Александр Васильевич Суворов

            На долю нашей страны выпало много тяжелых и опасных войн. Не раз и не два судьба ее зависела от мощи ее вооруженных сил, от мужества ее солдат и, конечно, от умения и таланта ее полководцев и флотоводцев. Славной деятельности Суворова, Кутузова, Нахимова, Брусилова, Жукова, а также многих других выдающихся генералов и адмиралов обязаны мы не только знаменательным страницам нашей истории, но также, в немалой степени, тем престижем великой державы, который имеет Россия в настоящее время.

В русской  военной истории имя Александра Васильевича Суворова занимает выдающееся место. Напротяжении почти 50 лет непрерывной боевой деятельности А. В. Суворов не знал поражений. Лучшие европейские армии были разгромлены русскими войсками под командованием великого полководца. Военное искусство Суворова по своим масштабам и по своему значению выходит далеко за национальные рамки. Но вместе с тем Суворов как полководец принадлежит прежде всего русскому народу. Военное творчество Суворова развивало передовые идеи его предшественников – Петра I, Румянцева, а его тактическое мастерство отразило лучшие черты русского народа, народа-воина: патриотизм и преданность Родине, мужество, упорство, выносливость, природный ум и смекалку. Искренний и горячий патриот, Суворов был наиболее последовательным и непримиримым борцом за самостоятельный путь развития русского военного искусства, против чуждого реакционного иноземного влияния.

И я  хочу посвятить свой реферат самому знаменитому в русской истории  полководцу Александру Васильевичу  Суворову, и хочу рассказать в нем  о его юности, жизни и военной  деятельности. О его победах и  разочарованиях.

            Александр Васильевич Суворов родился в ноябре 1730 г. в почтенной семье дворянского происхождения потомственных военных. Дед будущего генералиссимуса служил при Петре Великом генеральным писарем Преображенского полка, а отец, Василий Иванович Суворов, был денщиком этого императора. При Елизавете он получил чин генерала. Детство Суворова проходило в деревне и в московском доме в Покровской слободе. Уже мальчиком он отличался впечатлительностью, острой наблюдательностью и блестящими способностями. У него рано проявился сильный характер, и явились мечты о военной славе. Василий Иванович, не имевший особой склонности к военному делу, думал, что его сын, худой и невысокий ростом, будет делать карьеру на гражданском поприще.

Когда сыну исполнилось семь лет, его отец пришел к выводу, что в полк мальчика записывать нельзя из-за слабого здоровья. Тогда Саша начал закаляться, каждое утро обливаясь колодезной водой, и  в любую погоду скакал по окрестным  полям верхом на лошади. Любимым  его чтением стала книга «Записки о галльской войне» Юлия Цезаря. Однажды, узнав, что родители ожидают  важного гостя, мальчик залез  на дерево, чтобы его не сажали за обеденный стол: праздных застолий он не любил. Увидев стреноженного скакуна, который пасся невдалеке, Саша решил  прокатиться. Конь оказался норовистым. В изодранном ветками кафтане, весь в синяках, но довольный собой, мальчик  вернулся домой, где и встретился с гостем. Им оказался артиллерийский офицер Ибрагим Петрович Ганнибал, воспитанник Петра I. Посмотрев на горе-наездника, он рассмеялся и сказал отцу: «Записывай сына в полк. Добрый будет воин!» Так будущий полководец стал солдатом Семеновского гвардейского полка. Ганнибал приехал поздравить Сашу и подарил в знак доброго  начинания старый палаш с надписью на лезвии: «Петр I». Это было оружие юного царя времен «потешных баталий» в селе Преображенском. Реликвия вдохновляла  Суворова до конца дней – он не мог  уронить славы священного в его  глазах оружия.

Итак, в  октябре 1742 года мальчик был записан  рядовым в Семеновский полк.

В течение  пяти лет Суворов числился в отпуску  и обучался военным наукам дома. В 1747 г. его определили на действительную службу капралом, в 1749 г. он был произведен в подпрапорщики, а в 1751 г. – в  сержанты. Вступив в полк, Суворов  сразу сделался заправским солдатом. Ротный командир писал его отцу: «У него одна страсть – служба, и одно наслаждение – начальство над солдатами. Не было исправнее солдата, но зато и не было более взыскательного унтер-офицера, как ваш сын. Вне службы он с солдатами как брат, а на службе – неумолим». На 25-м году жизни, в 1754 г., Суворов был произведен в поручики и переведен в армейский Ингерманландский пехотный полк. В 1756 г. его произвели в капитаны и определили исполнять должность обер-провиантмейстера в Новгороде, а в декабре 1756 г. он получил чин премьер-майора.

