Геополитика России в отношении Европы на примере изучения состояния и перспектив развития российско-германских отношений

 

Курсовая работа на тему:

Геополитика России в отношении  Европы на примере изучения состояния и перспектив развития российско-германских отношений

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение.

 

Обоснование актуальности курсовой работы. Конец ХХ века ознаменовался кардинальными политическими и экономическими изменениями, произошедшими в первую очередь в европейских государствах, среди которых центральное положение занимает Германия. Германия оказывает огромное влияние не только на европейские страны, но также становится все более влиятельным политическим актором международных отношений. То, каким образом, Германия осуществляет свою внешнюю политику, какие приоритеты она выделяет в ней в соответствии со своим возросшим экономическим и политическим значением, представляет значительный интерес, как для политиков, так и для всех людей, чьи интересы связаны и зависят от этой страны.

Реализация внешней политики Германии в Европе в начале XXI века происходит в глобализуемом мире, поэтому ее будущее зависит от совокупности как международных и собственно европейских факторов. В этом контексте новая «восточная политика» Германии, «центром тяжести» которой является Россия, приобретает основное значение. Исходя из своего положения и истории, Германия рассматривает себя в качестве страны, дающей импульсы и являющейся мотором для российской политики Европейского союза.

Известно, что Германия является основным финансовым кредитором России, и от качества отношений с Германией  во многом зависит будущее России. Причем стоит отметить, что в условиях сырьевой зависимости Германии от России, для российских политиков важно  и необходимо правильно учитывать  изменения фона формирования внешней  политики этой страны, и, в особенности, ее восточного направления, с целью  принятия как наиболее выгодных политических решений, так и выработки комплексной и взаимодополняющей системы безопасности на континенте.

Среди направлений восточной политики Германии, представляющих первостепенный научно-теоретический и практический интерес для России, могут быть названы торговая и таможенная, валютная и денежно-кредитная, аграрная, промышленная и научно-техническая, региональная, социальная и экологическая политика, сотрудничество в области внешней  политики и планируемая система  коллективной обороны, как государств Европы, так и во всем мире.

Цель курсовой работы – дать оценку геополитики России в отношении Европы на примере изучения состояния и перспектив развития российско-германских отношений.

В работе поставлены и решались следующие задачи:

1. Дать  оценку положения Европы как геополитического пространства и Германии.
2. Проанализировать геополитическую ось «Россия – Европа» на примере ее важнейшего направления: «Россия-Германия».
3. Определить стратегические ориентиры России в отношении Германии.

В курсовой работе автор использовал  труды А.Дугина, Ю.В.Тихонравова, Д.В.Филиппова, Г.Шмидта и других зарубежных исследователей, материалы зарубежной периодической  печати.

 

 

 

 

 

 

1. Оценка геополитического положения Европы.

 

1. Факторы, объединяющие Европу и Россию. Роль Германии в «восточной политике» Европы.

Европейская цивилизация ведет свою историю  от Римской Империи, а современная  конструкция географического образа «Европы» в общих чертах сложилась  на рубеже Средних веков и Возрождения. Если раньше, говоря о «европейскости»  того или иного явления, подразумевали  его некий высокий духовный потенциал, определённую «избранность» на фоне «неевропейского», то теперь «европейскость»  стала синонимом технологического и экономического развития, синонимом  материального благополучия, высокого стандарта потребления.

С одной стороны, перед исследователем предстает - Европа, хранящая память о  гибеллинском идеале Священной империи, Европа средневековых рыцарских  орденов и более поздних инициатических и герметических организаций, с  другой стороны - Европа Реформации и  Просвещения, Европа еретических сект и политических партий, Европа МВФ, Всемирного банка, Римского клуба, Тринитарной  Комиссии, Европа «Золотого миллиарда». С одной стороны - континентальная  геополитика «серединной Европы», с другой - «евроатлантики».

Главная нетождественность этих «двух  Европ» - различное понимание человеческой природы, человека как такового. В  одном случае имеет место «антропологический максимализм» - человек рассматривается  как сотворённый по образу и подобию  Божьему, следовательно, способный  к созиданию, к максимальной реализации духа, к трансцендентным состояниям, к обожению. Это мистическая Европа напряжения духовных сил, Европа иерархий, Европа средневековых рыцарей и  консервативных революционеров XX века.

