Брестская церковная уния

Сиксту IV в 1476 году была направлена письменная просьба  о целесообразности и необходимости  объединения церквей. 

С 1480 года в ВКЛ  установилась довольно демократичная  процедура назначения православных митрополитов: с согласия великого князя они вывыбирались собором, а патриаршее посвящение получали на месте от патриаршего экзарха. Это уже был явный шаг к автокефалии. Белорусско- украинские митрополиты жили главным образом в Вильне, но формально их резиденцией считалась Киево-Печерская лавра. В конце XV века снова была проведена попытка реализации униатской идеи, инициатором которой выступил белорусско-украинский митрополит, смоленский епископ Иосиф (1497-1501). Он вступил в контакт с римским Папой Александром VI. При этом римско- католическая сторона определяет ряд догматических отличий, которые препятствуют объединению. Православные: 

1) не признают, что Святой Дух исходит и  от Сына; 

2) причащаются  квасным хлебом; 

3) используют  не только виноградное, но и  ягодное вино; 

4) причащают  всех, даже младенцев; 

5) не признают  чистилища; 

6) не признают  первенства римского Папы. 

Часть 4. Идея веротерпимости, как альтернатива идеи унии. 

В Московском государстве  веками складывалась великодержавная  идеология. Она определяла историческую практику России, внутреннюю и внешнюю политику, в том числе и отношения с ВКЛ. Ее основанием были следующие положения: 

1) самодержавие  является единственной оптимальной  политической системой власти; 

2) русский царь  является единственным властителем  “всея Великия, 

Малыя и Белыя Руси”; 

3) русское православие  является единственной правдивой  религией. 

Менталитет белорусско-литовско-украинского  общества значительно отличался  от менталитета общества московского. Его основой являлась либеральная  идея в ее первоначальной форме, а именно признание конституционной монархии в качестве оптимальной политической системы власти. Другой характерной чертой менталитета населения ВКЛ являлся плюрализм религиозно-церковной жизни, который принуждал светскую власть проводить политику относительной веротерпимости. 

Несмотря на сложную международную обстановку и войны в XV – первой половине XVI века в ВКЛ происходит определенная стабилизация внутренней социально-политической, религиозно-церковной и духовно-культурной жизни.

Возникает ряд  правовых актов, привилеев, которые уравнивают в правах православных и католиков, постепенно устанавливают в стране атмосферу религиозной толерантности. Значительно улучшается положение православия при великом князе Жигимонте I (1506-1548), что в первую очередь связано с именем белорусско-украинского митрополита Иосифа II Солтана. По его инициативе на Виленском церковном соборе (1509) были приняты решения, которые укрепляливласть митрополита над епископами и священников над мирянами. Солтан добился отмены постановления, которое запрещало православным строить новые церкви и восстанавливать старые. За годы княжения Жигимонта I значительно увеличилось количество православных монастырей (с 30 до 50). Количество православных церквей в Вильне увеличилось до 20, в Пинске – до 12, в Полоцке – до 7, в Гродно – до 6. 

Но доминирующим принцип религиозной толерантности  становится во время правления великого князя и короля Жигимонта II Августа (1544-1572). Важную роль в установлении этого принципа в общественной жизни  ВКЛ сыграло реформационно-гуманистическое движение, которое охватило не только католическое, но и православное население ВКЛ, в первую очередь магнатов и шляхту. Он склонил короля издать ряд указов, которые закрепили принцип веротерпимости в качестве правовой нормы. Так, на сейме в Вильне (1563)

Жигимонт II издал  свой знаменитый декрет, который устанавливал равенство православной и католической шляхты. Сейм в Гродно (1568) подтвердил этот акт. Уже после смерти короля была принята Варшавская конфедерация (1573), которая провозглашала равенство всех христианских вероисповеданий ВКЛ – православного, католического и протестантского – и как юридическая норма была закреплена в Статуте ВКЛ 1588 года. 

