Жизнь после смерти. Научные и вненаучные интерпретации

          В книге 10-й "Республики" Платон  рассказывает  миф  про  Эра,  греческого  солдата.  Эр  сражался в битве, в которой множество  греков было  убито,  и  когда  соотечественники  пришли  убрать  трупы,  тело Эра было среди трупов. Оно было положено с другими  на жертвенник для сожжения.  Через  некоторое  время  его  тело  ожило  и  Эр  описывает  то,  что  он  увидел  во  время своего  путешествия под землю.

     Платон  не  сомневается в том, что мы переживаем  физическую смерть, но  он  настаивает  на  том,  что  объяснить  будущую жизнь нельзя, потому что мы ограничены своим физическим  опытом. В результате мы можем получить неправильное  представление  о природе вещей. Наши души не могут видеть реальность, пока они  не освобождены от обманов и неточностей физических чувств.

       Также   Платон  считает,  что человеческий  язык  не  способен прямо выразить  подлинные реальности.  Слово скорее  скрывает,  чем раскрывает подлинную природу вещей. Это значит,  что нет человеческих слов, которые могли бы  прямо обозначить  действительность. Это можно сделать только при помощи аналогии,  в мифе и другими косвенными способами. Сравните с даосским высказыванием Лао-Цзы: «Верные слова не изящны. Красивые слова не заслуживают доверия. Добрый  не  красноречив.  Красноречивый  не  может  быть добрым. Знающий не доказывает, доказывающий не знает»⁷.

     Платон  как-то проговорился относительно философии: философия - это приготовление к смерти⁸. И еще: «Если ему [философу] свойственны возвышенные помыслы и охват мысленным взором целокупного времени и бытия, думаешь ли ты, что для такого человека много значит человеческая жизнь?»⁹ Философ, по Платону, не должен принимать смерть всерьез, - ни свою, ни чужую.

     Аристотель считал, что душа, обладающая целеустремленностью, есть не что иное, как неотделимый от тела его организующий принцип, его энтелехия, превращающая возможность в действительность,  источник и способ регуляции организма, его объективно наблюдаемого поведения. Сама душа имматериальна. То, благодаря чему мы живем и ощущаем и размышляем, - это душа, так что она есть некий смысл и форма, а не материя. «Именно душа придает смысл и цель жизни»¹⁰. Душа, по Аристотелю, это отражение действительности всемирного и вечного Ума. Смерть тела освобождает душу для ее вечной жизни: душа вечна и бессмертна. Но тут надо отметить, что Аристотель разлагает душу на три иерархических составляющих – растительную, животную и разумную. Вечна, по Аристотелю, только последняя. Хотя теория переселение душ не вписывается в учение философа. Добродетели приобретаются путем усвоения знаний и опыта предшествующих поколений и проявляются в разумной деятельности. Счастье человека, по Аристотелю, - это энергия завершенной жизни сообразно завершенной доблести. Нельзя считать счастливым человека с «рабским образом мышления».  Природа дает возможность стать добродетельным, но эта возможность формируется и осуществляется лишь в деятельности. Сущность же добродетели в сочетании щедрости и умеренности.

     Скептики  проповедовали идею безмятежности. Философов больше интересовал вопрос о том, как надо жить в этом мире, чтобы избежать угрожающих со всех стороне бедствий. Во главу жизни ставится не рождение и смерть, а существование. Мудрец – это своего рода мастер, умелец в жизни. Философ, по Пиррону  - это тот, кто стремиться к счастью, а оно состоит в невозмутимости и отсутствии страданий.  Стать мудрецом, по словам В.Ф.Асмуса, значит  увидеть деятельность и строй мысли, освобождающие человека от бедствий, опасностей, от ненадежности, обманчивости, от страха и волнений, которыми так полна и испорчена жизнь.

     Гедонизм Эпикура отличается чрезвычайно благородным, спокойным, уравновешенным и часто созерцательным характером. «Хорошо прожил тот, кто прожил незаметно». По мнению философа, нельзя жить приятно, не живя разумно, нравственно и справедливо. Он, как атомист и в какой-то мере материалист, понимает, что жизнь и смерть одинаково не страшны для мудреца: «Пока мы существуем, нет смерти; когда смерть есть, нас более нет». Жизнь и есть наибольшее наслаждение. Такая как она есть, с началом и концом. А душа человека, как и тело, состоит атомов, которые после смерти просто рассеивает ветер. Целью человеческой жизни Эпикур считал счастье,  понимаемое как удовольствие. «Мы совершаем все свои действия ради того, чтобы не страдать телесно и не испытывать душевного беспокойства. Мы выбираем не всякое удовольствие, а отказываемся от него, если оно приносит неприятности. Мы даже предпочитаем страдать, если из страдания возникает большее удовольствие»¹¹. Высшим удовольствием Эпикур считал невозмутимость духа, душевный покой и безмятежность, а это возможно лишь при подчинении страстей разуму.