В другом случае речь идёт об «антропологическом минимализме»: человек представлен прежде всего как проводник низших иерархических уровней своей внутренней организации, как неспособный к единению с Богом, как абсолютно самодовлеющее и закрытое для самых высоких интуиций существо. Это Европа гуманизма и ренессансного искусства, картезианской логики и просветительского рационализма, позитивизма, либеральной идеологии, индивидуализма, мондиалистских теорий и глобализма.

Традиционно географически Европу подразделяют на: Западную, Северную, Центральную, Восточную и Южную. В рамках геополитического подхода такое деление может  быть иным. Так, например, А.Дугин¹ выделяет Среднюю Европу. Средняя Европа, как он считает, представляет собой естественное геополитическое образование, объединенное стратегически, культурно и отчасти политически. Этнически в это пространство входят народы бывшей Австро-Венгерской Империи, а также Германия, Пруссия и часть польских и западно-украинских территорий. Консолидирующей силой Средней Европы традиционно является Германия, объединяющая под своим контролем этот геополитический конгломерат. 

По А.Дугину, геополитической столицей Средней Европы логичнее всего считать  Берлин как символ Германии, являющейся, в свою очередь, символом и центром  всего этого образования. Только Германия и немецкий народ обладают всеми необходимыми качествами для  эффективной интеграции этого геополитического региона исторической волей, прекрасно  развитой экономикой, привилегированным  географическим положением, этнической однородностью, сознанием своей  цивилизационной миссии. Сухопутная и идеократическая Германия традиционно  противостояла торгово-морской Англии, и специфика этого геополитического и культурного противостояния заметно затронула европейскую историю, особенно после того, как немцам удалось наконец создать свое собственное государство².

Англия геополитически является наименее европейским государством, чьи стратегические интересы традиционно противоположны среднеевропейским державам и, шире, континентальным тенденциям в Европе. Однако параллельно усилению роли США  и захвату ими практически  полного контроля над английскими  колониями стратегическая роль Англии значительно уменьшилась, и сегодня  в Европе эта страна выступает, скорее как экстерриториальная плавучая база США, чем как самостоятельная  сила.

Другим противоречивым геополитическим  образованием является Франция. Во Франции  существует альтернативная геополитическая  тенденция, восходящая к континентальной  линии Наполеона и ярко воплотившаяся  в европейской политике де Голля, искавшего альянса с Германией  и создания независимой от США  европейской конфедерации.

В отношении к пространственному  развитию Европы объединение Европейский  Союз (ЕС) выступает как структура-субъект  разработки и реализации пространственных политик и действий в рамках вырабатываемых государствами-участниками задач  и приоритетов.

 «Восточная политика» Европейского  Союза всегда была в особой  степени делом Германии. В 1994 г.  с началом расширения ЕС на  Восток эта политика вступила  в новую стадию. Тогда ЕС в  рамках своей политики на ассоциирование  приступил, с одной стороны,  к подписанию так называемых  «Европейских соглашений» с теми  государствами Центральной и  Восточной Европы, которые могли  рассчитывать на вступление в  Союз (первыми были Польша и  Венгрия). Однако почти одновременно  с этим ЕС заключил соглашения  о партнерстве и сотрудничестве  и с Россией, а позднее также  с большинством других государств  СНГ. 

Соглашение о партнерстве и  сотрудничестве направлено не только на экономическую интеграцию, но и  на политическое сотрудничество. Оно  служит основой для регулярных политических контактов между ЕС и Россией  на высшем уровне и закрепляет в  качестве ядра взаимоотношений общие  ценности, такие, как уважение прав человека и демократический процесс. Пути дальнейшего развития отношений  между ЕС и Россией определяет Совместная стратегия ЕС в отношении  России, принятая в июне 1999 г. в Кельне на заседании Европейского совета под  Председательством Германии. К важнейшим  темам двусторонних отношений относятся  европейская политика в области  безопасности и обороны, вопросы  энергоносителей и энергообеспечения, а также диалог о последствиях предстоящего расширения Европейского Союза на Восток для России в целом. Особое внимание уделяется при этом Калининградской области, которая  после вступления в ЕС Польши и  Литвы со всех сторон окружена территорией  Европейского Союза. Как известно, по вопросу о транзитном сообщении  между Калининградом и остальной  частью России достигнуто уже много  договоренностей, однако полностью  решить эту проблема пока не удалось.

 

Однако представляется маловероятным  «плавное принятие» России европейских  ценностей в силу значительных культурных различий европейского и евразийского геополитических пространств.