Этот относительно короткий промежуток времени в общественной жизни

ВКЛ белорусский писатель конца XVI – начала XVII века Федор Евлашевский назвал “золотым веком”. Именно “золотой век”, век относительной религиозной свободы и общественного равновесия, предложил нации в качестве альтернативы униатской модели религиозно-церковной жизни модель гуманистическую, либерально-демократическую, основой которой должна стать религиозная толерантность, интеллектуальная свобода, отказ от духовного, в том числе и религиозного, принуждения. 

И великой трагедией  для белорусско-украинского народа был отказ от этой либеральной модели и обращение к другой, унитарной модели религиозно- интеллектуальной жизни. С ней не могла согласиться ни большая часть православного населения Речи Посполитой, ни православная Россия. Структура религиозно-церковной жизни ВКЛ органично требовала другой модели, и политика религиозно-церковной унизации неизбежно должна была вызвать мощный конфликт, что и произошло. 

Часть 5. Возрождение  идеи церковной унии во второй половине XVI в. 

Новая жизнь, которую  приобрела идея церковной унии во второй половине

XVI века связана  с рядом факторов геополитического, духовно-культурного и религиозно-церковного  характера. Одним из них была  возрастающая угроза независимости  ВКЛ, которая исходила со стороны  Московского государства. В результате ВКЛ было вынуждено пойти на более тесную интеграцию с Польшей.

Политическим  проявлением этой интеграции стала  Люблинская уния 1569 года, по которой  ВКЛ и Польша объединялись в одно федеративное государство.

Церковная уния рассматривалась как логичное продолжение интеграционной политики. 

Тем не менее  возникает вопрос: почему идею церковной  унии поддержали почти все православные епископы, многие священники среднего звена, многие выдающиеся православные церковные и культурные деятели, белорусские паны и шляхта, которые раньше поддерживали Реформацию? Наконец, почему правительство Речи Посполитой, значительная часть правительственных лиц

ВКЛ, и в их числе канцлер Лев Сапега, переориентировались  с идеи религиозно- церковного плюрализма на идею унии? Ведь именно эта идея показала свою жизнеспособность в условиях ВКЛ. Некоторое время она даже являлась основой государственной религиозно-церковной политики, что зафиксировано в Статуте

1588 года. Политика  веротерпимости принесла довольно  позитивные результаты, она создала условия, которые способствовали поддержке общественного согласия, развитию духовной культуры, ослаблению социально-религиозного напряжения. Тогда почему? 

В первую очередь  надо отметить, что идея религиозного согласия через унию, несмотря на то, что в течение многих веков она так и не смогла реализоваться, продолжала оставаться “голубой мечтой”, очень привлекательной идеей для многих искренне верующих христиан, в том числе белорусов и украинцев. Менталитет населения ВКЛ был запрограмирован на согласие, а не на конфронтацию. Многие образованные белорусские и украинские общественные и государственные деятели, священники, писатели, купцы, ремесленники жили иллюзией унии, верили в возможность достижения в

ВКЛ, Речи Посполитой, вообще во всем христианском мире церковного согласия, конфессионального мира методом простого соединения православия и католичества. Для этого, считали они, надо сделать усилие, подняться выше своих религиозно-догматических амбиций, пойти на компромисс, тем более, что оба вероисповедания – христианские. К тому же значительная часть православных белорусских и украинских панов и шляхты, и даже мещан, была породнена с католическими семьями. Яркий пример: глава православной антиуниатской партии Константин Острожский. Его жена Софья Тарновская – католичка, сын Януш –тоже католик, дочери – замужем за протестантами

Криштофом Радзивилом и Янушем Кишкой. Таким образом, надо было вернуть мир в общество, согласие в семьи, равновесие в души людей, и многие надеялись, что это сможет сделать уния. 

Далее, идея унии от начала контрреформации интенсивно пропагандировалась папством, западной церковью, иезуитами. Последние добрались  даже до Ивана Грозного и уговаривали  его принять унию. На белорусско-украинские земли идея контрреформации пришла обогащенная предыдущим опытом проб и ошибок,вооруженная идеями теологов и философов иезуитского ордена. Деятели контрреформации сделали ставку не только на массовую религиозно-политическую, в том числе и униатскую, пропаганду, но и на широкую культурно-просветительскую деятельность, в первую очередь на организацию школьного и книгоиздательского дела, поддержку искусства. Ни одна магнатская фамилия, ни один шляхетский дом не остолись без внимания отцов-иезуитов. Поэтому не удивительно, что к идее унии белорусско- украинское общество было относительно подготовлено. 