В 1757 г., в связи с началом Семилетней войны, Суворову поручили укомплектовать резервные батальоны для 17 полков, а затем препроводить их в Восточную  Пруссию к действующей армии. По выполнении этого поручения он был произведен в полковники и  назначен комендантом Мемеля, где  были сосредоточены армейские магазины, снабжавшие заграничную армию материально-техническим  довольствием. Не желая находиться в тылу, Суворов подал рапорт о  переводе его в действующие войска. Просьба его была удовлетворена: сначала он был определен в  Казанский пехотный полк, а потом  в штаб главнокомандующего на должность  дежур-майора штаба. В роли штаб-офицера  Суворов в августе 1759 г. участвовал в Кунерсдорфском сражении, а в 1760 г. в походе Чернышова на Берлин. В 1761 г. по личной просьбе генерала Берга  Суворова откомандировали в его  корпус на должность командира Тверского  кирасирского полка. В том же году он получил под начало Архангелогородский драгунский полк. Уже в этой войне  в нескольких небольших сражениях  Суворов проявил себя как смелый и решительный командир. Румянцев отметил его доблесть и писал  о Суворове в приказе: «Он быстр  при рекогносцировке, отважен в  бою и хладнокровен в опасности». В 1762 г. Екатерина II произвела Суворова в полковники и назначила сначала  командиром Астраханского пехотного  полка, а потом, в 1763 г., - Суздальского. Именно в это время у него стала  складываться своя военно-педагогическая система, разработке которой он потом  отдал всю жизнь.

     Военная манера Суворова начиналась в эпоху, когда в военном искусстве  безраздельно господствовали кордонная  стратегия и линейная тактика. Основное правило кордонной стратегии  сводилось к тому, чтобы равномерно распределить войска на театре военных действий с целью одновременного прикрытия всех направлений. Главной задачей считалось не уничтожение врага, а овладение его крепостями и магазинами снабжения. Обычно это достигалось за счет сложного маневрирования на флангах и коммуникациях противника. Кордонной стратегии соответствовала линейная тактика, которая получила наивысшее развитие в прусской армии Фридриха II. Суть ее состояла в том, чтобы армия, построенная в одну линию, действовала как один батальон по общей команде. В многочисленных сражениях Семилетней войны пруссаки, благодаря прекрасной подготовке и отлаженным действиям всех частей армейского организма, одержали множество славных побед над армиями всей Европы. Однако, при всех несомненных достоинствах, линейная тактика имела весьма существенные недостатки. Построение армии происходило очень медленно, и действовать она могла только на совершенно открытой и ровной местности. Перегруппировка в ходе сражения, повороты и маневрирование были весьма затруднительны. Слабым местом боевого построения являлись фланги, которые обычно прикрывались кавалерией. Главную роль в наступлении выполняла пехота, производившая огонь плутонгами или всей линией. Как правило, до рукопашного боя прусская армия не доходила и если не достигала успеха в огневом бою, то немедленно отступала. Штык в войсках Фридриха считался оборонительным оружием.

Взгляд  Суворова на военное искусство был  с самого начала противоположным. Вместо бесконечного маневрирования он ставил на первое место быстрый бросок, решительный напор и молниеносный удар в самое чувствительное для  противника место. Его правилом было не избегать врага, а, напротив, искать его. Быстрота, внезапность действий являлись, по выражению Суворова, «душой настоящей войны». «Неприятель думает, что ты за сто, двести верст, - писал Суворов, - а ты, удвоив шаг богатырский, нагряны быстро, внезапно. Неприятель пьет, гуляет, ждет тебя с чистого поля, а ты из-за гор крутых, из-за лесов дремучих налети на него, как снег на голову, рази, тесни, опрокинь, бей, гони, не давай опомниться…» Главной целью в любом сражении он ставил уничтожение врага и говорил: «Оттеснен противник – неудача, уничтожен – победа».

