О природе эстетического сознания

       Эстетика  Платона не вместила в свои рамки  понятие трагедия. Для Платона принять в государство трагическую музу – значит допустить, чтобы в нем царило страдание вместо мудрых законов.

       В противоположность Платону, Аристотель высоко ценит трагедию и видит  в ней вершину искусства. “Трагедия есть подражание не людям, но действию и жизни, счастью и злосчастью.”⁸ Трагедия производит путь человека от счастья к несчастью. Аристотель отмечает особую природу трагедии, в которой сценические средства сочетаются с впечатляющей силой музыки и древних искусств. С этим связано понимание трагедии как подражания действию важному и законченному, имеющему определенный объем, подражание при помощи речи, в каждой из своих частей различно украшенной, посредством действия, а не рассказа, совершающее благодаря состраданию и страху очищения подобных эффектов. Трагическое имеет познавательное значение и оказывает воспитательное нравственно-эстетическое воздействие.

       Дидро требует в трагедии простоты, правды, естественности. Возвышенности. Дидро  осуждает художника, изобразившего  смерть Сократа на парадном ложе, ибо  художник не понял, насколько добродетель, угасающая в глубине тюрьмы, на соломенном ложе, могли бы создать зрелище более возвышенное. Трагедия должна, по мнению Лессинга, изображать ужасы и жизненные бедствия, не приукрашивая и не смягчая их. Трагедийное, по мнению Лессинга, есть преходящий момент мира. Эстетика просветителей говорит, что трагедийным героем могут быть только выдающаяся личность, противостоящая толпе. Герой трагедии может быть и обыденным человеком. Однако просветители признавали исключительность и незаурядность трагического характера

       Кант  в своей эстетике стремился отличить комедию от трагедии. Трагедия возбуждает чувство возвышенное, комедия - чувство прекрасного.

       Основным  пунктом теоретической проблематики трагического Гегель считал природу  тех многообразных целей, которые  должны получить осуществление в  качестве содержания трагического характера. Гегель отказался видеть в трагическом элемент случайности. Для Гегеля трагическое есть результат взаимодействия трагического характера и трагедийных обстоятельств: как конкретных обстоятельств, складывающихся вокруг данного характера благодаря его активности, так и общих обстоятельств, существующих благодаря общей конкретной исторической обстановке, порожденной деятельностью человечества.

       Суть  трагедии не в роковой развязке, а в поведении героя. Суть трагедии Гамлета в тех несчастьях, которые  на него обрушились. Но подобные же разрушились и на Лаэрта. Почему же они не воспринимаются как трагедия? Лаэрт пассивен, а Гамлет сам, сознательно идет навстречу неблагоприятным обстоятельствам. Трагическая развязка заложена в самой личности. Внешние обстоятельства могут лишь войти в противоречие с характером трагического героя и спровоцировать его на активность. Причина его поступков в нем самом. Следовательно он несет в себе свою гибель. По Гегелю это и есть трагичная судьба героя. Трагедия многое дает в познавательном отношении : она раскрывает страдание личности, показывает невосполнимость для людей ее утраты; дает философское осмысление состояния мира и смысла жизни человека, раскрывает исторические противоречия. Трагедия раскрывает смысл бытия. Этот смысл трудно найти ни в жизни для себя, ни в жизни, отрешенной от себя.

       В)Комическое. Комическое принадлежит к числу основных эстетических категорий. Существуют различные трактовки его места в системе эстетических категорий.

       В “Филебе” и в “Республике” Платон раскрывает свое понимание комического. Он говорит, что смешны те, кто слабы и неспособны отомстить, если над ними насмехаются. Невежество лиц могущественных – ненавистно, невежество слабых делает их смешными.

       По  Аристотелю, смех вызывает несчастья  и отрицательные явления, никому не причиняющие страдания, ни для кого не пагубные. Комедия – “воспроизведение сравнительно дурных характеров”, которые однако не абсолютно порочны. “Чтобы недалеко ходить за примером, комическая маска, есть нечто безобразное и искаженное, но без страдания”⁹

       Комическое  распространяется путем противопоставления эстетическим идеалам. Эта мысль  прошла через эстетику Просвещения. Лессинг подчеркнул, что комедия  не может вылечить болезнь, но она может укрепить еще здоровый организм. В комедии, по мнению Лессинга, действие играет меньшую роль, чем в трагедии.

