Обычное право даргинцев

Женщина оставалась полновластной хозяйкой своего приданого, но приданым жены ведал, как правило, и муж. Каждая отделившаяся семья  могла рассчитывать на помощь брата, отца и родственников. В свою очередь, молодожены оказывали помощь родителям  в проведении сельскохозяйственных и других работ.

Для семьи было характерно господство патриархальных традиций, регулировавших весь уклад семейной жизни. Молодой хозяин приобретал право  единоличного решения семейных вопросов. Он считался полным и единоличным  хозяином всего движимого и недвижимого  имущества семьи.

Глава каждой семьи "представлял семью перед администрацией села, перед сельской общиной". Он, в свою очередь, пользовался советами отцов, дедов. Исходило это из традиционного  авторитета старших в семье, почитания  родителей, ослушаться или перечить которым считалось непозволительным. Нормы поведения и взаимоотношений  членов семьи определялись половозрастными  признаками. В общественной жизни  мнение стариков (аксакалов) играло главенствующую роль: к ним прислушивались, их советы, указания, порицания принимались  с должным вниманием и неукоснительно исполнялись. Неукоснительно выполнялись  адатные традиции, младшие подчинялись  старшим. Для решения важнейших  вопросов по необходимости собирался  совет мужчин тухума.

Патриархальными традициями определялось и положение женщины: она должна была есть после мужчин, не имела права сидеть с гостями-мужчинами, идти по аулу впереди мужа, перебивать в разговоре мужчину и т. д. Женщины не могли показаться без  платка и шаровар. Неравноправие  женщины проявлялось и в брачном  союзе. По существующим нормам обычного права муж мог в любой момент дать жене развод. В этом вопросе  особенно четко прослеживается влияние  исламско-шариатского взгляда на женщину. Однако ункратлинская женщина  обладала относительной общественной свободой. Она активно участвовала  в праздниках, обрядах, часто посещала своих родных, близких, соседей. Кроме  того, она пользовалась определенным правом при решении вопросов о  бракосочетании детей, оставалась вполне самостоятельной в ведении домашнего  хозяйства, немалую роль играла в  сфере производства материальных благ для семьи.

Одним из распространенных и стойких запретов среди ункратлинцев был запрет для мужа и жены называть друг друга по имени. Табу соблюдалось  как при посторонних, так и  в присутствии взрослых детей.

Разделение труда  в семье существовало в основном по половому признаку. В круг обязанностей женщин входили: уход за детьми и воспитание малолетних детей, полевые работы (прополка, уборка урожая), уход за стойловым скотом, кухня, стирка, шитье и починка  одежды, доставка воды, обработка шерсти, прядение и вязание, уборка помещений, двора. Женщины принимали участие  и в заготовке сена, дров. Если в семье жила свекровь, то она  брала на себя часть домашних обязанностей, помогала, в частности, в уходе  за детьми. Несколько отличалось хозяйственно-бытовое  положение женщины, когда подрастали дети, особенно девочки.

Отец выполнял в  семье самые трудоемкие работы: строительство  и ремонт дома, пахота и посев, заготовка  дров, камня, изготовление утвари, перевозка  урожая, пастьба овец, воспитание подростков и т. д.

Из всего сказанного видно, что удельный вес женского труда был высок. Ей приходилось  работать и в поле, и дома. Авторитет  жены у мужа, у других членов семьи  зависел от ее умения вести хозяйство, воспитать детей, поддерживать отношения  с родственниками мужа, соседями, односельчанами.

Семейные отношения  регулировались в основном шариатом, однако, обычное право горцев оказывало  на некоторые сферы семейных отношений  довольно значительное воздействие.

По адатам, муж  является главой семьи и играет решающую роль в семейных делах. Он управляет  хозяйством и семейным коллективом. В дагестанских семьях существует своего рода разделение труда, строго определяемое адатами и щепетильно сберегаемое  общественным мнением.

Мужчина - глава семьи, практически являлся хозяином всего  имущества семьи, в собственности  домочадцев находились, главным образом, личные вещи, в частности, одежда, а  у женщин также приданое. Но и  приданым, исключая одежду, украшения  и предметы домашнего обихода, ведал  муж от имени жены.

