Борьба за российское пространство

БОРЬБА ЗА РОССИЙСКОЕ ПРОСТРАНСТВО 

101 

зийском континенте будет иметь решающее значение для мирового главенства Америки...". В обсуждениях проблем долгосрочной стратегии Евразия квалифицируется как "Центральная мировая арена". Что касается России, то она и в работах американских геополитиков, и в широкой прессе США рассматривается как "поверженный противник", которого надо "кооптировать" в упомянутую выше американскую глобальную систему. Согласно прогнозам, ставка делается на распад России, по меньшей мере, на три государства: некую "Московию" в европейской части и на два государства к востоку от Урала.

Политика США  явно исходит из того, что возникшие новые государства попадут в зависимость от Америки. В результате США получили бы возможность через посредство таких государственных "новообразований" в Сибири и на Дальнем Востоке выйти на китайскую границу. После распада России в геополитические "клещи" будет взят Китай. В США существует понимание того, что до тех пор, пока Китай не будет геополитически "нейтрализован" при опоре не только на американских союзников - Япония и Тайвань, но и на силы, базирующиеся на евразийском континенте, все планы мирового господства остаются под вопросом.

Итак, коренные перемены происходящие в мире, становятся серьезным предупреждением для России и Китая.

Вывод о необходимости  тесно координировать внешнюю политику России и Китая вполне естественен. Однако одного его явно недостаточно, требуется большее.

II

Опасная геополитическая  ситуация, в которой оказалась  Россия, обязывает дать принципиальную оценку не только практических действий на дипломатической арене (в критике как раз по этому поводу нет недостатка), но и исходных теоретических положений, ставших основой для геостратегических решений в течение последних десятилетий. При этом, если речь идет о месте геополитической науки в определении внешнего курса государства, то встают, по меньшей мере, два важных вопроса: первый, - в какой степени руководство страны вообще придерживается теоретических постулатов в своей практической деятельности и, во вторых, - за какие конкретно неудачи правомерно возлагать ответственность на "ошибочные" рекомендации геополитики. В последнее время эти вопросы стали особенно актуальны и не только для нашей страны.

"Непредсказуемые" решения практикующих политиков стали частым явлением. Соответственно влияние геополитической науки на реальную 

политику не прослеживается явно. Это настолько  очевидно, что дало основание комментаторам  остроумно поднять вопрос о "маргинальности" геополитики, как таковой, вообще. Однако даже самое блестящее остроумие (как например в статьях

ъ

проф. В.В. Разуваева) не заменяет беспристрастного анализа. Именно при таком сравнительном анализе событий за продолжительный период времени становится возможным выявить связь между теоретическими положениями геополитики и ее практическим воплощением в жизнь в результате действий государственной власти.

Опыт нашего государства в этом отношении  весьма поучителен. Хотя и негласно, тщательно закамуфлировано, геополитика играла важную роль в формировании внешнеполитического курса Советского Союза. Тот же 3. Бжезинский в одной из своих работ, относящихся к эпохе А.А. Громыко, высказывал убежденность, что внешняя политика Советского Союза задумывалась, создавалась и проводилась на основе геополитических

соображений3. В  трудных условиях развала страны после Октября 1917 г., войны гражданской и войны мировой советское руководство резко меняет внешнеполитический курс и начинается формирование новой геостратегии.

Принципиально новая идея "Мировой революции", взятая на вооружение большевиками, а разработанная еще раньше, обычно связывается с именами Л.Д. Троцкого и В.И. Ленина. В пространственном смысле стратегия большевиков добивалась как можно более широкой дестабилизации положения на территориях своих врагов. Использовались, как известно, любые средства: политические, экономические, информационные ("пропаганда и агитация"). Стачки, партизанские действия, террор и, в завершение, вооруженное восстание масс должны были привести к победе.

