Утопии Эпохи Возрождения (Т.Мор, Т.Кампанелла)

     На  основе крупнейших открытий и технического прогресса в эпоху Возрождения  развивается своеобразная натурфилософия (философия природы). Именно она оказала  определяющее влияние на развитие философии  и естествознания Нового времени.  

     2.1 Пантеизм Николая Кузанского.

     Николай Кузанский (1401-1464) родился в местечке Куза на Мозеле, что на юге Германии, в семье рыбака и виноградаря. Подростком он бежал из родного дома и нашел пристанище у графа  Теодорика фон Мандершайда, который  отдал его в школу при монастыре  в голландском городе Девентере. Монахи этого монастыря именовали  себя «братьями общей жизни». Здесь  изучали «семь свободных искусств», греческий и латинский языки, а также занимались комментированием теологических и философских  книг. Затем Николай из Кузы, - по отцу его фамилия была Кребс, - продолжил  образование в Гейдельберге (Германия) и Падуе (Италия). А после возвращения  на родину он посвящает себя богословской деятельности. Николай Кузанский  становится священником, а затем  начинается его движение по ступенькам церковной иерархии. В результате Кузанский поднимается до высшей, не считая папы, ступени в этой иерархии, получив сан кардинала и должность  «легата по всей Германии».

     Первая  работа Кузанского, которая вышла  в 1440 году, называлась несколько странно: «Об ученом незнании» (De docta ignorantia). Кроме  того, стоит упомянуть такие работы Кузанского, как логико-философский  трактат «О предпосылках» (De coniecturis) и теологический трактат «О скрытом  Боге» (De Deo abscondio). В своем учении Кузанский исходит из того, что  Бог есть Единое, а его творение - многое. Но если другие философы единое и многое противопоставляли, то Кузанский  заявляет об их совпадении. Реализуя это  представление о взаимоотношениях Бога и мира, Кузанский использует понятие «развертывание» (complicatio-explicatio). В его учении Бог равен миру, но в свернутом виде Единого, а  мир равен Богу, но в развернутом  виде множества. Иначе говоря, Бог - это потенциальный мир, а мир - это актуально представленный Бог. Кузанский указывает на различие между этими двумя состояниями  Божества как совершенным и ограниченным. И тем не менее, развертывание  единого Бога в форму множественного мира происходит в его учении с  необходимостью, подобной той, с которой  точка разворачивается в прямую, мгновение становится временем, а  покой переходит в движение.

     Итак, по большому счету Бог и мир  в учении Кузанского оказываются  тождественными. И наиболее радикальным  образом это сказалось на космологических  построениях Кузанского. Его представления  об устройстве Вселенной коренным образом  отличаются от аристотелевско-птолемеевских  построений, господствовавших в средние  века. Бог, согласно его учению, бесконечен. Но и мир, будучи его развертыванием, не может быть конечным. Наш мир, утверждает Кузанский, не бесконечен, но его нельзя считать и конечным, потому что он не имеет границ, между которыми может быть заключен. Подобно Богу, мир, согласно Кузанскому, «имеет свой центр повсюду, а окружность везде». Таким образом, обосновывая не бесконечность, но безграничность мира, Николай Кузанский идейно и методологически подготавливает открытие Николая Коперника.

     Итак, в пантеистической картине мира Кузанского нет места для центра мироздания и для его конечных пределов. Но своеобразным центром  мира у Кузанского является Человек. Однако это не геометрический центр, которого у бесконечного мира просто нет и не может быть, а это, так  сказать, его метафизический центр. Человека Кузанский характеризует  как существо «конечно-бесконечное»: он конечен как телесное земное существо и бесконечен как существо духовное.

     Поскольку человек - лучшее из творений Бога, то в  нем Бог не только разворачивает, но и сворачивает, концентрирует  самого себя. Иначе говоря, человек, согласно Кузанскому, пытается воплотить и заключить в себе всеобщие определения бесконечного Бога. Человеческая природа, согласно Кузанскому, как бы стягивает в себе всю Вселенную. В этом смысле она подобна микрокосму, т. е. малому миру, как называли ее с полным основанием древние. И в микрокосме человека находит отражение макрокосмос, поскольку в человечестве все возводится в высшую степень. Таким образом, античное представление о человеке как микрокосме получает в учении Кузанского новый смысл и звучание. Так как в отдельном индивиде человеческая природа все же представлена ограниченно, в заключительной части «Об ученом незнании» Николай Кузанский сосредоточивает свое внимание на образе Богочеловека - Христа. Здесь его учение о человеке переходит в христологию. Но христология Кузанского также отличается от того, что писали на этот счет средневековые теологи.Человек у Кузанского есть максимальная природа, а Христос - максимальный человек. Таким образом, человек, согласно Кузанскому, стягивает и сворачивает в себе природу мира, а Христос стягивает в себе человеческую природу. Таким образом, Христос в учении Кузанского оказывается тем пунктом, в котором мир вновь возвращается к Богу. В Богочеловеке максимум и минимум совпадают, а мир вновь оказывается свернутым в Бога.

