годы. Одна тюрьма сменялась другой. Последним пристанищем Брауншвейгского  семейства стал архиерейский дом  в Холмогорах. Маленького Иоанна отделили от родителей. Они так и не знали, что произошло с ребенком, а  он 12 лет прожил довольно близко от родителей, братьев и сестер, даже не догадываясь об этом.

     В 1756 г. Иоанна привезли в Шлиссельбургскую крепость. Там его пытались убедить  в том, что он не император Иоанн, а просто сын неизвестных родителей  и зовут его Григорий. Но он упорно твердил свое: «Я – Иоанн, самодержавец всея Руси». В один из дней 1756 г. Елизавета  пожелала посмотреть на Иоанна. Она  увидела плохо одетого юношу, худощавого, с белокурыми волосами, матово-белой кожей, длинным носом  и большими серо-голубыми глазами. Сильно заикаясь, он говорил, что «Иоанн умер, а сам он – небесный дух». Императрица  сочла его душевнобольным. Охранники  каждый раз доносили, что «арестант  здоров, только в уме помешался». В доказательство они сообщали, что  временами заключенный буйствует, бросается на караульных, кричит и  браниться с ними.

       В 1764 г.  подпоручик Смоленского  пехотного полка Василий Яковлевич  Мирович в ночь своего дежурства  с 4 на 5 июля попытался договориться  с охранявшими Иоанна офицерами.  Те уклонились от разговора  и дали знать властям. Тогда  Мирович скомандовал солдатам: «К  ружью!». Вместе с солдатами  он попытался штурмом взять  помещение, где содержался несчастный  узник. Охрана поняла, что ей  не выдержать натиска Мировича, и стала действовать по инструкции: Иоанн был убит.

     Тело  Иоанна Антоновича, которому в момент смерти не исполнилось и 24 лет, тогда  же было тайно погребено в Шлиссельбургской крепости, чтобы никто никогда  не нашел его могилы.[6; c. 129-150]       До 1744 г. пленники оставались под охраной в окрестностях Риги, а потом их выслали в город Ранненбург Рязанской губернии, где когда-то было имение А. Д. Меньшикова.

     Оттуда  Браунгшвейгское семейство отправили  в Соловецкий монастырь. Их везли  без остановок, в закрытых возках, по плохим дорогам, в снег и дождь.

     Но  на Соловецкие острова они так  и не попали. Из-за морозов была сделана  остановка в Холмогарах, где пленники и остались. Их разместили в архиерейском доме. Анна Леопольдовна и не подозревала, что ее сын – император находится  здесь же, рядом. Его судьба осталась для родителей неизвестной.

     В ссылке муж неоднократно укорял Анну в том, что она не заботилась о  безопасности и благополучии как  собственном, так и императора. На упреки бывшая правительница неизменно отвечала: она не видит поводов для раскаяния, так как ей удалось предотвратить кровопролитие.

     Несчастная  женщина проявляла удивительную твердость духа в постигших ее бедах. Умерла Анна Леопольдовна в 1746 г. от родильной горячки, оставив на руках Антона Ульриха четверых детей. Тело  ее по распоряжению императрицы  Елизаветы Петровны привезли в Петербург  и похоронили с почестями в  Александро-Невской лавре.

     Со  смертью Анны Леопольдовны трагедии Браунгшвейгского семейства не закончились. Ее мужу и детям предстояло прожить  в заключении еще долгие годы, а  обретя свободу, тяготиться ею, привыкнув  к плену, и вспоминать о прошлом  как о счастливых временах.[3; с. 197-202] 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

5 глава. Елизавета  Петровна. «Изящное  правление»

     Дочь  Петра I и будущей императрицы  Екатерины Алексеевны появилась  на свет 18 декабря 1709г. В этот день русские  войска, победили в Полтавском сражении, развернув знамена, торжественно вступили в Москву. Получив радостное известие о рождении дочери, Пётр устроил  в её честь трёхдневное празднество. Царь очень любил свою вторую семью. Привязанность к близким у  него, человека властного и сурового, принимало порой трогательные формы. В письмах к жене он передавал  привет «четвертой лапушке» - это было семейное прозвище Елизаветы в ту пору, когда она еще ползала  на четвереньках.  Летом 1710г. Пётр плавал по Балтике на паруснике «Лизетка»- та он называл  крошечную цесаревну. В возрасте двух лет она вместе с четырёхлетней сестрой Анной  присутствовала на свадьбе своих  родителей. Елизавета в совершенстве знала французский, говорила на немецком и итальянском языках. С детства  она страстно полюбила танцы, и в  этом искусстве ей не было равных.[8; c. 54-59]

