Понятие и виды обязательств, возникающих вследствие причинения вреда

    Взыскание упущенной выгоды явилось предметом иска, предъявленного ОАО "ЭМЗ Промэнерго" в Арбитражный суд Владимирской области.

    Убытки, причиненные юридическому лицу в  результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов  местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, подлежат возмещению в соответствии со статьями 16, 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации.

    Лицо, требующее их возмещения, должно доказать наличие вреда, его размер, противоправность поведения и вину причинителя  вреда, причинную связь между допущенным нарушением и возникшими убытками. Истцом в нарушение статьи 53 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации таковая совокупность доказательств в дело не представлена.

    В частности, как отмечено апелляционной  инстанцией, ОАО "ЭМЗ "Промэнерго" не доказана причинно - следственная связь между незаконным бездействием администрации г. Покрова и возникшими убытками. В обоснование искового требования хозяйственным обществом представлен договор подряда на строительство кузнечно - прессового цеха от 01.04.2000, согласно которому окончание данных работ определено 31.12.02. Следовательно, в период с 15.02. по 15.03.01 независимо от действий (бездействия) органов местного самоуправления истец не мог получить доход от эксплуатации нового цеха.

    Довод заявителя кассационной жалобы о  необоснованном отказе второй судебной инстанцией в удовлетворении ходатайства  об отложении дела слушанием, что  якобы лишило истца возможности  представить дополнительные доказательства, признается судом округа несостоятельным по следующим причинам.

    Согласно  статье 120 Арбитражного процессуального  кодекса Российской Федерации отложение  рассмотрения дела является правом арбитражного суда и возможно при обстоятельствах, препятствующих ведению судопроизводства, в частности, при необходимости представления дополнительных доказательств. Имевшийся в деле пакет документов достаточен для разрешения спора по существу.

    Ссылка  ОАО "ЭМЗ "Промэнерго" на нарушение  Арбитражным судом Владимирской области статьи 125 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации также во внимание не принимается. В силу вышеуказанной нормы при решении вопроса о том, какой закон подлежит применению по конкретному спору, арбитражный суд не связан доводами участвующих в деле лиц.

    Вывод Арбитражного суда Владимирской области о недоказанности ОАО "ЭМЗ "Промэнерго" исковых требований сделан на основании всестороннего, полного и объективного исследования материалов дела и им соответствует. Нарушений норм материального либо процессуального права при принятии решения от 25.06.01 и постановления от 13.09.01 кассационной инстанцией не установлено, а потому оснований для отмены названных судебных актов не имеется.

    Руководствуясь  статьями 174, 175 (пунктом 1), 177 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Федеральный арбитражный суд Волго - Вятского округа постановил:

    решение от 25.06.01 и постановление апелляционной  инстанции от 13.09.01 Арбитражного суда Владимирской области по делу N А11-1577/2001-К1-6/79 оставить без изменения, кассационную жалобу открытого акционерного общества "Энергомеханический завод "Промэнерго" - без удовлетворения.

    Постановление вступает в законную силу с момента  его принятия и обжалованию не подлежит.» ²⁰

    Неустановление  судом причинной связи при  разрешении конкретного дела не позволяет возложить на ответчика обязанность по компенсации возникшего вреда, иными словами, "после того" - не всегда означает "в результате того".

      В качестве примера можно привести "медицинское дело", рассмотренное  районным судом г. Перми в сентябре 1999 г. Суть дела заключается в том, что через десять дней после хирургической операции, проведенной в одной из больниц г. Перми, наступила смерть пожилого больного при явлениях нарастающей интоксикации и сердечно - сосудистой недостаточности. При патолого - анатомическом вскрытии была обнаружена марлевая салфетка, оставленная во время операции в брюшной полости.

    Оценивая  данный случай с правовых позиций, следует  указать, что сам факт оставления марлевой салфетки в брюшной полости, конечно, является нарушением предписаний и правил проведения хирургических операций и не соответствует обычно предъявляемым требованиям к качеству хирургической работы. Однако в данном случае причинная связь между этим нарушением и смертью больного установлена не была, поэтому судом (в том числе и по другим основаниям) в иске было отказано.

    Установление  причинной связи в медицинском  судебном процессе бывает довольно сложным  и, как правило, ставится на разрешение экспертизы. В то же время в ряде случаев причинная связь может быть установлена и без помощи эксперта.²¹

      В результате вышеизложенного можно  сделать вывод о том, что причинная  связь должна отвечать следующим  требованиям:

• причина всегда предшествует результату;
• причина с необходимостью порождает свое следствие, то есть связь между причиной и следствием всегда обязательна;
• причина и следствие имеют значение как таковые только в применении к данному конкретному случаю, а не вообще.

2.4. Вина

     Четвертым условием возникновения обязательств из причинения вреда является вина причинителя.

           «ОАО «Прохоровское  АТП» обратилось в арбитражный суд  Белгородской области с иском  к АОЗТ «Птичное» о взыскании  причиненного в результате дорожно-транспортного  происшествия ущерба.

     Суд в иске отказал.

     Рассмотрев  протест первого заместителя Генерального прокурора РФ, предлагавшего решение отменить и направить на новое рассмотрение, Президиум ВАС РФ не нашел оснований для его удовлетворения.

     Из  материалов дела следует, что в пос. Прохоровка произошло столкновение автомобиля ГАЗ-53, принадлежащего ответчику, с автомобилей ПАЗ-3205, принадлежащим истцу. В результате столкновения автомобилю истца причинены повреждения.