     Но, с другой стороны, в Христе мир  еще не свернулся в Бога «до  конца». Христос - это еще воплощенный  Бог, а значит в нем Бог оказывается  одновременно и самим собой, и миром, и единым, и многим, и максимумом, и минимумом. В результате Христос в трактовке Николая Кузанского интересен именно тем, что здесь перед нами то воплощенное всеобщее, которое впоследствии в диалектике Гегеля и Маркса будет именоваться особенным. Именно в своей христологии диалектик Кузанский оказывается на подступах к категории особенного. Ведь особенное - это как раз то единичное, которое выражает собой всеобщее.

     Итак, в пантеизме Кузанского, как и  во всем возрожденческом пантеизме, своеобразно проявился гуманизм эпохи. Ведь в пантеистической картине  мира меняется положение человека в  мире. Если в традиционной христианской картине человек был существом  земным в противоположность Богу, который обитал «на небе», то теперь получается, что неба, собственно, нет, или оно всюду. А потому нет  и дистанции между Богом и  Человеком. Человек таким образом  наиболее полно воплощает в себе божественную сущность, или, что в  данном случае одно и то же, сущность мира.

     2.2 Натуралистический пантеизм Дж. Бруно.

     Джордано  Филиппo Бруно (1548-1600) родился в обедневшей дворянской семье в местечке Нола близ Неаполя. В раннем возрасте его  отдали в Неаполь в частную  гуманитарную школу учиться диалектике, логике и всем наукам, которые входили  тогда в круг школьного обучения. Затем в пятнадцать лет он поступает  в монастырь Сан Доменико Маджори, где и получает монашеское имя  Джордано. В 1572 году Бруно был рукоположен  в сан священника, а через четыре года получил степень «публичного» доктора - высшую для школ доминиканского ордена. Но уже в монастыре беспокойный  ищущий характер Джордано Бруно сталкивает его с монастырским окружением: он выражал сомнение в догмате Троицы. В связи с этим неоднократно назначались  инквизиционные расследования. Бруно  надеется в Риме добиться оправдания. Но это была напрасная надежда. В  результате в 1576 году он сбрасывает монашеское одеяние и два года скитается  по городам Северной Италии. Затем  Бруно перебирается в кальвинистскую Женеву. Но и с кальвинистами он не находит согласия и попадает в  тюрьму.

     Биография Бруно наполнена столь драматичными перипетиями, что заслуживает особого  внимания. После освобождения из тюрьмы он отправляется во Францию, где некоторое  время преподает в качестве профессора философию в Тулузском университете. Но из-за усилившейся католической реакции в 1581 году он переезжает в Париж, где читает оригинальный курс по философии и издает первые книги. Вскоре всеми гонимый философ принимает приглашение венецианского патриция Дж. Мочениго преподать ему мнемонику. Здесь следует отметить, что еще юным монахом Бруно был вызван папой Пием V для демонстрации особых возможностей своей памяти. Но Мочениго желал не только тренировать свою память, но и овладеть «тайными науками», при помощи которых можно добиться власти и успеха. В этом, понятно, Бруно помочь ему не мог. Бруно намеревается вернуться во Франкфурт. И вот тогда Мочениго выдает своего гостя инквизиции, обвинив его в ереси. Это был 1592 год. Здесь начинается самая трагическая часть жизни Джордано Бруно.

     Сначала Бруно был узником венецианской инквизиции. Но по требованию папы Венецианская республика выдала его римским властям. Семь лет провел Бруно в застенках  римской инквизиции. Но ни тюрьма, ни пытки палачей доминиканского ордена его не сломили: он ни в чем не раскаялся. 17 февраля 1600 года Бруно  был сожжен вместе с его книгами  в Риме на Кампо ди Фьоре (Площади  Цветов).

