Шокан Валиханов

Эти высказывания казахских  просветителей о роли науки и  просвещения для духовного возрождения  своего народа и для развития в  конечном счете производительных сил  казахского общества совпадают с  мнением великоголусского революционного демократ Н. Г. Чернышевского, который называл науку, знание первой виновницей прогресса общества и общей матерью всей деятельности человека. "Пусть политика и промышленность шумно движутся на первом плане в истории, история все-таки свидетельствует, что знание - основная сила, которой подчинены и политика, и промышленность, и все остальное в человеческой жизни". 

Причину духовной отсталости народов Азии в то время Ч. Валиханов  видел главным образом в религии  Ислама, туманом которой была окутана  вся Средняя Азия. "На всем мусульманском востоке Коран служит основанием учреждений гражданских, им определяются обычаи, законы и все отношения как общественные, так и международные..."(Ч. Валиханов, Собр. Соч. т. II, '. 337). Мусульманство, религиозный фанатизм, указывал он, отрицательно влияют на социальное развитие народа. Религиозное просвещение ничего не может дать полезного, "кроме мертвой схоластики, способной только тормозить развитие мысли и чувства". 

Видя, что мусульманство  в казахской степи распространяется так же быстро, как в свое время христианство в России, и что этому способствуют не только татарские муллы и среднеазиатские ишаны, но и покровительство царских властей, Валиханов требовал от них ограничить действие мусульманства, пока оно не въелось в кровь и плоть народа. Мусульманство, предупреждал Валиханов, грозит нам разъединением народа в будущем". Для этого он предлагал, во -первых, снять покровительство власти над религией Ислама и, во-вторых, вместо мусульманских школ открыть русские школы. 

Острой критике подвергали в свое время религию, в частности мусульманство и русские революционные демократы Чернышевский и Добролюбов. В своей статье "Жизнь Магомета" Добролюбов с острым сарказмом высмеял предания мусульман о явлении Магомета по велению всемогущего Аллаха. Добролюбов указывал, что "таких чудесных рассказов необыкновенно много сохранилось в преданиях Мусульман: суеверная толпа верит им, но более умные последователи умеют смотреть на них надлежащим образом". Корни религиозных верований Добролюбов видел в анимизме первобытных людей, в одухотворении ими грозных явлений природы, перед которыми люди были совершенно бессильны и которые они не могли еще понять и объяснить. 

Валиханов с глубоким сожалением отмечал, какой огромный вред Востоку и вообще человечеству принесло религиозно-мистическое учение. Однако он в основном правильно объясняя причины появления религиозных верований, все же не смог вскрыть классовой сущности религии и не дошел до понимания ее как орудия эксплуатации в руках господствующего класса. 

Вести острую критику  религии мог только человек, стоявший на позициях атеизма и до конца  признавший вред религиозного дурмана  для духовного развития народа. Таким  и был Чокан Валиханов, В одном  из писем Достоевскому, определяя  свое отношение к религии, он писал: "Я не верю в оога и с Магометом состою в личной вражде" . Все эти антирелигиозные высказывания его дают нам основания смело причислить казахского просветителя-демократа к лагерю воинствующих атеистов, который возглавляли великие русские революционные демократы. 

Для выяснения общественно-политических взглядов Ч. Ч. Валиханова представляют большой интерес его высказывания по вопросам судебной реформы административного  управления. Защищая коренные интересы трудящихся, Ч. Валиханов в период подготовки реформы 60-х годов в казахской стег добивался того, чтобы эти реформы способствовали улучшению материального положения и культурного уровня народа. "В наше время. - писал он, - самым важными и близкими для народа считаются реформы экономические и социальные, прямо касающиеся насущных нужд народа, а реформы политические допускаются как средства для проведения нужных экономических форм, ибо каждый человек отдельно и все человечество коллективно стремится в развитии своем к одной конечной цели - к улучшению своего материального благосостояния и в этом заключается так называемый прогресс". Просветитель-демократ отводил ведущую роль экономическими социальным реформам, которые, по его мнению, больше все интересуют народные массы. 

Главными Валиханов  считал экономические реформы, так как они призваны решать самые насущные потребности народных масс. Что касается

политических реформ, то они необходимы^ по его мнению, как средство для проведения более  глубоких экономических преобразований.

Исключительно ценными  являются высказывания казахского мыслителя о том, что конечной целью каждого человека и человечества в целом является улучшение их материального благосостояния. Только постоянное стремление к удовлетворению материальных и духовных потребностей членов общества является, по Валиханову, побудительным мотивом для движения вперед по пути прогресса. Эти суждения Валиханова доказывают, что в некоторых вопросах он вплотную подходил к материалистическому объяснению развития общества. 

