Венчурный капитал и его роль в финансировании инновационной деятельности

      По  мнению российских экспертов, дальнейший рост венчурного капитала в России невозможен без подключения к процессу крупных компаний и фондов прямых инвестиций. Кроме того, необходима более целенаправленная государственная политика в этом направлении. В этом отношении следует отметить, что в России уже разработана «Концепция развития венчурной индустрии», включающая основные направления государственной политики в стимулировании венчурного финансирования инновационной деятельности. Особая роль в концепции отводится венчурным фондам. Министерство промышленности, науки и технологий России возлагает большие надежды на программу Венчурного инвестиционного фонда (ВИФ). ВИФ – это государственный фонд с капиталом в 10 млн. долларов. Он был создан в 2000 году. Согласно его правилам, любой венчурный фонд может получить у него 10% капитала объемом 1 млн долларов. Таким образом планировалось создать 10 фондов по $10 млн. каждый. В случае успеха этой программы российский венчурный рынок смог бы вырасти еще на 100 млн. долларов. (Следует отметить, что подобные государственные программы действуют в Израиле - программа Yozma и Финляндии - программа Sitra). В рамках программы ВИФ уже  прошло 2 конкурса, которые выиграли управляющая компания “Академ-партнер” (ее основный инвестор - немецкий технологический брокер “ERBC Holdings”) и инвестиционная компания "Лидинг" (основный инвестор - компания “Техснабэкспорт”). Тем не менее, ни один из этих фондов так и не заработал. Эксперты считают, что причиной этому является нежелание государства брать на себя основные риски: «если уже государство собирается делать бизнес на технологиях, оно должно брать на себя большие риски, например, обеспечивать хотя бы четверть всего капитала созданных фондов».

      В настоящий момент серьезно изменился характер взаимоотношений в политической и экономической области между Россией и развитыми странами Запада. Один из основных показателей, характеризующих состояние инвестиционных намерений стран с развитыми экономиками — индекс доверия инвесторов, — зафиксировал резкое и позитивное изменение статуса России. К середине 2002 года Россия переместилась на 17 место в списке 25 государств, наиболее привлекательных для зарубежных прямых инвестиций, с позиции за пределами этого списка, которую она занимала в предшествующие годы.

Рост  доверия зарубежных инвесторов к   России и повышение ее инвестиционной привлекательности привели к тому, что в 2002 году несколько западных финансовых структур объявили о своих намерениях создать новые фонды или дополнительно проинвестировать уже действующие, ориентированные на страны СНГ и, прежде всего на Россию. В апреле 2002 года OPIC объявила о решении гарантировать до 30% инвестиций в Russia Private Equity Fund. В этом же году ЕБРР объявил о предполагаемых дополнительных инвестициях в ряд действующих Региональных венчурных фондов ЕБРР, так называемой, «первой волны». В мае 2003 года один из крупнейших корпоративных венчурных фондов Intel Capital сделал два объявления: об открытии офиса в Москве и об инвестициях совместно с Международной финансовой корпорацией (IFC) в российскую компанию ru-Net на сумму $10 млн.

По прошествии 12 лет основными венчурными «игроками» в России, по-прежнему, остаются иностранные инвесторы, а процесс становления национальной венчурной индустрии развивается достаточно медленно. Формирование российских венчурных фондов с участием национального капитала не так быстро, как хотелось. На протяжении 1999-2001 годов в отдельных регионах России наметилась тенденция создания в том или ином виде венчурных фондов и других венчурных институтов. Однако, доля российского капитала в них составляет не более 1%. Для сравнения — по статистике Европейской ассоциации прямого инвестирования и венчурного капитала больше половины средств венчурных фондов и компаний в Европе приходится на внутренние источники — национальный капитал. Первой реальной попыткой переломить сложившуюся ситуацию и привлечь средства российских инвесторов в инновационную сферу экономики, считают в РАВИ, стало учреждение в 2000 году Венчурного инновационного фонда (ВИФ) в соответствии с Распоряжением Правительства РФ № 362. Он стал первым российским «фондом фондов», призванным участвовать в создании венчурных инвестиционных институтов с российским и зарубежным капиталом. Инвестиционный вклад ВИФ составляет не более 10% от общей планируемой капитализации формируемого фонда. Он играет роль «катализатора», инициируя создание сети региональных венчурных инвестиционных институтов, непосредственно осуществляющих прямые инвестиции в технологически ориентированные инновационные проекты.