     Если  говорить в общем, то Бруно обвиняли в ереси, т. е. в превратном толковании ортодоксального христианского  учения, его основных догматов. Космология Бруно основана на том, что «вселенная бесконечна и что она состоит  из неизмеримой эфирной области; что существует единое небо, называемое пространством и лоном, в котором  имеется много звезд; равным образом  Луна, Солнце и другие бесчисленные тела держатся в этой эфирной области  так же, как и земля; и что  не нужно верить в другой небосвод, в другую базу, в другое основание, на которые опирались бы эти великие  животные, участвующие в составе  мира, который является истинным субъектом  и бесконечной материей, бесконечной  божественной действующей силой; все  это хорошо доказывают как правильное мышление и рассуждение, так и  божественные откровения, которые говорят, что нет числа послам Всевышнего, которому тысячи тысяч помогают и  у которого десятки тысяч помогают и у которого десятки сот тысяч  управляют».

     Таким образом, Бруно отказывается от представления  о небесных сферах, т. е. «небесах», которые  окружают Землю как центр мироздания. Планеты и другие небесные светила, по его убеждению, поддерживаются эфиром, в котором они как бы плавают. Тем самым Бруно продвигается дальше Коперника, у которого сохранялось  понятие небесных сфер. Ведь работа Коперника так и называлась - «Об  обращении небесных сфер».

     Бруно стремится к тому, чтобы отделить науку от теологии. Философия есть философия, а религия есть религия. Но оригинальность воззрений Бруно  состоит не в этом. Она заключается  в том, что мир у него является и субъектом-творцом, и своим собственным  творением - бесконечной материей. Вследствие этого пантеизм Бруно иногда именуют  натуралистическим. Но в том-то и  дело, что его пантеизм вообще является очень условным. Ведь на место Бога Бруно явным образом ставит материю, понятую как субъект всех своих  изменений, а значит материя у  него превращается в субстанцию. Вся  материя у Бруно не возникает  и не исчезает. Более того, она  может принимать любую форму. А поскольку материя и Вселенная  бесконечны, то материя всегда существует во всех своих возможных формах, в том числе и в форме  мыслящей материи, в форме духа. Отсюда предположение Бруно о том, что  в иных мирах могут обитать  разумные существа, подобные людям.

     Материя, понятая как субстанция, есть материя  в ее единстве с формой. Внутреннюю способность материи к образованию  форм Бруно называет Душой мира. В духе платонизма он иногда именует  ее также Мировой душой. Таким  образом, душой у Бруно оказывается  то, что схоласты, вслед за Аристотелем, называли субстанциальной формой, которая  имела вполне рациональный смысл, утраченный позже механистической философией Нового времени. Душа в учении Бруно - это форма, но не та, которая на материи, а та, которая организует материю  изнутри. Природный мир у Бруно оказывается чем-то вроде безмерного тела, которое обладает душой, восходящей до мыслящего духа. Мировая душа в учении Бруно находится не вне мира, а внутри него - в качестве его внутренней формы. Здесь мы подходим к тому же вопросу, но как бы с другой стороны. Как душа мира доходит до состояния мыслящего духа, или как мыслящий дух производится всей материей - суть у этих вопросов одна и та же. Она в том, как именно из всеобщего (материи) рождается особенное (мыслящее тело). По большому счету Бруно ответа на этот вопрос не дает. Но оригинальность его позиции в том, что он не видит в духе чего-то противостоящего материи. Христианские представления о духе и материи, какими их застал Бруно, основаны на противоставлении одного другому в качестве антиподов. При этом вечный дух в лице Бога творит материю как свою противоположность. 
 
 

     3. Утопии Эпохи Возрождения  (Т.Мор, Т.Кампанелла).

     Кампанелла - итальянский священник, замышлявший  освободительное восстание с  целью свержения испанских захватчиков. Он был раскрыт и брошен в тюрьму, где провел 27 лет, занимаясь писательской деятельностью. Один из его трудов, «Город Солнца» обессмертил имя  своего автора. «Город Солнца» был  написан через сто лет после  «Утопии» Томаса Мора, в один год  с «Новой Атлантидой» Френсиса Бэкона. Само собой, Кампанелла был знаком с  творчеством Мора, поэтому его  влияние на «Город Солнца» довольно отчетливо. Кампанелла пишет о наболевшем. Он рисует идеальное, с его точки  зрения общество, где трудятся все  и нет «праздных негодяев и  тунеядцев». Еще раз напомню, что  жизнь в то время у Томазо и  его народа была не сахар. Грязь, эксплуатация, нищета, неравенство, глупость и необразованность широких масс. За 27 лет заключения Кампанелла, безусловно, долго думал  о неравенстве и о наилучшем  государственном устройстве. Как  сделать общество более справедливым? Осмыслив окружавшую его действительность, он пришел только к одному выводу: существующий государственный строй несправедлив. Чтобы люди жили лучше, его должен сменить другой, более совершенный  строй. Где все люди равны между  собой.