Поэтическое новаторство Э.По

     «Оно  не побуждает нас к размышлению, но приводит в состояние необычной  отключенности, в которой мы как  будто способны, на какое-то мгновение, постигать неземную красоту» [По 2002, 35]. Этот эффект в поэме «Ворон» выполняет рефрен  «Nevermore», который постепенно нагнетает напряжение, захватывает воображение читателя, подчиняет себе и влечет за собой.

     Подобными же «эффектами» в «Аннабель-Ли» можно назвать и перманентный акцент автора на красоту главной героини, тем самым, выказывая всю безысходность своего положения:  

Ветер из туч застудил мою 
Красавицу Аннабель Ли.

Если  светит луна – шлет мне грезы она 
О красавице Аннабель Ли. 
Ни звезды в небесах – вижу свет лишь в глазах 
У красавицы Аннабель Ли.

Не  в силах расторгнуть  союз наших душ 
С красавицей Аннабель Ли. 

     В поеме же «Колокола» возвышенность  души вызывают именно рефрены, связанные  с такими красочными определениями  и метафорами звона, как чего-то большего, чем обычного звука. К примеру: «серебристый», «золотой», «музыкальный» и т.д. Все эти прилагательные отражают внутреннее состояние души автора и его окружающей действительности: веселье, меланхолия, страх.

    [http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/18910].

     «Веря, что «в неопределенности – душа поэзии», - писал видный американский критик Ван Вик Брукс, - он стремился  обнять «неведомое,  туманное, непостижимое». Образы его поэзии не вызывали в памяти картинки действительности, но будили ассоциации неясные, отдаленные,   зловещие или меланхолические, величественные и печальные» [По 2002: 12, 18].

     Большую роль в достижении эффекта играет интонация. Э. По считал, что здесь наилучшим образом подходит меланхолическая интонация. «Прекрасное любого рода в высшем своем выражении неизменно трогает чувствительную душу до слез» [По 2002, 80]. На протяжении всего произведения Ворон поэт использует нарастание щемящее-трагической интонации, которая во многом создается за счет повтора и приема аллитерации (созвучия). Например, в конце строф: 

           

     Путник, больше ничего…

Гость, и больше ничего…

Мрак, и больше ничего…

Эхо, больше ничего…

Сел - и больше ничего…

Ветер, больше ничего… 

     Трагичность проявляется также и в «Аннабель-Ли», причём в этом случае всё происходит очень неожиданно, что и придаёт грустную интонацию произведению:  

Вот почему в том синем  краю, 
Где мы детство провели, 
Ветер из туч застудил мою 
Красавицу Аннабель Ли. 
Кто-то пришел из знатной родни, 
И любовь мою унесли, 
И в королевстве у моря они 
Ей гробницу возвели. 

     Трагедией оборачивается резкая смена событий  в поэме «Колокола»:  

      Слышишь звонкий грозный лязг,  

      Бронзы лязг?  
      Сердце дребезгом наполнил,

      душу ужасом потряс!  
      И в истерзанных ушах

      Бьётся, стонет адский  страх! 

     Определив объем, интонацию стихотворения, далее, по мнению автора,

следует найти такой элемент в его  конструкции, чтобы на нем можно  было построить всё произведение. Таким элементом является рефрен. Чтобы добиться большего эффекта, нужно придерживаться однообразия в звучании рефрена и вместе с ним постоянно менять его смысл. Рефрен не должен быть длинным, наоборот – кратким. Лучше всего, считал По, если это будет одно слово, которое должно быть и звучным, и соответствовать выбранной интонации.

     Таким словом в поэме Ворон является «Nevermore», которое завершает каждую строфу, оставаясь неизменным по звучанию и смыслу. В «Колоколах» же автор  никак не мог не воспользоваться многочисленными междометиями, соответствующим названию и настроению поэмы: «динь, дон, динь, дон», «Бьёт набат, бам, бам», «Мерно бум, бум, бум».

