Знаменитые путешественники древних времен

      От жителей Туле Пифей узнал,  что севернее лежат местности,  где летом солнце вообще не  заходит, а зимой совсем не  появляется! Там, рассказывали ему, лежит скованный льдом океан и земли необитаемые...

    Где могла находиться эта легендарная  страна Туле? Большинство современных  ученых считают, что Туле — это  район Тронгеймс-фьорда на западном берегу Норвегии у 64° с. ш.

    В древности ни один путешественник до Пифея и после него не поднимался до таких высоких широт. Проплыв вдоль южных берегов Северного моря, Пифей достиг местности, где жили германские племена, добывающие янтарь. Они собирали кусочки янтаря, оставляемого морем на берегу во время отлива. Этот янтарь они выменивали кельтам на железные изделия. От кельтов янтарь попадал в Массилию и другие области Средиземноморья.

    Проникнуть  дальше к востоку Пифею не удалось. У западных берегов п-ова Ютландия он попал в густой туман, нависший над мелководьем. Пифей сделал вывод, что здесь кончается область обитания людей. Ему казалось, что здесь «нет более земли, моря или воздуха, а смесь всего этого... земля, море и вообще все висит в воздухе; здесь невозможно ни ходить пешком, ни плыть на корабле».

    Выменяв железные изделия на янтарь, Пифей  отправился в обратный путь. Он оставил  описания своих путешествий, но они  до нас полностью не дошли. Мы знаем  о них по тем отрывкам, которые  сохранились у других древних  авторов. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Ганнон 

    Один  из самых древних путешественников, о котором до нас дошли сведения, был Ганнон из Карфагена.

    Карфаген  находился на побережье Северной Африки (около современного г. Туниса). Это был богатый и сильный  город-государство. Его купцы имели многочисленные поселения на о-вах Сицилия, Корсика, Сардиния. Смелые карфагенские моряки не раз выходили в Атлантический океан. На юге Пиренейского п-ова они основали крупный торговый город Гадес (теперь он называется Кадисом).

    Около 525 г. до н. э. из Карфагена по решению сената отправилась в далекое плавание большая экспедиция на 60 пятидесятивесельных кораблях для исследования западных берегов Ливии (как тогда называлась Африка), чтобы подыскать места для колоний. Возглавил экспедицию Ганнон — один из карфагенских суффетов — высших должностных лиц. Он должен был отвезти впоследствии на новые поселения 30 тыс. колонистов.

    Миновав Столбы Мелькарта (Гибралтарский пролив) и сделав непродолжительную остановку  в Гадесе, корабли двинулись вдоль  неведомых берегов на юго-запад. Шли то на веслах, то на парусах. Через двое суток, когда солнце едва успело рассеять утренний туман, вдали на берегу показалась широкая равнина, а за ней виднелся лес. По равнине протекала река (современная река Сус). Место понравилось карфагенянам. Здесь решили основать первое поселение. Его назвали Тимиатерия. Продвигаясь дальше к югу, карфагеняне основали еще несколько колоний. По пути мореплаватели не раз видели мирно пасущихся слонов и других африканских животных.

    Наконец, достигли устья большой реки Лике (современная река Себу). По ее берегам

жили пастухи-кочевники, гостеприимно принявшие мореплавателей. От них Ганнон узнал, что южнее  лежит о-в Керна. Там у местных  жителей в обмен на различные  товары можно получить много золотого песка.

    Ганнон  отправил большую часть кораблей в Карфаген, а сам с несколькими  кораблями двинулся дальше на юг в  поисках Керны. Вскоре потянулись однообразные пустынные берега. Ветер дул с  материка, принося изнуряющую духоту и зной.

    Так плыли много дней. Наконец песчаные берега начали сменяться травянистыми лугами. Все чаще стали появляться группы деревьев. Обогнув покрытый лесом мыс, корабли вошли в залив Рио-де-Оро («Золотая река»), расположенный у северного тропика. В заливе пристали к небольшому острову Керна. Карфагеняне разложили на берегу свои товары (ткани, железные предметы, кольца, браслеты и другие украшения), зажгли костры, чтобы привлечь внимание местного населения, и возвратились на корабли. Через некоторое время они вновь сошли на берег и нашли взамен оставленных товаров кожаные мешочки с золотым песком.

    Желая закрепить о-в Керна за Карфагеном, Ганнон поселил здесь нескольких матросов, снабдив их всем необходимым. В скором времени их должны были заменить колонисты.