По адатным традициям, как мать, так и отец в семье  пользовались большим уважением  со стороны детей. "Дети, как мужского пола, так и женского пола, несмотря на возраст их, должны во всех отношениях им повиноваться со смирением и глубочайшим  почтением, принимать всякое от них  приказание, безропотно исполнять их и без сопротивления терпеть  всякое наказание от своих родителей". Непослушание, неуважение или грубое отношение к ним считалось  совершенно недопустимым и невозможным. Каждый должен был знать свое место  и исполнять свой долг по отношению  к старшим, прежде всего, по отношению  к отцу и матери. Отношения между  супругами, между родителями и детьми внешне характеризовались сдержанностью. Ласковое обращение с женой, с  детьми считалось недостойным мужчины 

Адатные традиции воспитания строго учитывали пол и возраст  детей, к труду они приобщались  с 6-8 лет. Девочки обособлялись от мальчиков  и под руководством матери обучались  домашнему хозяйству. Их с малых  лет опекали бабушки и матери, которые учили соблюдению всех шариатских и адатных норм нравственности. Большое  значение в системе женского воспитания придавалось умению подчиняться  и служить мужчинам, выполнять  специфические работы по дому и хозяйству. Еще с детства им внушалось  уважение к мужчине, к папахе, к обязанностям обслуживать мужскую часть семьи, в том числе младших братьев.

Уже к 7-8 годам девочке  регулярно поручалось прибрать в  комнате, во всем доме, подмести двор, ухаживать  за младшими детьми. В 9-10 лет она  мыла полы, убирала посуду, носила воду, кормила кур, ягнят и телят. В 11-12 лет; стирала белье младших братьев  и сестер, доила коров, штопала, вязала. В 13-14 лет девочек учили этикету, необходимому для соблюдения в гостях и в семье, обучали шитью, вышиванию, приучали готовить пищу. "Собственно материнское участие в деле воспитания девушки ограничивается в горах  ее стараниями привить дочери религиозность, научить ее разным рукоделиям, и, наконец, вселить в нее мысль, что назначение всякой девушки, это - выйти замуж"

До 9-10 лет воспитанием  мальчиков занималась мать. Им поручалось пасти молодняк, овец, запрягать  и распрягать лошадей, водить их на водопой. С этого возраста воспитание мальчиков входило в обязанность  отца и дедушки, им поручалось выгонять скот на пастбище, пасти его в  течение дня, перевозить снопы, дрова; мальчики приобщались к различным  мужским ремеслам в качестве помощников. Большое внимание уделялось воспитанию мужского достоинства. Оно предполагало не только умение обращаться с оружием  и ездить на коне, но и вести себя в обществе. Юноши в семье воспитывались  в духе "превосходства папахи над платком".

Совершеннолетие для  юноши наступало в 14-15 лет, когда  ему поручалось выполнять трудоемкие работы. Он мог носить оружие и, по адату, вступать в брак. Актом совершеннолетия  являлось участие на состязаниях  весеннего праздника "первой борозды". Юноша был опорой для отца, защитником матери и сестер.

Для девочек совершеннолетний возраст наступал раньше - в 13 лет. В  этом возрасте ее можно было сватать.

Физическому развитию и воспитанию детей, и особенно мальчиков, ункратлинцы придавали большое  значение в силу указанных выше причин. Этого требовала, прежде всего, и  необходимость защиты своего отечества, села, родичей, а также существовавший среди ункратлинцев обычай кровной  мести.

К физическому воспитанию относились; верховая езда, национальная борьба, прыжки, метание камней, копья  и т. д. С раннего детства начинали обучать мальчиков верховой езде. В юношеском возрасте они могли  принимать участие в конных состязаниях  в весенне-летнее время. Такое воспитание прививало мальчикам любовь к  верховой езде, закаляло их, воспитывало  у них мужество, волю. Подростки  часто в свободное время устраивали состязания, в которых они пробовали  свои силы, выносливость, храбрость  и изворотливость.

Физическому воспитанию и закаливанию детей способствовали такие игры, как "рекери" - состязание в беге, "гугари" - борьба, "кIанцIи" - прыжки, стрельба из лука, метание  камней, фехтование на деревянных шашках и кинжалах, гонение волчка, поднятие тяжелых камней. Такие игры с раннего  детства закаляли детей, воспитывали  их сильными, ловкими и волевыми.

