История геологического исследования Мурманской области

     История геологического исследования

     Мурманской  области.

      Открытие  богатейших запасов полезных ископаемых на Кольском полуострове – это результат целенаправленного изучения природных богатств Кольского полуострова, начатого Академией наук СССР еще в начале 20-х годов, в очень трудное время, вскоре после изгнания интервентов и окончания гражданской войны на Севере. По решению правительственных органов в марте 1920 г. была организована Северная научно-промысловая экспедиция с председателем – Президентом Академии наук А.П. Карпинским и заместителем председателя А.Е. Ферсманом.

      Первым  исследователем центральной части  Кольского полуострова был русский академик И. И. Лепехин. В 1772 г., направляясь от Кандалакши на север, он побывал в районе, прилегающем к Хибинам с юга, и отметил: здесь «великие каменные находятся ущелья, отменное положение их, вывороченные сопки великую подают надежду к отысканию металлов».

      В 1834 г. в Хибинской тундре побывал  капитан корпуса горных инженеров Н. В. Широкшин. Он сделал первое описание западного склона Хибин.

      Подробное научное описание Хибинских гор  сделала в 1891— 1892 гг. экспедиция финских ученых под руководством В. Рамзая. Геолог Вильгельм Рамзай, петрограф Виктор Гакман, геодезист Альфред Петрелиус и ботаник А.О.Чильман пересекли Хибины в нескольких направлениях, детально изучили этот район, составили его карту, дали много новых сведений о геологии, петрографии и отчасти минералогии Хибин.

     Хибины  — самый высокий, самый суровый район Кольского полуострова, расположенный в 90 км к северу от Белого ив 180 км к югу от Баренцева моря. Площадь массива — более 1300 км².

     Высшими точками массива являются горы Ферсмана (1208 м), Юдычвумчорр (1201 м), Лявочорр (1189 м) и Кукисвумчорр (1143 м). Геологический возраст Хибин сравнительно молодой - около 350 млн лет. К слову сказать, на Кольском полуострове есть породы, образовавшиеся более 3 млрд лет назад.

      На  вершинах гор — настоящая арктическая  тундра; почти 100 дней в году здесь свирепствуют штормовые ветры, а снег, едва растаяв в июле, в сентябре вновь покрывает камни.

      В конце XIX — начале XX века Хибины продолжали изучать и русские исследователи. Летом 1894 г. в западной части Хибин работал геодезист и топограф Б. А. Риппас. В 1901—1908 гг. академик Е. С. Федоров обнаружил апатиты на Турьем мысу.

      В феврале 1920 г. Мурманск был освобожден от интервентов, а спустя три месяца на Кольский полуостров приехала первая группа ученых (А. П. Карпинский, А. Е. Ферсман и др.). После этого освоение Хибин стало составной частью индустриализации страны, вошло в планы развития производительных сил окраинных районов России. В том же, 1920 г., Совет Народных Комиссаров РСФСР организовал специальную комиссию под руководством академика А. Е. Ферсмана и выделил крупные денежные средства для изучения Севера.

      Скомплектованный  А.Е. Ферсманом Хибинский горно-геологический  и минералогический отряд в составе 11 сотрудников Петроградского университета 25 августа 1920 г. выехал на Север.

      Кто же сопровождал А. Е. Ферсмана в том походе в Хибины? То были Э. М. Бонштедт (Куплетская), Н. Н. Гуткова (постоянная спутница Ферсмана в походах многие годы), Е. В. Еремина, Е. Костылева (Лабунцова), А. В. Лермантова, В. А. Унковская. несколько позднее к отряду присоединились профессор-ботаник . И. Прохоров и сотрудница почвенно-ботанического отряда А. Кузенева. Эта группа исследователей в августе—сентябре 20 г. совершила два похода в горы, собрала 25 пудов минералов, среди которых было немало образцов апатито-нефелиновых руд.

      В 1921 г. в экспедицию А. Е. Ферсмана, изучавшую  юго-западную часть Хибинского массива, входило уже 14 исследователей, в том числе опытный специалист в области петрографии Борис Михайлович Куплетский. Ранним утром 30 августа 1921 г. в лине ручья Ворткеуай между южными отрогами Кукисвумчорра были найдены зеленые слоистые глыбы, и в дневнике геологов явилась примечательная запись: «Видели большое количество зеленых глыб до одного пуда весом апатитовой породы... За отсутствием времени и утомлением мы не стали искать жил апатита, -видимому, весьма доступных».

     Хибинская экспедиция 1922 г. в августе проникла в долину Кунийока и к оз. Пайкунъявр в северной части Хибин, где жила семья Кобелевых.

      В 1923 г. отряд Б. М. Куплетского изучал массивы Айкуайвенчорра, Расвумчорра, Ловчорра, Юкспора, Эвеслогчорра. Именно этот отряд на вершине южного Расвумчорра летом 1923 г. наткнулся на россыпи глыб, содержавших большое количество апатита. 16 июля 1923 г. Б. М. Куплетский записал в дневнике: «У края второго западного цирка Расвумчорра отмечены сплошные выходы апатитовой породы». Участниками этого открытия были геологи А. Н. Лабунцов, Э. М. Бонштедт и Е. Е. Костылева.