       Кант  считал, что во всех комических случаях  есть нечто, способное на мгновение  повергнуть нас в заблуждение. Кант считал смех средством примирения противоречий. Причина смеха, по Канту, заключается, по-видимому, в состоянии внезапно ущемленных нервов, распространяющихся по всей нервной системе.

       По  Гегелю, основа комизма – противоречие несостоятельности и внешней  основательности. Гегель считал, что комическое появляется на основе контраста между сущностью и образом, между целью и средством ее достижения, вследствие чего уничтожается образ и не достигается цель. Комическое, по Гегелю, коренится в веселом расположении духа и уверенности радостной субъективности в собственной недосягаемой высоты над противоречием, неспособным поэтому причинить никакой горечи и никакого несчастья, и в сознании силы, дающей возможность легко переносить промахи в стремлении к целям. По Гегелю состояние мира может быть трагическим и комическим. Развитие начинается с трагедии , затем наступает успокоение духа и переход истории в фазу комедии. Маркс говорил, что история повторяется дважды, сначала в виде трагедии, потом в виде фарса.

       Когда мы говорим о смехе как о  результате комического, то имеем в  виду не физиологическую реакцию на раздражение, а реакцию, вызванную интеллектуально- смысловой игрой. Шутки, высмеивание человеческих недостатков, безобидные розыгрыши издревле сопровождали жизнь человека, облегчая ее тяготы и невзгоды. И в этом случае, когда смешное доставляло удовольствие, мы можем говорить об эстетическом феномене комического. Но не все смешное комично, хотя комичное всегда смешно. Смех звучит как сила, враждебная всем формам неравноправия. Смех – это подобие жизни, гармония, возникающая вопреки хаосу.

      ГЛАВА 2.Объективность и субъективность эстетических суждений. Восприятие искусства очень личный процесс. Он зависит от жизненного опыта и культурной подготовки субъекта, от его настроения и психологического состояния. Поэтому в разное время прослушанная музыкальная композиция может вызывать в один момент удовольствие, а в другой, самые неприятные чувства или раздражение. Еще важным моментом является настрой на творца или автора. Иногда, если читатель настроен на автора, самые бездарные стихи могут показаться гениальными, или самая глупая шутка – комичной.

       Когда мы рассматриваем, является ли та или  иная вещь прекрасной, или несет  ли она в себе какую-нибудь эстетическую ценность, мы не имеем в виду то значение, которое может иметь для нас  или для кого-то другого существование этой вещи, мы задаем вопрос о том какой она является сама по себе, в том виде в каком она предстает нашему незаинтересованному восприятию. Сказать, что предмет прекрасен, значит подчеркнуть свою полную независимость от этого предмета, свою незаинтересованность в нем. Суждение о красоте, к которому примешивается какой-то интерес уже является необъективным суждением.

       Существует  выражение: “О вкусах не спорят”. И человек, которому лично не нравится, например, живопись Андрея Поздеева всячески унижает его художественные способности, обосновывая это тем, что у каждого свои пристрастия и вкусы. Но речь здесь идет не об эстетическом вкусе. Вам лично может не нравится живопись Поздеева, но если вы обладаете эстетическим вкусом, вы не скажете, что у него слабая в художественном отношении живопись, и вам в голову не придет противопоставлять его картины другим авторам. Вам не позволит этого сделать ваш вкус, так как он дает однозначную оценку: перед вами высокохудожественная живопись. Несмотря на своеобразные внешние формы выражения и на ваши личные пристрастия в живописи. В таком случае можно говорить об объективности эстетического суждения.

       ГЛАВА 3.Искусство как способ бытия человека в мире.

       Человек постоянно находится в процессе утверждения своего индивидуального бытия, отличающегося от остального. На протяжении своей жизни он усиливает свою индивидуальность, ограничивая себя от мира. Из-за стремления ли к изменению, к подражанию, к символическому изображению или просто из-за существования у человека фантазии, но люди создают произведения искусства. Человек производит нефункциональные вещи, в которых нет никакой жизненной необходимости.

