Проблемы атрибуции и датировки в текстологии

     То  есть, при работе с датировками необходимо точно так же в полном объеме и как можно более комплексно решать задачи критики источника и только при этом условии мы можем получить хоть сколько-нибудь достоверные даты. 

     2. Методы решения  вопросов атрибуции   
и датировки 

      При определении дат произведения и  его редакций следует особенно обращать внимание на имеющиеся в некоторых  из них отсчеты от времени того или иного описываемого события  до "нашего времени", т. е. до времени, когда работал автор или редактор. Обычно переписчик, который просто переписывал текст, механически сохранял дату, но редактор, перерабатывающий текст, «подновлял» и ее. Поэтому такого рода отсчеты лет "до нашего времени" очень показательны, и текстолог обязан давать им объяснение.

      Датирующими признаками являются также упоминания в рукописях имен русских святых, время канонизации которых известно, и титулов: великий князь, царь, архиепископ, архимандрит, патриарх. Так, например, если мы встречаем добавление к имени московского митрополита Алексея "новый русский чудотворец", то это будет означать, что текст относится ко времени после  
1431 г., когда были обретены его мощи, но не позднее середины XVI в., так как выражение "новый" не могло держаться долго. Титул "великий князь" появился на Руси не ранее XIII в. Царский титул был утвержден патриаршею грамотою в 1562 г. Патриарх на Москве появился с 1589 г. Титул архиепископа новгородские владыки получили в середине XII в. В Соловецком монастыре "архимандрития" учреждена в 1561 г. Сведения такого рода текстологу необходимы. Пользование ими дает возможность относительно определенно датировать тексты⁹.

      К датирующим же указаниям относятся  сведения о том или ином лице как  о живом или как о мертвом. Зная дату смерти этого лица, нетрудно усмотреть в этих сведениях указания на время, когда памятник мог быть создан. Такими же указаниями могут служить сведения о различных явлениях истории, истории культуры, датировка которых нам известна.

      Хронологические выкладки внутри текста переводного  памятника по тому или иному поводу помогают также вычислить время его перевода на славянский язык. Иногда неверная интерпретация текста или неполные сведения о его источниках могут повлечь за собой ошибки в датировке.

      В некоторых случаях для датировки  появления того или иного произведения имеют существенное значение прямые указания в сторонних памятниках.

      Большое датирующее значение имеют следы  влияния исследуемого произведения на другие датированные памятники. Так, например, в начале изучения Пролога, когда вопрос о времени его  перевода был неясен даже приблизительно, большой интерес представили указания И. И. Срезневского на следы знакомства с ним в Новгородской летописи под 1212 г.¹⁰

      В некоторых случаях (особенно если содержание памятника не дает никаких зацепок) приходится для датировки памятника  прибегать к очень сложным  соображениям. Так, Н. А. Бакланова датирует "Повесть о Ерше Ершовиче" концом XVI в., привлекая для доказательства следующие материалы: исследует терминологию судебного процесса в «Повести», вскрывает ряд старых терминов, рассматривает технологию ведения судебного процесса, замечает, что он был обвинительным, а не состязательным, что характерно только начиная с  
17 в. и т. д¹¹.

      Текстолог, датирующий памятник, его редакции или списки, должен обязательно быть осведомлен в истории русского языка  и, в известных пределах, в истории других славянских языков. Он должен уметь определить извод русский, болгарский, сербский, отметить особенности языка и орфографии списка и т. д. Язык и орфография имеют важное датирующее значение. Они должны приниматься во внимание текстологом во всех случаях. Если они не дают решающих примет времени, то, по крайней мере, текстолог должен быть уверен, что ни данные языка, ни данные орфографии не противоречат его выводам, которые он извлек из примет другого характера.

              Датирующие данные могут быть извлечены из диалектных особенностей, имеющих свои хронологические пределы (так, например, в новгородских рукописях мена "ч" и "ц" характерна только в пределах до конца XV в.), из употребления времен глаголов, из данных лексических и фонетических, из употребления элементов южнославянской орфографии и т. п.

        Каковы бы ни были, однако, отдельные  аргументы в защиту той или  иной датировки, вопрос о дате  произведения нельзя отрывать  от истории его текста. Этого  требует основной принцип текстологических  исследований - принцип комплексности. Необходимо датировать не только создание авторского текста, но по возможности отдельные редакции, виды, списки произведения.