       Положение юной Елизаветы при  дворе и в государстве резко  изменилось в 1727г. Прежде жизнь  походила на сказку. Её окружало  молодое общество, где она царила  не только по праву высокого  происхождения, но и благодаря  личным достоинствам. Быстрая на  выдумки, приятная в обхождении, Елизавета была душой этого  общества. От родителей она получала  достаточно денег, чтобы удовлетворять  свою страсть о всякого рода  развлечениям. В её окружении  всё бурлило весельем, она была  вечно занята: поезди по Неве  и загород, маскарады и балы, постанови спектаклей, музицирование,  танце… это непрерывное и безоглядное  упоение жизнью кончилось, когда  умерла мать Елизаветы, императрица  Екатерина I.

     При дворе Анны Ивановны цесаревне оказывались  полагающиеся ей почести. Однако Елизавета  чувствовала себя чужой в царском  семействе. Отношение её с двоюродной сестрой-императрицей не отличались теплотой. Анна Ивановна назначила Елизавете  более чем скромное содержание, и  царевна, ранее не знавшая сета деньгам, теперь постоянно испытывала в них  нужду.

     Раздражала  некрасивую и тучную Анну редкая привлекательность  молодой кузины. Грациозная, всегда со вкусом одетая и остроумная, Елизавета  блистала на придворных церемониях и  празднествах. Рядом с ней необщительная  и хмурая императрица сильно проигрывала.

     И наконец, Анну Ивановну тревожили права  Елизаветы на российскую корону. Императрица  видела в своей родственнице серьёзную  соперницу и не на шутку опасалась  государственного переворота в её пользу. Анна распорядилась установить за царевной  слежку. Чтобы избавиться от Елизаветы, её хотелось либо выдать замуж куда-нибудь подальше от Петербурга и за «безопасного»  принца, ибо насильно сделать монахиней. Подходящего жениха так и не подыскали. А угроза пожизненного заточения  в монастыре для Елизаветы  стала кошмаром, от которого она  избавилась, только взойдя на престол.

     Цесаревна вынуждена была вести себя крайне осторожно. Любое необдуманно сказанное  слово - ею или кем-то из близких ей людей – могло привести к катастрофе. Она подчеркнуто не интересовалось политикой.[4; с. 10-11]

       И тем не менее опасения  Анны Ивановны не были лишены  основания хотя бы потому, что  дочь Петра I любили в гвардии.  Она часто посещала казармы  Преображенского и Семёновского  полков. Знакомые гвардейские офицеры  и солдаты нередко просили  Елизавету быть крёстной матерью  их детей, и она охотно выполняла  их пожелания. Именно в среде  гвардии Елизавета нашла своих  горячих сторонников, с помощью  которых в ноябре 1741г. Захватила  власть в государстве.      Вступая на престол, Елизавета провозгласила себя продолжательницей дела святого великого  отца. Следование петровским «началам» обусловило, в частности, интерес императрицы к экономическим вопросам, развитию промышленности и торговли. Поощряя дворянское предпринимательство, Елизавета повелела в 1753г. учредить Дворянский заёмный банк, а в 1754г. Был основан Купеческий банк. Важное последствия имело решение правительства Елизаветы, принятое в 1753г., об отмене внутренних таможенных пошлин, которые взимались по городам и дорогам России издревле.[8; c. 212-219]

     Елизавета значительно расширила права  и вольности дворян. В частности, она отменила закон Петра I о недорослях, по которому дворяне должны были начинать военную службу с юных лет солдатами. При Елизавете детей записывали в соответствующие полки уже  с рождения.

     В период правления Елизаветы Петровны сложились благоприятные условия  для развития русской культуры, прежде всего науки и образования.

       Возникновение интереса к изящным  искусствам в русском обществе  времён Елизаветы Петровны напрямую  связано со страстным увлечением  ими самой императрицы. Можно  казать, профессиональный театр,  опера, балет, хоровое пение  вышли из стен её дворца. Даже  в тяжелые для молодой Елизаветы  годы правления Анны Иоанновны  при « малом дворе» цесаревны  ставилось множество спектаклей. Участвовали в них её придворные  и Певчие. Пьесы были «на злобу  дня». Интерес к театру Елизавета  не утратила и будучи императрицей. Она наслаждалась спектаклями,  даже если видела их неоднократно.