       Безусловно, в искусстве есть что-то сверхчувственное. Только через искусство человек  ощущает всю полноту бытия, единство с миром. Искусство в отличие от всех других видов деятельности есть выражение внутренней сущности человека в ее цельности, которая исчезает в частных науках и в любой другой конкретной деятельности, где человек реализует только какую-нибудь одну свою сторону, а не всего себя. В искусстве человек свободно творит особый мир, также как творит свой мир природа.

       Альбер  Камю связывал искусство с бунтом. Он говорил: “Во всяком бунте кроется метафизическое требование единства, невозможность его достижения и потребность в создании заменяющей его вселенной. Бунт с этой точки зрения – созидатель вселенной. Это также является определением искусства”.¹⁰  Любое творчество, считал он, предполагает известное отрицание действительности. Но отрицание это нельзя назвать простым бегством. Человек отвергает реальный мир, но вовсе не стремится бежать от него. Наоборот, люди цепляются за жизнь. Наблюдая за чьей-нибудь жизнью со стороны, мы наделяем ее цельностью и единством, которые на самом деле им не присущи, но кажутся неоспоримыми наблюдателю. И тогда мы стремимся воплотить это существование в искусстве. В этом смысле каждый человек стремится превратить собственную жизнь в произведение искусства. “Любое человеческое усилие, - говорит Камю, - в конечном счете повинуется этому безрассудному желанию, состоящему в том, чтобы придать собственной жизни отсутствующую у нее форму”¹¹  Ту форму, которую мы видим либо у другого человека, либо у художественного персонажа, либо еще где-нибудь.

       “Я все больше и больше верю, - писал Ван Гог, - что Господа нельзя судить по сотворенному им миру. Это всего лишь неудачный набросок”.¹²   И каждый художник, поэт, композитор стремится переписать этот набросок, придать ему недостающий стиль. Чудо искусства в том, что все персонажи его став навеки бессмертными, продолжают жить.

       Но  нельзя забывать, что искусство, как форма общественного сознания, не только отражает реальность, но и оказывает на нее обратное воздействие. Это присутствует в некоторых функциях искусства. Искусство является средством просвещения и обогащения людей. Информация, содержащаяся в искусстве, существенно пополняет наши знания о мире, выражает в определенной форме определенные чувства и представления; воздействует на людей, позволяет обогатиться опытом других; формирует эстетические вкусы; пробуждает творческое начало в людях. И самое главное искусство доставляет людям наслаждение и позволяет ощутить полноту своей жизни и окружающего мира.  
 
 
 
 
 

                                                   ЗАКЛЮЧЕНИЕ:

       В итоге курсовой работы можно сделать  следующие выводы.

       Эстетическое  восприятие, а следствие ему познание, это личный, интимный процесс. Он протекает  в глубине сознания человека, и  понять его механизм очень сложно. Воспринимая произведения искусства, человек ощущает удовольствие. Произведения искусства дают человеку очень многое в познавательном аспекте – это возможность испытать единство и полноту бытия, представление о мире как о едином и законченном образе, а также приобретение опыта непрожитой жизненной роли, а проигранной в чувствах и переживаниях.

       В работе рассмотрены некоторые эстетические ценности, такие как: прекрасное, трагическое, комическое. Категория прекрасного  получила широкое распространение  еще в античной эстетике. В досократовской философии она имела космический характер. У Платона прекрасное это объективная вечная идея. У Аристотеля это не идея, а объективное качество вещи. В дальнейшем Кант трактовал прекрасное как объект незаинтересованного отношения. А у Гегеля это один из этапов общемирового движения духа.

       Трагическое предполагает форму драматического сознания. Это переживание человеком  конфликта с силами, которые угрожают его жизни и приводят к гибели важные духовные ценности. У Аристотеля трагедия – вершина искусства. У Лессинга трагедия должна изображать ужасы и жизненные бедствия, не приукрашивая и не смягчая их. Для Гегеля трагедия есть результат взаимодействия трагического характера и трагедийных обстоятельств.