     Текстологу  в его работе датировка каждого  отдельного произведения нужна также  и для того, чтобы сформировать собрание сочинений, сборник писем и т.д. или тот его раздел, в котором произведения или письма располагаются в хронологическом порядке; именно такой метод размещения применяется в настоящее время по преимуществу.

     Текстологи  на современном этапе создания книг большое внимание уделяют датировке. Какая большая работа была проделана текстологом Еленой Коркиной при составлении сборника писем «Письма к Константину Родзевичу» автора М. Цветаевой. Письма эти, о которых столь долго ходили самые разнообразные слухи, долгие годы хранились в Российском архиве литературы и искусства. В составе других личных материалов они были закрыты до 2000 года по распоряжению дочери Марины Ивановны Ариадны Эфрон. И только большими усилиями работы текстолога и сотрудников Музея-квартиры Цветаевой в Болшеве были установлены даты написания писем, адресованные Константину Родзевичу, был досконально изучен архив Марины Цветаевой. Благодаря этой работе читатели смогли узнать без сплетен, которыми обросла в последующие годы эта цветаевская страсть, как действительно развивались отношения Цветаевой и Родзевича.

     Такая же проблема с датировкой возникла и при составлении сборника стихов Ахматовой. Стихотворение "Памяти М.А. Булгакова" датировано  
1940 г., но в сохранившихся беловых автографах это стихотворение относится к началу 60-х годов. Это, прежде всего, связано с тем, что при жизни Ахматовой многие стихи не публиковалось и долгие годы не заносилось ею на бумагу, а хранилось в ее памяти. Все эти нюансы текстологи должны учитывать.

     Текстологу приходится пользоваться самыми разнообразными способами атрибуции, прибегать к сложным разысканиям, анализировать различные доводы «за» и «против», пользоваться совокупно разными методами. Нередко для обоснования авторства используются сохранившиеся бухгалтерские книги, гонорарные ведомости и прочие сходные данные. Но нужно постоянно критически относиться к документу.

     Например, В. Е. Евгеньев-Максимов ошибся, приняв находящийся в архиве Некрасова листок с переписанным рукою его сестры А. А. Буткевич стихотворением «Отец твой, поп — бездельник» за стихи Некрасова — на самом деле автор их — Тургенев¹².

     На  основании поверхностного идейного анализа статьи П. Л. Лаврова попадали в сочинения В. В. Лесевича, а статьи Н. К. Михайловского и  
Н. Г. Кулябко-Корецкого — в сочинения Лаврова, статьи М. Н. Лонгинова — в сочинения Некрасова¹³.

     В настоящее время существует большое  количество анонимных и псевдонимных литературных произведений, авторство  которых пытаются установить различные  группы исследователей. Для этого они используют различные методики: идейно-тематические, основанные на конфронтации идей, идейного направления и тематики атрибутируемого текста (произведения) и произведений предполагаемых авторов; документальные и фактические методики, основанные на информации исходящей от автора (например, рабочие тексты и автографы, переписка, дневники, автобиография и т. д.) и  "неавторских" данных, т. е. исходящих от всех лиц и учреждений, участвующих прямо или вторично в процессе генезиса и фиксации произведений; языковые и стилистические, исходящие из понятия индивидуального стиля и состоящих в конфронтации лингвостилистических качеств атрибутированного текста и произведений предполагаемых авторов (литературных школ, направлений, периодов времени, и т. д.)  
с сосредоточением на подсознательных качествах писания. Например, сегодня Петрозаводский государственный университет использует в своей работе метод, основанный на определении стиля автора и сравнения стиля атрибутируемых произведений со стилем предполагаемого автора на произведениях бесспорно ему принадлежащих. Рабочим материалом исследования являются статьи 60-х годов 19 века из Санкт-Петербургских журналов "Время" и "Эпоха". Не утихают споры по поводу принадлежности ряда статей перу великого русского писателя Ф.М. Достоевского, но современный уровень развития вычислительной техники и использование новых и сложных методов атрибуции может позволить установить дополнительные, научно обоснованные факты, на основе которых можно говорить о принадлежности той или иной статьи предполагаемому автору¹⁴.