     Не  только торжества и праздники, но и обычные застолья Елизаветы  Петровны обязательно сопровождались игрой оркестра и пением придворных музыкантов. Давались и концерты: рассчитанные первоначально на придворное общество, они позже стали публичными.[2; с. 79-84]

     Елизавету весьма заботил внешний вид Москвы и Петербурга. Она издала немало указов, касающихся облика и быта обеих  столиц.             На закате правления императрица почти перестала бывать в обществе, предпочитая тишину и уединение. С середины 50-х гг. здоровье её стало ухудшаться. Роковое обострение болезни произошло в конце 1761г. Наследник престола Пётр Фёдорович и его жена Екатерина Алексеевна находились возле постели умирающей. 25 декабря в четвёртом часу дня прервалась жизнь блистательной Елизаветы.

     Историки  часто писали об отсутствии в годы правления Елизаветы Петровны громких  дел и масштабных преобразований. Однако первый театр, Московский университет, распространение изящных искусств, отмена смертной казни за обычные  уголовные преступления, Царское  село, Зимний дворец и Смольный монастырь  – это ли не облик эпохи Елизаветы![4; с.12]

     «В частной жизни царицы, в общении с родственниками, ближайшими придворными и слугами особенно ярко проявлялись такие неприглядные черты её характера, как мелочность, подозрительность, грубость. Елизавета была капризна и подчас нетерпима людям. Даже разговор за столом вести с ней было нелегко».

     «…говоря о значении царствования Елизаветы, мы не должны забывать характер самой Елизаветы. Весёлая, беззаботная, Елизавета должна была пройти через тяжелую школу испытаний и пришла её с пользою. Крайняя осторожность, сдержанность, внимание, умение проходить между толкающими друг друга людьми, не толкая их».

6 глава. Воцарение  и свержение Петра  III Федоровича (1762)

     На  роль наследника престола Елизаветы  был избран принц Гольштейнский, Карл-Пётр-Ульрих. Он был её племянником, сыном сестры Елизаветы и внуком сестры шведского короля Карла XII.

     Когда 14-летнего Карла-Петра-Ульриха привезли из Гольштинии в Россию, - он приехал  таким неучем, что даже Елизавета  Петровна, женщина в этом отношении  довольно беспечная, пришла в ужас и  ……….! Мальчик то был явно ненормальный, типичный вырожденец, с дегенеративными  чертами лица, белесыми глазами и  всегда полуоткрытым ртом.

     Маленького  Карла-Ульриха раньше всего переименовали. Отныне он – его императорское  высочество Пётр Фёдорович. Но Пётр Фёдорович  не только истерически влюблён в  свою родину, готов молиться на Фридриха II-го, но еще и болезненно ненавидел  Россию.[15; с. 4-5]

     Сам призыв гольштинского принца, объяснялся тем, что захватившая власть путём  переворота и сама панически боявшаяся  возможности нового переворота, Елизавета  желала укрепить своё положение на троне, провозглашением законного  наследника. Во имя этих же соображений  она считала необходимым а  можно соре женить « проклятого урода», хотя уже и тогда как будто  знала, что потомство от него дождаться  ни в коем случае не могла. Невеста  была найдена. Это была Августа-София-Фредерика, принцесса из захудалого Ангальт-Цербстского  рода, дочь генерала, служившего в армии  прусского короля. По существу, она  была несравненно значительнее, умнее, ярче, чем жалкий урод, её жених. Её именовали  именем Екатерины Алексеевны.    Екатерина уже в это время, ещё при жизни Елизаветы начинает энергично готовиться  будущей роли императрицы.

     Хроника того времени очень подробно отражённая в дневниках самой Екатерины, много рассказывает об унылых любовных приключениях Петра III, который, как  будто нарочно подбирает самых  некрасивых женщин, каких только можно  найти. «Нет ничего ужаснее, как быть женой мужа-ребёнка» - пишет Екатерина в этот период. «Я вне всякого сомнения любила бы своего мужа, если бы это только было возможно, если бы он только пожелал этого». [6; c.13-14]