    Продолжая плавание, корабли Ганнона достигли устья Сенегала — крупнейшей реки Западной Африки. Но подняться по ней  далеко вверх не удалось. Местные  жители, одетые в звериные шкуры, встретили  нежданных гостей градом камней. Пришлось повернуть обратно. После второй неудачной попытки высадиться на берег Ганнон вернулся на Керну.

    Пополнив  запасы воды и продовольствия, он предпринял еще одно плавание на юг. Долго плыли  корабли. Когда путешественники  высаживались на берег, местное население  встречало их недружелюбно. Однажды моряки, только что устроившиеся на ночлег, были поражены удивительным зрелищем: многочисленные огни вспыхивали через определенные промежутки времени во всех направлениях. Что это могло быть? Вероятно, с помощью костров передавались сигналы о прибытии чужеземцев.

    В другой раз, высадившись на берег  залива Западный Рог, моряки ночью были разбужены громкими криками, звуками  флейт и барабанов. Охваченные страхом, не дождавшись рассвета, путешественники  подняли якоря и отплыли от берега.

    Плыли все дальше на юг. Стали замечать, что берег отклоняется к востоку. В полдень солнце поднималось так высоко, что предметы не отбрасывали тени. Полярная звезда совсем низко висела над горизонтом.

    В течение четырех суток Ганнон и его спутники наблюдали мощное извержение вулкана Феон-Охема (Камерун на берегу Гвинейского залива), что значит «колесница богов».

    Трое  суток корабли носило по бурному  морю, пока не прибило к берегам  тихого залива Южный Рог (залив Габон  у экватора). Пристали к небольшому острову в глубине залива. Здесь можно было бы отдохнуть и заняться починкой кораблей. Но неожиданно на карфагенян напали огромные гориллы. Вступив в бой с этими страшными обезьянами, карфагеняне заставили их обратиться в бегство. Трех животных удалось убить. Их шкуры решили отвезти в Карфаген.

    Закончив  починку кораблей, Ганнон решил вернуться  в Карфаген. Он боялся, что для  дальнейшего плавания не хватит продовольствия. Плавание Ганнона было одним из самых  замечательных путешествий древности. После него на протяжении двух тысяч лет (до середины XV в.) никто из мореплавателей не осмеливался проникнуть южнее вдоль берегов Африки. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Неархс 

    Спустя  несколько лет после Пифея, около 326 года до нашей эры, прославился  своими исследованиями еще один греческий путешественник — Неархс острова Крита. В качестве командующего флотом Александра Македонского он получил приказание объехать все побережье Азии от Инда до Евфрата.

    Мысль о такой экспедиции была вызвана  необходимостью установить сообщение  между Индией и Египтом, в чем Александр был крайне заинтересован, находясь в это время со своей армией в 800 милях от берега, в верховьях Инда. Полководец снарядил для Неарха флот, состоявший из тридцати трех двухпалубных галер и большого числа транспортных судов, на которых разместились две тысячи человек. В то время как Неарх плыл со своим флотом вниз по Инду, армия Александра шла за ним по обоим берегам. Достигнув через четыре месяца Индийского океана, Неарх поплыл вдоль берега, составляющего ныне границу Белуджистана.

    Неарх пустился в море второго октября, не дождавшись зимнего попутного  муссона, который мог бы благоприятствовать его плаванию. Поэтому за сорок  дней путешествия Неарху едва удалось  проплыть 80 миль к западу. Первые его  стоянки были сделаны в Стуре  и в Кореестисе; названия эти не соответствуют ни одному из нынешних селений, расположенных в тех местах. Далее он приплыл к острову Крокала, лежащему неподалеку от современной Карантийской бухты. Разбитый бурями флот укрылся в естественной гавани, которую Неарх вынужден был укрепить «для защиты от нападения дикарей».

    Двадцать  четыре дня спустя флотоводец Александра Македонского опять поднял паруса и  пустился в море. Сильные бури заставили  его делать частые остановки в  различных местах побережья и  защищаться от нападений арабитов, которых восточные историки характеризовали как «варварский народ, носящий длинные волосы, отпускающий бороды и похожий на фавнов или медведей».