     Э. По экспериментировал и в области  ритмики и строфики. Он использовал  обычный стихотворный размер – хорей, но так располагал строки, что это придавало звучанию его стихов особую оригинальность, а протяжная ритмика помогала ему в достижении «эффекта». В зрелой лирике По большую роль играет метафора, она преобладает над многими остальными поэтическими средствами. Как правило, это развернутые метафоры, охватывающие все стихотворение. Сама метафора становится более сложной и оригинальной.

     В «Вороне» можно встретить следующие  примеры употребления метафор: «безмолвия ночного», «как царь в палате тронной», «осанкой лорда», «владыка черных адовых озер», «дал мечте своей простор». Последние определения придают этой поэме образ торжественности и таинственности, а её главному герою – статус величия и независимости.

     Эдгар По был также щедр на метафоры и  красочные определения в «Колоколах»: «в чудных россыпях горят», «там в просторе ледяном», «кристальный взгляд», «светлой музыки родник», «льётся сладостный мотив». Всё это помогает читателю погрузиться в музыкальность данной поэмы.

     Еще более значительную роль в поэмах Э. По играла символика образов. Кто  такой ворон в одноименной поэме – реальная птица, неведомо как влетевшая  в мрачную комнату поэта, или символ демона Смерти, образ потустороннего  мира, или символ печали и отчаяния лирического героя, переживающего гибель возлюбленной?

     В «Аннабель-Ли» же автор широко использует образы «неба», «моря» и «ветра», которые  проходят основным лейтмотивом через  всё это произведение, показывая  тем самым, принадлежность главной  героини и рассказчика к природе, стихии, и неспособности справиться с ними.

     В «Колоколах» звукопись По достигает  предела изощрённости. В каждой из четырёх частей стихотворения мелодически  воссоздан звон «серебряных» колокольцев  на санях для весёлого катанья, «золотых»  свадебных колоколов, «медного»  набата тревоги, «железного» заупокойного колокола. И каждый из них соответствует какому-то этапу в жизни человека: радость детства, счастье любви, страдания взрослого мира и смерть. В звоне колоколов символически воплощён трагический удел человека. Великий русский композитор С. В. Рахманинов написал на русский текст стихотворения музыку — поэму для оркестра, хора и солистов.

  [http://discussion.inscrutable.info/topic78.html?pid=131&mode=threaded&show=&st=&].

     Отсюда  его приемы звуковой организации  стиха: акцентировка ритма, ллитерация, ассонанс, внутренняя рифма, синтаксические повторы. Все эти приемы, связанные в одно целое, образуют законченную систему, определяющую особенности творческой манеры поэта. Давно уже замечено, что монотонный скандирующий ритм многих поздних стихотворений, и, в частности, «Ворона», оказывает завораживающее, близкое к гипнотическому воздействие на читателя. Такое воздействие позднее стали называть суггестивным, то есть основанным на внушении. Именно этот прием принес необыкновенную славу «Ворону».

     Но, не менее знаменитому «Аннабель-Ли»  потворствуют подобные же приёмы (аллитерация, внутренняя рифма, метафора), которые  тоже возвели данное творение в ранг шедевров данного автора:   

Если  светит луна – шлет мне грезы она 
О красавице Аннабель Ли. 
Ни звезды в небесах – вижу свет лишь в глазах 
У красавицы Аннабель Ли. 
Прибывает волна, и лежу я без сна, 
Зная – рядом родная – и жизнь, и жена, 
В усыпальнице тихой морской, 
Где прибой, где навеки покой. 

     По  часто повторял, что удел поэзии – воплощать прекрасное. Под прекрасным он подразумевал порядок, соразмерность  и гармонию. Всякая диспропорция, отсутствие чувства меры, в том числе и пафос, им отвергались. Любовь к гармонии и отвращение к хаосу, полагал Э. По, были дарованы человеку самой природой. В его стихах царит пропорция,  тождество, повтор, причем ритм, рифма, размер и строка – лишь форма выражения идеи равенства.