      Ученые  в 1925 г. побывали на Кукисвумчорре, Расвумчорре и на юге массива. На этот раз геолог А. Н. Лабунцов внимательно осмотрел плато южного Расвумчорра и установил, что под россыпями апатито-нефелиновой породы находятся коренные месторождения.

      Маленький минералогический отряд геолога А. Н. Лабунцова в результате трехнедельных полевых работ в1926 г. полностью подтвердил наблюдения и выводы 1925 г., выявил, что площадь коренных выходов апатита составляет более 34 тыс. м² . На западном отроге Расвумчорра А. Н. Лабунцов обнаружил еще одно месторождение апатита и оценил общие запасы найденной руды в 3 млн т. Из-за недостатка времени и ранних снегопадов гора Юкспор в 1926 г. осталась необследованной, а на Кукисвумчорр геологи совершили лишь однодневную экскурсию.

      . Для проверки полученных сведений в Хибины были командированы Р. Л. Самойлович, Д. И. Щербаков и П. А. Борисов. Эти ученые осмотрели апатитовые месторождения и подтвердили их крупные масштабы.

      К концу 1926 г. были завершены лабораторные исследования доставленных в Ленинград хибинских пород. В руде оказалось от 40 до 60 % апатита и от 35 до 45 % нефелина. Одновременно шли промышленные испытания апатита на обогатимость и переработку в качестве удобрений. Для завершения экспериментальных работ требовалось еще хотя бы 50—60 пудов руды. Доставить ее по просьбе А. Е. Ферсмана взялся агроном И. Г. Эйхфельд, работавший с 1923 г. на опытной сельскохозяйственной станции в Хибинах. Вместе с горным техником П. Ф. Семеровым, сотрудником Мурманской биологической станции Г. М. Крепсом и саамом Зосимой Куимовым И. Г. Эйхфельд на трех оленьих упряжках 31 октября 1926 г. тронулся в путь.

      К 5 ноября группа заготовила около ста пудов апатита, который был отгружен в Ленинград. Оттуда часть руды отправили в Германию, где фирма Гумбольдта изучала способы обогащения апатита, другую часть передали для опытов Ленинградскому институту прикладной химии, а несколько пудов отправили в сельскохозяйственную академию имени К. А. Тимирязева для использования в качестве удобрений на полях.

      Опубликованная  в двенадцатом номере «Горного журнала» за 1926 г. статья А. Н. Лабунцова, рассказывающая об открытии в Хибинах огромнейших запасов нефелино-апатитовых руд, вопреки ожиданиям А. Е. Ферсмана не произвела должного впечатления. В промышленных целях апатит нигде в мире не использовался, мнение о его практической бесполезности продолжало господствовать в умах геологов.

      Наступил  двадцать седьмой год — восьмой год изучения Хибин. Вопрос о более широком исследовании апатитовых руд и их промышленном освоении оставался открытым. И опять ученым помог промышленно-транспортный и колонизационный отдел Мурманской железной дороги.

      На  его средства в 1927 г. группа исследователей во главе с А. Н. Лабунцовым полтора месяца работала в Хибинах, изучая апатито-нефелиновые залежи. О результатах А. Н. Лабунцов сообщал: «Было подробно обследовано апатито-нефелиновое месторождение Кукисвумчорра, найдено и обследовано аналогичное месторождение на Юкспоре, найдено два коренных выхода апатито-нефелиновой породы на Поачвумчорре и обследованы южные склоны Тахтарвумчорра, Вудъяврчорра и Айкуайвенчорра на пирротин».

      Так закончился второй, поисковый, этап освоения Хибин.

      Третий  период совпал с началом первой пятилетки. К этому времени уже определилось огромное промышленное значение апатито-нефелиновых руд Хибинского горного массива. Схемы обогащения апатита, разработанные в институте Механобр и на предприятиях фирмы Гумбольдта, оказались удачными. В лаборатории Государственного института прикладной химии (ГИПХ) из обогащенного апатита был получен первоклассный суперфосфат. Кончились времена, когда исследователям Хибин отказывали в кредитах. Развертывание добычи апатитов стало одной из важнейших народнохозяйственных задач. К ее решению подключались все новые институты и ведомства.

     В 1928 г. в Хибины отправилась экспедиция Института по изучению Севера. Возглавил  ее геолог В. И. Влодавец. Намеченные планы экспедиция в основном выполнила. И если в 1926 г. запасы апатитовой породы исчислялись в 2 млн т и в 1927 г. повысились до 18 млн т, то сейчас можно говорить о запасах в 90 млн т апатитовой породы, что, конечно, позволяет рассчитывать на широкое использование этих месторождений для промышленных целей.

      В первых числах февраля 1929 г. А. Е. Ферсман и В. И. Влодавец доложили о Хибинском апатитовом месторождении на заседании сырьевой секции Комитета по химизации народного хозяйства, где было принято решение о форсировании работ в Хибинах.