Исходя  из своего подхода к военному искусству, Суворов готовил солдат совсем не так, как прусский король. Поскольку  одной из главных задач в линейной тактике было соблюдение строя, огромное значение при подготовке войск тогда  отводилось различным строевым упражнениям, шагистике, вахтпарадам и вообще строевой подготовке. От каждого солдата  требовали не инициативы, а полного  подчинения стихии строя – он постоянно  должен был чувствовать себя частичкой  целого. Методика подготовки такого солдата  строилась в прусской армии на широком применении физических наказаний. Благодаря жестокой муштре человек  быстро превращался в послушный  автомат. Суворов имел о солдате  прямо обратные понятия и говорил, что «каждый солдат должен иметь  свой маневр». Вместо строя и муштры он обучал подчиненных наступательному  движению и быстрым маршам. Решающее значение в бою придавалось не ружейной стрельбе, а сокрушительной штыковой атаке («Пуля – дура, штык – молодец», - говорил Суворов). Муштру он не признавал и старался заражать солдат своей энергией, своим примером и своим воодушевлением. Все, что  должны были делать и делали его  солдаты, делал и он сам. «Учи показом, а не рассказом», - любил повторять  Суворов. Высокий воинский дух он считал непременным условием всякой победы и заботился об этом ничуть не менее, чем о подготовке и обучении солдат. Он относился к ним строго, но с любовью, и они платили  ему взаимностью. Часто одного появления  Суворова в рядах войска было достаточно для того, чтобы сообщить ему неудержимый  порыв.

В 1768 г. произведенный в бригадиры и  получивший под свое начало бригаду, Суворов был направлен в составе  корпуса генерала Нуммерса против польских конфедератов и с большим успехом  действовал против них в сражениях  под Ландскроной, Замостьем и  Столовичами. В 1770 г. он был пожалован  в генерал-майоры. В 1773 г. Суворова по его собственной просьбе перевели на турецкий фронт в 1-ю армию, где он возглавил Негоештский отряд. Здесь он отличился в сражении под Туртукаем и, в особенности, при обороне Гирсово. Гирсово было единственным опорным пунктом русских войск на правом берегу Дуная. Стремясь сбросить русских в реку, турки предприняли против них наступление. Суворов, хотя и располагал отрядом в три раза меньшим по численности, чем нападавшие, решил разбить их в открытом поле. Он допустил врагов на близкое расстояние, нанес им потери артиллерией и ружейным огнем, а затем перешел в контратаку, опрокинул турецкий отряд и, стремительно преследуя его, завершил разгром. Это дело получило большую известность и сделало имя Суворова знаменитым. В 1774 г. он был произведен в генерал-поручики и получил под свое начало корпус. В январе того же года, отпросившись в отпуск в Москву, он женился на княжне Варваре Ивановне Прозоровской, которую сосватал ему отец. Но личные дела не задержали его надолго. Летом он был опять на Дунае и вместе с генералом Каменским разбил турок при Козлуджи. Это была очень важная победа, так как она привела к окончанию первой русско-турецкой войны и заключению Кючук-Кайнарджийского мира.

     В 1787 г. началась вторая русско-турецкая война. В том же году 1 октября  турки попытались захватить Кинбурн  и начали высаживать большой десант на Кирнбургской косе в двух верстах  от крепости. На тревожные донесения  своих подчиненных Суворов отвечал: «Пусть все вылезут», а сам пошел  к обедне. Когда на косе окопалось  до 5 тысяч турков, Суворов вывел  против них свои войска. Бой был  жестоким. Русские выбыли врага из десяти траншей, но затем попали под  сильный огонь с кораблей и  смешались. Сам Суворов был ранен  картечью. Когда стемнело, он вновь  повел своих солдат в атаку, которая на этот раз закончилась полной победой – турки были выбиты из всех окопов, отброшены на край косы и почти полностью перебиты. Не более семисот из них успели переправиться на свои суда. Такое славное начало войны сразу подняло настроение и боевой дух русской армии и чрезвычайно обрадовало императрицу.

1788 г.  прошел для Суворова в трудах  по обороне Крыма и наблюдения  за Очаковым, который обложила  Екатеринославская армия Петемкина.  В 1789 г. Потемкин реорганизовал  действующую армию: две армии  объединились в одну, на которую  возложена была задача овладеть  Бессарабией. Союзниками россиян  в этой кампании стали австрийцы.  Специально для связи между  главными силами русской армии  и австрийцами была выделена 3-я  дивизия Суворова. В начале июля, находясь в Бырладу, он узнал,  что турки готовят поход на  Аджут, где стоял австрийский  корпус принца Кобурга. Обеспокоенный  принц предложил Суворову нанести  опережающий удар на формирующуюся  турецкую армию у Фокшан. Суворов  согласился. 18 июля, пройдя за день  около 50 верст, он прибыл в  Аджут. Русских было около 5 тысяч человек, австрийцев около  12 тысяч. Им противостояла 36-тысячная  армия Осман-паши, располагавшаяся  за рекой Путиной у Фокшан. Суворов предложил Кобургу с  ходу форсировать реку и двумя  группами напасть на вражеский  стан. Принц согласился.