     Так же не прекращаются исследования по поводу установления авторства комедий  Мольера. Вопрос об авторстве комедий Мольера был поднят еще в начале XX века, и на сегодняшний день широко обсуждается как во Франции, так и за ее пределами. Согласно существующим гипотезам в число возможных авторов пьес, приписываемых Мольеру, входят такие французские драматурги, как П. Корнель и Ф. Кино. Наиболее жаркие дебаты разгорелись вокруг возможного написания П. Корнелем лучших комедий в стихах Мольера. Гипотеза о принадлежности перу П. Корнеля произведений, приписываемых Мольеру, в трудах различных исследователей стала традиционно обозначаться как проблема «Корнель-Мольер». Одним из последних исследований, результаты которого подтверждают эту гипотезу, стала работа Д. Лаббе, основанная на анализе лексического состава языка писателей. Однако анализ одного лишь лексического уровня не может служить достаточно достоверным критерием атрибуции текстов, поскольку именно лексический состав языка, связанный с темой повествования, лучше всего поддается имитации. Остальные исследователи творчества Мольера в разные годы приводили различные литературные и биографические доводы, подтверждающие ту или иную точку зрения. Возникла ситуация, когда лингвистическая задача не может быть решена методами, базирующимися исключительно на филологическом анализе, или с использованием методов количественного описания лексического состава текстов. Поэтому основной целью исследования Санкт-Петербургского института стало применение математического метода атрибуции анонимных и псевдонимных произведений для решения проблемы «Корнель–Мольер».

     Так же в настоящее время ведутся  исследования по поводу установления авторства текстов и заметок 1830-1836 гг, которые приписывают Пушкину. Стремление приписать А. С. Пушкину какое-либо произведение, прозаическое или стихотворное, имеет давнюю традицию, но здесь речь идет о текстах, публикуемых в «Литературной газете», проблема авторства которых сложная и запутанная. Все атрибуционные исследования по этой проблеме демонстрируют применение следующих способов определения авторства: 1) поиск документальных свидетельств авторства (писем, цезурных дел); 2) поиск рукописных вариантов (автографов) атрибутируемых текстов; 3) анализ языковых и стилевых особенностей текста; 4) идейно-тематический анализ текста. Существенно, что в собраниях сочинений А. С. Пушкина закрепились преимущественно те статьи «Литературной газеты», авторство которых было определено на основании доказательств первого и второго вида.

     Так же исследовательская группа занимается проблемой атрибуции «Романа  с кокаином» Марка Агеева. Впервые роман был опубликован в 1934 году, автором значился некто М.Агеев. Высказывались различные предположения относительно имени писателя, скрывшегося под псевдонимом, но современникам романа не удалось раскрыть тайну его автора. В 80-е годы «Роман с кокаином» снова попадает в центр внимания литераторов: в 1983 году Н.А.Струве на основании содержательного и лингвистического анализа романа высказал и развил версию, согласно которой автором «Романа с кокаином» мог быть В.Набоков. Это предположение вызвало много споров и, возможно, подтолкнуло историков к поиску документальных источников, а литераторов - к более подробному исследованию стиля М.Агеева. Были найдены документы, согласно которым автором «Романа с кокаином» был назван М.Леви. Однако атрибутивный анализ был ограничен возможностями филологических и историко-биографических методов. Вопрос об авторстве оставался открытым, так как по-прежнему существовало две гипотезы: согласно первой автором романа считался В.Набоков, согласно второй - М.Леви, т.е. возникла ситуация, когда интуитивно сформулированная и не имеющая полного решения лингвистическая задача не могла быть решена методами, базирующимися исключительно на филологическом подходе, без использования методов математического моделирования лингвистических объектов и количественного описания речевых единиц и категорий¹⁵. 

     Далее работа ведется по установлению авторства «Романа Виолетты». В 1880 году Французская Академия в лице Жюля Кареси объявила «год эротики». «Роман Виолетты» был опубликован в 1883 году в Брюсселе издателем Огюстеном Бранкаром. К тому моменту жанр эротической литературы во Франции не только являлся весьма популярным  (почти ни одна библиография ни одного известного писателя не обходилась без эротического произведения), но и получил официальное признание – во французской Национальной Библиотеке был создан целый фонд под названием «L’Enfer» («Ад»), куда попадала вся фривольная литература.

     «Роман  Виолетты» традиционно приписывается  нескольким авторам: Александру Дюма, Маркизе де Маннури д’Экто, Ги де Мопассану, Теофилю Готье и Альфреду де Мюссе. Французский издатель и литературовед Жан-Жак Повер неоднократно указывал на сходства между «Романом Виолетты» и романом «Кузины полковницы» пера Маркизы де Маннури д’Экто, поэтому во Франции «Роман Виолетты» принято печатать либо под именем Александра Дюма, либо под именем Маркизы де Маннури д’Экто.