     Поэзия  Э. По необыкновенно музыкальна. Поэт понимал под музыкальностью всю звуковую организацию стиха (ритм, метрику, рифму, размер, рефрен, аллитерацию и т.д.) в органическом единстве с образно-смысловым содержанием. Эти особенности творчества Э. По неоднократно привлекали внимание композиторов разных стран. Морис Равель и  Клод  Дебюсси отмечали влияние, которое оказал на них американский поэт, и  писали музыку на его сюжеты, пленяясь звукописью его лирики. Рахманинов  создал ораторию на текст «Колоколов» в переводе К. Бальмонта.

     Оставаясь верным своему принципу «необычности прекрасного», Э. По смело экспериментировал в процессе «ритмического создания красоты». Он обильно пользовался приемом смешивания размеров (хориямб), делал попытки введения тонического стиха вместо принятого в английской поэзии силлаботонического, нарушал плавную поэтическую речь строчными переносами. Изобретенный По слоговой перенос (так называемая «разорванная рифма») получил в дальнейшем развитие в творчестве известных поэтов.

     [http://www.ref.by/refs/44/37506/1.html]. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Заключение. 

     Американский  романтизм начала ХIХ-го века подарил мировой литературе выдающиеся имена (Купер, Ирвинг, По) и произведения этих авторов. Эдгар По, как уже ранее отмечалось, вошёл в плеяду романистов гораздо позже своих предшественников, что и предопределило его новаторский стиль написания произведений и особое положение в ряду писателей этого течения. Новаторскими принципами его поэзии можно считать единство и гармония структурной композиции его поэм, несмотря на их романтическую направленность.

     «Ворон», «Аннабель-Ли», «Колокола» - это те произведения, которые принесли автору-романисту  мировую известность.    

     Даже  в наше время проходит ежегодная  конференция, посвящённая новаторскому стилю Эдгара По, куда приглашаются лучшие литераторы со всех стран мира, чтобы поделиться своими наработками и анализом его произведений. 

     К тому же, у По романтизм приобрёл совершенно новые очертания, о которых  мы ранее уже упоминали (мрачность, смерть, другие зловещие подробности), что придало его поэзии новое видение, с одной стороны, и первоначальное неприятие со стороны его американских современников, с другой.   

     Но, несмотря на всё это, творчество Э. По стало настоящим событием для читателей со всех стран мира. Относиться к нему можно по-разному, но одно однозначно – По стал предвестником «футуризма» в литературе и заложил фундамент жанра научной фантастики, которым широко пользовались его последователи.                   

       [http://www.nlr.ru/tus/20090911/]. 

Библиография. 

1.Бодлэр  Ш., Эдгар По //[текст] перевод Л. Когана, Одесса, 1910. – 120-167 с.

2. Бразоль Б. Л., //[текст] Критические грани, СПб, 1910. – 65-93 с.

3. Брюсов В., Эдгар По, //[текст] в книге «История западной литературы» (1800—1910), под ред. проф. Ф. Д. Батюшкова, т. III, М., 1914. – 127 с.

4. Брюсов В., перевод К. Бальмонта, //[текст] 5 тт., изд. «Скорпион», М., 1911—1912 (в последнем томе очерк жизни Э. По, сост. К. Бальмонтом, и письма Э. По).

5. Горленко  В. Г., Новый труд об Э. По, //[текст] в книге автора «Отблески», СПб, 1908.

6. Г. Злобин "Писатели США". //[текст] Краткие творческие биографии. Москва, "Радуга", 1990.

7. Динамов  С, //[текст] Эдгар По — художник смерти и разложения, «Октябрь», 2003, IV.

8. Динамов С., //[текст] Научно-фантастические новеллы Эдгара По, «Литература и марксизм», 1931, III.