     Стоики лелеяли идеал внутренней свободы, свободы от страстей.  Зенон в своем трактате «О человеческой природе» провозглашал, что основная цель – жить в согласии с природой, т.е. с добром. Особое внимание стоики уделяли феномену воли, их учение было построено на самообладании, терпении. Они стремились к полной самодостаточности. Марк Аврелий считал, что Вселенная – это тесно связанное целое, единое живое существо, обладающее единой субстанцией и душой. «Чаще размышляй о связи всех вещей, находящихся в мире, и об их взаимоотношении» ¹². Стоический мудрец не сопротивляется злу: он его понимает и стойко перебывает в его текучести, поэтому он невозмутим и спокоен даже перед лицом смерти. Счастье стоика заключается в том, что он не желает никакого счастья.

     Плотин, переосмыслив наследие Платона и Аристотеля, разработал триаду «единое-ум-душа». Единое – это трансцендентное начало, которое выше всех иных категорий. Душа человека восходит от чувственного состояния к сверхчувственному – экстазу, она сливается с Единым, которое неразличимо и нераздельно соприсуще всему сущему и мыслимому. При этом все из него изливается. Все индивидуальные души объемлются «мировой душой». Так как мир есть эманация божества (Единого), то высший смысл возможен только благодаря божественному озарению. Считая, что душа обладает непосредственной реальностью, неоплатоники верят в переселение душ.

     Как видим, античная европейская философия  прошла от монизма в Милетской  школе, через дуализм Элейской школы и атомистов, до Идеального у Платона и Единого неоплатоников. Смещение акцентов в онтологии бытия соответственно отражалось и на мировоззрении, убеждениях и ориентациях  людей. Это по-разному наполняло жизнь человека смыслом, в зависимости от приверженности той или иной теории. По мере того, как укоренялась идея о разделении духа  и  материи,   философы  стали  все  больше  интересоваться  скорее  духовным,  чем  материальным  миром,   человеческой   душой   и  проблемами  этики.  Эти  вопросы  занимали  западных мыслителей  более двух тысяч  лет  с  начала  расцвета  греческой  науки  и  культуры  в  пятом-шестом веках до н.э. Пожалуй, подытожить эволюцию античной философской мысли можно словами Аристотеля, считавшего, что изучение человеческой души и созерцание величия Бога гораздо важнее изучения материального мира. Это было взято на вооружение христианством.

4. «Человек  в себе» не познаваем

     Представители немецкой классической философии продолжили дело просветителей по выведению человека из гармонического равновесия. Если рационалисты на место всесильного Бога поставили безграничный Разум, а на место веры – образование и воспитание, то «классики» сказали, что Разум сам по себе не совершенен, постоянно разрешает свои собственные противоречия и до Истины ему еще далеко. И вообще, лучший способ наслаждаться жизнью – трудиться, т.к. внешний мир замкнут в себе и рациональных ходов к нему нет. (Кант). Лучше искренне верить в Бога, быть добрым и истинно нравственным. Разум же нам дан, чтобы обуздывать эгоизм и контролировать душевные проявления, хотя чувство удовольствия в общем и целом способствуют жизни. Добра же надо желать ради него самого, и человека ставить только как цель, а не средство. В противном случае, конец всего сущего может быть противоестественным, и будет вызван нами же вследствие неправильного понимания конечной цели.

     Смысл жизни, по Канту, находится не снаружи, а внутри человека. Фактором, который  создает смысл жизни, является идея в виде морального закона, долга, добра. Таким образом, формой выражения смысла жизни является то или иное мировоззрение.  

     Фихте еще больше замкнулся на внутреннем «Я». Создал некую виртуальную действительность, которая получается путем самозабвения, т.е. забытия себя как «Я». Смысл жизни по Фихте в формировании личности путем постоянного развития человека; самосовершенствуясь, личность совершенствует мир.

     По  Шеллингу, формы разумного познания – не умозаключения и доказательства, а непосредственное постижение в интеллектуальном созерцании-интуиции.

     Смысл жизни, по Гегелю, это нечто надындивидуальное. Человек только звено в развитие триединого мирового процесса.