Эта, новаторская  в то время, геостратегическая схема увенчалась успехом: советская власть вышла победительницей. Потерпели поражение не только вооруженные силы, воевавшие против советов на территории нашей страны. Державы Антанты, Германия и некоторые другие государства оказались в роли обороняющихся. Если же учесть, что в течение десятилетий "капиталистические" страны будут испытывать страх за свое существование, то высокая эффективность и долговечность советской геостратегии не вызовут сомнений. Только длительное время спустя западные державы смогут перенять многое из "советской науки побеждать" и положение на "великой шахматной доске" начнет меняться в их поль-

' В. Разуваев. Игра в шашки по-научному. Семь  признаков настоящей геополитической литературы ("Независимая газета" 17.12.98).

' 2Ь. Вгт.егтаЫ.  Сате Р1ап: А §еок1га1е§1с Ргате  \УогК Гог 1пе сопйис! оГЛе 1)5. - 5оУ1е1 Соп(е81. N. У. 1986, р. 131. 
 
 
 
 

зу. Однако это  случится много позднее. В первый же период, при своем становлении, советская геополитика проявила еще одну особенность -стремление создать некий "континентальный блок" с Германией или, по крайней мере, достигнуть с этой страной тесного согласия. В доктри-нальном смысле речь идет о варианте борьбы теллурократии против талассократии.

На практике смена ориентиров в геостратегии выразилась в том, что после прихода  к власти большевиков они сразу  же предложили Германии заключить мир. В 1918 г. последовал Брестский договор, затем в 1922 г. - Рапалло. Сотрудничество между СССР и Германией, в том числе военное, продолжалось вплоть до прихода к власти нацистов в 1933 г.

Важно подчеркнуть, что при сохранении основных установок советской геостратегии реальный политический курс был довольно гибким, сообразно меняющейся ситуации.

Уже в 20-х годах  в развернувшейся борьбе с Троцким  была отвергнута теория "перманентной революции", фактически предполагавшая, что потенциал Советской России (затем СССР) следует использовать для осуществления мировой революции. При этом явно учитывались общие изменения в мире и менявшееся положение в нашей стране. Революционное движение в Европе пошло на убыль и стало очевидно, что реальных возможностей для мирового переворота нет и в ближайшем будущем не будет. Вместе с тем, интересы стабилизации в нашей стране и вокруг нее усиливали заинтересованность в нормализации политических и экономических отношений с зарубежными государствами. И.В. Сталин, объявив о построении социализма "в одной, отдельно взятой стране", облегчил развитие отношений. Однако он продолжал использовать зарубежные компартии, левые движения и другие организации для стремительного усиления советского влияния в мире. Иными словами, правильнее говорить об изменении форм и методов геостратегии, нежели об отказе от самих принципов.

Это тем заметнее на примере второго постулата советской внешней политики - явного предпочтения идеи "континентального блока". Руководство СССР в качестве основного партнера в Европе видело Германию. Хорошие отношения поддерживались с этой страной, вплоть до того времени, когда пришедшие к власти нацисты, руководствуясь "идейными" соображениями, резко испортили эти отношения. Советское руководство оказалось менее приверженным идеологическим догмам. Поэтому, когда в 1939 г., перед самым нападением на Польшу и началом Второй мировой войны Гитлер заявил, что "необходимо инсценировать в германо-русских отношениях новый раппальский этап", эта новость была 

встречена в  Москве весьма благосклонно. Правда, за согласие подписать пакт о ненападении (выгодный для СССР хотя бы как отсрочка вступления в войну) Германия должна была смириться с возвращением под суверенитет нашей страны большинства тех территорий, которые принадлежали России до революции.

Пакт Молотова-Риббентропа  стал документальным подтверждением торжества советской геостратегии. Во всяком случае трудно отрицать, что в довоенный период советская геостратегия показала себя на практике более успешной, чем геополитическая практика Германии или западных демократий.

Вместе с тем  даже самая успешная теория не может  уберечь государство от неудач и  провалов, вызванных практическими  ошибками руководства. То, что советское руководство по непонятным причинам игнорировало многочисленные сообщения о готовящемся нападении Германии на СССР (а именно это привело к катастрофическим последствиям) никак не связано с теоретическими установками советской геостратегии.