Как уже отмечалось, с идеей унии была связана идея церковной, а с ней и государственной  независимости. Как известно, отстаивая  свой суверенитет,

ВКЛ противостояло  имперским устремлениям, с одной  стороны - феодально- католической Польши, с другой – православно-самодержавной России. В этой геополитической ситуации ставка делалась не только на военную силу, но и на дипломатию, религиозно-церковную политику. Определенным кругам в ВКЛ казалось, что проблему противостояния, давления как с Запада, так и с

Востока можно  решить путем глобального церковного компромисса, религиозного согласия между  восточной и западной церковью (К.Острожский и его окружение). Но этот план оказался утопическим, так как скоро выяснилось, что Москва ни на какие – ни политические, ни религиозные – компромиссы идти не хочет. Невозможность компромисса стала очевидной в результате установления в России самодержавного строя, усиления в ее политике имперских устремлений. Больше всего напугала общество ВКЛ Ливонская война, в результате которой значительная часть белорусской территории была захвачена Московским войском. В 1589 году была создана Московская патриархия, которая стремилась распространить свою власть и на белорусско- украинскую православную церковь. Все эти события оказали огромное влияние на политику ВКЛ, в том числе и политику религиозно-церковную. 

Часть 6. Коренной перелом в государственной политике: курс на локальную церковную унию. 

На протяжении 80-х годов XVI века стало окончательно ясно, что Москва категорически отвергает всякое церковное содружество. Идея всеобщей универсальной унии со всей восточной церковью, в том числе и московской, оказалась неосуществимой. В связи с такими обстоятельствами папской канцелярией, католической церковью, иезуитами, православным епископатом был взят курс на локальную унию западной и восточной церквей в пределах Речи

Посполитой. Эту  деятельность возглавил луцкий католический бискуп Бернард

Матиевский. Его  поддержал в то время брестский  судья, а потом епископ, один из самых талантливых деятелей униатства Ипатий Потей (1541-1613). 

В 1588 году в первый раз за 600 лет существования восточно-славянской православной церкви ВКЛ посетил  константинопольский патриарх Иеремия II.

Приехал он не от хорошей жизни, а по необходимости: греческая церковь, которая находилась под турецкой властью, ощущала большую потребность в материальной помощи, “ялмужне”, как говорили на Беларуси. Патриарх поддержал православное братское движение Беларуси и Украины, ограничив самоволие православных владык. 

В 1859 году Иеремия  прибыл в Москву, где был встречен с большой помпой и получил  очень богатую “ялмужну”. Под  давлением московских бояр и церковных  иерархов Иеремия объявил о создании русского патриаршества.

Первым русским  патриархом стал Иов (1589-1605). 

Создание московского  патриаршества подтолкнуло к  деятельности сторонников унии. В 1589 году с благословления того же Иеремии  митрополитом западной православной церкви становится архимандрит минского Вознесенского монастыря Михаил Васильевич Рогоза, тайный сторонник унии. Он восстановия практику созыва церковных соборов, на которых присутствовали миряне. На одном из таких соборов в Бресте в 1590 году четыре православных епископа -

Луцкий. Львовский, Пинский и Холмский – подписали тайный договор о согласии на унию. Их поддержал присутствующий на соборе Ипатий Потей – тогда еще светское лицо. 

Однако в антиуниатских  православных кругах про это еще  не знали.

Проводырями антиуниатской  православной партии были Киевский воевода князь

Константин Острожский и Новогрудский воевода Федор  Скумин-Тышкевич. Они стремились укрепить братское движение, которое являлось основным оппонентом униатов. Так, в 1591-1592 годах они они ходатайствовали  перед королем о выдаче определенных привилеев Львовскому братству, об утверждении уставов