    После многих приключений и стычек с  прибрежными племенами Неарх  пристал к земле оритов, носящей в современной географии название: мыс Моран. «В этой области, — замечает Неарх, описывая свое путешествие, — солнце в полдень освещало все предметы вертикально, и они не отбрасывали тени». Но Неарх, по-видимому, ошибается, так как в это время года дневное светило находилось в южном полушарии, на тропике Козерога, а не в северном полушарии; кроме того, корабли Неарха плыли всегда на расстоянии нескольких градусов от тропика Рака; следовательно, даже летом в этих областях солнце в полдень не могло освещать предметы вертикально.

    Когда установился северо-восточный муссон, плавание продолжалось в благоприятных  условиях. Неарх следовал вдоль берегов  страны ихтиофагов, то есть «людей, питающихся рыбой» — довольно жалкого племени, которое, за недостатком пастбищ, вынуждено было кормить своих овец дарами моря. Здесь флот Неарха начал испытывать недостаток в съестных припасах. Обогнув мыс Посми, Неарх взял к себе на галеру туземного кормчего. Подгоняемые береговыми ветрами, корабли Неарха успешно продвигались вперед. Берег становился менее бесплодным. Там и сям попадались деревья. Неарх причалил к городу ихтиофагов, названия которого он не указывает, и, внезапно напав на жителей, силой захватил у них припасы, в которых так нуждался его флот.

    Затем корабли прибыли в Каназиду, иначе говоря, город Чурбар. Развалины этого города и теперь еще можно видеть возле залива того же названия. К тому времени хлеб у македонцев был уже на исходе. Напрасно Неарх останавливался в Канате, в Трое и в Дагазире, — ему ничего не удалось добыть у этих нищих народов. У мореплавателей не было больше ни мяса, ни хлеба, и все же они не решались есть черепах, которыми изобилуют эти страны.

    Почти у входа в Персидский залив  флоту встретилось большое стадо  китов. Испуганные матросы хотели повернуть  галеры вспять, но Неарх смело пошел на своем корабле вперед, навстречу морским чудовищам, которых удалось разогнать.

    Достигнув Кармании23, корабли отклонились  к северо-западу. Берега здесь были плодородны; всюду попадались хлебные  поля, обширные пастбища, фруктовые деревья. Неарх бросил якорь у Бадиса, нынешнего Яска. Затем, обогнув мыс Масета или Муссендон, мореплаватели оказались у входа в Персидский залив, которому Неарх так же, как и арабские географы, дает несвойственное ему название Красного моря.

    В гавани Гармосия (Ормуз) Неарх узнал, что армия Александра находится на расстоянии пяти дней пути. Высадившись на берег, он поспешил присоединиться к завоевателю. Александр, не получая в течение двадцати одной недели никаких известий о своем флоте, уже больше не надеялся его увидеть. Можно представить себе радость полководца, когда до неузнаваемости исхудавший Неарх предстал перед ним целым и невредимым! Чтобы отпраздновать его возвращение, Александр велел устроить гимнастические игры и принести богам обильные жертвы. Затем Неарх снова отправился в Гармосию, где оставил свой флот, чтобы оттуда плыть в устье Евфрата.

    Плывя по Персидскому заливу, флот македонцев приставал ко многим островам, а  затем, обогнув мыс Бестион, приплыл  к острову Кейшу, на границе Кармании. Дальше уже начиналась Персия. Корабли Неарха, следуя вдоль персидского побережья, останавливались в разных местах, чтобы запастись хлебом, который посылал сюда Александр.

    После нескольких дней плавания Неарх прибыл к устью реки Эндиана, затем достиг реки, вытекающей из большого, кишащего рыбой озера Катадербис, и наконец бросил якорь близ вавилонского селения Дегела, недалеко от устья Евфрата, проплыв, таким образом, вдоль всего персидского побережья. Здесь Неарх вторично соединился с армией Александра Македонского, который щедро его наградил и назначил начальником над всем своим флотом. Александр хотел еще предпринять исследование арабского берега Персидского залива, вплоть до Красного моря, и установить морской путь из Персии и Вавилона в Египет, но смерть помешала ему осуществить этот план.

    Неарх составил описание своего путешествия, к сожалению, не сохранившееся. Подробный  отчет о его плаваниях содержится в книге греческого историка Флавия Арриана24 «История Индии», которая  дошла до нас в отрывках.

    Неарх, как полагают, был убит в битве при Ипсе. Он оставил по себе славу искусного морехода, а его путешествие составляет важное событие в истории мореплавания.