Основные характеристики человеческого существования

Четвертый тип - гуманисты и подвижники, отличающиеся обостренным чувством улавливания душевного состояния другого человека. Они как бы «вчувствуются» в него, облегчая душевное и телесное страдание. Их сила - в вере в свое предназначение, в любви к людям и всему живому, в активном действии. Они сделали делом своей жизни милосердие, являя собой живые примеры служения людям, независимо от их расы, нации, возраста, состояния, вероисповедания и т.д. Евангельская заповедь «Возлюби ближнего своего как самого себя» находит в их деятельности непосредственное воплощение.

Кроме того, в основных культурах и цивилизациях Земли сложились определенные типы личностей, отражающие особенности Запада и Востока.

Если на Западе становление личности шло через этапы сознания чувств страха и стыда (античное общество), любви к Богу, греховности человека и корпоративной морали (феодальный мир) и, наконец, утверждения самоценности человеческой индивидуальности и проявления феномена отчуждения в Новое время; то для японцев характерно восприятие личности и ее поступков как совокупности нескольких «кругов обязанностей» - по отношению к императору, родителям, друзьям, самому себе и т.д. Для каждой сферы есть свой кодекс поведения. Личность здесь не автономна и не самоценна, а потому обретает значимость лишь в связи с какой-то общностью.

И, наконец, существующие мировые религии выработали свой нормативный идеал личности, который отражает сущность и духовный стержень каждой религии. Так, христианский идеал личности в основе своей имеет любовь к Богу и любовь к ближнему, что неразрывно связано: чем ближе человек к Богу, тем ближе он к другим людям. Личностное развитие понимается как расцвет всех талантов, данных человеку Богом и, в то же время, как постоянное приготовление к жизни вечной, осознание своей греховности и спасительной миссии Христа. Таким образом, в основе христианского учения о личности лежит представление о совпадении всеобщего (Бога) с индивидуальным (человеком), что содержится в тайне феномена Богочеловека (Христа). Именно в личности Христа, в тайне соединения в нем двух природ - божественной и человеческой - состоит сущность христианского понимания личности человека.

В исламской модели личности главным является строгое и безоговорочное выполнение воли Аллаха. Права Бога рассматриваются шариатом как основные и предшествующие всем остальным. Поэтому мусульманин должен исповедовать абсолютное единобожие, веру в пророка Мухаммеда, повиноваться Аллаху и поклоняться ему. И все это нужно выполнять, прежде всего, за счет других личных прав и обязанностей. Для мусульманина весь мир четко разделен на правоверных и неверных, причем в отношении последних возможны либо священная война, либо добровольное покорение исламу. Шариат запрещает все, что может угрожать физическому, умственному и моральному развитию личности, включая алкоголь, наркотики, мясо животных, считающихся нечистыми и т.д. В то же время приветствуется и поощряется «правильное» пользование всеми радостями жизни и запрещается самоотречение и аскетизм. Категорически осуждается самоубийство, прелюбодеяние, аборт, контрацепция. Половые роли четко распределены: муж - глава семьи, ее кормилец и защитник; жена - хранительница очага и должна посвящать себя домашнему хозяйству и воспитанию детей.

Для личности, воспитанной в духе буддистской традиции, главным является осознание четырех «благородных» истин и готовность следовать «восьмеричному» пути достижения просветления. Центральная идея содержится в первой истине, согласно которой страдание является фундаментальным свойством человеческого существования. «Жить значит страдать», что оказывается следствием отсутствия постоянства в жизни и вечной ее изменчивости в круговороте рождений и смертей (сансара). Доказать это невозможно, и зрелость личности определяется по ее способности постичь эту истину в акте непосредственного видения. Далее утверждается, что «истина преодоления страданий» состоит в снятии иллюзорных субъективных установок. Человек должен «открыть глаза» на обреченность своего бытия в круге сансары, устранить таким образом неведение и решиться на достижение нирваны. И, наконец, четвертая «истина пути» содержит описание восьми ступеней, на которых последовательно осуществляется контроль за сферой познания, поступками и обосновывается буддийская психотехника. [12]

Таким образом, в рамках трех мировых религий можно выделить разные типы личности и пути ее совершенствования. Разумеется, этим не исчерпывается диапазон данного понятия, и очевидно, что большинство людей сочетает в себе признаки разных типов личностей, что говорит о сложности и неоднозначности их формирования.