Воспитанию правил поведения дома и в обществе (этикету) горцы придавали большое значение, и поэтому ему уделялось много  внимания в семье. Повторяющиеся  действия людей, стереотипные ситуации и повседневное поведение легли  в основу этических установлений как социально регулируемых поведенческих  и нравственных критериев. С осознанием действий и поступков развивалась  способность горца осмысливать  моральную их сторону, что в совокупности рождало неписаные нормы поведения  и взаимоотношений, т. е. правила  этикета, которым обучали детей  с ранних лет.  
 

Уголовное право народа.

 Проблема становления  и развития   обычного  права народов Дагестана является в российской историко-правовой науке одной из самых малоизученных. Некоторое оживление в ее исследовании наблюдается во второй половине ХIХ века, когда после ликвидации Имамата Шамиля императорская Россия вынуждена, была пойти по пути проведения в Дагестане административной и судебной реформ. Однако это не прибавило интереса к проблеме права народов Дагестана.

Как известно уголовно-правовые  воззрения, основанные на адатах, характеризовались локальной ограниченностью. В основу понимания преступления по адату легло подчинение материального или морального вреда сельскому обществу, частному лицу, семье или роду. Наказание по адату прежде всего выступает как средство выражения неодобрения поступка человека сельским обществом.

Уголовное право  народов Дагестана основывалось на адатах   "ни одна сфера правовой жизни Дагестана не представляет доселе такого господства обычая как уголовная...".

Наказание главным  образом, было предназначено для  утверждения в локальном обществе адатов, детально регламентировавших поведение членов общества. Поэтому  самой суровой мерой наказания  считалось изгнание особо опасного преступника из  общества.

Обычное  уголовное право содержало «учения об умысле, о пособничестве и покушении, об увеличивающих и уменьшающих вину обстоятельствах, о случае и неосторожности». Оно также в более позднем периоде установило взамен родовой, личной уголовной ответственности.

Сфера уголовно-правовых отношений была основным уголовным  пунктом расхождения между шариатом и адатом. Шариат оказался бессильным вытеснить адат из уголовного права. Жестокие телесные наказания, широко предусмотренные  шариатом, казались горцам оскорбительными  для их достоинства. Они получили применение только в период военно-теократической системы Шамиля.

Памятниками  права   даргинцев являются кодекс Умма-хана Аварского (Справедливого) (ХVII в.), "Постановления кайтагского уцмия Рустам-хана" (ХVIII в.) и др. многочисленные сборники адатов разных обществ и наибств. Преобладающее количество норм указанных источников регулировало вопросы уголовного права.

Как уже отмечалось, местное право даргинцев основывалось на адате и шариате.

Политика царской  администрации, направленная на упрочение  адатов и ослабление позиции шариата  в правосознании горцев, привела  к значительному росту насильственных преступлений (убийств и ранений). Шариат, который служил в руках  имамов в условиях мюридизма единственным средством в борьбе с адатами  в том числе, и с некоторыми реакционными адатами, такими как кровная  месть, похищение женщин и т.д. был  ослаблен.

Общественный строй  Дагестана в XIX веке характеризовался феодальными отношениями. В равнинной части - развитие феодальных отношений, а в горной части - преобладали феодальные отношения, переплетавшиеся с пережитками патриархально-родовых отношений. Традиционное адатное право, определяемое господствующими социально-экономическими отношениями, уже приобрело черты феодального права. Адаты не только феодальных владений (аварского ханства, Тарковского шамхальства, Мехтулинского ханства и др.), но и так называемых "вольных обществ" уже были приспособлены для защиты, интересов феодалов.

Основной пережиточной формой ранее существовавших кровнородственных  связей выступал дагестанский тухум. Сохранение тухумных отношений в социально-экономической  сфере определяет наличие в адатном  праве такой меры наказания, как  дият, или кровная месть.

Более развитым институтом наказания, получившим широкое развитие в адатном праве, является штраф, который поступал в пользу сельской общины или феодалов, в чье владение входит данная община.