20 июля  Суворов начал переправу. Турки  трижды атаковали его полки,  но русские каждый раз отбивали  их. Наведя понтонный мост, они  к вечеру перешли реку. На следующий  день переправились австрийцы. 21 июля Суворов и Кобург под  прикрытием артиллерийского огня  построили свои войска в каре  и решительно атаковали турецкий  лагерь. Турки не выдержали удара  и, бросив укрепления, отступили  в Фокшанский замок. После артиллерийского  обстрела был взят и он. Враги  в беспорядке бежали, потеряв  до полутора тысяч убитыми.

Завершив  этой блестящей победой свой короткий поход, Суворов 25 июля вернулся в Бырлад. Осенью стало известно, что турки  собирают 100-тысячное войско у Браилова и Галаца. Кобург срочно послал к Суворову за помощью. Удостоверившись, что тревога поднята не напрасно, Суворов написал в ответ лишь одно слово: «Иду!» и в полночь поднял свои войска по тревоге. За два дня его дивизия прошла 70 км, форсировав при этом две реки. Утром 10 сентября Суворов объединил свои силы с Кобургом. Вместе у союзников было около 25 тысяч человек. Турки, стоявшие лагерями между реками Рымник и Рымна, имели вчетверо больше войск. Кобург предлагал выждать, Суворов – немедленно наступать, а в случае несогласия пригрозил, что начнет атаку один. Австрийскому полководцу пришлось принять его план действий. Турецкие силы были рассредоточены по четырем лагерям, расположенным на достаточно большом расстоянии друг от друга. Не ожидая нападения, турки не успели приготовиться к сражению – окопы, да и те не до конца, были вырыты только вокруг главного лагеря у леса Крынгу-Мейлор. Суворов принял решение бить противника по частям. Наступление союзников началось ночью 11 сентября. Скрытно переправившись через Рымник, Суворов сходу ударил на первый турецкий лагерь у деревни Тырго-Кукули. Турки пытались контратаковать, но не выдержали штыкового удара и бежали к Рымнику. Не преследуя врага, русские подступили к главному лагерю у Крынгу-Мейлор, куда уже подошли австрийцы. Несмотря на сильный огонь, турок конница союзников стремительно атаковала лагерь, проскочила неглубокие окопы и врубилась во вражескую пехоту. Штыковой удар довершил дело. Турки в беспорядке отступили у деревни Мартинешти, однако не задержались здесь и бежали за Рымник. Не оказал сопротивления и четвертый лагерь у деревни Одоя. Бросив его, турки искали спасения в Браилове и Рущуке. Их огромное войско рассеялось. Всего они потеряли до 7 тысяч человек.

     Опала Суворова кончилась в феврале 1799 г. После объявления войны Франции  Павел, ввиду настоятельных просьб Венского двора, принужден был вернуть  знаменитого полководца в армию  и поставил его во главе русского заграничного корпуса, действовавшего в Италии. 4 апреля Суворов прибыл в Валеджио и принял командование союзными русскими и австрийскими войсками. Всего в его распоряжении было около 18 тысяч солдат. Ознакомившись с ситуацией, он немедленно выступил против французов и 14 апреля вышел к реке Аде. Французский главнокомандующий генерал Моро заблаговременно приготовился к обороне – взорвал все мосты через реку и укрепился на ее западном берегу. Суворов велел наводить переправу и форсировать реку у Греццо и Кассано. Моро не сумел помешать этому и был отброшен. Не останавливаясь ни на минуту, Суворов двинулся к Милану, который капитулировал без боя. Затем сдались Тортона, Маренго, Турин. Французы отступили к Генуе. С юга Италии на помощь Моро подошла армия генерала Макдональда. Установив между собой связь, французские генералы решили наступать с двух сторон на Александрию, где располагались главные силы Суворова. Основная роль при этом отводилась армии Макдональда. Разгадав их замысел, Суворов решил бить противников по частям. Прикрывшись от Моро с юга, он совершил стремительный 80-километровый марш и во встречном сражении на реке Треббин 7-8 июня наголову разбил Макдональда. «Это сражение было самым жарким, - сообщал Суворов эрцгерцогу Карлу, - вся река Треббия была в огне, и только высокая храбрость нашей армии могла победить противника, дравшегося с отчаянным сопротивлением».