В ходе войны, в  особенности ближе к ее окончанию, Советский Союз продолжал руководствоваться прежними принципами, столь успешными в недавнем прошлом. СССР стремился максимально расширить пространственную сферу своего влияния, в том числе и за счет территориальных приобретений. Особое внимание традиционно отдавалось Восточной и Центральной Европе. Перенос европейских границ СССР на запад и распространение советской сферы влияния до линии, разделявшей Восточную Германию от Западной, помогали создать несокрушимую систему наземной обороны на этом направлении, тогда как установление дружественных режимов в соседних странах с объединением их в рамках таких организаций, как СЭВ, Варшавский договор и другие, должны были закрепить советское влияние в континентальной части Европы. Тем временем, возраставшая мощь позволяла СССР расширять сферу своего влияния в Азии, Африке и Латинской Америке, пользуясь сотрудничеством с самыми разнообразными режимами и силами в странах "третьего мира". Советский Союз наравне с США становится супердержавой. В этой ситуации мало кто осознает, что сохранение прежних принципов геостратегии в совершенно новых условиях послевоенного мира может принести иные, неудачные результаты.

Один из факторов советской стратегии - максимально широкое, в пространственном отношении, формирование и осуществление геополитических планов приносит лишь временные успехи, а затем не только начинает давать сбои, но даже вызывает ослабление Советского Союза и тем самым исподволь подготавливает его гибель. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

На этот раз, то есть после Второй мировой войны, Советскому Союзу противостоит уже  сплоченная коалиция западных стран  во главе с Соединенными Штатами. Более того, Запад по существу начинает проводить ту же пространственную стратегию самой широкой экспансии в мировом масштабе, но располагая гораздо большим экономическим потенциалом. Это в значительной степени предрешает ситуацию. Исход соперничества в общих чертах можно было бы просчитать заранее. В этих условиях основная ставка может делаться только на само искусство стратегии, на то, чтобы переиграть противника. Соответственно разработке конкретных планов в сфере внешней политики в Советском Союзе уделяется все большее внимание. Разумеется по идеологическим причинам марксизм-ленинизм по-прежнему претендует на то, чтобы определять все стороны жизни в нашей стране. Вопросы внешней политики тем более не составляют исключения и поэтому геостратегические установки, как и в прошлом, прячутся за ширмой "гениального учения", однако под вывеской "победы социализма во всем мире" разрабатываются доктрины и планы, которые в действительности носят геостратегический характер.

В течение длительного  периода холодной войны Советский Союз с помощью искусных планов и удачных акций при их проведении в жизнь добивается многочисленных успехов в борьбе за преобладание в мировом пространстве. В качестве примера можно привести переход Кубы на сторону социалистического лагеря и превращение ее в постоянную потенциальную угрозу самим США, в непосредственной близи от американской территории. Тесное сотрудничество с Вьетнамом помогло нанести Соединенным Штатам колоссальный ущерб комплексного характера: военный, геостратегический, психологический и пр. Были, естественно, и неудачи, поражения. Однако главное, вопреки распространенному мнению, заключалось не в этом, не в балансе отдельных побед и поражений. Главное заключалось в том, что фактор времени работал явно против Советского Союза. В этом свете становится ясным то, что раньше казалось парадоксальным. Даже те победы, которые одерживал Советский Союз (не говоря уже о поражениях) по существу приближали трагическую развязку. Появление новых союзников означало необходимость оказывать им колоссальную помощь, распространение советского влияния в Азии, Африке, Латинской Америке ложилось все более тяжелым бременем на СССР. Подрывалась сама база "мирового социализма".

Итак, основное, чему учит опыт геополитических схем и их применения на практике в последние десятилетия, это то, что современные условия требуют от науки новых подходов и более глубокого проникновения в суть происходящих в