В заключение главы еще раз подчеркнем, что социализация индивида включает в себя не только фазу адаптации, но и фазу интериоризации как процесса прояснения смыслов, включения социальных норм и ценностей во внутренний мир человека. И главное в этом процессе состоит в том, что личность не растворяется в социальной среде, но относится к ней как самостоятельная или автономная сущность. А если это так, то социум вовсе не тотальность, не последняя цель, которой должна служить личность, являющаяся сама по себе не менее ценной, чем общество на любом его уровне (семья, трудовой коллектив, родная страна, человечество). Поэтому дело не в том, что будто бы нельзя жить в обществе и быть свободным от него, а том, как быть свободным благодаря обществу для чего-то высшего, чем общество. Именно в исследовании этого и состоит основная задача социальной философии.

2. Многообразие способностей как признак индивидуально-личностного своеобразия. Талант как социокультурный феномен.

Понятие индивидуальности акцентирует внимание на том особенном, специфическом, своеобразном, что отличает данного конкретного человека от других людей. Оно может рассматриваться как антитеза по отношению к понятию среднетипичного. С представлением о развитой индивидуальности связывается наличие многообразных социальных качеств, сообщающих человеку подлинную неповторимость.

Чтобы сделать это утверждение более понятным, обратимся к такому наглядному примеру социальных качеств человека, как способности. Уметь многое, не быть профессионально ограниченным, соединять в своем занятии различные дарования и обладать способностью в случае необходимости быстро овладевать другими видами деятельности - таково, пожалуй, наиболее емкое выражение индивидуальной развитости. Не случайно в течение более двух веков философы и историки, поясняя, что они разумеют под индивидуальностью, указывают на выдающихся деятелей эпохи Возрождения.

Понятие индивидуальности можно назвать ренессансным по своему происхождению и духу. Не в том смысле, что эпоха Возрождения выработала это понятие (оно появилось значительно позже), а в том, что деятели Возрождения реально явили миру его содержание, хотя, конечно, многосторонне одаренные люди жили и прежде. Самобытность каждого из тогдашних мастеров (а она удивительна) была интегральным выражением многосторонности. В итальянских, южнофранцузских и немецких городах XV - первой трети XVI столетия родилась культура, деятели которой ярко продемонстрировали, чем вообще может быть человек, какие универсальные задатки кроются в каждом из людей. Сообщество деятелей ренессансной культуры было как бы наброском, провозвестием того, чем должно стать в отдаленном будущем все человечество: бесконечным многообразием многогранно одаренных индивидуальностей.

Индивидуальность не только обладает различными способностями, но еще и представляет некую их целостность. Богато одаренный человек обладает не просто набором, совокупностью, но ансамблем различных задатков. При этом одно из его дарований, как правило, возвышается над всеми другими, определяя оригинальный способ их сочетания. Это обстоятельство было акцентировано эстетической теорией XIX века. Размышляя над загадкой художественного творчества, И. В. Гёте и философы-романтики (Ф. Шлегель, Новалис, Ф. Шлейермахер) приходили к выводу, что гармоническое многообразие способностей достигается путем реализации какого-то главного призвания-дарования, или «гения», отличающего отдельного конкретного индивида.

Процесс самореализации должен носить совершенно свободный характер. Призвание - не роль, не задача, которую человек может перед собой поставить, а затем планомерно и методично осуществлять. Вся его преднамеренность и воля должны быть как раз направлены на то, чтобы «не препятствовать гению», чтобы дарование-призвание «само в нем заговорило». Напряженная целенаправленная работа совершенно необходима для творчества, но сама по себе она лишь подготовляет момент вдохновения, озарения, открытия. Работая, мастер как бы просто разминает глину, ваять же из нее будет не он, а его разбуженный дар. Только так рождается на свет подлинный шедевр - произведение, которое поражает своей слаженностью, естественностью и непринужденностью.

Не иначе обстоит дело и с индивидуальной целостностью человека. Чтобы эта целостность образовалась, нужны многообразные целенаправленные усилия. Но не они строят индивидуальность: она сама строится, а точнее - сбывается, вырастает из зерна дарования в почве, которая разрыхлена работой.

Наблюдения Гёте и романтиков содержали, возможно, самое яркое описание индивидуальности, позволяющее раскрыть данное понятие. Но они же выявили, что понятие это еще далеко не исчерпывает человеческой активности. Они указывали (или по крайней мере намекали) на какую-то иную структуру этой активности, с помощью и под эгидой которой сама индивидуальность зреет, развертывается и гармонизируется. Речь идет о личностной структуре, определяющими характеристиками которой являются как раз преднамеренность, целенаправленность, проективность.