Споры по поводу обид, нанесенных членами одного рода члену другого, не могли иметь других последствий, кроме самосуда родов. Этот самосуд принимал двойную форму, смотря по характеру самой обиды. Обиды имущественные, к числу которых горцы относят не только случаи неисполнения принятых обязательств, но и преступления против собственности (воровство), дают повод к имущественному самоуправству. Сам обиженный или любой из членов его рода имеет право обратиться к насильственному захвату имущества обидчика или кого-либо из членов его рода. Такое допускаемое адатом самоуправство известно на западном Кавказе под именем "баранты", а на восточном - "ишкиля".  
 
. Под обидами личными горцы понимают такие преступные действия, в которых обиженным, по их воззрениям, является не частное лицо, но весь его род (убийство, увечье, поранение, оскорбление семейной нравственности). Такие обиды влекут за собою кровомщение. Последнее составляло обязанность не одних ближайших родственников-наследников, но и каждого, кто входит в состав одной с ними родовой группы. Род мстил роду, аул - аулу. Всякая личная обида, хотя бы она была вызвана необходимостью самозащиты, неосторожностью или случаем, причинена была сумасшедшим, даже животным, имела своим последствием кровную месть, причем уклониться от мщения, допустить обидчика к выкупу грозящего возмездия - считалось позором. Таково было положение У. права кавказских горцев в древний период.  
Позднее, под влиянием различных культурных влияний и, главным образом, шapиaтa, а также по причине всеми сознаваемой необходимости положить предел неограниченности кровомщения, грозившей истреблением враждующих родов, горцы отступили от вышеизложенного взгляда на кровную месть. Вместо неограниченного самосуда родов начинает пробиваться начало личной ответственности. Район действия кровной мести, простиравшийся на весь род, начинает ограничиваться ближайшими родственниками преступника и его жертвы. Только последние считаются канлы, т. е. подлежащими мести, все же прочее родичи отвечают только имущественно. Вместо неограниченности мести в адат начинает проникать учение о равенстве возмездия и о том, что преступность лежит не столько в материальном вреде, причиненном частному лицу, семье или роду тем или другим действием, сколько в злой воле виновника. С проникновением в адат понятия умысла прежняя всеобщность кровомщения должна была ограничиться случаями умышленных убийств, увечий и поранений.  
 
. Вместе с тем устанавливается воззрение, что убийство и ранения при необходимой обороне, убийство вора или грабителя в момент совершения им преступного действия, убийство застигнутого на месте прелюбодея не дают повода к возмездию; что в применении кровомщения к обидам должна быть установлена известная градация; что размер возмездия измеряется тяжестью обиды и что неосторожные и случайные действия, как бы значителен ни был причиненный ими вред, подлежат возмездию в меньшей степени, чем предумышленные, а убийства, поранения и увечья, нанесенные животными или неодушевленными предметами, при отсутствии вины со стороны их хозяина, и вовсе ненаказуемы.  
 
. С воспринятием адатом вышеупомянутых начал, народное воззрение на бесчестье, постигающее того, кто не смыл обиды кровью, заменяется более человечным учением о чести, ожидающей того, кто простит кровника под условием выкупа и тем более - помимо него. Вместе с этим вырабатываются адатом различные способы достигнуть примирения с родом обиженного.  
Здесь нет различия между умышленным и неумышленным убийством; всякая личная обида вызывает неограниченное кровомщение, разорение всего имущества виновного, его семейства и его рода и изгнание из аула не только убийцы, но и всего его семейства. Аналогичны адаты тушин, хевсур, пшавов, сванетов, чеченцев, ингушей, кумыков и казикумухцев. Не различая неосторожного, нечаянного и преднамеренного убийства, адат допускает здесь замену крови выкупом, принятие или непринятие которого всецело зависит от потерпевшей стороны. В Аварском округе Дагестанской области адат, допуская еще "поток и разграбление", различает неосторожное и случайное убийство от умышленного и требует кровной мести на началах талиона только для последнего. В Капучинских обществах Гунибского округа, Дагестанской области, в Кюринском и Самурском округах той же области, а также в Кабарде, и для этого рода убийств допускается выкуп, в строго определенном размере.  
. Еще дальше пошли адаты уцмийства, которые различают не только неосторожное и умышленное убийство, но имеют понятие о покушении, подстрекательстве, квалификации преступлений и т. п., причем устанавливают случаи, когда виновные вовсе не отвечают за кровь (убийство кровника, убийство при необходимой обороне и др.).