Ч. Валиханов делит  реформы на полезные и вредные. "...Полезны только те реформы, которые способствуют улучшению быта человека, и вредны те, которые почему-либо мешают достижению этой цели". Казахский просветитель-демократ считал, что всякая полезная реформа, не подвергаясь разным случайностям, достигает своей цели тогда, "когда известны общественные нужды и средства". ^тим он подчеркивает важность глубокого изучения быта и нравов народа, его насущных потребностей, и что только с учетом этих данных следует проводить те или иные изменения путем реформ. Всякие другие нововведения без учета интересов народа и особенностей его жизни обречены на провал, не получат развития. Здесь следует отметить у Валиханова глубокие философские суждения, показывающие, что любой социально-экономический фактор так же от хозяйственно-бытового устройства общества, как развитие живого организма всецело зависит от его среды. Чтобы вырастить какое-нибудь растение, взывает Валиханов, надо прежде всего знать, на какой почве оно произрастает, сколько требует оно света, теплоты и пр... УСЛОВИЯ племенного организма, среды, климата и почвы должны быть всегда на первом плане, ибо все человеческие побуждения и мотивы обусловливаются совокупным влиянием физических и социальных условий". 

С этих позиций Ч. Валиханов стал рассматривать проект судебной реформы царизма для казахской степи. В своей записке "О судебной реформе у киргиз сибирского ведомства" он подверг острой критике мероприятия царских властей, стремившихся одним ударом "преобразовать" и "обрусить" инородческие племена России. Признавая необходимость некоторых преобразований судебного и административного характера для развития казахского общества, Ч Валиханов в то же время был против формального подхода к реформам. Критически анализируя, проект судебной реформы для казахов Сибирского ведомства он отметил в нем два следующих коренных недостатка во-первых, проект не отражал бытовых и национальных особенностей казахского народа, во-вторых, в нем н учитывались интересы основной массы населения казахского общества. 

Всякие преобразования и реформы, указывал Валиханов, могут играть не только положительную роль, но даже и отрицательную^ если они вводятся или были введены без учета потребностей общества лишь "от излишней ревности к гуманным теориям". Поэтому он требовал дифференцированного подхода к нуждам запросам каждого народа, с учетом его культурно-бытового уровня и общественно-экономического развития. 

Россия. - писал он, - в числе сыновей своих имеет  немало народностей иноверческих и  инородческих которые ведут образ  жизни диаметрально противоположный образу жизни коренного русского населения и имеют нравы и обычаи диаметрально противоположные нравам и обычаям русских славянского племени. Понятно, что преобразования проектированные для христианского и оседлого русского населения, по вышеизложенным причинам не принесут никакой пользы, если будут всецело применены к кочевым и бродячим инородцам Европейской и Азиатской России". Таким образом, в этом вопросе казахский просветитель требовал конкретного исторического подхода, учет национальных особенностей каждого народа. 

Указывая, далее, на односторонний, классовый подход к  решению общенародного вопроса, Ч. Валиханов отметил, что мнения султанов и биев "менее заслуживают  уважения, ибо интерес целой нации  по строгой справедливости должен предпочитаться выгодам отдельного сословия ". Он выступал как сторонник угнетенных трудовых масс. 

Ч. Валиханов показав  все пороки предполагаемой .судебной реформы пришел к выводу, что такая  реформа ничего лучшего не обещает  казахскому трудовому народу, поэтому он требует от властей сохранения старой системы судопроизводства - суда 5иев. При этом он показал ряд преимуществ этого суда перед царским судом. "Главное достоинство суда биев заключается в отсутствии формальностей и всякой официальной рутины" , - указывает Валиханов. В суде Киев "допускается безграничная публичность", участие присяжных и недовольные решением могут его обжаловать, а в положении о вводимых мировых судах эти права ограничивались. Далее одним из преимуществ суда оиев Валиханов считал судопроизводство на родном зыке. "киргиз, не понимающий ни одного русского слова, не может отзываться незнанием русских законов!.. 

Выходит, что правительство  наше. - писал Валиханов, -сознательно  требует от своих подданных невозможного, как нечто очень возможное".

Далее он предупреждает, что если, согласно желанию казахских  феодалов, избрание суда биев подчинить  формальным выборам, то судопроизводство в степи "неминуемо перейдет при  помощи денежных сделок и разных низких интриг, что случается у нас  сплошь и рядом, в руки табуновладельческой и торговой знати... ". 

Таким образом, последовательно  отстаивая интересы трудового народа и основывая свои доводы на глубоком и всестороннем знании быта и запросов своего народа, Ч. Валиханов сделал правильный для своего времени вывод о сохранении суда биев до определенного периода в его прежней, простой и понятной для народа основе. "Принимая во внимание все вышеизложенные причины, - писал Валиханов в своем заключении, - и руководствуясь тою истиною, что для нормального роста народа, на какой бы степени развития он ни стоял, необходимы: саморазвитие, самозащищение, самоуправление и самосуд, мы приходим к тому неотразимому заключению, что суд биев следует оставить до поры до времени в том самом виде. в каком он был до издания закона 1854г., а закон этот как рожденный под влиянием бюрократических идей единственно в видах формализма и порядка, следует отменить". 