В последнее время примечательным явлением в России в области инвестиционной деятельности вообще и в венчурной индустрии в частности, явилась активизация крупных отечественных финансово-промышленных групп. В октябре 2002 года Draper Fisher Jurvetson объявил, что фонд рассматривает возможность инвестирования в российские компании $100 млн. и ведет переговоры с рядом российских инвестиционных фондов, среди которых «Дельта Капитал», «Спутник» и «Альфа-капитал». Кроме того, примерно в это же время «Альфа-Эко» совместно с Vostok Nafta Investments объявили о создании на паритетных началах фонда прямых инвестиций Russia Resources Fund ($40 млн.), основными направлениями деятельности которого организаторы определяют нефтегазовый сектор, электроэнергетика и горнорудная промышленность. Объем фонда планируется увеличить за счет привлечения средств сторонних инвесторов до $200 млн. Весной 2003 года «Альфа-Групп» объявила о создании венчурного фонда «Русские технологии» объемом $20 млн., основными направлениями деятельности которого организаторы называют биотехнологии и новые материалы.

Одним из самых важных показателей деятельности венчурных фондов и компаний является вопрос ликвидности совершаемых инвестиций. По различным экспертным оценкам, общий объем совершенных венчурных инвестиций на протяжении 1994-2001 годов составил около $1,5-1,8 млрд. Впрочем, с уверенностью можно говорить о $580,6 млн. Эта сумма подтверждена несколькими независимыми источниками. Приоритетом у венчурных инвесторов пользуются такие сферы как пищевая (27%) и телекоммуникации (25%) (Рис.3). Медицина и фармацевтика привлекли 9% средств, стройматериалы и потребительские товары и услуги по 8%. В целом, это классическая схема распределения прямых инвестиций по отраслям. Венчурный инвестор вкладывает средства в те сектора промышленности, которые относятся к секторам "первого цикла", то есть максимально приближены к конечному потребителю. Общий объем инвестиций в пищевую промышленность составил свыше $150 млн., то есть почти

четверть  от общего объема совершенных инвестиций. Эти средства были вложены в такие  крупные проекты, как: проект "Браво" - сейчас он постепенно становится проектом "Хайнекен"; проект "Сладко"- это кондитерские фабрики в восточной части России; проект "Святой источник"; проект "Арм-стар" - пиво "Сокол".

В телекоммуникации общий объем инвестиций почти такой же. Основные проекты в этой области: "Голден телеком"; компания "Рунет"; поисковый сервер "Рамблер"; "Кодатель", крупнейший в России оператор связи "Си-Ди-Эм-Эй"; "Тверьсвязьинформ".

Медицина  и фармацевтика - традиционно этот сектор очень привлекателен - инвестиции здесь составили $52 млн.:

· Нижегородский  химфармкомбинат - один из лидеров рынка

· "Калина" - один из тридцати крупнейших европейских  производителей

косметики

· "Вита плюс"

· "Инвакорб" - дистрибьютерские компании, занимающиеся оптовой торговлей в области  импортных медикаментов.

Необходимо отдельно отметить сложившуюся ситуацию в секторе упаковки, хотя средств, вложенных в него, относительно немного - $27 млн. Здесь сложилась достаточно уникальная ситуация. Фонды прямых инвестиций приобрели пакеты акций компаний, которые в условиях некоторой консолидации будут иметь возможность стать доминирующими игроками на этом рынке, и соответственно, появляется надежда на получение сверхприбылей для инвестировавших компаний. Основными критериями работы любой Управляющей компании являются "выходы" из проинвестированных предприятий. Осуществленные фондами ЕБРР "выходы" были реализованы или через "обратный" выкуп менеджментом и собственниками компаний, что в России чрезвычайно популярно и видимо будет популярно еще довольно долго; или через продажу стратегическим инвесторам, причем как российским финансовым группам, так и зарубежным инвесторам. Еще в течение ближайших пяти лет "выход" инвестора с помощью фондового рынка не сможет стать основным способом продажи доли акций инвестора, потому что предприятия, в которые инвестируют фонды, слишком малы, чтобы заинтересовать действующих игроков фондового рынка.

Рисунок 3.Распределение венчурных инвестиций по бизнес-секторам в 1994-2001 гг.

Практически такую же картину распределения  инвестиций по отраслям мы увидим и  в последующие годы (рис. 4). Упор остается на потребительский рынок, высокие  технологии и телекоммуникации.

Рисунок 4. Распределение инвестиций по отраслям в 2003-2004 гг.