     Постановлением  начальника отделения ГАИ Прохоровского  РОВД водитель Г., управляющий автомобилем  ответчика, подвергнут штрафу за нарушение Правил дорожного движения. Жалоба Г. на данное постановление отклонена решением Прохоровского районного суда Белгородской области.

     В протесте указано, что решение суда противоречит ст. 1079 ГК РФ, согласно которой  юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих, обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

     Однако  при рассмотрении дела арбитражным судом установлено, что вред имуществу истца причинен в результате столкновения двух движущихся автомобилей, поэтому суд руководствовался абз. 2 п. 3 ст. 1079 ГК РФ, в соответствии с которым вред, причиненный владельцам источников повышенной опасности в результате их взаимодействия, возмещается на общих основаниях по правилам ст. 1064 ГК РФ.

     Оценив  представленные доказательства и установив  отсутствие вины ответчика в повреждении  имущества истца, арбитражный суд  обоснованно отказал в удовлетворении иска, правомерно применив нормы ст. 1064 ГК РФ.»²²

     Принцип ответственности за вину имеет общее  значение, он является обязательным элементом  понятия обязательств из причинения вреда. Иногда закон предусматривает  исключение из данного принципа, но они не могут быть основанием для того, чтобы отвергать сам принцип.

      Понятие вины является одним из наиболее спорных  в науке гражданского права. Долгое время в советской науке господствовало представление о вине как психическом  отношении лица к своему поведению в форме умысла или неосторожности. Такое понятие вины распространялось и на деликатную ответственность. Согласно новейшим научным взглядам трактовка вины как «психологического отношения» нарушителя к своему поведению и его результату практически бесполезна. Решать вопрос о вине и невиновности необходимо путем анализа отношения лица к своим делам и обязанностям. Если оно проявляет необходимую заботливости и осмотрительность, которую можно требовать от него с учетом характера обстановки, в которой оно находится и действует, то такого субъекта следует признать невиновным в причинении вреда. Однако это относится к случаю, когда речь идет о неосторожности. Вина в форме умысла заключается в намеренных действиях либо бездействии, направленных на причинение имущественного вреда другому лицу.

      Общее правило о вине как условии  обязательств, возникающих вследствие причинения вреда закон формулирует  следующим образом: лицо, причинившее  вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (п. 2 ст. 1064 ГК РФ).

      В гражданском праве действует  презумпция вины лица, причинившего вред. Причинитель вреда может опровергнуть презумпцию виновности, предоставив  доказательства отсутствия своей вины в причинении вреда. По справедливому  утверждению В.А. Ойгензихта, презумпция означает лишь то, что предположение является достаточным основание для признания лица виновным. Не существует, однако, презумпции вины потерпевшего. Вина последнего должна быть доказана причинителем вреда.²³

      Наряду  с общим правилом о вине как условии деликтной ответственности в п. 2 ст. 1064 ГК РФ указывается на возможность исключения из него: законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда. Такие исключения предусмотрены правилами о некоторых специальных обязательств, возникающих вследствие причинения вреда, например обязательства, возникающие: вследствие причинения вреда источником повышенной опасности (п. 1 ст. 1079 ГК РФ);   вследствие причинения вреда незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда (ст. 1070 ГК РФ).

      В практике применения норм уголовного права решение вопроса о форме  и виде вины, как правило, не вызывает сложностей. Целесообразно использовать эти наработки в гражданских  правоотношениях с учетом их специфики. Так, ч. 2 ст. 25 УК РФ гласит: "Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления". Применительно к гражданским правоотношениям это положение могло бы выглядеть так: "Проступок признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало антиобщественность своего деяния (действия или бездействия) и желало его наступления или предвидело возможность или неизбежность наступления антиобщественных последствий и желало их наступления". При нынешней экономической нестабильности иллюстрацией может служить следующий пример. Должник, заведомо зная, что кредитор вот-вот обанкротится, отдавать положенные долги не спешит, хотя имеет такую возможность, рассчитывая, что в общей сумятице дел его долг "канет в Лету". Конечно, проступки с прямым умыслом в гражданских правоотношениях могут встречаться гораздо реже, чем с косвенным. Согласно закону определение проступка, совершенного с косвенным умыслом, будет иметь следующее содержание: "Проступок признается совершенным с косвенным умыслом, если лицо осознавало антиобщественность своего деяния (действия или бездействия), предвидело возможность наступления антиобщественных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично".

     В деликтном праве известны разные формы вины: умысел, неосторожность, грубая небрежность. Однако нормы гражданского права, в отличие от уголовного, по общему правилу не придают значения тяжести или степени вины при определении размера вреда, подлежащего возмещению.

      Например, имущественный вред, выразившийся в  сумме 50 тысяч рублей, причинен умышленным преступлением и вред на такую же сумму причинен по грубой неосторожности, причем причинитель вреда не был привлечен к уголовной ответственности. Основная сумма, подлежащая взысканию в пользу потерпевшего, в обоих случаях будет одинаковой.

      В виде исключения из настоящего правила законом может быть предусмотрено влияние степени вины участников деликтного обязательства на объем ответственности. Например, размер возмещения, подлежащего взысканию в пользу потерпевшего, должен быть   уменьшен, если его грубая небрежность содействовала возникновению или увеличению вреда. При этом учитывается и степень вины причинителя вреда (абз. 1 п. 2 ст. 1083 ГК РФ). Легкая (простая) неосторожность в подобной ситуации не подлежала бы учету.