В этой связи вряд ли являются правильными обвинения  некоторых исследователей творчества Ч. Валиханова, которые видят в нем только противника новой судебной реформы для казахской степи. По нашему мнению, подобная оценка взглядов казахского просветителя является односторонней. Во-первых судебная реформа для казахской степи, хотя внешне и выступала как новая, прогрессивная^ но по своему содержанию была реакционной^ составленной в интересах казахских феодалов и колониальной администрации .Во-вторых, Ч. Валиханов доказывал преимущества суда биев не вообще, как само совершенной формы судопроизводства, а только по сравнению с той предлагаемой судебной системой которая была копией царского суда, действовавшего в России, но для казахского народа в таком виде неприемлемого. Поэтому он считал, что впредь до выработки более правильной судебной системы отражающей прежде всего интересы народных масс и бытовые особенности всего казахского народа, суд биев следует оставить. Казахский просветитель-демократ высказывал ряд критических замечаний по вопросам административного управления в казахской степи. В целом отзываясь положительно о введении в Казахстане более четкого административно-территориального деления в виде областей, что улучшало экономическое общение между областями, Ч. Валиханов в то же время видел, что эта система управления не отвечает потребностям народа. При этом он обвинял пограничные власти в том, что они не дают казахскому населению использовать право выбора местных властей, данное ему реформой 1822г. "Самый капитальный недостаток оренбургского степного управления, конечно, заключается в том, что ордынские чиновники назначаются там не по выборам народа, а по усмотрению пограничного начальства", - писал он по этому поводу. Однако причину отсутствия свободного народного выбора Валиханов видел только в неправильных действиях местного степного генерал-губернатора, нарушающего положения реформы о выборах. В действительности же главную причину надо было искать далеко за пределами казахских степей, она исходила из самой государственной политики царизма, не допускавшего свободные выборы не только среди "инородцев", но даже среди коренного населения России. 

Эти высказывания Валиханова о роли экономических и политических реформ в жизни народа показывают, что он несколько преувеличил  силу реформ, наивно полагая, что постепенное  преобразование экономических и  политических форм общества сверху может в какой-то мере улучшить тяжелое положение народа. Поэтому в своих социологических воззрениях он не мог подняться до уровня русских революционных демократов, для которых открытая классовая борьба трудящихся масс против своих угнетателей была аксиомой. Большая заслуга Ч. Валиханова как просветителя-демократа состоит в том, что он вслед за русскими революционерами-демократами первый среди казахских мыслителей сумел показать, что казахское общество, как и всякое другое классовое общество, по своему составу не однородно, а расколото на два противоположных, враждебных друг Другу класса - на "привилегированный класс киргизского народа... и "черный" киргизский народ". 

Валиханов глубоко  переживал бедственное состояние  трудового так называемого "черного" народа, старался выяснить причины, породившие неравенство классов. Где бы он ни находился: в родном ли ауле, в сибирском ли городе Омске, среди населения иссыкских киргизов или в далекой китайской провинции Кашгар-везде он видел неравное положение простого народа и всегда оставался на его стороне, морально разделяя его тяжелую учесть. 

В одном из своих  писем известному русскому поэту  Аполлону Майкову, выражая свое отношение  к обездоленному классу казахского общества, Валиханов писал: "С  местными султанами и богачами из черной кости я также не лажу, потому что они дурно обращаются со своими бывшими рабами, которые теперь, хотя и свободны, но живут у них, не зная. как уйти. Я требовал не раз, чтобы они платили им жалование и чтобы обращались как с человеком, в противном случае грозил законом. Зато с пролетариатом степным я в большой дружбе, скоро сходимся" 

Ч. Валиханов, как  и русские революционные демократы, был пламенным патриотом своего народа своей Родины. 

Горячая любовь Ч. Валиханова к своему народу и отечеству сочеталась с уважением к другим народам их национальным особенностям и культуре. С особым уважением он относился к великому русскому народу его лучшим представителям, в то же время он ненавидел царских чиновников, учиняющих грубый произвол и насилие над казахским народом и тем самым сеющий вражду между народами. 

Ч. Валиханов как  демократ в своей деятельности боролся  за все новое, передовое и прогрессивное  как в области социальных, так  и экономических преобразований. В то же время он подвергал убийственной критике всякий формализм бюрократическую рутину, приводившую к застою любое полезное действие человека. "Формализм и бюрократическая рутина, -писал он, - обуславливали собой один только застой и служили до сих пор под китайской стеной для всякой полезной общественной деятельности, останавливая свободное течение тех всечасных и вседневных преобразований и улучшений которых требует живая народная сила".