Талант как социокультурный феномен.

Человек - особый род сущего, субъект социального процесса, творец культуры, исторического развития. Человек - биосоциальное существо (представитель homo sapiens), генетически связанное с другими формами жизни, выделившееся из них благодаря способности производить орудия труда, создавать символы, обладающее членораздельной речью, мышлением и сознанием, нравственно-этическими качествами.

Современная философия выделяет существенные черты, отражающие своеобразие человека как земного творения: его бытие социально; он обладает разумом и представлениями о ценностях; он постоянно развивается; взаимоотношение между сознанием и бессознательным достигает в нем драматического напряжения; ему присуща общительность; он возвышается над природным царством.

Что представляет собой "специфически человеческое"? К. Ясперс подчеркивал, что в соматическом смысле, т.е. с точки зрения анатомии и терапии, человек для врача не отличается от животного. В психопатологии же проблема "человеческого", можно сказать, присутствует всегда; ведь любая психическая болезнь вовлекает в процесс своего развития как дух, так и душу человека.

Немецкий психиатр считал: очень сомнительно, чтобы животные были подвержены душевным заболеваниям. Правда, у животных существуют такие явления, как лошадиный норов, панические реакции, гипноз у животных, не имеющий ничего общего с гипнозом у людей. У животных также могут развиваться "симптоматические психозы", вызванные органическими поражениями мозга. У них случаются чувствительные, двигательные нарушения (например, бег по кругу), а также изменения нрава - беспричинная агрессивность, апатия и т.п. Кошки, похоже, бывают охвачены какими-то видениями: они "вцепляются" в пустоту, после чего медленно отводят лапы назад.

По мнению К. Ясперса, "функциональные" психозы в собственном смысле слова у животных не описаны (наличие истерии у них далеко не доказано). Шизофрения и циркулярное расстройство встречаются у людей всех рас, но у животных их не бывает никогда. "В той мере в какой человек выявляет свою специфическую человеческую природу, он не может быть сопоставлен с животными". [1]

Человек уникален. Он привнес в мир некий элемент, чуждый животному миру, но в чем заключается этот элемент, все еще не вполне ясно. С соматической точки зрения человек - один из видов животных; и тем не менее его тело уникально - причем благодаря не только способности к прямохождению и некоторым другим свойствам, но и особой конституции, отличающей человека от всех остальных животных и предоставляющей ему больше возможностей за счет менее развитой специализации.

Кроме того, человек отличается от животных способностью использовать тело в экспрессивных целях. Психологически он совершенно оторван от царства животных. Животные, в отличие от человека, не смеются и не плачут, а сообразительность обезьян - это не разум и не мышление в истинном смысле слова, а всего лишь высокоразвитое внимание, которое у человека служит лишь предварительным условием способности мыслить, но далеко не тождественно мышлению как таковому.

Способность к творчеству.

Творчество - процесс человеческой деятельности, в результате которого возникают новые материальные и духовные ценности. Это высшая форма активности и ключевая деятельность человека. В истории философии художественное творчество рассматривали как божественную одержимость (Платон), как "животное дыхание бессознательного" (Э. Гартман), как мистическую интуицию (Бергсон), как проявление инстинктов (Фрейд), как продукт коллективного бессознательного (Юнг).

В философской интерпретации творчество - это деятельность, в результате которой рождается нечто новое, отличающееся неповторимостью, оригинальностью. Можно возразить: а разве любая человеческая деятельность не характеризуется неповторимостью, уникальностью? В известной мере это, конечно, так. Деятельность есть создание (и соответственно рождение) того, что отсутствовало в природе. В этом смысле она всегда отличается новизной, если сопоставлять ее результаты с тем, что есть в природе. Творчество – это результат созидательной деятельности.

Однако внутри самой человеческой деятельности можно видеть акты необыкновенной изобретательности, радикальной новизны. Хотя есть и такие моменты, акты деятельности, в которых творческое начало выражено не столь явно. Скажем, человек, который изобрел колесо, был, безусловно, гением. Но ведь людям нужно не одно (то единственное) колесо, которое, возможно, соорудил сам тот безымянный гений, проявивший себя и созидателем, и творцом. Изобретенное колесо надо было воспроизводить в массовом масштабе. И это тоже деятельность, но, строго говоря, ее уже нельзя назвать творчеством.