      Таким образом, в 1929 г. было окончательно доказано, что в Хибинах открыты «единственные в мире по своему масштабу нефелино-апатитовые месторождения с огромными запасами фосфорной кислоты, благодаря которым возможно будет не только удовлетворить сырьем нашу туковую промышленность, но и развить в значительной степени экспорт нефелино-апатитовой породы».

      События последующих семидесяти пяти лет полностью подтвердили это официальное заключение. 

      Медно-никелевые  месторождения. 

      Северонкель - одно из крупных никелевых предприятий в мире. Своим рождением обязано возникшей промышленной потребности в этом светлом и древнем металле с его удивительными свойствами. В Британском музее хранится монета из сплава никеля с медью и цинком, отчеканенная в 235 году до новой эры. Древние китайцы использовали этот сплав для изготовления украшений и утвари.

      В чистом виде никель был получен шведскими  специалистами в 1751 году и долго  использовался в развитых странах  для производства ювелирных изделий. Промышленная потребность в нем возникла в 80-х годах 19 века, когда было открыто его уникальное свойство упрочнять сталь и делать ее при добавлении хрома нержавеющей. В эти же годы были открыты крупные месторождения никелевых руд в Каледонии и медно-никелевых в Канаде, что способствовало быстрому росту его производства. Если в 1881 – 1900 гг. никеля производилось всего до нескольких тонн в год, то в годы первой мировой войны его производство уже превышало 40 тыс. тонн в год.

      Первое  месторождение никелевых руд  было открыто в России в 1853 году на Урале, но развития никелевое производство не получило. Только в 1927 г. было начато проектирование первого отечественного завода в Уфалее. В настоящее время никель – это жаропрочные стали для авиации и космических аппаратов, нержавеющие стали и высокопрочный прокат для строительства и машиностроения, броня боевых кораблей и танков, катализаторы в переработке нефти и жиров, сплавы с постоянным злектрическим сопротивлением, монеты и красивая отделка автомобилей и бытовой техники.

      Первая  экспедиция в Монче-тундру в 1920 г. В.А.Попова была неудачной из-за неблагоприятно сложившихся обстоятельств. Следующая экспедиция под руководством проф. МГУ К.И. Висконта состоялась осенью 1922 г. и позволила подробно изучить геологию от Монче-озера до Монче-Тундры и Волчьей тундры и увязать с контактными породами Хибинского массива. Карта была набросана глазомерно и исправлена фотограмметрической съемкой, удалось вывезти первые образцы горных пород. Впервые открыли магнитный железняк (о чем знал А.Е. Ферсман), вели поиск золота, платины, но безрезультатно.

      Изучение  Монче-тундры было продолжено в 1929 г. географоразведочным отрядом Кольской экспедиции Академии наук под руководством Г.Д. Рихтера. При следованию по маршруту на одной из вершин им была обнаружена аномалия в поведении магнитной стрелки которая его заинтересовала.

      По  возвращению в Ленинград Г.Д. Рихтер посетил А.Е. Ферсмана, рассказал  о проведенных работах и обнаруженной аномалии. Заинтересовавшись рассказом и изучив образцы, А.Е. Ферсман воскликнул: «Батенька мой! Да ведь это замечательное открытие! Вы знаете, что такое сочетание ультраосновных и щелочных пород известно только в Южной Африке, и там с ним связан комплекс ценнейших полезных ископаемых. И вот здесь, – он указал на образец, - следы меди и никеля »

      Энергичный  и деятельный 47-летний Ферсман осенью 1930 г. вместе с Н.Н. Гудковой обследовал массивы ультраосновных пород Монче-тундры и организовал в 1931 г. изучение этого  района силами небольшой геолого-поисковой партии под руководством М.Ф. Шестопалова и И.Я. Холмянского. По результатам этих работ были намечены первоочередные объекты разведки.

      В декабре 1931 г. А.Е. Ферсман в составе  группы из 4-х человек (он, геохимик, подрывник и писатель) снова едет в Мончу для отбора проб медно-никелевой руды из найденного перспективного месторождения. Группа ехала в санях сначала по льду озера Имандра, на двух оленьих упряжках, ведомых саамкой Анной. Потом путь проходил по заросшим лесами «варакам», по склонам полярных гор, освещенных великолепным северным сиянием декабрьской полярной ночи. В окрестностях конечного пункта, на берегу Монче-губы жила одна-единственная семья рыбака Архипова. По приезду на место предполагалось провести взрывные работы, чтобы отбить и увезти с собой несколько пудов горных пород для первых лабораторных работ.

      Результаты  выполненных исследований позволили  сделать вывод о наличии месторождения  медно-никелевых руд.

      Сообщение о находке никелевой руды сразу  привлекло внимание В.И. Кондрикова и он поручил заняться Монче-тундрой конторе Новпромапатит,  организованной в тресте «Апатит» для поиска железных руд, пирротина и строительных материалов. Научное руководство работами поручается крупному специалисту, проф. В.К. Котульскому.