      Среди российских венчурных фондов самими «старыми» являются  фонды ЕБРР, созданные еще в 1995 году по инициативе и на деньги Европейского банка реконструкции  и развития. Управление этими фондами было возложено на западные финансовые институты, которые обеспечивали 10% капитала фондов (исключение составила “Quadriga Capital”, где пропорции средств ЕБРР к средствам управляющей компании были 99:1). Длительное время как раз эти фонды представляли российский венчурный бизнес, они же были основателями Российской ассоциации венчурного инвестирования. Тем не менее, с самого начала перед ними была поставлена цель содействовать социально-экономическому развитию российских регионов, поэтому к инновационному развитию они имели только опосредствованное отношение.  Финансовые результаты этих фондов пока что не очень высокие. Активы фондов почти через 10 лет после их создания все еще не превышают их стартовых инвестиций. Тем не менее, ЕБРР уверен в том, что деятельность этих фондов еще будет успешной (с прибыльностью не меньше 15-20% годовых), тем более, что ограничение на «социально-значимое инвестирование в регионы» в 1999 году было снято.

      Из  других фондов, которые начинали свою деятельность в 1999-2000 годы (их было примерно 14), до конца 2001 года не осталось практично никого. Многие из них переориентировались на традиционные инвестиции, которые не имеют отношение к инновациям (в недвижимость, розничную торговлю и т.п.). В настоящее время в России стали создаваться новые частные венчурные фонды. Так, за 2003 год появилось 2 новых фонда: местное отделение “Intel Capital” (с возможным объемом инвестиций до 10-15 млн долларов в год) и фонд "Российские технологии" в 20 млн долларов, который относится к группе "Альфа".

Считается, что венчурные инвестиции, являясь  инвестициями «повышенного» риска, должны обеспечивать возврат инвесторам в диапазоне не менее 25-30% годовых. Первый «выход» регионального венчурного фонда ЕБРР из компании произошел в феврале 2001 года. Фонд продал свои инвестиции в проекте, получив в результате сумму в 2,1 раза большую, чем было инвестировано. Количество выходов венчурных фондов из компаний резко возросло, начиная с 2002 года. Например, в мае 2003 года Baring Vostok Capital Partners (BVCP) объявил об успехе своего первого фонда — средняя внутренняя норма доходности (IRR) на 18 реализованных им инвестиций достигла более 50% годовых. По сообщениям российских СМИ, BVCP продал свою долю акций в компаниях, что принесло его акционерам $302 млн. По большей части это были продажи своего пакета стратегическому инвестору, однако имели место и случаи выкупа пакета менеджментом и IPO.

      Показатели  возврата инвесторам, обеспеченного BVCP, являются на сегодняшний день самыми высокими из известных норм доходности среди действующих в РФ венчурных фондов и компаний (Рис. 5). Провал доходности в 1998-2000 годах объясняется резким сокращением инвестиций в посткризисный период развития российской экономики. И с 2002 года наблюдается стабильный рост.

Рисунок 5. Капитализация венчурных фондов в России в 1994-2004 гг.

      Данные  правительственного агентства США OPIC, которое предоставляет гарантиии  американским частным инвесторам при  совершении ими инвестиций за пределами своей страны, тоже обнадеживают. Средневзвешенная доходность 5-ти фондов, действующих на территории России и стран СНГ, составила на 31 марта 2000 года — 15,7%. Это один из самых высоких показателей для венчурных фондов, работающих в 8-ми развивающихся регионах мира под гарантиями OPIC.

Основываясь на своем опыте, специалисты венчурных фондов отмечают, что неразвитость инфраструктуры, которая целенаправленно работала бы на решение рассмотренных выше проблем, является серьезными препятствиями развитию венчурного инвестирования в российских регионах. До сих пор остается нерешенным целый комплекс проблем, с которыми сталкиваются как малые компании (недостаток менеджмента, способного подготовить компанию к получению прямых инвестиций, неравенство доступа компаний к источникам венчурных инвестиций в регионах и крупных центрах), так и  фонды (отсутствие адекватной оценки перспективности инвестиций в инновационную сферу, недостаток объектов для инвестиций). Одним из ярких примеров программ, разработанных в последние годы является система коучинг-центров по венчурному предпринимательству. (рис. 6).

Рис 6. Система  коучинг-центров по венчурному предпринимательству

Венчурный капитал — основная движущая сила экономических и социальных благ. Схематично систему развития венчурного финансирования можно изобразить следующим образом (рис. 7).

Рисунок 7. Система развития венчурного финансирования в России в 2001-2004 гг.

По результатам  статистического исследования деятельности венчурных фондов и фондов прямого  инвестирования в России, проведенного РАВИ в 2004 году, средняя доходность венчурных фондов за период 1994-2004 составила 11% (с учётом потерь 1998 года). Причем, по «выходам» инвесторов, осуществленным за последние два года средняя доходность достигла 35%.