Интересно, что распространённые в  российском восприятии образы Европы довольно чётко дифференцируются в  зависимости от того, идёт ли речь о  Западе как таковом либо же о той  или иной конкретной западноевропейской стране. В принципе Запад - категория  для нашего восприятия a priori отрицательная (исключая специфическое сообщество русских либералов-западников), связанная то ли с чужим цивилизационным влиянием, то ли с вражеской военной агрессией и геополитическим давлением, то ли с бездуховностью общества потребления - все эти оценки изначально укоренены в сакральной географии. А вот образ той или иной конкретной западноевропейской страны, наоборот, воспринимается российским сознанием чаще a priori положительно: подчёркиваются общие с русской культурные черты, созвучие исторических судеб, отличие такой страны от остального Запада.

Например, преимущественно положительно понимается Германия: оказывается, что для российского восприятия она не совсем Европа, что германское влияние выстроило послепетровскую российскую государственность, предопределило всю русскую и другие славянские культуры. Аналогично воспринимаются и Франция, Испания, Италия, и даже островная Англия.

В начале ХХ века полемика западничества  и славянофильства³ была преодолена, и появилась плеяда мыслителей, сделавших идею русского европеизма - определяющей. Вспомним имена Милюкова, Бердяева, Степуна. Стоит вдуматься и в тот факт, что после 1917 года более 3-х миллионов наших соотечественников покинули Россию и обосновались в Европе, став не только теоретически, но и фактически русскими европейцами. Ибо отстаивали они принцип свободной христианской личности, принцип, который и есть то средоточие духовного родства сформированной христианством Западной Европы и прорывавшейся к духовной свободе России, потерпевшей крах на взлете.

В своем выступлении «Миссия  русской эмиграции» (Париж, 16 февраля 1924) Иван Бунин сформулировал кредо  возникшей русской диаспоры: «Нас, рассеянных по миру, около трех миллионов. <...> Но численность наша еще далеко не все. Есть еще нечто, что присваивает  нам некое назначение. Ибо это  нечто заключается в том, что  поистине мы некий грозный знак миру и посильные борцы за вечные, божественные основы человеческого существования, ныне не только в России, но и всюду пошатнувшиеся. <...> В чем наша миссия, чьи мы делегаты? От чьего имени дано нам действовать и представительствовать? Поистине, действовали мы, несмотря на все наши человеческие падения и слабости, от имени нашего Божеского образа и подобия. И еще - от имени России: не той, что предала Христа за тридцать сребренников, за разрешение на грабеж и убийство, и погрязла в мерзости всяческих злодеяний и всяческой нравственной проказы, а России другой, подъяремной, страждущей».⁴

Однако современная Европа, как  бы к тому ни относиться, является в  значительной степени окраинной  частью той евроатлантической цивилизации, центр которой сосредоточен в  США. Отсюда и главное препятствие  на пути к столь популярной ныне в самых разнообразных кругах идее союза России и Европы. Эту  Европу очень сложно назвать наследницей  тех культурных, духовных и социальных ценностей, которые когда-то являлись определяющими в её развитии, эта  Европа уже не ощущает свою мистическую  связь с предыдущими эпохами  и имманентными сакральными контекстами. Эта Европа - Европа «Золотого миллиарда», американоподобной масскультуры, Европа бюргеров, Европа общества потребления - «кока-кольной» и «макдональдсной» экспансии, Европа трудовых иноцивилизационных эмигрантов, безвольная Европа Заката. Кроме того, она остаётся частью большинства евроатлантических  проектов.

Стоит ли России иметь дело с подобной трансатлантической Европой? Насколько  эффективным могут быть союз с  ней, объединение общих усилий? То есть вопрос стоит сегодня так: в какой степени Западная Европа является самостоятельным субъектом геополитических и прочих инициатив, а в какой - филиалом США, «передним краем» атлантической линии наступления?

Тенденция «отпочкования» Европы от США (введение единой валюты, деятельность Европарламента и попытки создать  единую Европейскую Конституцию), т.е. обретения полноценной субъектности, несомненно, импонирует России. К тому же очевидно, что и Европа заинтересована в России.

Но если Европа будет по большому счету оставаться проекцией США, в нынешних условиях обострения геополитических, геоэкономических и цивилизационных  противоречий, под громким «брендом»  российско-европейского партнёрства, под привлекательной для многих либералов идеей триумвирата  США-ЕС-Россия последняя будет полностью  лишена остатков своей субъектности и выдавлена из зон своего стратегического  влияния. А российское не самое отдалённое будущее будет описываться не иначе как формулой: «территориальная и структурно-государственная декомпозиция».