     Фейербах разложил христианство и религию в целом по косточкам. «Не Бог создал человека, а человек создал Бога». Человек человеку Бог, поэтому на первом месте должна стоять религия Любви к человеку. В ней и смысл жизни.

5. Смерть  и ее феномены. Бессмертие

     …человек  уходит из жизни, как  выходят из трамвая: на его уход обращают внимание те, кого он толкнул или кому уступил место. ¹³

     Смерть  нельзя рассматривать как противоположность жизни. Смерть — это не отсутствие жизни, а её окончание, завершение. Поэтому смерти противостоит не жизнь, а рождение.

     Смерть - естественный конец жизни живого организма, тело которого после этого подвержено действию только законов неорганической природы. После того как люди перестали воспринимать смерть просто как страшный факт и начали размышлять над проблемой сущности самой жизни, они много времени уделяли тому, чтобы ответить на вопрос, вытекает ли смерть из самой этой сущности. Многие (Платон и др.) рассматривали жизнь как душу, пребывающую временно в «темнице» — теле. При таком подходе смерть выступает как выход души из тела в бессмертие. Стоики и Эпикур стремились   показать   бессмысленность страха перед смертью: смерть для нас ничто, ибо, пока мы живы, ее нет, а когда она есть, нас уже нет (Эпикур).

     Теология  рассматривает смерть как расплату за грехи; милость Божья обещает воскресение.

     В экзистенциализме Хайдеггера смерть — возможность бытия, которая может овладеть даже самим человеческим существованием (так считает и Рильке).

     Право на смерть

     Первый  феномен получил название «эвтаназия», что по-гречески значит «легкая смерть». Эвтаназия - это право на смерть.

     Лет десять-пятнадцать назад в различных  кругах обсуждался вопрос, закреплять ли за человеком это право юридически и будет ли этичным для медицинских работников помочь неизлечимо больному и страдающему отойти в мир иной. Таким правом обладал бы смертельно больной человек, для которого жизнь становилась мукой, а медицина была бессильна помочь ему.

     Предполагалось  использовать для этих целей, например, безболезненные, но более или менее  быстро умерщвляющие уколы. Но придти к единому знаменателю медикам, ученым и юристам так и не удалось. С одной стороны, казалось бы, почему не помочь мучающемуся от невыносимых болей человеку, тем более, если он сам молит о смерти? А с другой, врачу, отнять у человека то, что не тобой дано? Забыть о клятве Гиппократа? Да и, в конце концов, что ни говори, но это убийство. Исходя из христианских канонов, только Бог может «призвать» человека. Даже самоубийство – это большой грех, т.к. нарушает заповедь «Не убий».

     Стоит добавить, что в некоторых странах право на добровольную смерть все же предоставлено и известно немало случаев, когда им пользовались. В подтверждение этой мысли можно констатировать тот факт, что в сентябре 1996 года впервые в истории человечества на законных основаниях позволили умереть больному раком простаты в Австралии, в одном из своих штатов легализовавшей такого рода стороннее вмешательство.

     Самоубийство

     Второй  феномен – сознательное самоубийство (суицид). В восточных культурах (п.в. японской и индийской) самоубийство – это культовый обряд в  виде «харакири», жертвоприношения. В Западной же цивилизации экзистенциально поставленная проблема несоответствия человека миру, мира – человеку приобретает черты глобальности в последние столетия. На таком социальном фоне социологам приходится констатировать «помолодение» и расширение суицида, интенсивность его роста и всеохватывающий характер самоубийства. Перед нами обнаруживает себя феномен особой болезни сознания, для которой еще не придумано медицинского термина, но именно по этому своему показателю он становится объектом пристального внимания философов, социологов и даже политиков.

     Христианство  осуждает самоубийство в качестве следствия  впадения в смертный грех уныния, а также как форму убийства в нарушение заповеди «не убий!» (постановление Тридентского собора 1568 г. согласно истолкованию Блаженным Августином шестой заповеди). Самому решать свою судьбу можно лишь в определенных границах - от рождения и до смерти. Вторгаться в святую святых - тайны начала и конца - простым смертным не позволяется.

     Век Просвещения в лице Д.Юма и  Ж.Ж.Руссо сломал представление об абсолютной неприемлемости цивилизованным человечеством права человека на смерть. В XVIII веке философ Д.Юм утверждал в своем эссе «О самоубийстве»: «Постараемся же вернуть людям их врожденную свободу, разобрав все обычные аргументы против самоубийства и показав, что указанное деяние свободно от всякой греховности и не подлежит какому-либо порицанию в соответствии с мнениями древних философов».